Это превратилось в ежедневный ритуал. Я сбилась со счету, сколько раз мы его повторяли. Джейкоб постепенно понимал силу позитивного взгляда на мир, но не всегда мог посмотреть на жизнь под другим углом. В такие моменты я подсказывала ему, где искать плюсы, и он снова выбирал позитив. Порой приходилось нелегко, но он упорно шел вперед.
Учебный год подходил к концу, приближался День матери. Папа Джейка повел его в магазин, чтобы купить мне открытку. Рядом с тортом, который они приготовили вместе с сестрами, стояла открытка, которую сын выбрал сам. Улыбаясь от уха до уха, он вручил ее мне. Снаружи было написано: «Пессимист считает стакан наполовину пустым. Оптимист считает стакан наполовину полным».
Внутри я прочитала: «А мама считает стакан еще одной вещью, которую кто-то забыл положить в посудомойку! С Днем матери!»
Мы с Джейком хохотали до слез, и в этот момент я поняла, что мой упорный труд приносит плоды.
Капли вдохновения
Если к вечеру вы чувствуете себя усталым как собака, возможно, это потому, что вы весь день на всех лаяли.
Я приехал на прием в местный медицинский комплекс. Стояла прекрасная погода: мягкое солнце и теплый ветерок словно нарочно дразнили синоптиков, которые в один голос предсказывали серый, облачный, «совсем еще не весенний» день.
Я почувствовал, как что-то щелкнуло меня по затылку.
Переступив порог комплекса, я приготовился увидеть забитую до отказа приемную, но, к моему приятному удивлению, там было почти пусто. Я даже почувствовал себя глупо, когда понял, что, возможно, попаду на прием в назначенное время. Когда это действительно произошло, уверен, я улыбнулся так широко, что все медсестры и администраторы задумались, каким психическим расстройством я страдаю. Меня проводили в смотровую, где провели поверхностный осмотр, без которого, как всем известно, не обходится ни один прием у врача.
Когда пришел врач, наша беседа оказалась весьма информативной и полезной; на все мои жалобы быстро нашлись ответы. Мы договорились о дальнейших мерах. Не успел я оглянуться, как уже шел обратно по коридору, гадая, не побывал ли я в другом измерении.
В итоге я оказался посреди фойе, кое-как одетый, с курткой в одной руке и чековой книжкой, медицинской картой, рецептами и рекомендованным планом питания – в другой.
Оглядевшись, я не нашел ни стола, ни стула, чтобы разложить все по местам, а потому аккуратно опустил все бумаги на пол вместе с остальными вещами.
Надевая куртку, я почувствовал, как что-то щелкнуло меня по затылку. Я тотчас обернулся и увидел мальчишку лет восьми или девяти, который сидел рядом с матерью возле аптеки. Он улыбнулся мне беззубой улыбкой и облизнул перепачканные вишневым соком губы. Его мамаша читала свежий номер журнала People и не замечала веселья сына.
Я строго посмотрел на парнишку, решив, что это он ответственен за маленький инцидент.
Когда я повернулся, чтобы поднять с пола вещи, по затылку снова что-то щелкнуло.
На этот раз мальчишка захихикал даже до того, как я посмотрел на него.
Маленький негодник играл у меня на нервах. Его мамаша вышла из транса и посмотрела на сына. Проследив за его взглядом, она заметила мое неудовольствие и попыталась утихомирить мальчишку, хотя и не поняла, почему он смеется.
Прокручивая в голове свою речь, я готов был подойти и рассказать ей о проделках сына, но тут снова раздался щелчок, и большая капля упала на бумаги, которые я держал в руках.
Я инстинктивно поднял голову. Капля приземлилась мне прямо между глаз.
Мальчишка зашелся от хохота, который эхом разлетелся по фойе и привлек внимание всех присутствующих. Мамаша изо всех сил старалась не рассмеяться и лишь смущенно улыбалась, прикрываясь рукой.
В конце концов улыбнулся и я. Одна из потолочных плиток сдвинулась и обнажила небольшую протечку – оттуда одна за одной и падали капли.
Я виновато кивнул мальчишке, чувствуя, словно сжимаюсь под каплями воды.
Выходя из здания, я гадал, как мог позволить детской шалости испортить такой прекрасный день.
Затем я понял, как это происходит.
Такие уж мы – такое уж у нас общество. Мы беспокоимся по пустякам, из-за чего постоянно пребываем в стрессе и злимся на жизнь. Я поступил так же. На моем простом примере видно, как в нашем обществе повышается враждебность друг к другу: мы проявляем все меньше толерантности к мнениям, взглядам и действиям, которые отличаются от наших собственных. Само собой, такое отношение друг к другу не сулит нам ничего хорошего, но как его изменить?
Этот вопрос обсуждается уже очень давно, и решений так же много, как и мнений. Но начать стоит с того, чтобы сделать шаг назад, глубоко вздохнуть и не бояться посмеяться над собой.
А при необходимости и плеснуть себе холодной водой в лицо.
