Митька хмыкнул и задумался.
– Еще? Еще я изучаю процесс доведения органических полуфабрикатов до удобоваримого состояния при ничтожно малой силе тяжести! Вот!.. Пищу себе готовлю на медленно разгоняющемся корабле, если не поняла!
– Бутерброды, что ли? Или просто красиво выдавливаешь на язык еду из тюбика?
– Сам себе готовлю, а не сижу на шее Степаниды!
– Хм. Ей, пожалуй, сядешь.
Спор, собственно, шел о лазерах, если кто «не въехал».
Люди с удовольствием смотрят в кино баталии, разворачивающиеся между космическими флотами. Взрывы, лучи смерти, ядерные ракеты и даже, прости господи, гравитационные удары. И все это со звуком (!), под надлежащую музыку и с яркими красками.
А поди, примени на практике простейший лазер!
Первая аксиома его использования гласит: энергия на дальнем конце луча не может быть больше той, что сконцентрирована в излучателе лазера.
Вторая: идеально тонких лучей не бывает. На больших расстояниях начинает замечаться фундаментальный физический закон дифракционной расходимости, который говорит, что всякий волновой пучок, прошедший через окно конечного размера, представляет собой расширяющийся конус даже в однородной среде.
Проще говоря, луч расплывется на отдаленной мишени даже в космосе.
При желании можно даже вывести формулу. Хотите? При тепличных условиях половинный угол расширения светового конуса равен частному от деления длины волны на диаметр выходного окна.
Что это означает, если без всяких заумностей и ненужного здесь научного бреда? (Конечно, «без всяких» не получится, но тем не менее…)
Если в качестве примера взять простейший газодинамический лазер мощностью в сто киловатт с выходной апертурой в полтора десятка сантиметров, то на дистанции сто километров основание конуса излучения будет иметь диаметр в пятнадцать метров.
Во сколько увеличилась площадь пятна? Хотите сжечь корабль мощностью карманного фонарика? Даже на расстоянии десяти километров таким лучом вы сможете чуть-чуть согреться и только.
Да есть же разные лазеры с куда меньшей длиной волны, скажете вы! Не с микро-, а с нанометрами! А мощность можно увеличить в десять, сто и даже тысячу раз! Конечно. Вот только интенсивность рассеяния с уменьшением длины волны возрастает. При увеличении мощности лазера происходит то же самое, кстати.
И, честно говоря, можно даже не начинать рассматривать количество килоджоулей, потребных для разрушения цели. Достаточно сказать, что мишени тоже могут отражать. В диапазоне излучения химических лазеров тот же алюминий отражает до девяноста пяти процентов энергии луча.
Кто мешает отполировать обшивку корабля до зеркального блеска, обмотать ее алюминиевой фольгой или напылить тонкий слой серебра? А если покрыть ее абляционными материалами, значительно уменьшающими теплопередачу к защищаемой поверхности? Проще говоря, для лазеров тоже действует закон борьбы брони и снаряда: мощность и фокусировка луча в конечной точке сражается с отражающей поверхностью объекта и его защитой.
Около Весты эта борьба предстала во всей красе, приведя к патовой ситуации. К новым хозяевам астероида пожаловали гости.
Переделанный под военные нужды огромный грузовик выпустил из своих недр несколько легких истребителей и застыл в ожидании. Он не нес на себе никаких признаков принадлежности к стране или корпорации и не отвечал на запросы опознания. Выпущенные на волю пташки покружились вокруг ощетинившейся базы, обстреляли издалека платформы, получив от них ответный залп, и вернулись на матку.
Чужой рейдер не мог подойти к базе, без риска получить критические повреждения, и уничтожить ее защиту тоже не был способен. Лазерные комплексы истребителей были не в состоянии дотянуться до якорных мин, характеристики которых были в любом справочнике, и те остались блестеть в солнечных лучах сияющими звездочками, ничуть не закоптившимися. Обходить поле стороной, ныряя под него, пташки тоже не собирались. Видимо, что-то подозревали про лазерные системы на поверхности Весты или даже знали.
Стороны застыли в ожидании действий друг друга.
Тем не менее, как в любом противостоянии, тут присутствовали свои нюансы.
Как уже было сказано, мины, расположенные над южным полюсом Весты, прикрывали базу от проникновения сверху, а лазерные комплексы защищали ее непосредственно внутри этого объема. Далеко не полностью защищали, да и поле можно было опустить пониже, однако физика, деньги и расход горючего для сохранения положения на орбите диктуют свои законы.
Однако после падения орбитальной станции, до этого момента прикрывающей своими истребителями и лазерной завесой выставленное минное поле от уничтожения, в защите базы была проделана дыра весьма немалых размеров.
