аже мои дети, что тоже было формой официального признания.
Следовать своей страсти – это и благословение, и проклятие.
Моя колонка, прежде выходившая от случая к случаю, постепенно стала еженедельной, воскресной. Чуть позже я стала печататься в литературных журналах и антологиях. Пару моих пьес приняли к постановке. Я работала над книгой. Мою первую книгу, «Учительница по имени Вера», опубликовало издательство Cairn Press.
И вот мне сорок четыре года. Трое моих детей – подростки. Старшая любит музыку так же, как я люблю литературу. Мой опыт сослужил мне хорошую службу в непростые моменты общения с ней, когда ей с трудом удавалось совмещать занятия музыкой и школьную программу. Я поддержала ее, так как хорошо понимала: следовать своей страсти – это и благословение, и проклятие. Успех, признание (и оплата труда) могут прийти не сразу – или не прийти вовсе. Поэтому ты годами работаешь на нелюбимой работе, чтобы иметь возможность потом, вместо отдыха или сна, делать то, что по-настоящему любишь.
Однажды после работы (офисной скучной работы, где мне иногда удается писать) я приехала домой и нашла на столе записку от дочери.
Она написала, что во время собеседования в колледж один из членов комиссии спросил, какая книга больше всего ее вдохновляет. Дочь назвала мою книгу и объяснила, что именно она научила ее не отказываться от своих увлечений, доказав, что можно сделать карьеру в музыке, даже если не станешь к концу колледжа поп-звездой, потому что ее «матери сорок с лишним лет, а она до сих пор реализует свои мечты».
Свою записку дочь завершила словами: «Вот это и есть вдохновение».
Я разрыдалась. И плакала не минутку, а все десять.
Я не намеревалась преподавать ей этот урок. Даже не предполагала, что она сделает такой вывод.
Я не знаю, добьется ли моя дочь успеха на музыкальном поприще, но она точно преподаст много чудесных нечаянных уроков своим детям. И это вызывает у меня улыбку.
Найти свой дом
Дом – это укрытие от бурь, от всевозможных бурь.
Мои ладони вспотели, а ноги то и дело пускались в нервный пляс, и я не могла их удержать. Естественно, я нервничала, но при этом испытывала приятное возбуждение, сидя рядом с агентом по недвижимости в кабинете нотариуса и заполняя документы. Поставить еще пару подписей – и я домовладелица. В двадцать пять лет! Это был один из лучших дней в моей жизни, уступавший только тому, когда я пару месяцев назад стала дипломированным бухгалтером. У меня всегда имелся жизненный план, и этот дом определенно был его частью. Я хотела получить собственную долю «американской мечты» столько, сколько себя помнила, и теперь стояла на ее пороге – во всей ее кирпичной семикомнатной красе в стиле ранчо.
Эта покупка была важна во многих отношениях. Моя родная мать отказалась от меня сразу после моего рождения. И пока других новорожденных встречали с цветами и шариками близкие и везли домой, я отправилась в детский приют, где жила, пока меня не удочерили. Моей приемной матерью стала прекрасная женщина, которая руководила успешным бизнесом, но не могла иметь своих детей. Через шесть лет, когда она ехала на рабочее совещание, ее машину занесло на обледенелой дороге и она врезалась в ограждение. Проведя около недели в реанимации, она все же скончалась. Мне даже не довелось с ней попрощаться. Вот так я вновь осталась без матери. И без дома.
Спустя пару недель я уехала жить в Миссисипи. Суд назначил сестру моей приемной матери моей официальной опекуншей. Она сразу дала мне понять, что будет обеспечивать меня жильем лишь до тех пор, пока я не окончу школу, как это предписано ей судом. Следующие десять лет были для меня безрадостными. За пару месяцев до окончания школы моя опекунша сказала мне, чтобы я и не думала подавать заявление в колледж. «Ищи работу и снимай жилье» – таким был ее настоятельный совет. Она не желала заботиться обо мне на собственные деньги после того, как ей перестали выплачивать пособие на меня. За неделю до вручения аттестатов она снова напомнила мне, что я должна покинуть ее дом сразу после этого события, потому что срок ее опекунства на этом закончится. Я получила аттестат и осталась одна. Без дома. Снова.
После недели в реанимации моя приемная мама скончалась. Я осталась одна. Снова.
Несмотря на совет моей опекунши забыть о колледже, я понимала, что хорошее образование – мой единственный шанс на достойную профессию, работу, жизнь. Нужно было всего лишь решить две проблемы: нечем платить, негде жить.
Решение первой проблемы стоило мне многих ночей и выходных, посвященных зубрежке, пока мои сверстники дружили, влюблялись и веселились на вечеринках. В итоге я таки получила полную академическую стипендию и выбрала колледж в городе, где жила моя кузина.