Глава 8. Не было бы счастья, да несчастье помогло
И в пасмурный день за облаками светит солнце.
Когда на небе ни облачка
Каждый день приносит нам что-то новое, и моя благодарность обновляется ежедневно. Когда солнце поднимается над горизонтом, мое благодарное сердце открывается нашему удивительному миру.
Когда двое людей давно вместе, их мечты сливаются воедино.
Для меня это был настоящий прыжок в неизвестность. Муж всегда мечтал переехать из густонаселенного цивилизованного пригорода, который мы знали как свои пять пальцев, в уединенный деревенский дом, хотя я его стремления не разделяла.
Но когда двое людей давно вместе, их мечты сливаются воедино, прямо как коллекции музыкальных дисков и бабушкины фарфоровые сервизы. Поэтому, когда муж сказал мне, что нашел настоящий рай – выставленный на продажу дом на участке площадью четыре гектара в пятнадцати милях от нашего города, – я поняла, что моя жизнь вот-вот изменится.
– Он идеален, – с придыханием в голосе сказал Джим. – Там достаточно места, чтобы разбить сад, и уже есть луг, открытый навес и куча вечнозеленых деревьев, чтобы скрыть нас от любопытных глаз.
Когда мы вместе отправились осматривать участок, я увидела, что Джим все очень точно описал – даже огромные вечнозеленые деревья. Деревья обрамляли подъездную дорожку и маячили вдалеке, у самого края участка, но некоторые стояли прямо в нескольких шагах от дома, темные и величественные. Они формировали непроницаемую зеленую стену, сквозь которую в окна почти не пробивался свет.
– Из дома нам двора не разглядеть, – заметила я. – Мы даже не увидим, если к нам машина приедет.
– Не переживай, – ответил Джим. – Если тебя это беспокоит, несколько деревьев можно спилить. Но посмотрим – может, они тебе еще понравятся.
Я поняла, что ему полюбилось это место, и через несколько месяцев уже жила в пяти милях к северу от крошечного городка. Но совсем скоро я привыкла к одиночеству. Мне понравилось спокойствие и умиротворение загородной жизни, и я полюбила засыпать под стрекот сверчков и просыпаться под пение птиц. Выходя на задний двор, я смотрела, как колышутся на ветру луговые травы, и время от времени замечала вдалеке пасущихся оленей и канадских журавлей, которые гнездились на нашем участке. Я радовалась обретению того, чего мне так не хватало, хотя раньше я и сама об этом не догадывалась.
Совсем скоро я привыкла к одиночеству.
Но эти деревья! Я никак не могла привыкнуть к темной стене, которая возвышалась прямо у нас перед домом. Из-за нее мне было неуютно. Я хотела выглядывать из окон и видеть просторную, залитую солнцем лужайку, идущую до самой дороги. Кроме того, я волновалась о нашей безопасности: всякий раз, когда поднимался ветер, я боялась, что ветка разобьет нам окно.
Когда Джим пообещал, что мы сможем просто спилить лишние деревья, он говорил от сердца, но был слишком наивен. Как выяснилось, валить такие высокие деревья очень дорого – для этого нужно специальное оборудование и немало рабочей силы. К тому же необходимые машины были слишком тяжелы, из-за чего компания могла назначить проведение работ лишь на конец зимы, когда земля еще не оттаяла.
Так что мы решили подождать, по возможности откладывая деньги в «Фонд деревьев». Понимая, что средств хватит лишь на избавление от нескольких деревьев, мы снова и снова ходили по участку и смотрели на дом с разных точек. Всех гостей, которые приезжали в наш новый дом, мы спрашивали: «Как думаете, нам стоит свалить каждое второе дерево, или все деревья с одной стороны, или как?..»
Наконец в прохладный день на исходе февраля рабочие приехали к нам на огромных грузовиках. К вечеру они свалили три дерева, тем самым проделав довольно солидную дыру в живой стене и впустив в дом тусклый свет зимнего солнца. Я обрадовалась, что мы приступили к задуманному, но жалела, что пока не можем сделать больше.
Тогда я еще не знала, что нам поможет сама судьба.
Через несколько месяцев душным воскресным днем мы с Джимом работали в саду, когда вдруг поднялся ветер. На небо набежали зловещие черные тучи. Я схватила несколько поддонов с цветами и едва успела забежать с ними под навес, как на землю упали первые капли дождя.
Стоя на крыльце, я поняла, что это не обычная гроза. Дождь лил как из ведра, и капли летели почти параллельно земле в порывах ветра, который, подобно локомотиву, на всех парах гнал их прямо к нашему дому.
– Поторопись! – крикнула я Джиму, который поднялся наверх, чтобы закрыть окна. Мне с трудом удавалось перекричать рев ветра. – Нужно спуститься в подвал!
Я побежала искать котов, которые явно в ужасе забились в какое-нибудь укромное местечко. Дождь ударил в стену, после чего раздался громкий треск – ломались ветви деревьев. Свет погас – у нас отключилось электричество. Не работал ни один прибор, от холодильника до водяного насоса.