– Ну, а что здесь такого? – помолчав, уточнила я. – Мы ведь не спали почти все предыдущие ночи.
– Прости, – нахмурился мужчина. – Совсем я тебя замучил. Вот же ненасытный мерзавец.
– Не говори так! – спохватилась я. – Мне же было хорошо. Хотя это совсем не то слово, которым можно обозначить то, что я на самом деле чувствовала.
– И что же ты чувствовала? – он улыбнулся краешком губ, выжидательно глядя на меня.
Я шевельнула губами, беззвучно проговаривая слово, которое ни в коем случае нельзя было произнести вслух. Придвинулась к Олегу, опуская голову ему на плечо. Потерлась щекой и снова вздохнула.
– Очень-очень-очень хорошо.
– Хорошая ты моя, – он усмехнулся и, наклонившись, чмокнул меня в кончик носа. Затем поднялся и потянул за собой в комнату. – Спать – так спать. Сегодня я буду приличным мальчиком и не стану тревожить твой сон. Разве что совсем немного…
Я отозвалась на поцелуй, медленный, сладкий, отдалась во власть умелых рук. Сегодня все было иначе. Олег то ласкал, то убаюкивал меня своими касаниями и вел себя так осторожно и бережно, как я и не подозревала, что он способен. Что-то неразличимое шептал на ухо, перебирал волосы, скользил руками по телу, будто невзначай задевая самые чувствительный точки, но при этом не ускорял темп, а наоборот, словно оттягивал кульминацию. Я задыхалась от его нежности, терялась и тонула в ней.
А потом уснула. Как-то отключилась в один момент, почти сразу после того, как его объятья стали крепче, а по телу прошла дрожь наслаждения. И проснулась, когда по комнате уже танцевали солнечные зайчики.
Олег не спал. Лежал рядом, опираясь на локоть и рассматривая меня.
– Доброе утро, – прошептала я одними губами, приказывая себе не думать ни о чем. И ни в коем случае не реветь.
– Доброе, – откликнулся мужчина, коротко целуя меня, а затем поднялся. – Ты не против, если я пойду к себе ненадолго? Надо кое-какие дела поделать. Хоть я и в отпуске, но совсем забыть работу не получается.
Именно сейчас? Когда до моего отъезда остались считанные часы? Я сглотнула и зажмурилась, борясь с подступающими слезами. Но ведь он-то ничего не знал. И от дел действительно никуда не деться.
– Конечно, иди. Увидимся за завтраком?
Олег неопределенно пожал плечами.
– Я как-то не голоден. Наверно, пропущу сегодня.
Поднялся, представая передо мной в полный рост и невольно заставляя любоваться им. Но это длилось недолго: мужчина поднял с кресла брошенные вчера футболку и шорты
и быстро оделся.
– Не скучай, ладно? Я зайду, как только освобожусь.
Я кивнула, не глядя на него, отчего-то уверенная, что освободится он уже после моего отъезда. Неужели была слишком навязчивой? Успела утомить его даже до того, как пришло время расставаться? И он попросту сбегает? Думать так было невыносимо, но других вариантов у меня не существовало.
Разрыдалась, едва за ним закрылась дверь, и долго сидела, уставившись перед собой, но ничего не видя. А потом поднялась и медленно начала собираться. Как бы ни было больно, но деваться некуда. Меня ждем родной город, работа и привычные занятия. И во всем этом фантастическому курортному роману нет места. Как нет места моим чувствам, проснувшимся так некстати.
До последней минуты ждала, что Олег появится. И во время завтрака, который кое-как запихнула в себя. И потом, когда торчала у ресепшн, дожидаясь, пока у меня примут номер и вернут депозит. И уже в машине, то и дело оборачиваясь на корпус, где находился номер мужчины. Даже на вокзале, перед тем как войти в душный вагон, всматривалась в толпу уезжающих, тщетно надеясь рассмотреть среди них знакомое лицо.
И лишь когда поезд тронулся и опустевший перрон проплыл за окном, в отчаянье опустилась на полку, утыкаясь лицом в ладони. Слез больше не было. Только глухая, колючая боль и злость на саму себя, что оказалась такой глупой и подпустила Олега настолько близко. Позволила ему пробраться под кожу, наполнить все мысли, занять все мое существование. И зачем? Чтобы потом собирать себя по осколкам, вспоминая невероятно короткий и упоительно сладкий роман.
Глава 7
– Све-е-етка-а! – пропела Мила, встречая на вокзале прямо у вагона. – Как же я соскучилась! – быстро чмокнула меня в щеку, а затем отодвинулась, придирчиво осматривая с ног до головы. – Ну-ка, дай посмотрю на тебя, туристка моя. Загорела как! С пляжа не вылезала наверно, да?
Я уже могла улыбаться. Проведенные в дороги сутки с небольшим не сделали расставание менее болезненным, но я смирилась с тем, что произошло. И пореветь успела, беззвучно, пряча лицо в подушку, так, чтобы соседям ничего не было слышно. И себя пожалеть от души. Сколько раз за эти сутки вспоминала все, что было, – не пересчитать. Каждый день с Олегом, каждую минуту заново переживала. И так по кругу, возвращаясь в воспоминаниях к тому, что стало так важно и дорого за несколько коротких дней.
Но, с другой стороны, я ведь знала, на что иду. Знала, что все это закончится. И хоть и допустила такую несусветную глупость, как влюбленность в первого встречного, жизнь-то не закончилась. И, как бы мне ни было больно, от такой боли не умирают. Я справлюсь, переживу все и забуду. Не сразу, конечно, но других вариантов нет и не может быть.