Конечно, якорные мины далеко не безобидные игрушки, и если враг подберется к ним на дистанцию поражения, то направленным взрывом он будет уничтожен. Но противнику и не нужно приближаться на такие расстояния. Уничтожить минный объект можно не только коротким импульсом в упор, после которого он разлетится красочными обломками во все стороны. Достаточно его хорошенько прогреть несколькими лазерными комплексами издалека. Несколько часов или даже минут – и его электроника выгорит. Возможно, это неприемлемо в скоротечном бою, но при осаде вполне работает.
Конечно, мина достаточно умна, чтобы прикинуться поврежденной, и может даже прекратить облучение противника, чтобы показать свою полную непригодность, при этом пользуясь данными со своих соседок. Но обычно ее обуглившийся корпус, отсутствие активности и выпотрошенные внутренности наглядно показывают, что атака удалась. Достаточно уничтожить хотя бы девять мин, перекрывающих сектор, и брешь в защите пробита.
На этот случай Зинаида и вывела над полем мобильные космические платформы, не желая рисковать в неминуемом грядущем противостоянии своими легкими истребителями или разведботом. Перемещаясь вдоль минного поля и имея при себе несколько лазеров приличной мощности, импровизированные боевые мониторы могли отогнать не слишком крупных гостей прочь и сохранить хрупкую пелену обороны базы.
Достаточно ли было этого в данном конкретном случае, защитникам было неизвестно. Они вообще слабо представляли себе потенциал рейдера, однако чужой корабль уже пять часов не предпринимал никаких действий.
Возможно, это и был пат? Такой из себя трудовой пат, построенный потом, болью и слезами отчаяния из-за упавшей на ногу тяжелой металлической конструкции или прищемленного дверью мизинца. Кто знает?
В течение трех недель после легкомысленного захвата бесхозного астероида размером с карликовую планету, команда экспедиции трудилась не покладая рук.
Про платформы можно уже и не говорить – они продемонстрировали свою эффективность, отражая атаку истребителей. Под руководством технарей их собирали и выводили на орбиту всем миром.
Настоящая подготовка к отражению потенциальной атаки началась потом, когда члены команды стали закапываться в землю.
Проходческие щиты вместе с геологическими сканерами за неделю были смонтированы, отлажены и достаточно быстро пробили ход на глубину пятидесяти метров, подготовив недалеко от лаборатории зал для размещения там новой базы. После этого один из щитов начал подбираться к близко залегающей линзе водного льда, а второй – добывать необходимые руды для производства строительных составов.
В принципе, стены сооружений могли возводиться из смеси воды, укрепляющего геля и кремнезема или даже переработанных магматических пород. Но грех было не воспользоваться тем, что имелось под рукой, и потому для укрепления зала использовались материалы разрушенной базы, завалы которой уже были разобраны Степанидой. Однако они были не бесконечны, и для строительных роботов требовались запасы всевозможных элементов.
На Весте они, к счастью, имелись.
Сам астероид, как уже не раз упоминалось, напоминал по своему строению планету, фактически являясь ее зародышем. Обнажившийся на южном полюсе базальтовый слой был богат магнием и железом, там присутствовало много тяжелых и химически сложных минералов, ближайшие аналоги которых встречались в магматических горных породах на Земле. Фактически астероид представлял собой кладезь различных полезных ископаемых, и этим надо было пользоваться.
Но пока щиты еще только начали бурить его твердь, и потому Степаниде пришлось приступить к развертыванию основных модулей базы, используя привезенные с собой полимеры, воду и перемолотые в пыль обломки разрушенной базы.
После возведения или укрепления стен зала и заливки пола в нем были проложены коммуникации и возведены два металлических каркаса. Между ними установили внутренние шлюзы, а также надули объемные стены. Те тут же слиплись между собой, застыли и заполнились теплоизолирующей пеной, фактически став дополнительным тепловым и герметичным контуром базы. Дешево и сердито.
Естественно, до их возведения все оборудование было уже внутри, а часть даже развернули. В первую очередь был установлен спальный гравитационный модуль, как самый объемный и насущный для космонавтов. Наверх даже стал ходить лифт, если можно назвать таким сооружением открытую площадку, поднимающуюся по магнитному рельсу. Однако мелкие неудобства являлись временными. Главным в сложившейся для экспедиции непростой ситуации было замаскировать все выходящие на поверхность внешние шлюзы, а приступать к наведению внутреннего лоска можно было и потом.
Все ждали «гостей» и минимально необходимую помощь с Цереры.
Пока возводилась база, Зинаида обследовала шахту и обреченно послала шифрованную депешу наверх. Кристаллы нашлись, и спокойную жизнь на захваченном астероиде можно было даже не прогнозировать. Срочно требовалась помощь и люди – с восстановлением лаборатории и разработкой ресурсов они одни не справились бы. Однако начальство на орбитальной станции медлило с ответом, хотя и не отзывало экспедицию. Появилось ощущение, что новых хозяев Весты принесут в жертву отношениям Федерации и Китая, однако зная отношение Казанцева к Зинаиде, можно было предположить, что за интересы ее подопечных он все-таки будет сражаться.