– Судя по всему, моя коллега сейчас в руках того же самого человека, который похитил Ким Ландау и еще одну девушку. Если я не найду ее в ближайшее время… – начал Йенс, но не договорил. – Чего хотел Ян Ландау?
Ответил Экхардт Шнайдер, имевший более бодрый вид, чем его жена.
– По-моему, он просто пытался узнать, что предпринимает полиция.
– Постарайтесь, пожалуйста, как можно точнее передать его слова, – попросил Йенс, которому нужны были не домыслы, а только факты.
Выводы он предпочитал делать самостоятельно.
– Видите ли, я сначала вообще не хотел его пускать, ведь он всегда, даже после исчезновения Ким, держался с нами так высокомерно… А сейчас я его прямо-таки с трудом узнал. Он казался подавленным и даже попросил прощения за свою заносчивость… Я бы, может, и купился на его извинения, если б он не стал выпытывать, как идет расследование. Ему даже известно, что вы у нас были!
– Откуда?
– Он не сказал.
Йенс задумался. Не попался ли он сам в ловушку, устроенную Ландау? Может, тот следил за ним, чтобы выяснить, что у полиции на уме, и поэтому так быстро смылся из своего магазина?
– О чем еще вы разговаривали?
Экхардт Шнайдер выпятил губы.
– Он ругал полицию, говорил, что лучше возьмет дело в свои руки. Но, поверьте мне, это было сказано для отвода глаз. Ему хотелось получить ответ на один вполне конкретный вопрос.
– На какой же?
– Речь шла о голубом школьном портфеле, который когда-то принадлежал Ким и однажды исчез. В то время я был ее учителем, и Ландау допытывался, как это произошло…
– Секунду! – перебил его Йенс. – Он расспрашивал вас о голубом портфеле? Какой марки?
– «Скаут». Это он знал наверняка.
– И вы сказали ему, куда подевалась сумка?
– Нет. Не могу же я помнить портфели всех своих учеников.
– То есть вы не уверены, что у Ким вообще была такая вещь?
– Не уверен. Но мне показалось, что Ландау подозревает в краже портфеля какого-то определенного человека.
– И кого же?
– Имени он и сам не знает. Это какой-то мальчик со светлыми волосами.
– Скажите, вы видели, на чем Ландау к вам приехал?
Экхардт Шнайдер кивнул.
– На грузовике-доставщике.
Оставив свою Красную Леди на лесной тропе, Йенс пошел дальше пешком. За те полтора часа, что комиссар ехал сюда из Зиверзена, он несколько раз проверял в специальном приложении, не пойман ли еще Ян Ландау. Нет.
Кернер догадывался, где может скрываться этот человек, но снова вызывать группу быстрого реагирования не стал. Во-первых, пришлось бы ждать. Во-вторых, он считал, что лучше справится сам. Подкрадется незаметно, чтобы не спугнуть преступника.
Йенс шел по редкому подлеску, пока не уперся в еловый питомник. Деревья там росли так часто, что продраться было невозможно. Пришлось пойти в обход. За питомником сквозь буковый лес, уже не такой густой, виднелись постройки конного двора, куда Йенс и направился.
Он ускорил шаг, однако следил за тем, чтобы не наступить в лисью нору и не споткнуться о корень. Через двадцать минут дошел до сетчатой ограды усадьбы, где жила Герлинда Ландау. Йенс вспотел, так что джинсы приклеились к телу. К тому же его одолевали комары и слепни.
Перелезть через двухметровый забор было бы непросто, поэтому он решил идти вдоль сетки, пока не обнаружит подходящий лаз или не дойдет до ворот. Даже в последнем случае эффект неожиданности будет немалым.
Осматривая обширную территорию, Йенс искал людей, но никого не видел. Только там, где ограда уже приблизилась к зданиям, он заметил в конюшне какое-то движение, но и это оказались всего лишь лошади, выглядывающие из своих стойл.
Во дворе были припаркованы три машины: новый «Лендровер Дискавери», «Вольво V60» и старый «Фольксваген Пассат». Йенс остановился и прищурился, стараясь прочитать номера, но ему это не удалось: двор был слабо освещен. К тому же кое-кто слишком долго тянул с визитом к окулисту. Единственное, что Йенс разглядел, – буквы «HH»[19] на «Фольксвагене». Значит, автомобиль гамбургский.
Не обнаружив в заборе ни одной дыры, Кернер дошел до самых ворот, которые оказались открытыми. Войдя на конный двор, он увидел возле главного здания какое-то движение и, метнувшись в сторону, спрятался среди высоких и густых рододендронов.
Герлинда Ландау вышла из дома, быстрым шагом направилась к «Лендроверу», достала из багажника сумку и вернулась.
Когда входная дверь захлопнулась, Йенс осторожно двинулся дальше, не покидая своего растительного укрытия. Кусты тянулись почти до самого дома. Преодолев расстояние в несколько шагов, Йенс заглянул в одно из освещенных окон.
Мать Ким сидела спиной к нему за большим обеденным столом и просматривала какие-то бумаги. Подумав, как действовать дальше, Йенс решил не мудрствуя лукаво позвонить. Подошел к двери и нажал на кнопку, встав так, чтобы его не было видно в глазок. Герлинда Ландау открыла. Заглянув за угол, она увидела комиссара Кернера и очень испугалась.