Идея найти биологическую семью отчасти решила проблему с жильем. Я не смогла наладить контакт с родной матерью, но кузина и ее семья приняли меня с распростертыми объятиями. Они разрешили жить у них дома во время каникул, в остальное время я пользовалась общежитием.
И снова веселая сторона юности прошла мимо меня. Пока однокурсники всячески развлекались, я бралась за любые подработки и готовилась к жизни после колледжа, в реальном мире. Знала, что меня никто не подстрахует, поэтому не имела права на неудачу. Я выбрала профессию бухгалтера-аудитора, потому что с ее помощью могла заработать достаточно денег, чтобы обеспечивать себя.
После того как я подписала последний документ, агент радостно вручила мне ключи от моего прекрасного нового дома на Лейсвуд-Коув. Мне нравилось даже название моей улицы! Я зарулила на подъездную дорожку и выскочила из машины. Бегом помчалась к двери и едва сумела повернуть ключ в замке, так отчаянно тряслись мои руки. Вбежала внутрь, опасаясь, что это всего лишь сон и что я сейчас проснусь. Рухнула прямо на пол гостиной с голыми стенами – и разрыдалась.
Больше никто не отдаст меня в приют, не выгонит вон. Никто не будет скверно обращаться со мной и указывать, что мне делать. В этот момент я почувствовала себя сильной, как никогда. Я была такой потерянной, когда умерла моя приемная мать! После долгих лет страданий и физического насилия я упорно трудилась, чтобы стать тем человеком, которым мне было предназначено стать. В тот день, обводя взглядом пустую комнату, я поняла, что наконец-то нашла свой дом.
Последняя коврига хлеба
Помогая другим, мы поможем себе, ибо любое добро, которое мы отдаем, совершает полный круг и возвращается к нам.
Когда мы с мужем оба лишились работы, нам втроем с сыном пришлось переехать из дома в пустую, но довольно просторную квартиру с одной спальней. И, само собой, мы отказались от привычного образа жизни.
Некоторое время мы жили скромно, но более или менее сносно. И все же в какой-то момент, несмотря на свою гордость, нам пришлось признать, что без помощи через день нам просто нечего будет есть.
Муж нашел поблизости благотворительную организацию, которая принимала в качестве пожертвования еду и вещи, чтобы потом раздать тем, кто в них нуждался. Сначала мы попросили только один пакет с продуктами – крупой, молоком, хлебом, маслом, мукой, консервами, – этот набор помог нам продержаться несколько дней до зарплаты. Затем мы не удержались и выбрали несколько вещей и кое-что из мебели, чтобы обставить нашу почти пустую с момента переезда квартиру. Люди были щедры и готовы помочь, не задавая вопросов.
Сразу после того, как и я, и муж нашли постоянную работу, мы решили, что пришла пора возвращать долги. Каждый раз, делая покупки в супермаркете, я покупала лишнюю пачку масла, или пакет муки, или пару банок с консервами, чтобы в конце недели собрать одну большую сумку с продуктами, примерно такую, какую получили мы, обратившись за помощью в самый первый раз.
Потом я заметила, что всегда готовлю больше, чем необходимо нашей семье. Чем выбрасывать остатки испорченной еды, почему бы сразу не отложить лишнее, угостив тех, кому сейчас эта еда особенно нужна. Мы начали раздавать готовую еду как минимум раз или два в неделю, всегда дополняя ее домашним десертом.
О нас пошла молва. И у нашей двери стали спонтанно появляться коробки с продуктами для раздачи. Продавцы с рынка делились овощами и фруктами, когда понимали, что не успеют их продать. Кто-то, зная, что я люблю печь, приносил муку, сахар и свежие яйца.
На пакетах с готовой едой я обычно писала: «Для тех, кому просто нужно подкрепиться» – и никогда никого не спрашивала, почему они оказались в такой ситуации. Помню, как нам самим было неловко обращаться за помощью.
А потом мы узнали, что я беременна. Сперва я не сильно обрадовалась, так как до этого у меня было несколько выкидышей, но с каждым месяцем моя радость росла вместе с животом.
Рожать мне предстояло на День благодарения. Я понимала, что после рождения ребенка мне придется взять паузу в благотворительной готовке, которой я все это время занималась. Я сильно прибавила в весе, отекала и больше утомлялась в течение дня. Мы с мужем обстоятельно обсудили мою потребность в этом перерыве, а на следующее утро он пошел выгуливать нашу собаку – и едва не полетел с крыльца, споткнувшись о ящики с цукини.
– Для тебя это чересчур большая нагрузка, – сказал он мне. – Передай их кому-нибудь другому.
Но этот благодатный урожай был вверен моим заботам, и как бы муж ни пытался отговорить меня, я понимала, что должна что-то сделать, чтобы люди гарантированно насладились этими овощами в День благодарения. Так начались следующие четыре дня, наполненные самой тяжелой и самой благодарной работой, какой я когда-либо занималась.