Так из кинотеатра мы поехали есть мороженое, а затем долго катались на моем фургоне по улицам, любуясь цветными огнями. Наконец, я отвез всех по домам. На прощание Барби сказала, что с нашей помощью она, кажется, «переживет» это Рождество. А лейтенанта Роберта назвала настоящим героем.
Перед сном я вышел прогуляться с собакой, и ноги сами принесли меня к дому Скотта. Среди ветвей старой яблони на заднем дворе я разглядел крошечную деревянную постройку. Роберт даже повесил бумажный фонарик под крышу – чтобы освещать путь младенцу Христу.
Я долго стоял в темноте и думал о том, что уже завтра я достану из шкафа красный колпак и бороду и пойду поздравлять с Рождеством всех, кто все еще верит в чудо. Я обязательно зайду к семье капитана Скотта, чтобы узнать, понравился ли Чарли его новый домик (надеюсь, Барби не забыла выставить на подоконник молоко и печенье для меня, и морковку – для моих оленей?). А потом я навещу молодого лейтенанта Роберта и скажу ему так:
– Любое чудо рукотворно, лейтенант. Спасибо и с Рождеством.
Джон Боуэн
Теплое приветствие
Мы не можем жить только ради себя. Тысячи нитей связывают нас с другими людьми.
Нефтеперерабатывающий завод, на котором работал мой отец, закрывался, и компания предложила ему работу в другом городе. Папе ничего не оставалось, как согласиться: он был единственным кормильцем в семье с тремя детьми.
И вот мы оказались за тысячи километров от городка, где я родилась и прожила четырнадцать лет, где остались мои родные, друзья и мой первый бойфренд. И это случилось как раз перед Рождеством.
В школу нужно было идти только после Нового года, так что у нас было почти две недели, чтобы распаковать вещи и обустроиться. Но дело продвигалось медленно – мы грустили и жалели себя.
Мы с сестрами должны были пойти в разные школы. Младшая сестра училась в первом классе, старшая – в выпускном, а я ходила в среднюю школу. Мы даже не могли поддерживать друг друга в школьных стенах. По правде говоря, до переезда мы не так много времени проводили вместе вне дома, потому что у всех были свои друзья и дела. Теперь же чувство потерянности и одиночества нас объединило.
Рождественский ужин прошел в соответствующем настроении. Каждый из нас вспоминал то, как мы отмечали сочельник в родном городе. К нам приезжали тети, дяди и двоюродные братья, и было много вкусной еды, веселья и сюрпризов. Мы прекрасно проводили время.
К сожалению, в этом году так не получилось.
Я уже была слишком взрослой, чтобы плакать у всех на виду, поэтому после ужина объявила, что иду гулять одна. Мне хотелось сбежать от своей грустной семьи. Я не знала, как поднять настроение себе и им, так зачем было пытаться?
Почти час я блуждала по заснеженному городу. Улицы были почти пусты, зато окна домов были ярко освещены, и в них были видны нарядные люди, которые смеялись, танцевали и обнимали друг друга. Я же брела, почти не поднимая глаз, и глотала слезы.
И вдруг, свернув с главной улицы в переулок, я увидела, как дверь одного из домов открылась и на пороге появилась девушка немного старше меня.
– Привет! С Рождеством! – крикнула она сквозь музыку, которая слышалась из дома. – Куда идешь?
– Просто иду, – ответила я, отводя взгляд.
– Ты выглядишь совсем замерзшей. Заходи погреться, – пригласила она. – У нас теплый камин, горячий шоколад и домашнее печенье. Все поют рождественские гимны. Почему бы тебе не присоединиться к нам? Чем больше народа, тем лучше!
Я огляделась и поняла, что заблудилась. Пальцы у меня онемели, но мне очень не хотелось возвращаться домой.
– Ладно, заскочу на несколько минут, – сказала я.
Я прекрасно понимала, что неразумно идти в дом к чужим людям, но в ту ночь мне было все равно. Я вошла и увидела внутри людей всех возрастов, которые стояли вокруг рояля, ели печенье и пели рождественские песни. Все они были в дурацких свитерах и шапках Санта-Клауса. Не успела я и слова сказать, как кто‐то надел такой же колпак мне на голову и объявил:
– Теперь ты одна из нас.
Я стояла у камина, отогревалась, потягивала горячий шоколад и наблюдала за происходящим, пока кто‐то не потянул меня к роялю. Несмотря на смущение, я присоединилась к пению и даже села за инструмент и сыграла дуэтом. Я быстро позабыла о том, что впервые вижу этих мужчин и женщин. Мне было весело находиться среди людей, которые смеялись, пели и поддразнивали друг друга.
Это был настолько гостеприимный дом, что в нем нашлось место даже угрюмой юной незнакомке. Так мое первое Рождество в новом городе стало особенным.
Я пробыла там около двух часов, а потом поняла, что моя семья меня, наверное, потеряла. Я спросила, знают ли они, как добраться до моей улицы, – оказалось, что тут не так уж далеко идти. Просто я каким‐то образом сделала огромный крюк. Собираясь уходить, я поблагодарила их за приглашение на праздник.
