Я натянула на лоб меховую шапку и обернула вокруг лица толстый красный шерстяной шарф. Зажав в руке ключи от машины, я медленно пробиралась по неровной дорожке из льда и снега, с трудом удерживая равновесие. Наконец я открыла дверь, включила зажигание и подождала несколько минут, пока машина прогреется. Улица была пустынна, и я молилась о том, чтобы благополучно доехать и не застрять на нечищеной дороге.
На углу возле первого же светофора я заметила мужчину и двух девочек. Мужчина был высоким, с короткими черными волосами и – в такую-то погоду! – без шапки. Его потрепанная куртка, похоже, пережила уже не одну зиму. В правой руке мужчина держал коричневый бумажный пакет с покупками, а левую прятал в карман. Дети были одеты в розовые куртки и шапки, их белые ботинки были сплошь покрыты слоем грязного снега, а шарфы намотаны до самых глаз.
Я остановилась.
– Вы ждете автобус с Мейн-стрит?
– Да, мэм. Мы стоим здесь уже почти тридцать минут, так что надеюсь, что он скоро появится, – вежливо ответил мужчина.
Я вспомнила, что гости на благотворительной вечеринке тоже обсуждали этот автобус. Говорили, что воскресный рейс недавно отменили. Многие ездили этим маршрутом регулярно и теперь были вынуждены искать другие средства передвижения. Мало у кого из моих подопечных имелись машины, а ходить пешком зимой было очень тяжело.
– Он больше не ходит по воскресеньям, – сказала я мужчине.
– Ну, это все объясняет. Придется вызвать такси. Спасибо, – ответил он. – Мы едем домой, это около четырех миль. Мы были у бабушки, помогали ей с подготовкой к празднику.
На мгновение я услышала в голове голос своей матери, которая запрещала мне даже разговаривать с незнакомцами и уж тем более – подвозить их. Однако при виде этой несчастной семьи, дрожащей от холода на пустой улице, я почувствовала, что единственный выбор – это протянуть им руку помощи.
– Я как раз еду в ту сторону. Позвольте мне подвезти вас, – предложила я. – На улице слишком холодно, а я буду рада компании.
Я достала визитку и протянула мужчине, чтобы представиться и завоевать его доверие.
– Вы уверены? Я не хочу вас обременять. Теперь, когда я знаю, что автобуса нет, я могу просто вызвать такси, – ответил он.
– Нет, правда мне несложно. Пожалуйста. Я все равно еду в ту сторону, да и вы доберетесь быстрее, – настаивала я.
– Хорошо, если вы уверены. Спасибо, большое спасибо!
Мужчина сел рядом со мной, а девочки забрались на заднее сиденье.
– Меня зовут Джошуа, а это мои дочери – Таня и Тони.
– Приятно со всеми вами познакомиться, – улыбнулась я. – Пристегивайте ремни – и в путь.
– Вы словно ангел с небес, – помолчав, сказал Джошуа. – Там такой лютый холод, мы уже почти не чувствовали своих пальцев. Нам удалось добраться сюда, но я не знал, что автобус сегодня не придет. Я бы хотел как-то отплатить за вашу доброту, но у меня с собой только проездной на автобус и несколько праздничных украшений.
– Спасибо, но в этом нет необходимости. Я рада, что появилась вовремя и смогла помочь, – ответила я. – В конце концов, мы все живем лишь для того, чтобы заботиться друг о друге, верно?
Медленно и осторожно я пробиралась по улицам. Девочки болтали – рассказывали, как прошел день у бабушки, и делились своими списками желаний для Санты. Я надеялась, что Джошуа и его семью ждет теплый и радостный праздничный вечер.
Я настояла на том, чтобы высадить пассажиров как можно ближе к месту назначения. Девочки поблагодарили меня, на прощанье весело выкрикнули: «Счастливого Рождества» – и затопали по дорожке к своему дому.
– Еще раз спасибо за то, что стали нашим ангелом. Надеюсь, доброта вернется к вам, – сказал Джошуа, закрывая дверь машины.
Он не знал, что это уже произошло. Мое сердце согрелось, и я чувствовала себя благословленной.
Кара Рифкин
Человек по имени Цезарь
Бескорыстные и благородные поступки – самые яркие страницы в биографии души.
– Извините. Не могли бы вы мне помочь?
Оглянувшись, я увидела на ступеньках возле своего дома пожилого мужчину.
Я никогда не видела, чтобы кто-то стоял там, и это застало меня врасплох. Обычно я паркуюсь на задней площадке, но в тот день свободных мест не было, и я оставила машину у главного входа.
Соседи проходили мимо, как будто мужчины вовсе не существовало.
– Что случилось? – спросила я.
Мужчина стоял робко, его плечи были сгорблены, руки тряслись. Он замешкался, затем все же подошел ко мне. Я не могла не отметить его растрепанный вид. Одежда висела на его худой фигуре, волосы торчали во все стороны.
– Меня зовут Цезарь. Я здесь уже давно и прошу о помощи. Люди проходят мимо, никто не видит и не слышит меня.
Я уже опаздывала, а мне еще нужно было уложить вещи в машину, чтобы вовремя добраться до родителей. Однако заглянув в глаза незнакомца, я поняла, что остаться рядом с ним на этот раз важнее, чем приехать к дому родителей в назначенный час.