– Иногда вылезала, когда сильно есть хотелось, – не очень весело пошутила в ответ на вопрос подруги.
Мила прищурилась.
– А кажется, что ты вообще не ела всю неделю. Похудела очень. Но тебе идет. Вот ведь, что плаванье с людьми делает! Надо и мне хотя бы в бассейн походить, когда гипс снимут, раз уж море не светит в этом году.
Да не в плаванье дело, а в количестве секса, которого за неделю у меня было больше, чем за всю предыдущую жизнь! Но вслух я этого не сказала. Чуть поморщилась, когда уже привычной болью отдало в груди, прикусила щеку изнутри, приводя себя в чувство. Потом взялась за ручку чемодана.
– Идем? Еще ведь такси заказать надо.
– А я уже! – обрадованно сообщила мне Мила. – Договорилась со знакомым, он нас подвезет.
Я улыбнулась. В этом – вся она. Даже странно, что не замужем до сих пор: количество так называемых знакомых, готовых бежать к ней по первому зову, зашкаливало. Я так никогда не умела. Мне было трудно обратиться к неблизкому человеку с просьбой о помощи, не хотелось на кого-то вешать свои заботы. Подруга не раз осуждала меня за это, говоря, что я сама себе добавляю проблем. Наверно, так и было, но поменять что-то у меня не выходило.
Интересно, а как она бы поступила в ситуации с Олегом? Я вспомнила наш с ней телефонный разговор и предложение самой проявить инициативу. Вот Милка бы это точно сделала. И в чувствах бы своих призналась, и расставания бы попыталась избежать.
– Зря ты не попробовала, – будто в продолжение моих мыслей выдала она.
Я нахмурилась.
– Не попробовала что?
Мила хмыкнула.
– Вот только не надо делать вид, что не понимаешь. Я же прекрасно вижу, что у тебя глаза распухшие. Ревела всю дорогу? Свою горькую участь покинутой возлюбленной оплакивала?
– Я не возлюбленная, – печально констатировала я, не глядя на подругу. – Так, временное увлечение.
– И ничего не сделала, чтобы это поменять! За свое счастье бороться надо!
– Навязываться человеку, которому ты не нужна? – уточнила я. – Ты про такую борьбу?
– А он тебе об этом сказал?
– Он ничего мне не сказал. Мы даже не попрощались, потому что именно в день моего отъезда у него нашлись неотложные дела.
– Ууу, как все запущено, – протянула Мила и вздохнула. – Дуреха ты, Светка, и совсем себя не ценишь. Даже не попыталась с ним объясниться. Просто сбежала. Ну разве так можно?
– Я не могу по-другому! – честно призналась я, отчаянно моргая, чтобы удержать предательски подступившие слезы. – Ну вот такая я, что тут сделаешь? Не хочу жить с мыслью, что обременила его собой.
– Ну-ну, – буркнула подруга, ускоряя шаг, явно недовольная моими словами. – Тогда живи с мыслью, что упустила свой шанс быть счастливой. Встретила принца и потеряла по собственной глупости.
Я проснулась до звонка будильника. Опять. Это стало уже какой-то системой, которая успела здорово измотать меня за последние дни. Никогда не жаловалась на сон, а теперь не знала, что еще предпринять, чтобы выспаться наконец.
Если днем мне удавалось справиться с воспоминаниями и переживаниями, то ночью они подступали со всех сторон. Когда за стеной шумели соседи, я вспоминала тишину южных ночей, плеск волн и ровное, размеренное дыхание спящего рядом мужчины. Когда вертелась на узком диванчике, память щедро подкидывала картинки широкой и мягкой кровати в номере гостевого дома. Мне стоило лишь слегка шевельнуться, чтобы оказаться в сильных, жарких объятьях.
Сейчас ничего этого не было. Я не признавалась ни самой себе, ни тем более Миле в том, как сильно скучаю, но это чувство все равно накрывало с назойливой регулярностью.
Наверно, не заметить подобное было невозможно. Я частенько ловила на себе задумчивый взгляд подруги. Хоть она и не говорила ничего вслух, но точно думала о том, что происходит со мной.
Вздохнув, я выбралась из постели и подошла к окну. Белые ночи закончились, и улица утопала в предрассветном сумраке. Город еще спал, лишь в отдельных окнах горел свет, да издали доносился звук стучащего по рельсам раннего трамвая. Где сейчас Олег? И с кем? Вспоминает ли обо мне хотя бы иногда?
В такие вот бессонные минуты я много думала о нем. Почему-то представляла большой и просторный дом где-то за городом, много цветов и зелени, светлые, залитые солнцем комнаты с уютной и одновременно сдержанной обстановкой. Может, у него даже домработница есть, – средства-то наверняка позволяют. Дородная, сердобольная дама, работающая уже много лет и давно ставшая членом семьи. Прямо как в глупых мелодрамах.
Я усмехнулась. Моя собственная жизнь превратилась вот в такую мелодраму: думаю и думаю о человеке, с которым больше никогда не увижусь. Представляю себе, что с ним происходит, и тех, кто находится рядом. И завидую им, потому что могут видеть Олега, говорить с ним, общаться. Завидую той незнакомой женщине, которая оказалась на моем месте. Может, она смелее и настойчивее и не позволит так быстро с ней расстаться. А может, он вернулся к жене, от которой успел отдохнуть в солнечной Анапе в объятьях наивной дурочки. И сейчас наслаждается прелестями семейной жизни. И знать не знает о том, что я все еще тоскую по нему.