Признаюсь, что мне было нелегко уйти от мужа. Даже несмотря на то, что я подвергалась психологическому насилию и угрозам физической расправы. Я была растеряна, не уверена в себе и раздавлена. Одновременно я и ненавидела, и любила мужа. Мне то хотелось сбежать от него, то остаться и все исправить.
Конечно, не все люди могут быть писателями, художниками и актерами. Но важно не это. Важно смотреть фактам в глаза и признавать, что из ситуаций, подобных моей, есть выход. Если вы столкнулись со словесным, психологическим или физическим насилием, знайте: вы не одиноки, не виноваты и не обязаны это терпеть, и вы можете сделать свою жизнь лучше.
Меня спасло писательство. Что поможет вам?
Маргарет Нава
Ваш брак вас убивает
Проблемы в жизни называют «препятствиями», потому что их можно преодолеть.
В апреле 2000 года я сильно заболела. Думала, что у меня грипп, правда, были и другие тревожные симптомы. К врачу я не спешила. Во-первых, потому что не очень им доверяла, а во-вторых, потому что, в отличие от наших троих детей, у нас с мужем просто не было медицинской страховки. Кроме того, я ведь была супермамой и могла побороть любую болезнь, вставшую у меня на пути.
Тогда мне было тридцать два, я работала на полную ставку и ходила в вечернюю школу. У меня было множество дел, и мне надо было кормить семью.
После целой кучи анализов врачи поставили мне диагноз – болезнь Крона[11]. Когда я пришла за результатами, доктор предупредил меня:
– Вам придется внести серьезные изменения в свой образ жизни.
Я кивнула в ожидании инструкций.
– Придется поменять рацион. Вам нельзя есть жареную и острую пищу, шоколад и многое другое.
– Хорошо, – ответила я. – Будет непросто, но я научусь правильно питаться.
– Тина, это очень важно. Ваше здоровье требует серьезных перемен.
Я сидела на краю стула и переживала.
– Что еще? – спросила я.
– Стресс. Вам нужно взять под контроль свой уровень стресса. Я так понимаю, вы ходите на учебу, работаете и ухаживаете за детьми. От чего-то нужно отказаться, со всем сразу вы не справитесь.
– Вы считаете, мне нужно отказаться от учебы?
Я ведь только-только снова начала ходить на занятия после родов.
– Да. И еще, как у вас дела в браке?
Я пожала плечами.
– Как у всех.
Я не стала говорить ему, что муж жестоко со мной обращался и мы постоянно ругались.
– Старайтесь свести к минимуму любые конфликты. Ваша цель – спокойствие.
– Поняла.
Я пока не знала, как мне этого добиться, но собиралась передать мужу то, что сказал мне доктор.
Из кабинета я вышла в полном шоке. Отныне моя жизнь должна была круто измениться.
В июле я оказалась в больнице. Мне требовалось интенсивное лечение, переливание крови и обезболивающие. Еще мне нужен был отдых и релаксация, но я ничего не могла поделать. Муж звонил и издевался надо мной каждый день. Он угрожал мне, что из-за того, что я лежу в больнице, я останусь без детей. Сам муж ненавидел ухаживать за детьми. И ничто – даже то, что я лежу практически при смерти, – не могло заставить его переменить отношение.
Телефонные монологи мужа длились по пять часов. Медсестры заходили в палату, чтобы меня проведать, и уходили, качая головой. Мне удавалось вставить в наш разговор всего несколько фраз:
– Прошу тебя, мне нужен отдых. Я хочу повидаться с детьми, – умоляла я супруга.
Он отказывался приводить детей, чтобы меня навестить. Так муж наказывал меня за то, что я болею.
Двадцать дней спустя я уже поверила, что болезнь меня убьет. Мое состояние становилось все хуже, я боялась потерять детей и дом. В один из дней ко мне пришел доктор. Он посмотрел на меня, измотанную и слабую, и взял за руку.
– Обычно я не лезу не в свое дело, но сейчас считаю, что обязан вмешаться. Ваш брак вас убивает, и если вы с ним не покончите, он покончит с вами.
Меня это ошеломило, и сначала я не знала, что ответить.
– Спасибо, – сказала я. – Я подумаю об этом.
Только об этом я потом и думала. Слова доктора заставили меня решиться на перемены. Я стала бороться за то, чтобы поправиться и выздороветь. В тот раз я пролежала в больнице двадцать семь дней, а потом у меня ушло еще четыре месяца на то, чтобы снова встать на ноги и вернуться к работе.
Потом в моей голове сложился план. Я собиралась накопить денег на тайном счете, и когда там соберется приличная сумма, я уйду от мужа.
На это ушел почти год, но в один прекрасный день, во время очередного скандала, я поняла, что с меня хватит. И убежала, не оглядываясь. Это был конец нашего брака.
