Потом ее голос наконец-то пронзил пространство:
– Ты тут?
Я ничего не ответил.
– Ты смотрел? – тихо спросила она.
Мною овладело желание заключить Уинтер в объятия, ощутить, как она расслабится, усмирить ее тревогу, заставить почувствовать себя в безопасности.
Но тогда она почует дым, потому что сегодня я специально не воздерживался от курения. Не хотел поддаться соблазну навестить ее.
И все равно поддался. Парням сказал, что нанесу жаркий визит миссис Эшби, прекрасно зная, как им это понравится. Мы все терпеть не могли ее мужа.
А на самом деле хотел увидеть Уинтер. После того, что сделал с ней прошлой ночью.
– Меня мучает то, что ты со мной не разговариваешь, – произнесла девушка, медленно повернувшись кругом, ведь она не знала, где я находился. – Не разговариваешь по-настоящему. Но, думаю, ты бы никогда не остался до утра.
Верно. Проведя еще полчаса в душе, мы вышли и вытерлись, после чего я оделся и последовал за ней в комнату, где какое-то время просто полежал с Уинтер в кровати.
Когда она уснула, я не ушел.
Однако глаз не сомкнул часов до четырех утра, и только потом незаметно улизнул.
Я пообещал себе трахнуть другую женщину сегодня. Чтобы вытравить из себя Уинтер.
– Ты похож на призрака, – задумчиво сказала она. – Или вампира. Ты оживаешь для меня лишь по ночам.
Девушка сглотнула и сделала вдох.
– Все нормально. Меня ведь предупредили, да? Что ты причинишь мне боль?
Да.
– Отец считает, мне лучше вернуться в Монреаль. Говорит, «здесь я не смогу реализоваться».
Она повторила его слова, сымитировав низкий, снисходительный тон. Мою шею словно пламенем обожгло; я занервничал.
Вернуться в Монреаль.
Так далеко.
Я не смогу с ней видеться. А вдруг она останется там после школы?
Если бы я подумал, что нам не стоит встречаться, мы бы не встречались, но мне не нравилось, что меня лишали выбора.
– В действительности он подразумевает другое: я не могу позволить себе быть подростком, – пояснила Уинтер. – Ему кажется, я совершу какую-нибудь ошибку и пострадаю из-за этого.
Ошибку вроде вчерашней, когда она пропустила комендантский час и заставила родителей волноваться. Уинтер поступила как все дети, однако для нее правила были строже, ведь родители сомневались в ее способности себя защитить.
Раньше она никогда не давала им поводов для беспокойства? Отец использовал это оправдание, чтобы отослать ее в пансион.
Если обе его дочери покинут дом, у него не будет причин возвращаться сюда чаще, чем требуется. Лишь бы соблюсти формальности.
Уинтер умолкла, опустив голову, и тихо попросила:
– Не отпускай меня.
На мгновение я закрыл глаза. Внутренности затянулись в тугой узел.
Я не хотел ее отпускать.
– Он сегодня ночует в Сити. Мать улетела к Ари в Испанию. Дом в моем полном распоряжении. Всю ночь.
О господи. Весь воздух покинул мои легкие.
Какого хрена?
Это все, чего я желал.
Не поступай так со мной.
Уинтер ухмыльнулась.
– Внезапно тебе нечего сказать?
Я покачал головой скорее из-за себя, чем из-за нее.
На ее месте может оказаться любая.
То, что я получил от нее, я мог получить от кого угодно.
Мне не хотелось, чтобы она была в моей голове.
Я не хочу этого. Я хотел, чтобы Уинтер осталась идеальной.
Она узнает, и все будет кончено.
«Не оставайся, – сказал я себе. – И не возвращайся».
– Нам не обязательно говорить. Я поднимусь наверх и приму душ. Можешь ко мне присоединиться, я не против. А после заберусь в кровать, и ты тоже можешь составить мне компанию. – Девушка закрыла глаза с таким видом, будто у нее разбивалось сердце. – Я просто хочу, чтобы ты был рядом, где бы я ни находилась.
Медленно подойдя к двери, она на ощупь нашла путь в фойе. Последовав за ней, я проследил, как Уинтер поднялась в ванную.
Уютно устроиться с ней в ее теплой постели – ничего лучше не придумаешь.
Но вместо этого я миновал лестницу, пересек кухню, вышел через черный ход, запер за собой дверь и ушел.
«На месте Уинтер может оказаться любая, – твердил я про себя. – Кто угодно».
И я это докажу.
Несколько часов спустя я ехал за рулем Мерседеса G-класса Майкла. Его брат сидел на пассажирском, а Рика с Уиллом – на заднем сиденье.
Майкл, рассердившийся по какой-то причине на Рику, напился и свалил куда-то с Каем, оставив ее под нашей опекой.
Идеально. Именно то, что мне было нужно: другая девчонка, которая ничего для меня не значит.
– Почему ты в маске? – спросила она притихшего Тревора.
Я улыбнулся себе под нос. Рика думала, что это Кай, потому что парень надел его маску. Разубеждать ее мы не собирались. У брата Майкла были свои счеты с ней, а у меня свои.
Ничего личного, мелкая. Ты просто отвлекающий фактор.
– Ночь еще не закончилась, – ответил я дразнящим тоном.
