Меня раздражал тот факт, что всем требовалось мое время. В глубине души я мечтала о том, как могла бы жить в одиночестве в совершенно новом доме – с чистыми белыми стенами и мастерской, где хранились бы мои лоскутные одеяла. Забыла сказать: когда мне удается хоть немного перевести дух, я занимаюсь печворком.
Однако, вместо всего этого, я сидела на крыльце в три часа ночи. В какой-то момент я схватила свой iPad и принялась задавать Вселенной отчаянные вопросы. «Почему я так измотана. но не могу заснуть?» – забивала я в поисковик. «Как вернуть свою жизнь в нужное русло?» Каждый запрос приводил меня к одному и тому же ответу: «Надо заботиться о себе». Забота о себе? Не такой ответ я ожидала получить!
Углубляясь все дальше, я наткнулась, наконец, на книгу Тани Кэрролл Ричардсон, которая называлась так: «Забота о себе для эмпатов: 100 занятий, которые помогут вам расслабиться, зарядиться энергией и сбалансировать свою жизнь». Не имея ни малейшего представления о том, что такое «эмпат», и применим ли вообще этот термин ко мне, я зачем-то заказала книгу.
Она прибыла через два дня. Я пролистала первые несколько страниц и достала из ящика свой розовый маркер. Многое в этой книге тронуло меня. Я узнала, как легко моя природа подавляется эмоциями других людей. И поняла, что, несмотря на это, не несу за них никакой ответственности. Но важнее всего было осознание, что, если я хочу, чтобы моя жизнь была в балансе и принадлежала только мне, надо начать заботиться о себе. Для меня эта самая «забота» означала простую вещь: время, проведенное в одиночестве.
Я поговорила обо всем с мужем. Он выглядел немного сбитым с толку, но все же ответил:
– Я понимаю… Ты хочешь уединения.
– Но дело не только в этом, – возразила я. – Речь идет не только об уединении. Я должна понять, что мне нужно, чтобы жить счастливой и сбалансированной жизнью. Моя душа требует тишины и покоя.
Он посмотрел на меня скептически, но комментировать мое заявление не стал.
Папа чувствовал себя неплохо, и молчаливое согласие мужа тоже было получено, поэтому я взяла машину и отправилась в наш дом у озера. Одна. Прошли месяцы с тех пор, как я в последний раз была там.
Целую неделю я отсыпалась. Я вела свой дневник и писала рассказы, устроившись за обеденным столом в пижаме. Смотрела по телевизору бейсбол. Или просто сидела на скамейке под своим любимым деревом, ни о чем не беспокоясь. Я сделала десятки фотографий горы Пёрселл и ее окрестностей. Это был именно тот тоник, которого мне не хватало, чтобы проснуться и снова почувствовать себя самой собой.
Пора было возвращаться домой. Все три часа в дороге я размышляла. Меньше всего мне хотелось бы пренебрегать своими семейными обязанностями или отказываться от них. Мой муж – мой лучший друг, родственная душа. И я вовсе не хочу жить одна. Но это должен быть только мой выбор.
Теперь я планирую время, которое проведу наедине с собой. Это может быть простая прогулка в одиночестве на природе, или занятия йогой, или наслаждение каждым тихим моментом в пустом доме, когда муж отправляется на рыбалку. Моя жизнь, как лоскутное одеяло, обрела гармонию. Я собрала все кусочки воедино.
Ким Хэнсон
Кусочек неба
Слушай, ты еле дышишь и называешь это жизнью?
Стоя у окна на пятом этаже больницы, я прижималась головой к стеклу. Далеко внизу, через дорогу от местного «Макдоналдса», мой взгляд различал несколько ярко-красных велосипедов – из тех, что можно взять напрокат.
Несколько дней назад моей дочери снова потребовалась сложная операция. В течение долгих восьми часов несколько хирургов колдовали над ней, а после потянулась целая неделя, все дни которой были до отказа заполнены различными процедурами и борьбой с болью. Бесконечный поток врачей и сестер в белых халатах потек через нашу крошечную палату. Но сложнее всего было то, что моей девочке запретили принимать пищу через рот. Словом, нам обеим приходилось нелегко.
Затем наступило воскресенье. После очередного обхода дочь, наконец, почувствовала себя лучше. К тому же моя мама приехала, чтобы побыть с нами. Когда мы в одиннадцатый раз включили «Холодное сердце», я отошла к окну, и мысль о том, чтобы прокатиться на красном велосипеде, захватила мое сознание.
До этого я выходила из палаты только для того, чтобы вздремнуть или постирать белье. Но могла ли я оставить свою девочку ради велосипедной прогулки?
А что, если хирург вернется? Что, если я понадоблюсь медсестре? Что, если моя дочь заплачет? Что, если ей забудут дать обезболивающее?
– Иди, – уговаривала меня мама.
– Иди, – подстрекал внутренний голос.
И вот я отбросила все свои сомнения и чувство вины, вышла через двери больницы на открытый воздух и направилась к велосипедам.
