С одной стороны, я могу повстречать там пусть не идеального, но близкого к тому мужчину или хотя бы более-менее приличного «принца». В приглушенном освещении. С другой стороны, 49 долларов – это полтора мешка кошачьего корма, которого моему Томасу хватит на месяц. А Томас – тот мужчина, который ни за что меня не бросит, пока у меня есть большой палец, чтобы открыть банку с едой, а у него нет.
Я стояла перед выбором: накормить толстого, не очень умного рыжего котяру или испытать судьбу и встретить своего принца. Кот или принц, принц или кот… Для меня выбор был вполне очевиден. «Томас, иди скорей, почешу тебя за ушком. Мой пушистик…»
Первое свидание, первая авария
Пока люди любят, они прощают.
Бах! Это был звук удара металла о металл. Как же неприятно! Еще и после такого странного, но совершенно незабываемого первого свидания.
Я выскочила из машины и в темноте попыталась рассмотреть, что же все-таки произошло. Совершенно точно можно было сказать, что въехала я в «мустанг» 1988 года своего нового знакомого. Тьфу!
После незабываемого свидания я въехала в «мустанг» моего нового знакомого – катастрофа, конец мечтам!
Ну как же так?! Как можно медленнее я направилась обратно к дому, по дороге представляя, что сейчас будет. Постучав в дверь, я выдохнула и принялась прокручивать в голове все события сегодняшнего вечера.
От этого вечера я не ждала ничего плохого: наконец мой партнер по кружку фотографии пригласил меня на свидание. Я давно заглядывалась на него, искреннего и внимательного. В довесок к чувству юмора он не боялся смеяться над собой. Как раз то, что мне нравится в мужчинах.
Он жил в общежитии университета, поэтому я приехала туда на своей машине, а в кино мы поехали уже на его. Я заметила, что свой «мустанг» он просто обожает. Мы непринужденно болтали обо всем на свете: от занятий фотографией до похожих детских воспоминаний. С ним мне было невероятно хорошо.
Когда наконец мы подъехали к кинотеатру, у входа никого не было. Я уж было подумала, что он закрыт, но мой спутник решил проверить. И оказался прав: кинотеатр работал. Мы купили билеты и оказались совершенно одни в пустом зале. Кроме нас во всем кинотеатре, похоже, был только билетер и киномеханик (причем я бы не удивилась, если бы это оказался один и тот же человек). Мы решили остаться и насладиться этим частным кинопросмотром. И вечер только начинался.
Где-то на середине фильма экран заморгал, а из будки киномеханика раздался стук ломающегося проектора. Мы ненадолго уставились в пустой экран, пока мой спутник не решил все же наведаться в будку. В итоге он познакомился с киномехаником, и остаток времени мы провели в его будке, знакомясь с миром кинопроката изнутри.
Мне на самом деле понравилось. Еще интереснее было посмотреть, как ведет себя понравившийся мне мужчина в стрессовой ситуации. В этот вечер я им просто восхищалась. И к концу фильма в моей голове уже сложилась идиллическая картина: мы поженились и у нас много-много маленьких детей, которым страшно интересно и важно понять, как все вокруг устроено. Наши дети будут открыты для любых возможностей и не станут выдумывать себе проблемы. Я прямо видела, как младшенький разбирает на части мой кухонный комбайн, чтобы потом построить машину времени…
Я с трудом оторвалась от мечтаний. К тому же я даже не подозревала, как печально (в основном для «мустанга») закончится этот вечер. Кино закончилось, и мы поехали к общежитию, радостно болтая и не подозревая о приближающейся катастрофе.
Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись. И вот я опять стою у его двери с новостью о том, что его любимая машина разбита. В этот момент я перестала питать иллюзии насчет нашего совместного будущего. Когда он открыл дверь, то немало удивился: мы ведь попрощались всего несколько минут назад. Я робко пролепетала о том, что случилось, уперлась взглядом в пол и приготовилась к взрыву.
Однако ничего такого не произошло. Вместо этого он спокойно прошагал к машине, быстро осмотрел ее (в кромешной темноте) и махнул рукой, что все в порядке. Я была просто в шоке. И еще больше влюблена. Ведь если бы такое произошло со мной, я бы вела себя совершенно по-другому: размахивала бы руками и уж точно тон разговора был бы выше. А он стоял, улыбался и убеждал меня, что все в порядке. Именно в тот момент я поняла, что нашла своего мужчину.
Что было дальше? А дальше, несмотря на все мои промахи, он тоже влюбился. Через два года мы в том самом «мустанге», только с наклейкой «Молодожены» на помятом бампере, уезжали в свое свадебное путешествие. С того свидания прошло восемнадцать лет, и этой машины больше нет, но зато есть целый мешок историй и приключений, двое мальчишек-близнецов и еще много лет впереди – гораздо ярче, чем самый шикарный «мустанг».
Операция «Доберман»
За час игры можно узнать о человеке гораздо больше, чем за год разговоров.