Я до сих пор вспоминаю разговор с доктором. Многие люди решили бы, что болезнь Крона – смертный приговор. От нее нет лечения, есть лишь способы ее сдерживать. Но для меня болезнь оказалась спасательным кругом. Если бы не диагноз, скорее всего, я так и оставалась бы в этом ужасном, полном жестокости браке. А сейчас я замужем за другим, прекрасным мужчиной, который – я уверена – никогда меня не обидит.
Вот так и получилось, что мой смертный приговор превратился в спасение, сделавшее мою жизнь лучше.
Тина О’Райли
Первое слово – «папа»
Оглядываясь на свою жизнь, понимаешь, что самое великое счастье – это семейное счастье.
Когда в середине мая 2012 года мой муж остался без работы, это коснулось не только нашей семьи. На следующий день все газеты вышли с заголовками «Игра окончена для 38 Studios – компании Курта Шиллинга по разработке видеоигр». Закрытие фирмы произошло совершенно неожиданно и стало ужасной новостью для сотен сотрудников. Ничто этого не предвещало, просто сначала перестала приходить зарплата, потом каждый день начали проводиться совещания, а потом компания и вовсе закрыла двери перед своими сотрудниками. Теперь уже бывшими. Одним из предметов, который остался в запертом офисе и оказался навсегда утерян, был ультразвуковой снимок нашей дочери.
За две недели до закрытия компании мы с Заком купили дом, а в конце месяца на свет должна была появиться наша дочь – Мадлен. Когда муж лишился работы, он пытался меня успокоить, чтобы я не очень нервничала. Я была на сносях, и стресс был категорически противопоказан. Меня заставляли лежать ногами кверху и расслабляться. Я и пыталась это делать, пока все обсуждали новость о крахе компании, опубликованную всеми СМИ Новой Англии, но, по правде говоря, не очень-то у меня получалось. Дело в том, что я и в обычное время не была спокойным человеком. Я тревожусь из-за любого мало-мальски драматического события. И могу разрыдаться от ситуации, на которую большинство людей даже не обратит внимание.
То, что я только-только окончила аспирантуру и была без работы, а теперь и Зак стал безработным, уверенности не добавляло. В добавок к нервозности из-за этой ситуации, я начинала переживать, о том, как стресс скажется на ребенке. Помню, как я свернулась вокруг своего огромного живота в клубочек и хотела, чтобы дочь так и оставалась внутри меня и ей не пришлось бы испытывать всего, что происходило с нашей семьей.
27 мая я проснулась от очень странной боли. Толчки становилась чаще и сильнее, и я поняла, что рожаю. Мы отправились в больницу, и несколько часов спустя Мадлен появилась на свет. Роды прошли прекрасно. Муж встретил нашу чудесную темноволосую дочь в 19:39. Она была идеальной. Первую ночь мы провели в тумане новообретенной семьи, просыпаясь каждые несколько минут, чтобы заглянуть в люльку, где спала наша малышка.
На следующий день счастливый туман развеялся: мы получили счет от больницы. У нас не было страховки, потому что технически мужа не сократили – просто его компании больше не существовало. И именно тогда мы выяснили, что начальство не платило страховые взносы. Одно из самых ужасных воспоминаний того дня – Зак плачет в кресле у окна в моей палате. Он закрывал руками лицо и твердил: «Я не знаю, что нам делать. Я не знаю, что нам делать…»
Через пару дней мы привезли Мадлен домой, и следующие несколько недель я только кормила, читала и дремала с нашей малышкой. Зак в это время ходил на собеседования в компании по разработке программного обеспечения, а потом возвращался домой и проводил время с дочкой, которая сразу же влюбилась в своего папу. Когда муж дремал, Мадлен спала у него на животе. Когда Зак готовил ужин или делал уборку, она наблюдала за ним, словно он был самым интересным человеком в мире.
Через месяц Зак нашел работу в другой игровой компании. И хотя май и июнь 2012 года были самыми тяжелыми месяцами в жизни нашей семьи, муж смог провести бесценный месяц с дочкой.
Сейчас Мадлен почти восемь месяцев, и наша семья уже не переживает из-за случившегося с 38 Studios. Мы часто думаем о семьях бывших сослуживцев мужа и надеемся, что они тоже смогут справиться с этой тяжелой ситуацией. Да, случилась ужасная вещь, но был и свой плюс: Зак смог провести время с дочкой в ее первый – самый важный – месяц жизни. Ведь этого не было бы, если бы он продолжал работать. И я уверена, что именно первый проведенный совместно месяц так сильно их сблизил. В семь месяцев Мадлен произнесла свое первое слово. И это слово было – «папа». Чему никто из нас не удивился.
Рене Борегар Лют
Приятные побочные эффекты
Рак – это слово, а не приговор.
Когда мне в 2011 году поставили диагноз – рак груди третьей стадии, я первым делом подумала: «Третья стадия… из десяти. Ничего страшного. По крайней мере, его нашли на раннем этапе». А потом я узнала, что стадий всего четыре. Как разведенная мать-одиночка с тремя детьми (у младшего еще и аутизм), к своим сорока четырем годам я уже столкнулась с испытаниями. Однако новое испытание могло стоить мне жизни!