Смогу ли я это делать? Стоит ли? Я всегда смешила друзей и родных, но это же не считается, верно? И потом, в половине случаев они наверняка смеялись из вежливости.
Да и времени у меня нет. Я – мать-одиночка, только-только начала работать после долгого перерыва… А еще недавно я бросила пить.
Гмм… Я бросила пить. И у меня больше нет способа скрыться от безумной жизненной круговерти… Спиртное помогало мне сбежать, пусть даже и на время.
Но электронное письмо сразу же вызвало прилив адреналина. Кроме того, главный приз конкурса – 1000 долларов наличными. А деньги мне были нужны… Да и хвастаться можно было бы всю жизнь.
Я медленно открыла ноутбук и смотрела в темноту, пока компьютер не ожил и не повторил вопрос: «Вы забавны? Вы любите деньги?»
А потом я вспомнила недавний разговор с психотерапевтом.
– Покатайтесь на американских горках, – посоветовал он. – Займитесь банджи-джампингом. Посмотрите фильм ужасов… Все это вас взбодрит – но безопасно.
Я вспомнила, как закатила глаза, услышав подобное.
Но вот передо мной метафорические американские горки – нажми на кнопку и полетишь в бездну.
Имя, дата рождения, телефон, электронный адрес и информация, откуда вы узнали о конкурсе – заполнить анкету просто. Инструкции тоже элементарные.
«Конкурс: Будьте максимально смешным на сцене в отведенные вам три минуты.
Правила: Конкурс только для любителей. Если вы когда-либо получали плату за комическое выступление, этот конкурс – не для вас. Материал должен быть оригинальным. Конкурсантов оценивают по качеству выступления, оригинальности выступления и реакции слушателей».
Когда я кликала на кнопку «отправить», руки дрожали.
Я твердила себе, отправка анкеты вовсе не обязывает меня выступать. Если я передумаю, то просто не поеду, и все.
Мне хотелось сохранить поступок в тайне, но я не могла держать все в себе. И рассказала лучшей подруге. Она пришла в восторг! И предложила потренироваться на ней. По ее смеху (или отсутствию смеха) я понимала, что можно рассказать со сцены, а от чего лучше воздержаться. Подруга была очень тактична: «Мне это кажется смешным, но не думаю, что все смогут оценить такой юмор… А это слишком рискованно для конкурса… давай попробуем вот так…»
Я поделилась планами с несколькими друзьями, и их реакция была такой же. Все были рады за меня и готовы помогать и поддерживать.
Я много раз слышала, что страх перед публичным выступлением присущ практически всем людям. На самом деле я бы не переживала, если бы пришлось презентовать какой-нибудь товар со сцены. Но смешить публику? Посторонних людей… Соревноваться в этом с другими? Конечно, это страшно – очень страшно.
К счастью, в клубе «Акме» каждый понедельник проводили Открытый микрофон[85]. Те, кто записался на конкурс, могли потренироваться на сцене.
Я не могла есть. Я не могла успокоиться. Я не хотела, чтобы со мной кто-то шел. А вдруг они не будут смеяться? А вдруг они будут смеяться не в тех местах? Я все сделаю сама.
Настал понедельник. Я встала в очередь комиков-любителей и оказалась в списке третьей. Я изо всех сил старалась сосредоточиться на чужих шутках, но все мысли были о собственной стратегии. И еще я постоянно прокручивала в голове текст.
– А теперь – Мелани Селеста! Поприветствуем ее, ребята! Выйти сюда нелегко…
Я поднялась на сцену и вступила в луч света. Посмотрела в зал, но никого не могла разглядеть. А еще я боялась, что микрофон будет установлен слишком высоко – так и оказалось, но я даже сумела пошутить по этому поводу!
А потом… я неожиданно для себя успокоилась, взяла микрофон и расхаживала по сцене, словно у себя дома. Я не видела лиц, но слышала смех. Он был громким и доносился со всех сторон. Смех подхватил меня и понес. И тогда я почувствовала: это именно то, чем мне нужно заниматься. Теперь меня было не остановить.
Я взяла микрофон и расхаживала по сцене, словно у себя дома.
В день конкурса я соревновалась с четырьмя комиками. Меня поддерживали друзья и совершенно незнакомые люди. И я победила. Потом пришлось ждать, чтобы узнать, прошла ли я в полуфинал. Через два с половиной месяца я получила электронное письмо: «Вы прошли!»
Из более чем 300 участников я вошла в двадцатку лучших.
В итоге я заняла 6-е место. Я не выиграла деньги, но получила гораздо больше.
Выйти из одиночного заключения
Как только мы твердо поверим в себя, то сможем рискнуть любопытством, изумлением, случайной радостью и любым опытом, который раскрывает человеческий дух.
«Я никогда больше не пойду в поход!» Эта мысль поразила меня через несколько недель после смерти мужа. Походы и путешествия в одиночку страшили меня. И рестораны. Даже посещать воскресные службы в церкви стало проблематично. Место рядом со мной теперь пусто… Несчастная, я проводила время в полном одиночестве.
