За столом раздался смех, в то время как Ной, Рика и другие девушки пялились на Всадников. Я тоже стала ощущать их. Легко заметить, если один или вся четверка входят в помещение. Громкость разговоров меняется, слышатся только редкие перешептывания. Мне хотелось бы окунуться в интриги Тандер-Бэй Преп, наверное, однако это даже хорошо, что я не могла увидеть, насколько они были привлекательны, по утверждениям. Ведь мы девятиклассники, а они – выпускники, и мы им не ровня.
У меня и так уже появился предмет обожания. Внутри все трепетало каждый раз, стоило мне подумать о наших приключениях в машине и на мотоцикле прошлой ночью. Я была более чем готова к своему первому поцелую. Не знаю, чем я его заинтересовала, но он явно не улавливал моего затаенного желания заняться кое чем погорячее. Может, парень вообще не видел меня в таком свете.
После поездки на мотоцикле мы вернулись в его машину, он отвез меня домой, и я легла спать. Никто из домашних даже не заметил моего отсутствия. Я надеялась, что мы еще поговорим или он намекнет, вернется ли опять, а если вернется, то когда, однако парень промолчал. Я тоже вопросов задавать не стала. Ведь эта встреча не окажется последней, да? То есть так не прощаются.
Вчера он мне приснился, и я проснулась с пленительной фантазией, что он будет находить меня вот так в течение многих лет и заниматься со мной сладострастными вещами. Внутри болезненно ныло, когда я думала о том, что не хочу слишком долго ждать возможности быть с ним. Если он вообще вернется.
Я находила всего одну светлую сторону в том, что могла больше никогда не почувствовать его: первая любовь поучительна. По крайней мере так говорила мама. А еще она говорила, что за первых возлюбленных замуж не выходят. Их задача просто сломать тебя, чтобы ты смогла стать лучше, совершеннее, сильнее.
Но мне было все равно. Я хотела, чтобы он вернулся. Хотела, чтобы он причинил мне боль. Лишь бы вернулся.
– Какие они? – поинтересовалась я, нарушив молчание в попытке сменить тему. – Всадники? Помимо Дэймона, я имею в виду?
У меня уже сложилось впечатление о том, в какого говнюка он превратился. Поверить не могла, что заподозрила, будто он был моим Призраком. Нет, мой парень неземной. И он не курил, хвала небесам.
– Ну, Кай самый приятный, – сказала Клаудия, Рикина подруга. – Хотя он плохой мальчик во всем остальном. Они с Дэймоном очень похожи внешне. Оба темноволосые и темноглазые, но Кай более… ухоженный, думаю, можно так сказать. У Дэймона постоянно такой вид, словно он только что вернулся в свой человеческий облик после того, как всю ночь был волком. – Девушка засмеялась. – Его волосы и одежда всегда в беспорядке…
– А Уилл? – спросила я, пытаясь отвлечь внимание от Дэймона.
– Уилл тоже милый, – вступила в разговор Рика, – но не настолько искренний, как Кай, полагаю. Он красивый, и с ним никогда не заскучаешь. Уилл обращается с девушками лучше, чем Дэймон и Майкл, однако… Не знаю, – она умолкла, задумавшись. – Он несерьезный. Не припомню, чтобы у него были постоянные отношения хотя бы с одной девушкой, как у Кая сейчас.
– Возможно, его сердце уже принадлежит кому-то, кого он не может получить, – предположила Клаудия.
– Ах.
– Да, например, Дэймону, – хохотнул Ной. – Они очень близки. Типа, очень близки, насколько я слышал. Он держит Уилла на поводке. Фигурально выражаясь.
– А Майкл?
– Майкл.
– Майкл.
– Майкл.
Его имя донеслось со всех сторон. Справа от меня тяжело вздохнула Рика.
– Рика знает о нем все, – поддразнил Ной.
– Заткнитесь, ребята, – смущенно отчитала их девушка.
Спустя мгновение она ответила на мой вопрос:
– Он своего рода лидер. Вероятно, в будущем перейдет в профессиональный спорт. Светло-каштановые волосы, золотистая кожа, ореховые глаза. Полная противоположность Уиллу. Он очень серьезный.
– Ореховые глаза. Томный взгляд, – с издевкой добавила Клаудия. – Рика спала в его постели. Она тебе об этом не рассказывала?
Спала в его постели? Ему, наверное, лет восемнадцать. Или почти.
– Мне было тринадцать, – пояснила Рика, – и он сам меня туда уложил. Но не спал вместе со мной. Я же вам говорила, народ.
Затем она обратилась ко мне:
– Я выросла вместе с ним. Наши семьи близко дружат, поэтому я много времени провожу в его доме.
– Это переводится как: «Она его любит и нарожает ему детей, а ты держи свои проклятые лапы подальше от него», – сказал Ной.
Кивнув, я учла предупреждение:
– Ясно.
Внезапно из динамиков зазвучала музыка, люди вокруг засуетились, начали хихикать, свистеть. Я сосредоточенно прислушалась, пытаясь понять, что происходит.
Это реально песня Бобби Брауна?
– О боже, – воскликнул кто-то и рассмеялся.
– Что? – спросила я. – Что происходит?
– Уилл Грэйсон танцует, – ответила Рика таким тоном, будто ей за него стыдно. – О господи, он залез на стол.