О, Ранди… Невозможно забыть этот горящий взгляд и гладкую, словно мрамор, кожу. А ее волосы, словно водопад, притягивали взгляды мужчин. Просто ураган, а не женщина. В тот волшебный вечер 1972 года она обратила свой взор на меня.
Я был избран из двухсот, и даже более, таких же одиночек Лос-Анджелеса, собравшихся в ресторане (надо сказать, не самом лучшем) ради еще одной возможности пообщаться и поплакаться. Она кивнула мне и сказала, слегка растягивая гласные, что у меня очаровательная улыбка. Потом она сказала что-то о моих глазах и после обмена любезностями признала, что я еще к тому же и умен. Стоило мне ответить на ее вопрос, где я учился, как она промурлыкала: Лига плюща[8] – и мягко коснулась моей руки. На самом деле мой университет – Уэслианский – никак к ней не относился, но я не успел поправить Ранди, как она заявила, что тоже получила дорогое образование.
Я был приглашен на ужин в пятницу. Она очень хотела попробовать приготовить что-нибудь необычное. Познакомившись с ней, я уже не мог выбросить ее из головы и целую неделю провел в мечтаниях о нашем страстном свидании.
И вот – пятница. В тот вечер слегка моросил дождь – идеальный вечер для ужина дома. Правда, когда я пришел, закусок она не подала. Да и вообще, кухня выглядела девственно чистой – будто Ранди готовить и не собиралась. Она плавно провела меня в спальню: сиреневый цвет стен идеально подходил под цвет покрывала на кровати.
– Смотри! – указала мне Ранди на десяток дипломов в рамке на стене.
Образование у нее действительно было дорогим: диплом о прохождении семинара «Бессрочные вклады в финансовых организациях», сертификат Академии обогащения «Бельфонтан», диплом Института кулинарных искусств и летней школы гуманитарных наук. Я, конечно, сказал, что весьма впечатлен, однако взглядом я пытался одновременно охватить ее зеркальный потолок и невероятные туфли на шпильке.
Ранди взяла меня за руку и заявила:
– Я бы сходила в кино. Здесь есть кинотеатр неподалеку.
В кинотеатре показывали «Операцию «Доберман» – скучнейший фильм о дрессировщике собак, который натренировал стаю доберманов грабить банки. У каждой собаки был кличка какого-нибудь известного преступника, вроде Бонни, Клайд, Малыш Нельсон, Красавчик Флойд, Джон Диллинджер и т. п.
Когда фильм наконец закончился, кто-то в зале даже выдохнул: «Фу!» Я бы составил этому зрителю компанию, но меня больше волновало урчание в желудке: в ожидании кулинарного шедевра от Ранди я даже не пообедал.
Мы поехали обратно к ней, где еще минут десять кружили в поисках места на парковке. Дождь усиливался, но Ранди настаивала на туре по окрестностям. Особенно ей хотелось сходить в комнату отдыха, где людей оказалось полным-полно.
– О, вечеринка! – воскликнула она. Правда, мне показалось, что не слишком удивленно. – Давай зайдем на минутку.
Я только хотел открыть рот, как Ранди уже была внутри. Пришлось следовать за ней. Верзила на входе потребовал заплатить за вход десять долларов (замечу, что на дворе был 1972 год[9]).
– Мужчинам платно, – заявил он тоном не слишком умного человека.
Я замялся в дверях в надежде, что Ранди вернется до того, как охранник выбросит меня на улицу. И она действительно появилась с половинкой французского сэндвича в руке.
– Ты не хочешь зайти? – удивилась она.
– Я думал, мы пойдем к тебе… – неуверенно пробормотал я.
– А я хочу побыть на вечеринке, – перебила меня она. – Тогда – до свидания.
Она пожала мою руку, оставляя на ней следы соуса от сэндвича. Вся чувственность испарилась, будто пузырьки из открытой газировки. Еще секунда – и она исчезла в толпе.
Каждое воскресенье хозяин комплекса, где я снимал квартиру, подавал бесплатный завтрак. В этот раз пришло человек десять: поесть бейглы с копченой лососиной и мягким сыром. Кто-то поинтересовался, как я провел выходные. О моем свидании с Ранди стоило рассказать. Только начав рассказывать свою историю, где-то еще за столом я услышал, словно эхо: «Лига Плюща», «приготовит ужин», «зеркальный потолок», «дорогое образование»…
Оказалось, что это вовсе не эхо: кто-то рядом с кофемашиной рассказывал другой группе о своем свидании.
– Простите, – подошел я к рассказчику, – а девушку, с которой вы были на свидании, случайно не Ранди зовут?
Конечно, ее звали Ранди. Джонатан, мой друг по несчастью, тоже посетил ее мир фиолетовых стен, дипломов и зеркал. Так же, как и я, он не дождался приглашения к ужину. Вместо этого он тоже был вынужден посмотреть «Операцию «Доберман» и уйти домой ни с чем. Особенно я зауважал его, когда узнал, что он тоже отказался платить десять баксов за вход. Правда, Ранди он наверняка понравился больше: его университет – Корнельский – действительно был из Лиги Плюща.