– Ян Ландау у вас? – спросил Йенс и, отстранив хозяйку, вошел в дом.
Достав оружие из кобуры, он пересек просторную гостиную, совмещенную со столовой.
– Как это понимать? – возмутилась женщина.
В комнате больше никого не было. В ванной и на кухне тоже. Никаких признаков того, что мать Ким живет здесь не одна, Йенс не заметил. Только на столе стояли две чашки.
– Чего вам нужно? – гневно спросила Герлинда Ландау.
– Где ваш бывший муж?
– Понятия не имею! – ответила она раздраженно и с вызовом посмотрела на Йенса.
– Хорошо, как вам угодно. Сядьте, пожалуйста, за стол.
Фрау Ландау подчинилась. Она была бледна, как полотно, и дрожала. Комиссар Кернер, оставшись стоять, убрал пистолет в кобуру.
– Почему вы скрыли от меня, что Ян Ландау не родной отец Ким?
– Потому что это не играет никакой роли. Она его дочь.
Женщина старалась держаться невозмутимо, но это давалось ей с видимым трудом.
– Кто пил из второй чашки?
Этот вопрос ее смутил. Она посмотрела на стол и несколько раз моргнула, прежде чем ответить:
– Я. У нас достаточно посуды, не обязательно пользоваться все время одной и той же.
Это прозвучало так притянуто за уши, что Йенс чуть не рассмеялся. В этот момент у него возникла идея, как вывести Герлинду Ландау на чистую воду.
– У меня есть свидетели, утверждающие, что вы с Яном Ландау продолжаете жить вместе.
– Кто вам такое сказал?
– Так это правда?
– Естественно, нет!
– Не лгите. Его здесь видели, – соврал Йенс.
Он мог себе это позволить, поскольку знал, что родители Ким наверняка встречались после его первого визита. В тот раз комиссар спросил Герлинду Ландау о голубой сумке «Скаут», а Ян имел неосторожность заговорить о ней со Шнайдерами. Может, пытался замести следы?
Суровый тон Йенса сбил спесь с фрау Ландау.
– Теперь, когда Ким мертва, мы нужны друг другу.
– Так он здесь все-таки был?
Она подняла полные слез глаза и кивнула. Ее нижняя губа задрожала.
– Когда?
– Два дня назад.
«Врешь», – подумал Йенс. Он готов был дать руку на отсечение, что сегодня утром, сбежав из своего магазина, Ян Ландау прямиком направился к бывшей жене.
– Позвоните ему, пожалуйста, и скажите, чтобы срочно ехал сюда.
Герлинда Ландау вытаращила глаза.
– Это еще зачем?
– Фрау Ландау, или вы сейчас же сделаете то, что я говорю, или я арестую вас за препятствование расследованию убийства. Вам лучше как следует обдумывать свои слова и поступки, потому что за пособничество тоже можно получить срок.
Угроза вроде подействовала. Герлинда Ландау взяла смартфон и набрала какой-то номер. Йенс тем временем смотрел на разложенные на столе документы и фотоальбомы.
– Он не берет трубку, – сказала фрау Ландау, убирая телефон.
– Попробуйте еще раз. Что это за бумаги?
Она резко придвинула листки к нему, так что несколько страниц упало на пол.
– Это все, что известно об исчезновении нашей дочери. Буквально все, включая отчеты частных сыщиков, чья никчемная работа обошлась мне в целое состояние. Читайте, если хотите.
Йенс подобрал упавшие листки и положил их обратно на стол. При этом его внимание привлекли страницы с фотографиями – фотографиями Ким. Поскольку бумага была самая обычная, качество изображений оставляло желать лучшего, но одно из них все-таки бросилось Йенсу в глаза. Он щелкнул пальцем по листку и спросил:
– Когда сделан этот снимок?
– Ким было почти пятнадцать, – ответила Герлинда Ландау. – А что?
– Этот голубой портфель, который она держит, – он все еще у вас?
– Не понимаю…
«Ложь, – подумал Йенс. – Очередная ложь».
– В вашем доме есть кладовая без окон? – спросил он.
– Конечно, но почему вы спрашиваете?
– Пойдемте туда. Я хочу кое-что вам продемонстрировать. Это касается Ким.
Герлинда Ландау нерешительно поднялась со стула. Кладовка оказалась под лестницей, ведущей наверх. Из массивной деревянной двери торчал ключ.
– Вот.
– Откройте, пожалуйста.
Бросив на комиссара Кернера еще один вопросительный взгляд, хозяйка дома все же подчинилась. Не успела она опомниться, как он надвинулся на нее своим массивным телом. Герлинда Ландау закричала, попробовала отпихнуть его, но при таком неравенстве сил сопротивление было бесполезно. Втолкнув ее поглубже в кладовку, Йенс закрыл дверь на задвижку, а ключ вынул и опустил в карман джинсов.
Игнорируя крики хозяйки, он вернулся в гостиную, взял со стола телефон и позвонил по последнему набранному номеру.
Глава 6
– Кто вы? – спросила Ребекка.
Мужчина посмотрел на нее печальными умными глазами.
– Никто. Я никогда никем не был.
– Вы дышите и думаете – значит, вы кто-то.
– Это свидетельствует только о моем физическом существовании. По-настоящему живыми мы ощущаем себя лишь когда нас замечают другие. Когда они видят нас и воспринимают как часть своего мира. Я не вхож ни в один из миров.