– И выбраться тоже.
– Это будет непросто.
– Было бы просто – уже бы сбегал. Но уж больно ружьишко хорошее.
– Дед, не дури, – попросил Кирилл. – Сожрут и не подавятся.
Старик вздернул подбородок.
– Ха! В сорок четвертом меня немцы по лесам уже гоняли. Думали, коль я один, так справятся. А вот не вышло. Тоже двое было. Отобрал у них мотоцикл, парабеллум и погнал в шею из лесу.
– Тогда ты был моложе, – напомнил Кирилл.
– Так и немцы не такие задохлики были. Один – лейтенант СС, между прочим, – тут засвистел чайник, и дед выключил газ: – Вот что, красавицы, вы тут похозяйничайте. Чай, сахар вон в коробке, а там под пультом колбаска припрятана. Хлеба, извините, нет.
Пока Катя резала тесаком колбасу прямо на пульте, а Кристина заваривала в кружках чай, старик не отрываясь смотрел во двор. Кириллу это не понравилось. Его дед был упрямым человеком, а мертвецов там хватило бы на целую роту.
Про свои похождения в лесах, когда он в бытность еще рядовым морской пехоты отстал от отряда, старик рассказывал часто. Количество изгнанных немцев варьировалось от одного человека до целого батальона, в зависимости от запала и принятого на грудь, но поскольку трофеями неизменно оказывались один парабеллум и один же мотоцикл, то Кирилл для себя считал реальное число врагов за одного. Мертвецов было намного больше и на предложение уносить ноги, пока целы, они наверняка ответили бы отказом. В отличие от благоразумного лейтенанта СС, которому еще было что терять.
– Ладно, – проворчал старик. – Что я всё о себе да о себе. Вы-то как выбрались?
– Не иначе чудом, – отозвалась Катя. – И стараниями вашего внука. Вот, держите.
Она передала кружку старику. Другую пустили по кругу, закусывая чай колбасой. Между делом поведали о своих похождениях. Едва рассказ дошел до письма, как дед сразу спросил: не потерялось ли оно?
– Да куда оно денется, – отозвался Кирилл, вытаскивая конверт на свет. – Вот. Даже посмотреть, что там, времени не нашлось.
– Дай-ка, – сказал дед.
Кирилл протянул ему конверт. Старик повертел его в руках.
– Запечатано, – сказал он. – Стало быть, бумага казенная. Вот и не открывайте. Как есть, несите ее этому Холодову. Будете связными.
– Мы, вообще-то, лица гражданские, – заметил Кирилл.
– То-то и оно, что гражданские, – проворчал дед. – А с этой бумагой вас как своих примут. На войне как на войне, Кирилл, запомни это. Беженец – одно дело, а связной с депешей – совсем другое. И накормят, и пригреют, да и польза делу от вас будет, а это тоже важно. Так что берегите бумагу.
Он вернул конверт Кириллу, и тот под строгим взглядом деда сложил его вчетверо и запихал в карман джинсов. Не слишком удобно, зато надежно.
– Слушайте, – сказала Катя. – А помните ту рыжую? Может, мертвецы собирают таких, как она, чтобы этих мумий делать?
Кристина отрицательно покачала головой.
– Для мумификации нужно куда больше времени, чем прошло с начала Армагеддона. Да и потом, собирательство – это уже разумная деятельность, а все прочие зомби особым умом не отличались. Но ты права в том, что в обоих случаях наблюдается отклонение от общего стандарта.
– И что это значит? – спросил Кирилл.
– Что нам следует быть еще осторожнее, – ответила Кристина.
– Вот это правильно, – поддержал ее старик. – Лишний раз не высовывайтесь.
– Да мы и не собирались, – заверила его Катя.
От колбасы осталась одна шкурка. Катя с сожалением взглянула на нее и сказала, что она бы еще столько же съела.
– Ну, это в магазин надо бежать, – сказал дед.
– Завернем по дороге, – согласился Кирилл. – Всё равно обратно идти.
– Не, – дед покачал головой. – Я вам карты дам, пройдете прямо через завод. Здорово срежете, да и народу в ночную смену немного было.
– Погоди, – сразу остановил его Кирилл. – Какую карту? Ты идешь с нами.
– Мне ружье достать надо, – отказался дед. – А потом я вас догоню.
– Дед, не дури.
– Да, идемте с нами, – поддержала Кристина.
Тот вздохнул.
– Я же сказал. У меня тут дело еще есть. А вам идти надо. Депешу эту, небось, уже заждались.
– Подождут еще! – отрезал Кирилл. – Слушай, дед, хрен с тобой, я помогу тебе достать это ружье, а потом мы все вместе уйдем. Идет?
– Нет!
Чувствуя, что разговор начал накаляться, девушки дружно вызвались помыть посуду. Дед сверху показал дверь на первом этаже.
– Я там воду во все раковины набрал. Пользуйте смело, у меня после дождя еще две бочки на улице. Ну и туалет там же, если вдруг надо. Пахнет, правда, не очень, но окна не открывайте. Там у стены мертвяки сидят. Внутрь не лезут, а дразнить их всё одно не следует. По цеху ходите спокойно, я тут всех выловил и выкинул. Да и мы сверху приглядим.
Девушки подхватили по кружке и так тихо зашагали вниз по лесенке, что Кирилл даже выглянул в окно – не пропали ли они куда?
– Толковые красавицы, – похвалил дед. – Любую выбирай и женись.
– Ох, дед, ты стрелки не переводи.