Я вприпрыжку бежала домой. Снег перестал падать, и все вокруг было укрыто пушистым белым одеялом. Забавно – до этого я ничего не замечала, а теперь увидела мерцающие гирлянды, рождественские украшения и гуляющих прохожих. Почти все улыбались и желали счастливого Рождества.
Когда я вернулась домой, в нашем камине потрескивал огонь – это было что‐то новенькое, ведь в старом доме не было камина. Я пошла в свою собственную комнату, чтобы переодеться, – раньше мне приходилось делить спальню с сестрами. И тут я начала понимать, что, возможно, переехать было не так уж плохо.
В гостиной я присоединилась к сестрам, которые смотрели старый фильм с Бингом Кросби. Мама принесла подарки, которые передали нам родственники, оставшиеся дома. Я получила красную кожаную шкатулку, полную бижутерии, духов и маленьких безделушек. И в тот момент мне показалось, что родные обнимают меня сквозь расстояние.
Прошло уже много лет с того рождественского сочельника, когда незнакомцы приняли в свой дом одинокого подростка. Они показали мне, что в Рождество так легко открыть свое сердце, а иногда и двери людям, которым нужна дружелюбная улыбка или место, чтобы просто отогреться и душой, и телом.
Лори Кемпф Боско
Когда сердце открыто для любви
В Рождество все дороги ведут домой.
Год назад мы переехали в Чикаго из штата Керала в Южной Индии. Контраст был велик: после теплого океанского климата нас встретило серое небо и холод, пробирающий до костей. Радость от первого снегопада сменилась паникой, стоило нам только выехать на дорогу. Улицы по большей части пустовали: казалось, наши новые соседи с наступлением зимы впадают в спячку. Мы чувствовали себя одинокими и отверженными.
Однажды утром наша восьмилетняя дочь Лила сказала:
– Мама, давайте поставим елку.
Надо вам сказать, что мы никогда не ставили елку. В наших краях другие праздники. Однако в Керале живет много христиан, поэтому Рождество там все‐таки отмечают: украшают гирляндами манговые деревья, ставят ясли с младенцем Христом, служат мессу. Санта тоже присутствует – правда, в конце декабря, во время ежегодного карнавала, его сжигают. В общем, Рождество по‐индийски не имеет ничего общего с тем, к которому американцы привыкли с детства. Теперь вы понимаете, почему просьба Лилы застала нас с мужем врасплох.
Первый и главный вопрос звучал так: где взять елку? Не рубить же, в конце концов, ту, что растет на заднем дворе. Замотавшись в несколько слоев одежды, мы вышли из дома. Через некоторое время, проблуждав по окрестным улицам, мы добрались до большого торгового центра. Рядом переливался огнями елочный базар. Мы выбрали самое пушистое дерево и тут же пожалели об этом – дотащить его домой без машины было весьма проблематично.
Смущенно топчась у выхода из магазина, мы обдумывали план действий. Может быть, вернуть елку? Или объяснить наше затруднительное положение владельцу магазина? Нет, об этом не могло быть и речи.
Пыхтя и отдуваясь, мы взвалили тяжелое дерево на плечи. Но не успели пройти и нескольких шагов, как какой‐то мужчина подъехал к нам на грузовике и предложил свою помощь.
Как только елка заняла свое место в гостиной, стало понятно, что в комнате ужасно темно. На следующий день мы вернулись в магазин за огоньками.
Хозяина магазина не смутили наши наивные вопросы. Он помог нам выбрать лампочки. В результате мы унесли домой гирлянды и – еще немного тепла.
Вечером мы осторожно обмотали елку огнями и затаили дыхание, когда она засияла в темноте.
И все же нашему дереву явно чего‐то не хватало. Я выглянула в окно: какая‐то женщина убирала с тротуара снег. Я подошла, представилась и стала задавать ей наиглупейшие вопросы о елочных украшениях. Если мое невежество и удивило ее, то она и виду не подала и весело объяснила, где можно раздобыть шаров и сосулек.
Понемногу зима перестала казаться нам мрачной. С наступлением сумерек мы зажигали гирлянды. Я готовила сладкий рис с кокосом, чечевичный расам[38] и хрустящие блинчики. Запах специй мешался с ароматом хвои.
Накануне праздника мы навестили соседей: владельца грузовика, хозяина магазина и женщину, которая рассказала мне, где покупают елочные игрушки.
Кажется, теперь я понимала, в чем заключается истинный смысл Рождества: в любом месте ты будешь чувствовать себя как дома рядом с теми, чье сердце открыто для любви.
Амита Джаганнатх
Глава 10Драгоценные традиции
Все живые существа
Я никогда не думал, что эта елка – маленькая и плохая. На самом деле, она совсем не плохая. Может быть, ей просто нужно немного любви.
В этот вечер мы растопили камин пожарче – на дворе была невиданная стужа и это тепло было как никогда кстати. В гостиной горела лишь небольшая настольная лампа, да пламя многократно отражалось в стенке буфета, в зеркале и штативе капельницы у папиной кровати. Мы устроили его здесь после того, как он вернулся из больницы домой умирать. Врачи сказали, что шансов у него нет и что рак заберет его у нас – это лишь вопрос времени. В большой гостиной мы могли обеспечить ему больше комфорта.