Мы мчались по темному пустому шоссе в направлении ее дома – куда, как она думала, ее и везут, – только место назначения было совсем другим.
– Ты его хочешь, да? – поинтересовался я, играя с Рикой. – Я Майкла имею в виду.
Девчонка лишь посмотрела в окно, проигнорировав мой вопрос.
Ей было шестнадцать. Неужели она думала, что сможет удержать его интерес? Удовлетворить?
У таких юных девушек еще даже тела до конца не сформировались. Их надежды и мечты вызывали жалость, если честно. Можно подумать, будто мы влюбимся в том возрасте, когда веселье только начиналось.
– Черт, – проворчал пьяный Уилл, развалившийся на сиденье рядом с ней, словно вялый член. – Да она так хочет его трахнуть, что готова объездить заборный столб.
Рассмеявшись вместе с ним, я сказал:
– Не будь гадом, приятель. Может, она просто секса хочет. У сучек тоже есть потребности, в конце концов.
Я внутренне поморщился, понимая, насколько мерзко это прозвучало.
Отбросив сомнения, я посмотрел на Рику в зеркало заднего вида. Ее тело оцепенело, она едва дышала.
Беспомощный взгляд девушки переместился на Кая. Рика, вероятно гадала, почему он не заступился, не заткнул нам рты. Но это был не Кай. Своих героев она тут не найдет.
– Мы просто шутим, – произнес Уилл, растягивая слова. – Мы постоянно друг друга подкалываем.
Он улыбнулся ей, закрыл глаза и отключился.
– Знаешь, дело в том, что Майкл… – продолжил я, расслабленно откинув голову на подголовник, – тоже тебя хочет. Он наблюдает за тобой. Ты об этом знала? – Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида. – Черт, какое у него было лицо, когда он увидел твой танец.
Вообще-то, она выглядела довольно хорошо. И все-таки это не сравнится с тем, что со мной делала Уинтер, когда я наблюдал за ней.
Я поддал газу и миновал Рикин дом, мчась к своему забвению, где Уинтер Эшби не существовало.
Забудь ее. Просто забудь.
Девушка подскочила на сиденье, заметив, что машина не остановилась.
– Да, – продолжил я. – Майкл никогда так на девчонок не смотрит. Я бы сказал, он был чертовски близок к тому, чтобы забрать тебя домой и сорвать твой цветочек.
– Кай? – возмутилась Рика, не желая общаться со мной. – Мы проехали мимо моего дома. Что происходит?
– Хочешь узнать, почему он не забрал тебя домой? – спросил я, заблокировав замки, чтобы она не выпрыгнула. – Ему не нравятся девственницы. Он не хочет сыграть такую важную роль для кого бы то ни было, став первым, к тому же гораздо проще трахаться с теми, кто понимает разницу между сексом и любовью.
Рика перевела взгляд с Уилла на Кая, потом на меня, с явным страхом в глазах.
Секс и любовь.
Мальчики есть мальчики. Она дразнила тебя, да? И не дала. В голове раздался голос матери.
Секс – это власть. Унизительная, отвратительная, жестокая, грязная власть.
А любовь всегда причиняет боль. Рано или поздно.
– Куда мы едем? – потребовала ответа Рика.
Но я пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Ты сегодня видела девчонку в старой церкви. – Я вспомнил, как она смотрела на парня и девушку в катакомбах во время нашего первого приключения в Ночь Дьявола. – Тебе это понравилось, разве не так?
Свернув вправо, я выехал на неосвещенную гравийную дорогу. Рика пыталась понять, куда мы едем, вглядываясь сквозь лобовое стекло в темноту.
– Ты хотела оказаться на ее месте. Чтобы тебя так же повалили на пол и оттрахали…
Потому что, каким бы унизительным и грязным ни был секс, чувства все равно реальны и сильны.
Только секс и страх делали людей настоящими.
Маленькие девочки не понимают, что нужно мальчикам. Так говорила моя мать.
Единственное, в чем она была права. Мы сами возьмем то, что нам нужно. Ни вопросов, ни слез, ни прикосновений или нежных слов… Твою мать, просто сиди на месте и не строй из себя особенную.
– Знаешь почему? – поинтересовался я. Как я понял, что она хотела быть той девушкой, которую повалили на пол и оттрахали? – Потому что это приятно. И мы сделаем тебе очень приятно, если ты нам позволишь.
Глаза Рики метались между Каем, мной и запертыми дверями. Ею завладел страх.
– Знаешь, когда парни принимают девушку в свою банду, есть два варианта инициации. – Я остановил тачку на пустынной дороге посреди леса. – Ее либо избивают. – Заглушив мотор, я выключил фары и поймал ее взгляд в зеркале заднего вида. – Либо трахают.
Она быстро замотала головой.
– Я хочу домой.
Голос девчонки прозвучал чертовски жалко. Рика походила на тонущего в реке ребенка, который не желал умирать, но осознавал, что это неизбежно.
Нет, не надо. Я не хочу. Помню, я говорил это в детстве и был бессилен что-либо изменить.
Как и я, Рика ничего не могла сделать.
– Такого варианта нет, Маленький Монстр, – поддел я.
Обернувшись, мы с Тревором пристально посмотрели на нее.
Когда до девушки дошло, она потеряла самообладание, схватила дверную ручку, начала дергать снова и снова, отчаянно пытаясь выбраться.