— Советую не запираться. — Небрежно заметил он, словно ничего не произошло. — Нам всё известно. Итак, Иван. — Снова иронично выделил он моё имя. — Вы готовы всё рассказать, или мне вызвать полицию?
Слово «полиция» мне откровенно не понравилось. В своей жизни я несколько раз сталкивался с представителями этой профессии, и впечатления у меня остались самые неприятные. Более глухих к каким-либо объяснениям людей я не встречал. Даже наличие денег не спасало, потому что полиция все твои деньги априори считала своими.
Нужны были связи, которых у меня отродясь не было! Родителей же подставлять совсем не хотелось.
— Напомните, пожалуйста, в чём именно меня хотят обвинить? — Решил я потянуть время, чтобы избрать линию поведения.
Чем заработал ироничный взгляд.
— В шпионаже на иностранное государство, конечно. — Словно это и так понятно, заявил этот странный человек.
— Ого! — Невольно вырвалось у меня.
Честно, я был впечатлён! Это же надо дойти до такого маразма, чтобы обвинить меня в такой прикольной штуке, как шпионаж. — А какого государства, не уточните?
— Так, значит. — Сжал губы советник. Ну, ну. — Он спрятал блокнот и откинулся на спинку стула. — Отпираемся, да, Джеймс? Ничего, и не таких выводили на чистую воду!
Мне стало понятно, что этому человеку, только разыгрывающему передо мной сценку «добрый и злой полицейский», причём в одном лице, я ничего доказать не смогу. Всё, что я скажу, будет использоваться против меня. Так что спокойно и устало закрыл глаза. Сейчас посплю, придут папа с мамой и всё решат.
— А ну, открой глаза. — Меня схватили руками за пижаму и чувствительно тряхнули. — Иначе…
В это время дверь палаты резко открылась, и я невольно открыл глаза, чтобы посмотреть на тех, кто меня спас. Честно говоря, я искренне надеялся на своих родителей, по-детски думая, что уж они спасут своего ребёнка от любых невзгод. Да, в свои почти двадцать шесть, я всё ещё наивный.
Но это были не родители. Внутрь палаты зашла пара: мужчина и женщина преклонных годов. Мужчина был одет во что-то цветасто-полосатое, а дама щеголяла в верхней уличной одежде, а именно в лёгком длинном пальто бежевого цвета.
Вся их поза и лица показывали, что они находятся в месте, которое вызывает у них брезгливость.
— Советник Путашев, потрудитесь не тревожить молодого человека. — Заговорил мужчина, и эти его слова оказали на этого советника воистину магическое действие.
Он отдернул от меня руки, словно обжегшись, а потом ещё и подскочил на ноги.
— Барон, но следствие начато после слов вашей… — Начал советник торопливо, но мужчина его перебил.
— Нет никакого следствия. — Он окинул презрительным взглядом советника и добавил. — Я разговаривал с его превосходительством Статским советником, он лично заверил, что любое дознание в отношении этого мальчика проводиться не будет. Мне только непонятно, что Вы в таком случае тут делаете?
— Я должен уточнить. — Сделал робкую попытку сопротивления советник, но она не произвела на вошедших никакого впечатления.
— Уточняйте, сколько хотите. — С усталостью, с какой родители реагируют на шалости детей, мужчина махнул рукой в сторону двери. — Пока же, будьте добры, покиньте нас.
Что характерно, сопротивляться и качать права советник (из какого-то там щита), не стал. Он слегка поклонился и быстрым шагом вышел из палаты.
— Бедный мальчик. — Едва за вышедшим закрылась дверь, женщина села на стул и заговорила. — Мы искренне соболезнуем твоей утрате.
— Какой утрате? — Пришли новые люди и принесли новые непонятки.
Что это я там успел потерять, пока лежал в больнице?
— Ты ещё не знаешь? — Не очень натурально удивилась женщина. — В том нападении погиб твой отец. Теперь ты остался совсем один.
Как! Отец погиб? Когда? Что ещё за нападение?
Куча вопросов родилась у меня в голове, но на лице я сохранял всё то же спокойное выражение. И молчал, ожидая продолжения или пояснений.
— Ты пропустил экзамены, но мы уже уладили это дело. — Подал ленивый голос мужчина, осматривая палату. Вот в нём я совершенно не чувствовал хоть какого-то интереса к своей персоне. — Выйдешь отсюда, и сможешь сдать экзамены во время поступления новичков. Ты же теперь остался без средств к существованию? Понимаю. Пойдёшь работать по той же стезе, что и отец?
— Дорогой, но ведь мы бы могли помочь бедному мальчику, оставшемуся без родителей. — Встрепенулась женщина.
И я понял, что они отыгрывают диалог, словно актёры на сцене. Нет никаких пауз на обдумывание, нет поправок уже сказанного, реплики заранее прописаны и выучены.
Эта мысль меня не напрягла, а успокоила. Это или розыгрыш, или какая-то ошибка. Тем более, они ничего не сказали про маму, так что я никак не мог остаться «совсем один, без родителей».
— Конечно, мы поможем. — Солидно кивнул мужчина, явно ожидая этого предложения. — Мальчик, я предлагаю тебе должность охранника в моей личной охране.
Зашибись предложение. Вот прямо, мечта всего моего детства — работа одноруким, хромым охранником! Они что там курили, перед тем, как зайти в палату?
