Теперь я по-другому услышал слова отца. Он был прав: я ничего не добьюсь, если не приду в себя. Если бы я продолжил жить с моим прежним негативным мышлением, то был бы обречен. Однажды кто-то сделал комплимент моей рубашке, и вместо того, чтобы обрадоваться, я сразу стал думать: а что не так с моими брюками? Мой мир был мрачным, и я продолжал тушить в нем свет.
Наконец, я снова встретился со Старом и узнал, что четыре года назад он ослеп. Но при этом был настроен очень жизнерадостно. Он сказал:
– Пол, я ни разу не задался вопросом «Почему я?». Наоборот, когда первый шок прошел, я вдруг испытал чувство благодарности. Теперь, как ни странно, у меня появилось другое зрение, какого никогда в жизни не было. И кстати, Пол, в детстве я больше всего боялся темноты. Представляешь?
– Сейчас я передвигаюсь самостоятельно, перехожу улицу сам, – продолжал Стар. – Иногда мне помогают, но я и без этого могу сделать больше, чем можно было бы предположить. Я сам стираю, готовлю себе еду. У меня изменилось восприятие. Я знаю, где находится каждая вещь в моей квартире.
Пока я проходил реабилитацию, один человек водил нас на прогулки, показывал, где находятся кофейни, киоски с хот-догами и банки. Он делал это каждый день в течение двух недель.
Позже я узнал, что он был полностью слепым от рождения. Можешь в это поверить? Пол, тогда я понял, что смогу справиться с этим. В моей жизни есть мои дети. Я столько всего пережил.
Моя мама вырастила семерых детей. Сквозь половицы на нашей кухне была видна земля. Представляешь, у нас не было плиты: моя мама готовила французские тосты при помощи утюга. Пол, все это привело меня к тому, чтобы справиться с чем угодно. Моя семья помогает мне, и мои друзья. Я благословлен».
Получается, что именно в тот момент, когда я слишком зациклился на неудавшейся карьере и деньгах, появился Стар и напомнил о том, что на самом деле важно.
Быть. Быть благодарным. Соприкоснуться с видением, которое стоит за пределами нашего зрения, видением, с которым мы пришли в эту жизнь, тем, что останется после нас.
Я решил купить для Стара дом и сообщил об этом отцу. Отец был в восторге. Через неделю я получил от него письмо с чеком на крупную сумму – первоначальный взнос.
И тогда все встало на свои места. Долгие годы я хотел, чтобы папа извинился, и как будто не замечал всех тех хороших вещей и поступков, которые он неоднократно совершал для меня. На самом деле папа всегда был рядом со мной. И я понял это благодаря доброму бездомному незнакомцу, который предложил мне две лампы бесплатно.
Пол Лайонс
Глава 6никогда не рано
Каждый ребенок приходит в этот мир с посланием о том, что Бог еще не разочаровался в человеке.
Мы не участвуем в параде
День благодарения, по сути, подразумевает действие.
Однажды вместо традиционного семейного ужина на День благодарения мы решили отправиться на парад Мэйси. Разумеется, наша пятилетняя дочь Керри поехала с нами. Но мы даже представить себе не могли, что Керри вынесет из этого опыта и как он повлияет на нашу жизнь в последующие годы.
Итак, мы сели на утренний поезд из Покипси в Гранд Централ. В вагоне царило праздничное оживление. Как и многие другие семьи, мы упаковали небольшой рюкзак с нарезанными бутербродами с индейкой и коробками сока: питаться на ходу в Нью-Йорке дорого и сложно, если только не довольствоваться кренделями и жареными каштанами от уличного торговца. Керри смотрела вокруг широко раскрытыми глазами – это не было обычной прогулкой с мамой и папой.
Наконец поезд подъехал к платформе, и мы, чтобы не толкаться с нашей малышкой в толпе, немного подождали, давая людям возможность выйти. Мы уже выходили из здания вокзала, когда Керри заметила бездомную женщину, сидящую в тени и невидимую ни для кого, кроме нашей любопытной дочери.
– Кто это? – спросила Керри.
Мы с Линдой посмотрели друг на друга, застигнутые врасплох необходимостью объяснять нечто, что никак не вязалось с радостной атмосферой, ради которой, собственно, и была задумана вся наша поездка. Помню, как в первые годы родительства мы обсуждали, как будем объяснять дочери такие почти невыразимые темы, как Бог, смерть и, в конце концов, секс и любовь. Но проблема бездомности? Мы не были к этому готовы. И тогда мы ответили максимально просто и честно и пошли дальше на парад.
Год спустя мы решили повторили наше приключение. А накануне отправились в магазин за индейкой для сэндвичей. И снова Керри застала нас врасплох.
– Можем ли мы взять с собой несколько сэндвичей для тех людей? – спросила она.
Мы сразу поняли, кого она имеет в виду. Как мы могли ей отказать? Более того, с чего бы нам отказываться? Это была прекрасная возможность для Керри проявить сострадание. Наша шестилетняя дочь преподала нам важный урок. Мы купили пять фунтов нарезанной индейки, две буханки хлеба и банку клюквенного соуса. Что такое сэндвичи с индейкой в День благодарения без терпко-сладкого вкуса клюквенного соуса? В тот вечер мы приготовили и упаковали две дюжины сэндвичей и уложили их в рюкзак.
