– Виталий Михайлович, я не мальчик, чтобы так со мной разговаривать! – взвился Гиви. – Тридцать лет назад, когда с вами и с Куропаткиным познакомился, я действительно был пацаном. Молодым, злым и готовым на все. Очень нужны были деньги. Молчал и, сцепив зубы, терпел ваши поучения. Помог вам расправиться с теми крысами, потом залег на дно. Надеялся, что все уляжется, и полученных денег хватит до конца наших с Ириной дней. Не тут-то было! Дефолт-шмифолт, часть денег за границей проиграл, часть потратил. Пришлось вернуться в страну и стать начальником охраны моего нынешнего шефа. Хорошо, что до отъезда мы с Иришей купили квартиру. Короче, дела стали налаживаться. Вдруг бац – Кузнецовский выродок пролез в депутаты и принялся раскапывать ту давно забытую всеми историю. Он был по-настоящему опасен из-за его связей и депутатских корочек, за это и поплатился. Блин, похоже, эта история никогда не кончится. Объявился журналюга Крохотов… Этот урод подобрался к нам близко, даже слишком близко. Пришлось его убрать. Впрочем, вы все это знаете не хуже меня. Короче, с меня хватит! Мальчик Гиви вырос и даже постарел. Между прочим, мне уже полтинник, и я хочу прожить остаток дней спокойно, не вздрагивая от каждого звонка в дверь. По-хорошему, давно надо было в Испании дом купить и наплевать на ваши косяки.
– Чего же ты хочешь?
Дмитрук догадался, что Гиви поднимает ставки. Глаза бандита стали стальными, лицо покраснело, заиграли желваки: он явно готовился сделать серьезное заявление.
– Что я хочу? Самую малость. Долю в бизнесе, вашем и Куропаткина.
– Думаю, хотелки в этот раз придется умерить, – спокойно сказал Виталий Михайлович. – Бизнесом командовать – это тебе не кулаками махать. Ну, а с борзым журналистом вопрос решим позже. Посмотрим, куда его занесет детская любознательность.
– Так дешево, как тогда с фотографом, вы от меня не отделаетесь, – процедил Гиви. – Я чувствую себя как чернобыльский ликвидатор. Принял слишком большую «дозу» и на «выздоровление» не рассчитываю. Если менты раскрутят это дело, мне светит пожизненное.
Бандит смерил Дмитрука тяжелым, немигающим взглядом, и отправился в зал – забирать захмелевшего шефа домой.
Мысли в кресле,
наши дни
Вернувшись домой после встречи с Федором на Гоголевском бульваре, Лина первым делом сварила кофе. Затем она капнула туда немного коньяка, отломила квадратик шоколада и уселась в уютное, слегка потертое кресло, чтобы поразмыслить над событиями последних дней. Все равно быстро уснуть не удастся, перед глазами будет стоять изрядно попорченная физиономия Феди, а в ушах звучать его рассказ.
Лина чувствовала себя отвратительно. Голова раскалывалась, внутренняя дрожь не утихала. Да и мурашки, будь они неладны, вернулись и опять побежали по спине, предвещая новые неприятности. Одна надежда на кофе с коньяком. Глядишь, вскоре расширятся сосуды, мигрень отступит и наконец появится возможность сосредоточиться.
«Федя явно что-то задумал! Парень так и прет на рожон. Похоже, «уроки» бандита Гиви ничему его не научили. Гиви, Гиви … Где-то я уже слышала это имя. Ну, конечно! Так звали молодого красавца-грузина, второго мужа Ирины Петровой, владельца элитных рысаков… Боже мой! … Ирина! Как же я раньше не догадалась! Она же прекрасно знала Кузнецова-старшего! Возможно, Петрова могла бы рассказать о его убийстве намного больше, чем интернет».
Лина налила еще кофе в любимую чашечку, плеснула туда же немножко коньяку и продолжала размышлять:
«Петрова, разумеется, была знакома с партийными функционерами со Старой площади. Еще бы! Она частенько общалась с ними по поручению Груздачева и его замов. Скорее всего, кагэбешников, курировавших «Страну Советов», Петрова тоже знала. Не исключено, что гендир «Арктик нефть энд ойл» Алексей Куропаткин – ее давний знакомый. Ирина всегда все про всех знала. Возможно, она знает ответ на главный вопрос: почему Иван Кузнецов перечислил этой фирме огромную сумму?».
Сердце Лины ухнула куда-то в желудок от страшной догадки:
«А что, если она действовала заодно с преступниками? Стоп! Даже если Петрова общалась с Иваном Кузнецовым после закрытия журнала и самороспуска КПСС, это еще не повод подозревать ее в страшном преступлении. Тем более, нельзя обвинять ее в последующей цепочке убийств: отравлении депутата Петра Кузнецова и расстреле среди бела дня журналиста Крохотова. Ирина, конечно, не ангел, но точно не хладнокровная убийца. Обычная дамочка с непомерными амбициями. Не могла же она измениться со времени работы в «Стране Советов»? Кстати, сколько ей сейчас лет? Когда мы работали в журнале, ей было за тридцать. а с тех пор прошло…те же тридцать лет… Значит, Петровой сейчас далеко за шестьдесят! Как ни крути, немало. Пенсионерка-киллер? Глупость какая-то! Персонаж черной комедии. Хотя… чего только в жизни не бывает!
