Геббельс открыл ящик стола и вытащил оттуда маленькую фотографию. Со снимка на него смотрела красивая женщина. Ее глаза смеялись, а на губах застыла улыбка. Больше она так не улыбается.
Лида… Лида Баарова…Как же Йозеф ее любил. Как же любил…
Их грандиозный роман оборвался как раз в прошлом году. Всё произошло внезапно. По вине Геринга, который к тому времени прослушивал телефон Бааровой и передавал Гитлеру все, о чем она говорила с Йозефом. Вообще все. Даже интимные мелочи.
Каким-то образом вся эта история просочилась в «Нью-Йорк Дейли Ньюс». Случайно… Смешно даже, честное слово.
Тем не менее, роман Бааровой с Геббельсом попал на первые полосы газет всего мира. Гитлер был в ярости.
Он запретил Бааровой сниматься и приказал Геббельсу помириться с женой. Кинокомпания УФА даже сняла публичное примирение семьи. А Магда сразу же забеременела пятым ребенком. Магда всегда делает то, что приказывает ее обожаемый фюрер.
Баарову вызвали в Гестапо и с того момента ей велено было не посещать публичные мероприятия. Но вопреки всему Лида приехала на премьеру своего фильма. Она вряд ли ожидала встретить такой холодный приём… Толпа заходилась криками. Прямо в лицо ей кричали: «Шлюха! Распутная девка!». Геббельс, конечно, не видел этого лично, но ему все рассказали в подробностях.
Лиду осмеивали на каждом шагу даже случайные прохожие. Её занесли в так называемый «чёрный список» и отказывались снимать.
Гестапо следило за каждым её шагом. Она пыталась уехать в Америку, но ей не дали. И Лида отправилась на Родину.
А кто виноват во всем этом? Гимлер и Геринг. Один донес фюреру, хотя, какая ему к чёрту разница. Но нет. Доложился. Да и вообще, изначально, устроил слежку за Лидой. Ведь не просто так. Ему дела не было до актрисы. Он организовал это из-за Йозефа. Опасался слишком большого влияния рейхминистра на Гитлера. Ну и еще, возможно, потому, что между женами Геббельса и Геринга шла постоянная борьба за звание первой леди Третьего Рейха. Решил, так сказать, рыщаграть удачную карту. Чертов солдафон…
А Гимлер… Тот просто устроил настоящую травлю Лиды. И это тоже был выпад в сторону Геббельса. Господин рейхсминистр это знал наверняка.
Зато с Чеховой… Ты посмотри, как иначе все складывается.
Помимо более чем благосклонного отношения со стороны Гитлера, Чехова еще ко всему прочему дружит с супругой Геринга, а соответственно, имеет полную его поддержку.
Казалось бы, как это все может быть связано? Мюллер, жена Геринга и Чехова. Но Геббельс точно знал, что связь есть. Он чувствовал это. И еще он точно знал, ниточки ведут к его двум «соратникам». К тем, кто спит и видит, как бы спихнуть Йозефа с того пьедестала, на который он с огромным трудом забрался.
Не так-то легко маленькому, щуплому человечку, с далеко не арийской внешностью, с ногой, которая на десять сантиметров короче положенного, быть голосом Третьего Рейха. Его идейным воплощением. А он смог. Смог вопреки всем обстоятельствам.
И если во всей финской истории сходятся интересы Гимлера и Геринга, то для Йозефа это очень плохое сочетание. Интересы точно есть. Пока непонятно какие, но Геббельс во всем непременно разберётся.
Мало кто знает, что между Германом Герингом, Генрихом Гиммлером и рейхсминистром народного просвещения уже больше года существовует скрытая, но достаточно острая вражда.
Иногда Йозефу казалось, что даже сам фюрер не понимает этого. А иногда — наоборот. Возникало ощущение, будто Адольф специально подогревает их противостояние, при этом наблюдая со стороны, как они будут себя вести.
Нет, это вовсе не какой-то удивительный факт или недоразумение. Подобные подковерные игры в окружении фюрера присутствовали давно. Соперничающие группировки, которые придерживались различных взглядов, шпионили друг за другом и презирали друг друга. Эта смесь презрения и неприязни стала преобладающим настроением в партии. Каждый новый сановник быстро собирал вокруг себя круг близких людей.
К примеру, Гиммлер общается почти исключительно со своими последователями из СС, от которых он может рассчитывать на безоговорочное уважение. У Геринга также имеется группа «поклонников», состоящая частично из членов его семьи, частично из ближайших соратников и адъютантов. И все они, все, без исключения, преследуют только свои цели. Не то, что Йозеф. Вот он… Он совсем другой.
Геббельс вообще искренне считал себя куда более яркой фигурой, чем хвастливый солдафон Геринг и безликий Гиммлер. К тому же, по мнению Геббельса, и один, и второй не разделяли идеи фюрера с той искренностью, которая имеется у самого Йозефа.
К примеру, Геринг… Он, между прочим, совсем погряз в буржуазной жажде шика и блеска. Как же… Второй человек после Гитлера. Его возможный приемник. Да, это не обсуждалось открыто, вслух, но все прекрасно понимали, кто займет место фюрера, если придет тому время.
Ну… Ладно. Послужной список Геринга неплох, да. В 1933 году именно он создал Государственную тайную полицию, а затем встал во главе Имперского министерства авиации и начал тайное возрождение ВВС, которые Германии было запрещено иметь по условиям Версальского мира.