Наш район не всегда был безопасным. Я старалась возвращаться домой до наступления темноты, установила сигнализацию на двери и окна и всегда дважды проверяла замки перед сном.
Теперь передо мной стоял совершенно незнакомый человек, но страха я не испытывала. Наоборот – чем ближе он подходил, тем спокойнее становилось у меня на душе.
– Чем я могу вам помочь? – спросила я.
– Я заблудился, и у меня нет денег на автобус. К тому же я ничего не ел сегодня и очень голоден.
Он выглядел таким грустным – похоже, ему нелегко далась эта просьба о помощи. И я чувствовала, что ему действительно страшно.
Я и сама была по-своему потеряна – мать-одиночка, которая больше не может справляться со стрессом и физически тяжелой работой. У меня были постоянные проблемы со здоровьем. Имелось немного сбережений, но не было дохода. Меня поддерживала моя семья, и я была благодарна им за это, но при этом чувствовала себя виноватой и испытывала стыд. То есть я прекрасно понимала, как это трудно – просить.
Я дала Цезарю мелочь на автобус и деньги на еду.
– Спасибо, – сказал он со слезами на глазах. – Можно вас обнять?
К своему удивлению, я ответила: «Да». Я нечасто обнималась. Обычно я держалась в стороне от людей, особенно в тот год, когда моя слабость и беспомощность заставили меня чувствовать себя так плохо.
Мы одновременно потянулись друг к другу.
– Спасибо вам. Спасибо. Я пойду домой и буду молиться за вас, – снова сказал Цезарь.
От него исходила такая приятная энергия. Слезы потекли по его лицу и попали на мою куртку, и тогда он поднял голову и лучезарно улыбнулся. Затем еще раз обнял меня.
Не знаю, что в тот момент произошло со мной. Казалось, я поднялась высоко-высоко и парю где-то в облаках. Еще минуту назад я была так подавлена, а теперь все изменилось – и лишь потому, что я смогла хоть раз помочь кому-то другому.
Цезарь продолжал благодарить меня, а потом обнял в последний раз. Я решила вернуться домой, чтобы принести ему что-нибудь поесть. Но когда я вышла обратно, Цезаря уже нигде не было видно. Вокруг не было ни души. Я не слышала ни звука отъезжающей машины, ни сигнала автобуса. Меня не было меньше минуты.
Я вышла на тротуар и осмотрела квартал – незнакомец исчез.
Где бы ты ни был, Цезарь, я благодарю тебя за то, что в тот день ты изменил мою жизнь. Я молюсь, чтобы ты был в безопасности и чтобы кто-то о тебе позаботился. Я думаю о тебе и знаю, что ты желаешь мне того же.
Андреа Энгель
Ангел у наших дверей
В каждом доме, где царят любовь и дружба, действительно чувствуешь себя как дома, ибо там сердце может отдохнуть.
Настойчивый стук в дверь заставил меня быстро выйти из кухни. Трое моих малышей уже легли спать, я поспешила к двери, пока их не разбудили.
Мы только что переехали в этот район, и я не могла представить, кто это может быть. Приоткрыв дверь, я увидела старика в грязной одежде и резиновых сапогах, испачканных землей. В руке он держал рваный полиэтиленовый пакет.
– Могу я вам помочь? – спросила я, уверенная, что он ошибся адресом.
– Вы не хотите купить свежие садовые овощи?
Его старческий голос дрожал, но в выцветших голубых глазах читалась надежда.
– Они с вашего огорода?
Я заглянула в его потрепанную сумку – там была земля и немного моркови.
– Да. И я могу достать немного яблок с дерева в моем дворе. Хотите?
Мое сердце сжалось. Неужели он так нуждается в тех небольших деньгах, которые просит за свои продукты?
Вздохнув, я жестом пригласила его войти:
– Пожалуйста, проходите внутрь, а я возьму свою сумочку.
На следующий день он снова постучал в нашу дверь. На этот раз моя общительная четырехлетняя малышка открыла дверь первой:
– О, здравствуйте. Не хотите ли зайти на чай?
Хайди сказала это очень по-взрослому.
Не раздумывая, старик шагнул внутрь и протянул сломанную корзину, на дне которой лежало несколько помятых яблок.
– С моего дерева, – пояснил он, снимая поношенную кепку, видавшую лучшие времена. – Я подумал, вы захотите испечь пирог.
Невозможно было не заметить тоски в его глазах.
Потом мы втроем сидели за кухонным столом и потягивали чай, причем в чашке Хайди чай был самый слабый. Ее переполнял восторг, вызванный ролью хозяйки дома. Она буквально засыпала старика вопросами: «Как вас зовут? Где вы живете? Почему у вас такая грязная одежда? Ваша мама не рассердится на вас?»
Выглядевший бездомным мужчина усмехался, но честно пытался ответить на каждый вопрос Хайди. Его звали мистер Локет, он жил в доме за углом. Его жена умерла несколько лет назад, а дети уехали далеко. Он был одинок. Потребность в общении заставила его ходить от двери к двери под предлогом продажи овощей и фруктов. Наша дверь была единственной, в которую он смог достучаться в тот день.