– Скажи, чем бы ты очень хотела заняться, но никогда не сможешь? Всего одну вещь.
Мне захотелось рассмеяться. Одну?
– Ты шутишь? – выпалила я. – У меня их целый список.
– Назови одну.
На мгновение я с тоской задумалась обо всем, чего больше никогда не увижу.
О фильмах, пьесах, горах, деревьях, водопадах, платьях, обуви, лицах родных и друзей… Я понятия не имела, каково это – выйти из дома одной и заняться простыми вещами, например прогуляться по лесу или сходить в горы. Мне никогда не удастся познать свободу спонтанных решений, я не смогу отправиться в незапланированное путешествие без посторонней помощи, не поставив всех в известность.
– Проехаться за рулем машины, – наконец, ответила я. – Раньше папа хранил старый гоночный автомобиль в гараже нашего зимнего дома в Вермонте, и я садилась за руль, переключала передачи, представляя, будто участвую в гонке. Я бы хотела научиться водить.
После нескольких секунд молчания парень поднялся. Я почувствовала, что он стоит передо мной.
– Серьезно?
Даже по голосу было слышно, как он хитро улыбается. Я начала волноваться.
– Ну, значит, идем. – Незнакомец схватил меня за руку и потянул за собой.
– А? – В растерянности я оступилась, однако сопротивляться не стала, хоть и понятия не имела, что происходит. – Куда идем? Я не могу уйти!
Я вспомнила, что мама наверху, и мгновенно накрыла свой рот ладонью.
– Если хочешь, мы прокатимся, – сказал он, направившись к входной двери в фойе. – Можешь закричать, конечно, но тогда веселью конец.
– Кто сказал, будто мне весело?
– Скоро будет. – Парень остановился, но не отпустил мои пальцы. – Или могу уложить тебя спать и развлечься с кем-то еще, как пожелаешь.
Я закатила глаза. Не смешите меня. Можно подумать, я приревную.
– Правда, я предпочел бы поиграть с тобой, – прошептал он, прильнув ближе.
Ага, кто бы сомневался. Псих, которого влечет к слепым девушкам, не способным его узнать. Я совсем рехнулась?
– Толпа, музыка, костры, пиво, – поддразнил парень. – Идем, Уинтер. Мир ждет.
В шоке от самой себя я покачала головой. Похоже, я все-таки рехнулась.
– Ты привезешь меня обратно домой?
– Конечно.
– Живой и… нетронутой?
Он засмеялся, и я впервые услышала его голос – низкий, плавный и явно потешающийся надо мной:
– Сегодня. Разумеется.
Замешкавшись лишь на секунду, я опустила руку и двинулась к шкафу, где нашла одну из своих толстовок, надела ее и кроссовки тоже прихватила.
Мне нужен телефон. Я должна его взять.
Повернувшись к лестнице, я вдруг вспомнила про GPS-датчик. С его помощью родители отслеживали мои передвижения через приложение.
Если мама проснется или отец вернется, захочу ли я дать им возможность узнать, что я занималась чем-то запрещенным с мальчиком, имени которого даже не знала, и тем самым дать повод родителям отослать меня в пансион?
А с другой стороны, если мне понадобится, чтобы родители меня нашли, я буду чертовски рада, что телефон со мной.
Решайся, решайся…
К черту.
Сделав вдох, я развернулась и протянула ему руку.
Взяв ее, парень открыл дверь.
– Почему ты не пользуешься тростью? – поинтересовался он, ведя меня по подъездной дорожке. – Или собакой-поводырем?
Поверь, я бы с удовольствием. Это дало бы мне больше свободы.
– Меня всегда кто-нибудь сопровождает при необходимости. Родители не любят, когда я привлекаю к себе внимание.
Им казалось, что все станут на меня пялиться. В городе жили еще люди с нарушениями зрения, но полностью слепая – только я, похоже. Даже не спрашивая, я знала, чего боялись отец с матерью. И они правы. Людям не по себе в моем присутствии. Я участвовала во множестве неловких бесед и была в курсе, что некоторым просто хотелось убраться от меня подальше. Они не понимали, как себя вести со мной.
Родители ошибочно думали, будто окружающий мир для меня остался прежним, поэтому я должна научиться существовать в нем так же, как раньше. А я не могла.
Да, посторонним поначалу будет неловко со мной, но они могут привыкнуть. Могут измениться.
Больше всего меня возмущало то, что мать и отец были убеждены: никому нельзя доставлять неудобства и что я обязана не быть обузой для других.
Но ведь это и мой мир тоже.
– Ты всегда будешь привлекать к себе внимание, – наконец, сказал парень. – И твоя слепота тут абсолютно ни при чем.
От того, как он это произнес – нежно и задумчиво, – у меня вспыхнули щеки. Я не знала, что незнакомец имел в виду, мой танец или красоту, но мое тело вдруг окутало теплом.
Только уточнить я не успела, в следующую секунду он оказался прямо передо мной, подхватил меня под бедра и усадил себе на спину. Когда мои ноги оторвались от земли, я резко вздохнула и быстро обвила руками его шею, чтобы не упасть.
– Я могу идти быстрее. Могу. Я не хотела…
– Заткнись и держи меня крепче.
Ла-а-а-адно. Я сжала руки сильнее.
– Крепче, – огрызнулся парень. – Как в гардеробной той ночью.