Все окружающие залились смехом – видимо, шоу оказалось интересным.
Не в силах сдержаться, я улыбнулась и стала покачивать головой под «My Prerogative». Забавный выбор песни. Наверное, Уилл мне понравится.
– Ну такой любовник, а не боец, – прокомментировал кто-то.
– Он безумно сексуальный, – добавила Клаудия.
– Если когда-нибудь втрескаешься в одного из них, пусть это будет Уилл или Кай, поняла? – произнес Ной с противоположной стороны стола. Полагаю, он обращался ко мне. – Они, по крайней мере, пообнимаются с тобой секунд десять после того, как дело будет сделано.
Я нервно засмеялась, ковыряя свою еду. Ладно, похоже, мне никто из них не понравится.
– Ребят, тихо, – сказала Рика, после чего повернулась ко мне: – Они шутят.
Поняла. И беспокоиться не о чем. Я буду сторониться избалованных старшеклассников. Но меня жгло любопытство: что бы сделал мой Призрак, если бы я кому-то из них понравилась? Не будет ли ему все равно? Узнает ли он? Ведь даже сейчас парень вполне мог находиться в кафетерии, рядом с нами.
Черт, возможно даже, что это Ной.
Но я отбросила этот вариант. Я держала его за руку по пути на урок музыки. Тело Ноя совершенно не похоже на его тело. Он не настолько высокий, не настолько сильный. Мои внутренности не исполняли сальто, когда я прикасалась к нему.
Пока играла музыка, а люди увлеченно наблюдали за выходкой Уилла Грэйсона, для меня все звуки, смех и шум начали отходить на второй план, затихать.
Я хотела вновь его почувствовать.
И чувствовала. Будто опять сидела у него на коленях, вела машину. Или прижималась к нему сзади на мотоцикле, ощущая его тепло и холод ночи. Или пряталась с ним в гардеробной, в его крепких объятиях, словно в нашем собственном мире.
Мне бы хотелось, чтобы парень оказался сейчас рядом. Наблюдал за мной. Всегда наблюдал за мной. Я заправила волосы за уши, повернула голову в том направлении, где он стоял в моем воображении, и упивалась, представляя его взгляд на себе.
– Ты в порядке? – спросила Рика.
Музыка выключилась. Услышав, как учитель кого-то отчитывал – Уилла, скорее всего, – я кивнула.
– Да. – Я положила свою пластмассовую вилку на поднос и вытерла руки салфеткой. – Когда доешь, покажешь мне, пожалуйста, где библиотека? Посижу там и послушаю учебный материал перед уроком. А потом попрошу помощника библиотекаря проводить меня в кабинет.
– Конечно. Я уже все. Идем.
Мы взяли наши сумки, выбросили мусор и направились к дверям. На выходе из кафетерия я улыбнулась сама себе, до сих пор ощущая его: как он смотрит, следует за мной и никогда меня не оставит.
– Что думаешь насчет этого местечка? – предложила Рика, когда мы прибыли на третий этаж библиотеки. – Здесь пусто и тихо.
Я кивнула, на ощупь ища ближайший стул. Вместо него обнаружила мягкий диван, поставила свою сумку, села и достала телефон с наушниками.
– Мне нужно сбегать в административный офис, забрать листовки для математического клуба, – пояснила девушка. – Могу зайти за тобой, как только освобожусь, и проводить на английский.
– О, нет, все нормально, – сказала я, подключив наушники и уютно устроившись в углу дивана. Я кого-нибудь найду. Или… войду в раж и доберусь до класса самостоятельно.
– Не вздумай, – отчитала Рика.
Я улыбнулась. В моих словах была лишь доля шутки. Кабинет английского располагался в конце коридора следующего этажа, напротив лестницы. А из библиотеки можно попасть на лестницу, свернув налево. Уверена, я смогу. После того, как вчера управляла настоящей машиной, мне отчасти хотелось попробовать. Это будет моей дозой развлечений на сегодня.
Но я ее успокоила, зная, что она до сих пор чувствовала себя виноватой из-за инцидента с раздевалкой.
– Шучу. Со мной все будет хорошо. Кто-нибудь поможет. Обещаю.
– Ладно, – уступила Рика. – Увидимся на уроке.
Помахав ей, я всунула наушники в уши и включила главу про коренных американцев и раннюю колонизацию. Звук сделала не очень громкий, чтобы не пропустить первый звонок, оповещавший об окончании обеда. Тогда у меня останется пять минут на дорогу до класса.
Я запрокинула голову назад, закрыла глаза, слушая женский голос, повествующий о племенах восточной Америки и Канады и о торговле с европейскими переселенцами. Из всех школьных аудиокниг эта нравилась мне больше всего. Голос в динамиках был приятный и мягкий, богатый на интонации, словно она рассказывала сказку на ночь.
За исключением алгебры, которая всегда давалась мне с трудом и мало меня интересовала, так как я знала, что в будущей карьере она не принесет никакой пользы, дела с остальными предметами обстояли на удивление хорошо. Учителя помогали; я чувствовала себя все менее неловко, разговаривая с ними, открыто обсуждая свои потребности. То есть в школах создавали адекватные условия для людей с трудностями обучения, малоимущих, больных, с серьезными поведенческими расстройствами. По сравнению со всеми ними я ведь не могла быть такой уж огромной обузой, да?