На следующее утро, прибыв в город, мы снова подождали, пока все остальные семьи не покинули поезд. А затем пошли по перрону к вокзалу, осматривая закоулки. В одном из них, на том же месте, что и в прошлом году, сидел бездомный.
Мы остановились и достали из пакета первый сэндвич. Без слов мы передали его Керри. Она медленно подошла к мужчине и стояла неподвижно, пока он не поднял на нее глаза. Тогда Керри протянула руку и передала ему сэндвич. Никто не произнес ни слова. Затем мы отправились на парад, останавливаясь по пути, чтобы раздать остальные сэндвичи, пока в рюкзаке не осталось лишь три – по одному для каждого из нас. Почему-то ни один банкет на День благодарения не был так вкусен, как эти сэндвичи.
В течение следующего десятилетия мы не принимали участия в параде и проводили День благодарения со своими семьями. Но затем наши родственники не смогли собраться вместе, и мы решили снова поехать на парад на Манхэттене. На этот раз Керри взяла с собой своего парня.
На выходе из здания вокзала все повторилось. Керри доставала сэндвичи из рюкзака и молча протягивала бездомным. Должно быть, она подготовила своего парня – во всяком случае, он не был озадачен так, как мы ожидали.
Сейчас Керри исполнилось тридцать. У нее трое собственных дочерей, которые еще ни разу не участвовали в параде. Надеюсь, они пригласят нас с собой, когда поедут. Нет ничего лучше, чем разделить с кем-то сэндвич с индейкой.
Том Шварц
Доброта логична
Мы беспокоимся о том, кем станет ребенок завтра, но забываем о том, что он уже является кем-то сегодня.
Праздничное мероприятие закончилось, и мы с моим семнадцатилетним пасынком Артуром направились к выходу. Я оглянулась – на столах оставалось еще много еды, и организаторы пытались ее раздать. Артур сразу же обратил внимание на большое блюдо тирамису – десерта хватило бы на четверых. Но буквально накануне врач еще раз предупредил нас о том, что Артуру нужно следить за потреблением сахара.
– Пожалуйста, Гвен? Пожалуйста?
Мое сердце дрогнуло при виде этого двухметрового подростка, который смотрел на меня щенячьими глазами. Я открыла было рот, чтобы произнести твердое «нет», но короткое слово застряло у меня в горле. «Строгая мама» и «классная мама» внутри меня начали свою невидимую борьбу.
– Он не должен есть так много сахара.
– Но сегодня праздник!
– Он всю ночь будет перевозбужден, а завтра будет капризничать.
– Тогда я просто скажу ему, чтобы он сдерживал себя и не ел все за один присест.
– Ага, так и будет…
– Он сегодня очень хорошо себя вел. Один десерт не убьет его…
Если вам кажется странным, что взрослый парень выпрашивает сладости, словно маленький ребенок, вы должны кое-что узнать об Артуре. Мой пасынок – аутист. Он чрезвычайно умен, но иногда на людях ведет себя немного неадекватно, и это, разумеется, вызывает у меня неловкость. Например, сейчас он стоит надо мной со сложенными руками и умоляет взять домой десерт – причем очень громко и в присутствии моих коллег.
– Пожалуйста, Гвен? ПОЖАЛУЙСТА?
Я сдалась. Это был долгий день, и я потащила его на этот ужин, потому что его отец уехал из города, а я не хотела оставлять его дома одного. И хотя Артур быстро устает от людей и ситуаций, которые не входят в его привычный распорядок дня, он отправился со мной на ужин и даже мило болтал с моими коллегами, пока не пришло время ехать домой. Тирамису, подумала я, станет его наградой и благодарностью за то, что он терпеливо перенес изменения в своем расписании.
Мы вышли из ресторана. Артур радостно шагал рядом, сжимая в руках десерт. Не дойдя совсем немного до нашей машины, он вдруг остановился. Я повернулась, чтобы узнать, что его отвлекло.
Примерно в полутора метрах от нас стоял мужчина – сгорбившись в своем поношенном пиджаке, он топал ногами и потирал руки в попытке согреться. Каждые несколько секунд он улыбался и пытался заговорить с людьми, которые проходили мимо, однако никто из них не обращал на него никакого внимания.
Вдруг мужчина заметил, что мой сын наблюдает за ним. Прежде чем я успела что-то сказать, он широко улыбнулся и произнес: «Эй, парень, у тебя случайно нет мелочи?»
Артур проверил свои пустые карманы, а затем вопросительно взглянул на меня. Я покачала головой – у меня почти никогда не было с собой наличных. Артур нахмурился, а потом сказал то, от чего у меня перехватило дыхание.
– Нет, нету. Но, может быть, вы голодны? Вы любите тирамису?
– Тирамису? – переспросил мужчина. – Не знаю, не думаю, что я его когда-нибудь пробовал. Но да, я голоден.