Он не видел этого, но я ухмыльнулась. Крепко обхватив руками его шею, я прижалась щекой к его щеке. Я старалась не вспоминать ссору родителей, а не думать о нем не могла. Кроме его объятий, тепла и пульса тогда все исчезло. Порой, чтобы тебе стало хорошо, должно случиться что-то плохое. Это было приятное воспоминание.
Парень понес меня дальше. Когда под его обувью захрустели камни, я поняла, что мы вышли за пределы усадьбы.
Остановившись, он поставил меня на землю, и мои голени коснулись металлического корпуса. Я выставила руки вперед и провела ладонями по стали, стеклу и дверной ручке, не сдержав улыбку.
Естественно, незнакомец не стал подъезжать прямо к дому. Он припарковался за открытыми воротами.
Моя рука скользнула дальше по плавным, четким линиям кузова, ощущая гладкую, но не глянцевую поверхность машины. Решетка радиатора оказалась узкой, замысловатой и изящной. Явно импортная.
– Мне нравится твоя машина, – сказала я, затем, дразня его, добавила: – Как ее зовут?
Он тихо засмеялся, подошел сзади и прошептал мне на ухо:
– У всех моих питомцев есть пульс.
Волоски на задней поверхности шеи встали дыбом, каждый сантиметр моей кожи ожил. Как ему это удается?
Парень за руку подвел меня к водительской двери, открыл ее и забрался внутрь. Я услышала, что сиденье сдвинулось, но вперед или назад – не поняла. Что-то еще переместилось. Руль?
Сердце заколотилось сильнее; мрачное предчувствие заставило меня отступить на шаг. Не думаю…
– Подойди сюда, – произнес он.
Э, нет. Наверное, это не очень удачная идея.
Он поймал мои пальцы и слегка потянул.
– Сейчас же садись в машину.
Пока я колебалась, мой желудок провалился куда-то вниз. Мне стало дурно.
Я могла бы вернуться в свой тихий дом, лечь в кровать, послушать музыку или аудиокниги, в то время как мир вокруг продолжал бы вращаться. А в следующий раз, когда мне выпадет шанс сделать что-то дикое, безрассудное и пугающее, будет еще проще поджать хвост и сбежать… Каждый день останется таким же предсказуемым, как предыдущий.
Это глупо. И противозаконно.
Но весело. Я не хотела, чтобы этот вечер закончился.
Закрыв глаза и признав поражение, я шагнула вперед.
Ладно. Засунув ногу в салон, я нагнулась, и парень помог мне сесть на сиденье между его длинных ног. Чтобы не лежать на рулевом колесе, я немного откинулась назад. Моя спина прижалась к его груди.
Он положил мои ладони на руль, загнул пальцы и проинструктировал:
– Это похоже на циферблат. Ты сейчас на десяти и двух часах.
Крепче сжав пальцы вокруг моих, незнакомец зафиксировал их положение.
Я кивнула. В животе снова что-то исполнило сальто.
– Педалями и рычагом передач займусь я, а ты рули, – сказал он.
– Как рулить? – выпалила я. Слезы отчаяния уже подступили к глазам. – Мы погибнем.
Парень хохотнул.
– Дорога пустая, в такое время встречных машин точно не будет. Расслабься.
Все еще сомневаясь, я покачала головой.
– Эй. – Он чуть приблизился и произнес над самым моим ухом: – Тебе всего лишь нужно мне довериться, мелкая. Поняла?
Я замерла, чувствуя нашу близость.
Страх постепенно рассеялся. Он главный и способен на все. Я действительно ему доверяла.
Кивнув, я глубоко вздохнула и вновь посмотрела вперед. Его ноги зашевелились подо мной; он протянул руку под руль, и внезапно двигатель заурчал.
Правой рукой парень поставил рычаг в нужное положение. Его дыхание овеяло мою шею, и я изо всех сил вцепилась в руль.
– Тебе придется выехать на улицу, сначала подавшись влево, – пояснил он. – Когда почувствуешь, что все четыре колеса уже на ровном асфальте, выпрямляй руль.
Я сглотнула и опять согласно кивнула.
– Сильно не разгоняйся для начала, хорошо?
В ответ послышался очередной смешок. Ладно, может, я не совсем ему доверяла.
– Жму на газ, – предупредил парень. Двигатель взревел.
Я нервно дернула руль из стороны в сторону, но незнакомец не отпустил тормоз… или не включил передачу, поэтому мы не тронулись с места, и я почувствовала себя глупо.
Хотя парень не засмеялся.
Он снова чуть поддал газу. Ощутив, как гравий затрещал под покрышками, я вцепилась в руль с такой силой, что щипцами не отдерешь. Левое переднее колесо преодолело маленький барьер. Я повернула руль в том же направлении, пока не почувствовала, как правое тоже оказалось на дороге.
Из груди вырвалось нечто среднее между смехом и всхлипом, и я улыбнулась. Как только задние колеса достигли асфальта, я повернула руль вправо, чтобы остаться в своей полосе.
Вдруг машина быстро съехала обратно на обочину, на гравий и траву, с которых я совсем недавно ее увела.
– О черт! – Я дернула руль влево, стараясь вернуться на дорогу, но побоялась выехать на встречную полосу, поэтому снова метнулась вправо. Оба правых колеса сползли с проклятого асфальта.