— Ну, что скажешь? — Женщина была немного удивлена, что я никак не отреагировал на это «прекрасное предложение».
— Мне пока сложно ответить на такое э-э-э… выгодное предложение. — Начал я юлить, чтобы не отказать прямо. Зачем им понадобился инвалид «в личных охранниках», мне было совершенно непонятно. Но и отказываться сразу не рискнул, решив сначала узнать, кто все эти люди. Особенно тот, в синем костюме. — Сейчас моё самочувствие не очень хорошее, а у охранников должно быть отличное здоровье. — Какую ещё отмазку придумать, я не знал, потому плыл по течению своих мыслей.
— Не стоит прибедняться. — Слегка раздражённо сделал откидывающее движение рукой мужчина, словно отбрасывая мои аргументы. — Ты хорошо учишься, у тебя отличные показатели. Если бы не это происшествие, ты бы уже сдал экзамены на охранника. Ты их сдашь через месяц, но я готов принять тебя заранее.
Вот теперь я был уверен, что меня с кем-то спутали. Какие экзамены, на какого охранника? Это точно не про меня.
— Извините, но…
— В качестве основного аргумента мы предлагаем тебе войти в число наших родовых слуг. — Нетерпеливо перебил меня мужчина.
Предложение меня не заинтересовало, но я снова промолчал. Пусть говорят. Молчание — золото. Или сбережённые нервы, как минимум.
— Если покажешь себя с хорошей стороны, наша семья предоставит одну попытку пробуждения на нашем родовом источнике. — Усугубила уговоры женщина. — Подумай сам, кто тебе ещё предложит такое? А для наших слуг это стандартное условие.
Стоп. Источника? Пробуждение. Но ведь это…
Я судорожно начал ощупывать себя. И когда понял, что делаю это обеими руками, замер. Скосив взгляд на такую вдруг ставшую послушной конечность, я пошевелил пальцами. Сначала одним, потом другим.
Все пальцы на левой руке работали.
Глава 7
В своё время я перенёс восемь операций по восстановлению нервных окончаний, в результате которых почти перестал хромать, да и пара пальцев на левой руке обрели чувствительность. Лицевые мышцы так и не наладились, но это мне и не обещали, сказав, что современная медицина с этим ничего поделать не может. Я давно уже смирился с тем, что не быть мне улыбчивым красавчиком.
А теперь мои руки свободно двигаются. Обе. Мне срочно нужно зеркало!
— Можно мне подумать? — Честно говоря, в моей голове был такой сумбур, что непонятные посетители в ней отошли на второй или даже третий план.
— Конечно. — Женщина встала со стула, и оба посетителя вышли из палаты.
Едва дождавшись, когда за вышедшими закроется дверь, начал осматривать себя внимательнее. Откинул одеяло, чтобы осмотреть и тело, не только руки.
Ни одного шрама от прошлых операций. Нет родинок, которые треугольником окружали мой пупок. Мускулистое тело, которое никак не могло принадлежать мне-реальному.
Вот теперь всё понятно! Я всё ещё в игре, только что с респа. На груди и плече тоже нет ни одного шрама, а ведь меня буквально нашпиговали пулями перед смертью. Смерть и респ обновили тело, как это и бывает в игре.
Надо посмотреться в зеркало, но думаю, и так понятно, что там я увижу рожу незнакомого парня. Смерть не выкинула из игры, я возродился, как обычно при этом обнулив все раны. Что-то там у фирмы отца сломалось, и как только это починят, я вылечу в реал.
Хм… Или миссия ещё не закончилась, и мне дали вторую попытку. Эксперимент, по словам того мужика, должен был продолжаться неделю. Что, если это и есть продолжение этого самого эксперимента? Меня возродили, чтобы я продолжал играть, а они пока проверяют, как человек может неделю висеть на ремешках той капсулы. Я не один такой, нас сотня человек. Но миссия индивидуальная, по словам отца, так что других игроков я встречу вряд ли.
Так. Примем за данность, что надо продолжать играть, а там уже, как пойдёт.
Где-то там была кнопка вызова медсестры…
Внезапно, до кнопки правой рукой я дотянуться не смог. Странно. Смутно вспоминается, что в одно из пробуждений я эту кнопку нажимал. Именно правой рукой. Мою кровать зачем-то передвинули?
Ладно, это не так и важно. Нажму левой, раз уж она теперь у меня нормально работает.
Через тридцать секунд дверь в палату открылась, внутрь вошла красивая девушка в коротком халатике. Что меня удовлетворило. Я точно в игре.
Как уже упоминал, в больницах я провёл очень много времени. И прекрасно знал, что медицинские работники с пятым размером, в чёрных кружевных чулках и коротком халатике бывают только в виртуальных новеллах. Или в мангах. Но никак не в жизни! В реальности, все медики женского пола ходят либо в брючных костюмах, либо в халатах ниже колен. А у этой, клянусь, даже чёрные кружевные трусики мелькнули.
Начало нового сценария этой игры на данный момент меня вполне устраивало.
— Иван, что-то случилось? Как Ваше самочувствие? — Девушка, громко стуча каблуками, подошла ко мне и сильно наклонилась, показав чёрный кружевной лифчик. Эта часть её нижнего белья с трудом сдерживала два тяжёлых богатства. — Могу ли я Вам чем-то помочь?