В пятницу, накануне Дня памяти[86], я наблюдала, как мои соседи катят в своем трейлере по улице. Мне так хотелось в кемпинг! Летом мы всегда ездили в кемпинги в Кентукки – там было чем заняться и взрослым, и детям. Можно купаться, участвовать в соревнованиях или в охоте за сокровищами, играть в волейбол и танцевать до упаду. Но все это – для семей с детьми. Не для меня, одинокой женщины, дети которой давно выросли.
Я тосковала, представляя себе смех, запах дыма от костра, звуки гитары и нестройное пение друзей и родных. А потом я решилась. Хватит грустить. Я сказала себе: «Когда я буду думать, будто не могу чего-то сделать, потому что я теперь одна, я все равно буду это делать, даже если мне не захочется».
Я отправилась в автомобильный клуб и купила новенький дорожный атлас. А потом заехала пообедать в наш любимый ресторан «О’Чарлиз». (По средам там дают бесплатный пирог.)
– Он паркует машину? – спросила знакомая официантка, полагая, будто сейчас появится мой муж.
Я покачала головой. Она отошла и тут же вернулась с двумя стаканами воды. Двумя стаканами! Мне захотелось кинуться прочь. Но я сдержалась. Вместо «обычного» заказа я выбрала новые блюда. А потом разложила на столе атлас, отмечая те места, где мы были.
– Планируете отпуск? – спросила официантка, ожидая, пока я отодвину атлас и она сможет поставить тарелку.
У меня не было ответа. Мороз пробежал по коже. Поехать одной? Меня тут же охватил ужас. Я представила пробитые колеса, грабежи, потерю документов… А если я заблужусь? Но к моменту, когда я доела пирог с лаймом и официантка принесла счет, ответ стал очевиден.
– Да, я собираюсь в кемпинг.
Одна. Туда, где я никогда не была.
Я вернулась в автомобильный клуб и купила путеводитель по кемпингам Новой Англии. Поскольку я не бывала на маминой родине, в Вермонте, я попросила клерка подготовить справочник и по этому штату и выслать его мне на дом. В полученной бандероли был список дополнительных путеводителей и буклетов по интересным местам, которые встретятся по пути.
Интересно. Дом над водопадом[87]. Поля сражений войны за независимость. Музей Гудини. Фенвей Парк[88] в Бостоне. Завод по производству карандашей. Свечная фабрика Новой Англии. Озеро Шамплейн[89]. Фабрика казу[90]. Да, я вдова, но разве это означает до конца жизни сидеть дома с зашторенными окнами?
Невзирая на уговоры своих взрослых детей и соседей, я загрузила автомобиль мужа и покатила на северо-восток. Заблудилась ли я? Да. Понадобился ли ремонт фар? Да. Удивлялись ли появлению старой и одинокой женщины другие гости кемпинга? Да. Думала ли я, что идея – безумная и лучше вернуться домой? Да. Понравилось ли мне ехать на поезде из Провиденса в Род-Айленде в Фенвей Парк? А игра «Ред Сокс», где они победили в овертайме со счетом 13–12? Да. Поразили меня размеры озера Шамплейн и корабли в его водах? Да. Сделала ли бы я это снова? И мучают ли меня до сих пор страхи? Да, и более, чем когда-либо.
Я поступила в колледж; для лиц старше шестидесяти пяти – обучение бесплатное. Мои однокашники младше на сорок лет. Я езжу к друзьям в другие штаты. Занимаюсь с детьми математикой и английским языком. Иногда ужинаю в ресторанах – в одиночестве. И с каждым разом это кажется все более нормальным.
Приходится ли мне делать глубокий вдох, поднимать голову и напоминать себе: «Ты можешь это сделать»? Да.
У бассейна или на скалах?
Когда мы говорим «да», то больше делаем, больше создаем, полнее живем.
– Кто-нибудь хочет прокатиться на ATV? – спросил организатор отдыха на ранчо в Монтане, где мы с моим мужем Ларри и друзьями проводили отпуск.
Руку подняли все, кроме меня. Только дураки соглашаются, не уточнив детали.
– Что это такое? – шепотом спросила я у Ларри.
– Квадроцикл ATV[91]. Четырехколесный мотоцикл-вездеход.
– Поезжай, а я останусь у бассейна.
Я точно не знала, от чего отказываюсь, но совершенно точно из сочетания мотоцикла, горной местности и меня ничего хорошего не выйдет. А возле бассейна я гарантированно расслаблюсь вместе с любимой книжкой. Мне совершенно не хотелось лишаться этого удовольствия.
– Ну же, Хайла! – взвыли друзья.
– Будет здорово, – сказал Ларри.
Уж ему-то, не раз спасавшему меня на лыжных склонах и горных маршрутах, стоило бы подумать, прежде чем так говорить.