– А я не перевожу. Один разговор мы закончили, можно и другой начать. Хочешь по делу поговорить. Изволь. Мне твой совет, как туда забраться, очень даже пригодится. Ты с пеленок был парнем шустрым.
Глядя во двор, Кирилл пару минут честно прикидывал, как бы добраться до угла и выбраться обратно живым. Ничего путного в голову не приходило. Мертвецов, конечно, можно было чем-то отвлечь, но они с таким же успехом могли вернуться обратно. Дворик-то не запирался. Разве что аккуратно выманивать по одному и бить лопатой за углом, но на это мог уйти целый месяц. Кирилл изложил свои мысли деду, и тот согласно кивнул.
– Вот и я говорю, придется мне тут задержаться.
– Ладно, пёс с тобой, мы остаёмся.
– Нет, вы отнесете депешу. Срочная же бумага!
– На ней это не написано, – Кирилл с подозрением прищурился. – Дед, ты пытаешься нас спровадить отсюда?
– Нет.
– Значит – да. Почему? Прячешь в шкафу любовницу или еще кого-то?
– А если и так?! – запальчиво вопросил старик.
– Тогда ты знаешь, что это твое дело. Даже если она уже мертвая, и ты ее кормишь проходящими мимо людьми. Я ведь тебя знаю, внука ты ей не скормишь.
Уже сказав это, Кирилл вдруг осознал, что он стоит тут с дедом лясы точит, а девушки ушли вниз без него. Мысль отобразилась на лице. Дед криво усмехнулся.
– Да не кипишись, не кипишись. Никого я там не прячу. Можешь проверить, только без криков, а то своих красавиц зря перепугаешь. Завизжат еще, вот тогда действительно спасать придется.
Кирилл выдохнул.
– Извини. Подумалось.
– Бывает.
– Но услать ты нас на самом деле хочешь? – уточнил Кирилл. – Ведь мы с тобой могли бы провернуть этот номер с ружьем.
Старик покачал головой.
– Слушай меня внимательно, Кирилл. Будь ты один, я был бы только рад. Но на тебе депеша, и эти две девочки. Если с тобой что случится, на кого их оставишь? На меня? Так я, пень старый, одной ногой в могиле, вторую подволакиваю.
– А что тут может случиться?
– Что угодно, – сказал дед, как сплюнул. – Ты, Кирилл, парень башковитый, только привык жить сегодняшним днем. А тут надо мыслить масштабно. Вот эти двое мумий, они зачем приходили?
– Ты это у меня спрашиваешь? Я их даже не видел.
– А я видел, – отчеканил дед. – Ушлые ребята, не из простых. Таких за папиросами не гоняют. И зачем они пришли? За мной? Нет, за мной те дураки, которые за воротами топчутся.
– Так и что им надо? – спросил Кирилл.
Дед в ответ пожал плечами.
– Честно – не знаю. У нас после конверсии ничего секретного не осталось. Но что-то им тут было надо. И это что-то еще здесь. Значит, еще придут.
– Тем больше оснований свалить отсюда, – совсем непатриотично заметил Кирилл. – Дед, тут завод размером с квартал, и ты не знаешь, что охранять. Может, они просто мимо проходили.
– Но не прошли, – фыркнул старик.
– В следующий раз их может быть больше.
– Вот поэтому будет лучше, если ты приведешь сюда подкрепление. Тогда и завод обшарим, и от врага отобьемся.
– От какого врага, дед? Конец света. Армагеддец пришел.
– В сорок первом тоже казалось, что армагеддец твой пришел, – проворчал в ответ старик. – А потом как погнали его до самого Берлина, так и ушел, как пришел. Не впервой. Отобьемся. Я тут, а ты там.
Старик указал вниз, где из дверей выходили девушки. Катя несла в руках кружки. Кристина на ходу крутила свое парео, пытаясь придать ему менее пляжный облик. Получалось плохо.
– Мы врагу ничего и никого не отдадим, – сурово сказал дед. – Вот, держи, – он всунул опешившему внуку в руки пачку сложенных вчетверо листов бумаги. – Здесь все планы, кроме подвалов, но туда не лезьте. До второго цеха я прикрою, а дальше смотри в оба.
Кирилл покачал головой.
– Эх, я только нашел тебя…
– Так и я рад, что ты живой, – ответил старик. – Прямо от сердца отлегло, как тебя увидел. Но что ж делать, если кроме нас тут воевать больше некому. Ступай.
Кирилл хотел было возразить, но тут на улице грохнул взрыв.
– А ну пошел! – рявкнул дед.
Глава 8
Взрыв сорвал ворота с петель. Не меньше десятка мертвецов разорвало в клочья. Остальные с бодрым ворчанием хлынули внутрь. Те, что бродили по двору, повернули головы на звук.
На территорию завода вливалась целая река мертвечины. Зомби во дворе молча созерцали этот парад нежити, но присоединяться к нему не спешили. Угол корпуса рассекал поток новоприбывших на два рукава, и они начали обтекать здание с двух сторон.
Кирилл уже сбегал вниз по лестнице. Кристина метнулась к двери, но, едва выглянув, тотчас отпрянула.
– Там их полно, – громким шепотом оповестила всех девушка, рванув обратно.
– Кирилл! – раздалось сверху. – Действуй по плану. Я прикрою!
– По какому плану? – не поняла Кристина.
Объяснить курьер не успел. Из туалета донесся звон разбитого стекла. Катя ногой захлопнула дверь.
– Здесь тоже лезут, – проворчала она.