Три года назад Геринг был назначен уполномоченным по четырехлетнему плану. В его руках сосредоточено все руководство экономическими мероприятиями по подготовке Германии к войне.
Но при этом Геббельс знал, что за светлым образом кроется много тёмных пятен. И еще он знал наверняка, придет момент, когда Геринг предаст фюрера. Впрочем, как и Гимлер. Тот вообще готов сидеть на любом стуле, лишь бы этот стул был удобен.
Однако сейчас кроме Йозефа этого никто не видит и не понимает. Слишком высоки авторитеты чертова солдафона и шефа тайной полиции в глазах фюрера.
От размышлений Геббельса отвлек шорох. Тихий, почти неслышный. Йозеф не обратил бы на него внимания, если бы не ждал посетителя. И явится этот посетитель должен был вовсе не через центральный вход.
Для таких особенных гостей в кабинете рейхсминистра имелся особый вход. Маленькая дверь, прикрытая гобеленом. О ней знало очень ограниченное количество людей. Можно сказать, единицы.
Да, рейхсминистр народного просвещения — это не шеф тайной полиции. Что он там может? Только громко вдохновлять немцев и все. Так думают многие. Но нет. Ни черта подобного. Йозеф создал свою сеть шпионов и соглядатаев. Именно такого человека он сейчас ждал.
Не прошло пары минут, как гобелен отодвинулся в сторону и в кабинет шагнул человек неприметного вида.
— Стефан! Дружище! — Геббельс поднялся на ноги и вышел из-за стола. — Ты как всегда невероятно точен.
— Добрый день, господин рейхсминистр. — Мужчина, появившийся из-за маленькой дверцы, вздохнул, а затем несколько раз поклонился. Он все время так вел себя в присутствии Геббельса. Кланялся и вздыхал.
— Проходи, присаживайся. — Йозеф указал на свободный стул, который находился с противоположной стороны стола. — Ты как раз вовремя. У меня тут возник вопрос. Пытаюсь разобраться…
Геббельс подошел к своему креслу, уселся обратно и схватил газету.
— Вот. Послушай. — Он принялся читать вслух. — Если бы мне нужно было дать Гитлеру краткую характеристику, я бы сказала, что он крайне фанатичный, стоящий почти на грани безумия человек, которому нет подобных среди всех государственных деятелей современного мира…Так… Погоди… Вот тут можно пропустить… Ага. Вот! Смотри, что эта американская шлюха пишет еще…Хотя… Нет. Достаточно.
Геббельс замолчал, отложил газету в сторону, затем поднял взгляд и уставился с интересом на посетителя. Причем уставился так, будто вообще не ему сейчас читал выдержку из статьи. Будто видит его впервые.
На самом деле, Йозефу нравилось создавать вот такие неловкие моменты. Неловкие, конечно, для собеседника. Ему нравилось, когда люди в его присутствии начинают испытывать страх. Казалось бы, что ужасного может сделать рейхсминистр народного просвещения? Он же не руководит гестапо или не носит генеральские погоны. Как некоторые…
Стефан явно чувствовал себя неуютно под взглядом Йозефа. Он постоянно ёрзал на месте и нервно теребил край темного полотна, которым был накрыт рабочий стол. В первую очередь, неуютно бедолаге было от того, что ему прочли текст, который он бы предпочел не слышать.
На Геббельса посетитель старался не смотреть. Впрочем, понять его, наверное, можно.
Йозеф знал, что выглядит, прямо скажем, не самым приятным человеком. Его темные волосы без пробора были зачесаны назад. Довольно правильные черты лица, которые могли бы показаться симпатичными, портили убегающий назад лоб и выступающая верхняя челюсть. Это все придавало лицу Йозефа нечто крысиное. Беспокойный взгляд, напряженное выражение, словно он проглотил комок слюны, глубокие складки на щеках и вокруг рта… Именно таким его видели окружающие. Но тем приятнее страх, который появляется в их глазах. А он непременно появляется, когда Геббельсу это нужно.
— Стефан, ты понял? Ты понял, что написала эта американская дура о нашем фюрере? — Поинтересовался Йозеф у своего гостя.
— П-п-п-простите, господин рейхсминистр… Она назвала фюрера… с-с-с… сумасшедшим. — Стефан, заикаясь, ответил на вопрос и тут же втянул голову в плечи, будто ожидал удара.
Потому как произносить подобные крамольные вещи, да еще в присутствии Геббельса — это весьма опасное действо. Однако, с другой стороны бледного вида немец прекрасно знал, если господин рейхсминистр задает вопрос, он всегда ждёт ответа. Поэтому промолчать точно не получится.
— Нет! Нет, Стефан! — Геббельс вскочил из-за стола. — Ну… То есть, да. Она назвала его сумасшедшим. Но даже в этом сумасшествии Марта Додд признает факт уникальности фюрера. Что он — один. Понимаешь? Такой он один!
Стефан, честно говоря, вообще не разделял восторга рейхсминистра по поводу прочитанного. Однако, в ответ на слова Йозефа он несколько раз кивнул головой. Опыт предыдущих встреч говорил ему, лучше согласиться.
— Ой, да чёрт с ней! — Отмахнулся рейхминистр. — Ее растущая враждебность к национал-социалистам определенно связана с мужчиной. Все женщины ведут себя как шлюхи, если в деле замешан мужчина. Марта Додд прибыла в Берлин рьяной поклонницей фюрера, а уехала отс