Когда я провела кредитной картой по терминалу и велосипед разблокировался, во мне тоже как будто что-то щелкнуло. Следующие два часа я, быстро крутя педали, петляла по округе. Мои волосы развевались, сердце колотилось. Душа отвечала потоком эмоций – от восторга до глубоко спрятанных гневных слез, а затем – обратно к благодарной радости. Я даже остановилась, чтобы сделать несколько фотографий цветника. Когда я вернулась в палату, моя девочка широко улыбнулась мне из-за больничного стекла.
Одна-единственная поездка изменила мое мышление. Моя семья для меня по-прежнему важнее всего на свете. Жизнь трудна, полна невзгод и страхов, но я должна помнить и о себе.
У меня четверо детей, а значит – длинные списки дел и забитое расписание. Нам все время нужно учить таблицы умножения, мыть посуду, писать доклады о прочитанных книгах и ходить на собрания для скаутов.
Но на моем кухонном полотенце написано: «Каждый день делай что-нибудь, что приносит тебе радость». Я хочу, чтобы мои дети умели считать столбиком и заправлять постель, но еще важнее научить их, как сделать так, чтобы душа пела.
За воскресной велопрогулкой неизбежно наступил понедельник и принес моей девочке новую боль. В течение нескольких часов я делала все, что только приходило мне в голову – баюкала ее на руках и пыталсь отвлечь с помощью дурацких фильтров в телефоне. Безрезультатно.
Но потом вспомнила о своей поездке, приглушила свет, придвинула к ее кровати столик с подносом и выложила пазл из 100 деталей. Я напевала, сортируя кусочки. Сначала ее это раздражало, но я продолжала напевать и перебирать кусочки. Понемногу мы обе успокоились. И тогда ее маленькие ручки тоже принялись за работу, помогая мне найти все кусочки голубого неба.
Ребекка Радиччи
Время только для меня
Любить себя, заботиться о себе и ставить свое счастье на первое место не эгоистично. Это необходимо.
– Я только что дочитала «Девушку в поезде»[13], – сказала Мелисса.
– О, я тоже ее читала! – откликнулась Карла. – И как тебе?
– Просто класс. Очень напряженно, но мне понравился психологический аспект.
– А я еще не читала, – вмешалась Кристен.
– Я видела трейлер фильма, – я тоже включилась в разговор. – Не уверена, что это мой жанр.
На часах было пять утра, мы разминались перед тренировкой по кроссфиту. С некоторых пор в зале образовалась небольшая, но сплоченная группа завсегдатаев. Мы быстро подружились. У нас всегда есть темы для обсуждения: книги, работа, супруги и дети, а также – вчерашние тренировки, боль в мышцах и ненавистный велотренажер. За пределами зала общение не прекращается: мы продолжаем болтать в групповом чате. Все, включая Кейли, которая уже несколько месяцев пропускает тренировки из-за травмы плеча.
Каждый будний день я завожу будильник на 4:40 утра. У меня четверо детей: одному младшему сыну едва исполнилось два, среднему – четыре, а двум старшим близнецам – по пять с половиной. Чтобы найти время для себя, мне приходится вставать до рассвета. И это прекрасно.
До зала я добираюсь за двадцать минут. В машине, пока никто не отвлекает и ни о чем не просит, можно спокойно послушать музыку и обдумать предстоящий день. А в зале я наконец-то общаюсь со взрослыми!
Когда COVID-19 обрушился на наш штат, тренажерный зал закрылся почти на пять месяцев, но мы продолжали тренироваться вместе по Zoom. Думаю, тогда меня это спасло.
Кому-то такое расписание может показаться слишком экстремальным. Согласна. Но я пришла к ранним тренировкам еще до рождения детей. А в то время, когда я нянчилась с младенцами, подъемы в четыре утра стали нормой – разница была лишь в том, что, вместо того чтобы просто вернуться в постель, я выходила из дома. Иногда я делала это, даже если слышала, что малыш начинает хныкать: я знала, что он заберется в постель к мужу и снова уснет. Чувство вины не мучило меня – мне нравилось быть матерью, но становиться мученицей совсем не хотелось.
Я видела, что делает с людьми пренебрежительное отношение к себе. Хорошо помню, как поступала моя мама: она всегда ставила других выше себя – меня, двух моих братьев, папу, его пожилую мать, наших собак. Она не жаловалась, но у нее были постоянные проблемы со сном. И еще она страдала мигренями, которые, по иронии судьбы, вынуждали ее все-таки лечь в постель.
Я сознательно жертвую несколькими часами сна ради одиночества, которое дает мне перезагрузку. Это только мое время.
Кристиана Пастир
Один день
Время, потраченное на отдых, не уходит впустую. Перезарядитесь. Выберите то, что наполняет вас энергией.
Когда муж спросил, что я хочу получить в подарок на День матери, я смущенно ответила:
– Спокойный вечер. В одиночестве. Ой, вместе с собакой.
Мне было неловко просить о возможности побыть одной целый вечер. Моей прекрасной дочке только что исполнилось пять месяцев, и я любила ее без памяти. Но я устала. Единственным моим желанием было съездить куда-нибудь, почитать и поспать без перерывов.