А что, если Петрова «всего лишь» закрывала глаза на преступления мужа? Это, конечно, отвратительно и по закону наказуемо, но… Сама-то она никого не убивала».
Лина подлила себе еще кофе и продолжала рассуждать дальше:
«В те далекие годы, когда мы работали в «Стране Советов», Ирина неплохо ко мне относилась, даже помогала решать какие-то незначительные проблемы. Просвещала насчет модных тенденций в Европе, рассказывала редакционные сплетни.... Во время той последней встречи в середине девяностых она, кажется, искренне мне обрадовалась. Даже пригласила на ипподром, а потом в гости. Нет, никак не получается представить ее злодейкой! А что, если Ириша не подозревает, что живет с убийцей? В этом случае над ней самой нависла смертельная опасность. Ее муж Гиви – тип с нестабильной психикой. Пускает кулаки по любому поводу и в любой момент может сорвать злость на ком угодно. Даже на жене. А вдруг ей уже от него доставалось? Вряд ли жестокий убийца бывает дома всегда милым и пушистым. Нет, это я перегнула палку. Ирина не такая, чтобы долго терпеть домашнее насилие. Впрочем, если бандит рассвирепеет, как при встрече с Федором, и одного раза будет достаточно, при его-то профессиональных умениях убивать и калечить. Не приведи господи, когда-нибудь узнать, что Ирина, погибла от рук этой машины для убийства. Ни за что себе этого не прощу. Равнодушие будет равно соучастию в преступлении. В общем, надо встретиться с Петровой наедине и рассказать ей о моих подозрениях».
Лина допила кофе, аккуратно помыла чашечку и приняла решение. Надо будет завтра созвониться с Ириной и напроситься к ней в гости.
«Попрошу ее выделить для встречи время, когда мужа нет дома. Дескать, мужское общество помешает нам, «деффчонкам», свободно поболтать и предаться приятным воспоминаниям. В том числе, посплетничать о мужчинах «Страны Советов». Кстати, даже повод для звонка искать не надо. Мы так давно не виделись, что Ирина, вероятно, будет рада поболтать, похвастаться своим благополучием и отвлечься от домашних дел».
Квартира на Петровке,
наши дни
– Ирочка, сколько лет, сколько зим!
Лина перешагнула порог квартиры, пристроила пальто на вешалку, поставила на подзеркальную полочку в прихожей коробку с пирожными и крепко обняла хозяйку. С момента их встречи на Скаковой улице в середине девяностых Ирина Петрова изменилась не слишком сильно. Все тот же облик актрисы академического театра, все тот же звонкий голос, будто поставленный педагогом театрального училища. Но главное – лицо. Оно было гладким, словно фарфоровым, без морщин и мешков под глазами, без глубоких носогубных складок. Чтобы так выглядеть в возрасте шестьдесят плюс, требуются немалые денежки и хорошие пластические хирурги, разумеется. Цвет лица у Ирины был отменный, оно излучало сияние, словно освещало полутемную прихожую, да и сама хозяйка вся была произведением искусства, успешным творением пластических хирургов. Она, улыбаясь, смотрела на Лину и наслаждалась произведенным впечатлением. Красивая кошка ориентальной породы вышла из комнаты и с любопытством уставилась на гостью.
– Проходи в кухню, сейчас чайник включу, – захлопотала Ирина, – в комнатах, как назло, не убрано, покажу тебе их в другой раз.
Просторная кухня-столовая выглядела дорого и стильно. Дубовая мебель, дизайнерские светильники, изысканная посуда за стеклом в буфете. Во всем угадывался вкус хозяйки. Ирина рассказала, что не без труда смогла отселить жильцов старой коммуналки, провести серьезную перепланировку и отделать апартаменты с учетом современных дизайнерских веяний. Высокие потолки, окна от пола до потолка, живопись на стенах… Лина вспомнила свой давний визит в пустое съемное жилище Ирины на Скаковой улице и подумала, что за это время материальное положение ее старой знакомой серьезно улучшилось.
– Шикарно, Ирочка! Как тебе удалось создать такую красоту?
– Конечно, на все нужно время. Ну и деньги, разумеется, – улыбнулась хозяйка. Она изо всех сил старалась выглядеть простой и скромной, ей не терпелось мысленно вернуться в те годы, когда они вместе работали в редакции журнала «Страна Советов». В сравнении с прошлым этапом жизни нынешний выглядел безусловным успехом.
Лина села за стол, и кошка сразу прыгнула к ней на колени.
– Ясное дело, без больших денег элитные апартаменты не построишь! – сказала Лина. – Тем более в самом центре столицы. Здесь квартирки, кажется, десятки и даже сотни миллионов стоят…
– Ну да, недешево. Но мне так нравится этот уютный центр Москвы… Понимаешь, я очень скучаю о старом добром времени, когда мы с тобой работали в редакции «Страны Советов», о прежних добрых отношениях между людьми. О простых и ясных жизненных правилах. Помнишь наш роскошный особняк в стиле русский модерн?
– Еще бы!
– Не поверишь, но эта квартира находится в двух шагах от него.
– Да что ты? Я сюда с Петровки через проходные дворы вошла, поэтому не сориентировалась. Москва так изменилась за эти годы, особенно в Центре, – призналась Лина, слегка смутившись. Все же ей, москвичке, стыдно плохо знать родной город.