Командование мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» основные усилия сконцентрировало у железнодорожного полотна. На расстоянии 300–400 м от насыпи находился край глубокой не проходимой для техники балки «Моложавая». Эти несколько сот метров и были единственным танкопроходимым коридором для прорыва к Прохоровке. Главным узлом сопротивления советских войск здесь были хутор Ивановский Выселок и совхоз «Комсомолец». Эти населённые пункты располагались по краям коридора и являлись ключом к станции, поэтому вокруг них и развернулись главные события в первый день сражения за Прохоровку.
Перед рассветом немецкая диверсионная группа, в которую входили переодетые власовцы, уничтожила боевое охранение 285 сп 183 сд, который удерживал коридор, дав возможность сапёрам мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» подготовить для танков проходы в минном поле. Утро 10 июля началось с артобстрела. После завершения налёта в атаку двинулись «тигры» и штурмовые орудия, а за ними – мотопехота. Батальоны 285 сп не открывали огня, видя, что немцы идут на инженерные заграждения. Спустя считаные секунды на лицах бойцов отразилось изумление: мины не сработали. Бронетехника увеличила скорость и «влетела» на наши позиции. В ходе тяжёлого боя эсэсовцы овладели Ивановским Выселком и попытались прорваться далее, в направлении Сторожевого, чтобы расширить брешь в обороне 183 сд на юг.
Штаб дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» сообщал: «Хорошо окопавшийся противник оборонялся ожесточённо, но после захвата позиций сопротивление ослабло. Многочисленные русские обратились в бегство. С 14.00 – сильный огонь танков из укрытий на склонах и с северо-западной окраины урочища Сторожевое мешают дальнейшему продвижению вперед»[687]. Во второй половине дня противнику все же удалось занять и свх. «Комсомолец», а также создать плацдарм в излучине р. Псёл, где он спешно начал строить переправу. Однако его дальнейшее продвижение успеха не имело. Попытки боевых групп мд «Лейбштандарт Адольф Гитлер» начать фронтальное наступление вдоль железной дороги к станции были сорваны упорным сопротивлением стрелковых частей 69 А, а также контратаками танков 2 тк. Таким образом, в первый день сражения войска фронта не позволили корпусу СС выполнить поставленную Готом задачу – прорвать третий рубеж на всю глубину и выйти к Прохоровке. Обе дивизии СС продвинулись вперед лишь на 1,5–2,5 км.
Следует отметить, что П. Хауссер в этот день не смог задействовать испытанное средство прорыва – сильный танковый клин при поддержке бомбардировочной авиации. В полосе «Лейбштандарт Адольф Гитлер» из бронетехники действовали лишь «тигры» и штурмовые орудия. Причина этого – мины и плохая погода. У «Комсомольца» эсэсовцы прорвались на довольно узком участке, где большое число боевых машин не могло развернуться из-за высокой плотности мин. Пикирующие бомбардировщики из-за плохой погоды появлялись, но редко. Работу сапёров срывал плотный огонь наших миномётов, а попытки подавить огневые точки только артиллерией, без поддержки авиации, успеха не имели. Те же проблемы стояли и перед дивизией «Мертвая голова» при захвате плацдарма. С большим трудом эсэсовцы оттеснили батальоны 52 гв. сд на небольшое расстояние от поймы реки лишь к вечеру (они заняли первую траншею), поэтому бронетехнику перебросить на северный берег в этот день не удалось. Перед сумерками место постройки гати было обстреляно «катюшами», в результате всё сгорело, погибла часть сапёров. Возведение переправы началось заново ночью. Штаб 4 ТА был вынужден привлечь сюда роты сапёрного батальона из соседнего 48 тк (из мд «Великая Германия»).
Однако бой 10 июля ещё раз подтвердил, что войска Воронежского фронта имеют дело с сильным противником. Захват ключевых пунктов обороны на подступах к Прохоровке, а также создание плацдарма на правом берегу р. Псёл, свидетельствовали, что профессионализма врагу не занимать. Корпус СС был существенно потрёпан, но отступать от намеченной цели П. Хауссер не собирался. И самое главное – неприятель овладел первым рубежом, намеченным для развёртывания 5 гв. ТА. Это был тревожный сигнал для командования фронта.
На 11 июля задачи дивизий СС остались прежними: «Лейбштандарт Адольф Гитлер» предстояло нанести удар на Прохоровку вдоль железной дороги, «Дас Райх» – прикрыть её правый фланг, а в случае успеха усилить удар, «Мёртвая голова» – создать ударную группу на правом берегу р. Псёл, которой начать наступление на северо-восток. Второй день Прохоровского сражения оказался для советской стороны значительно тяжелее и был наполнен трагическими событиями. После полудня корпусу СС удалось почти невозможное – боевая группа «Лейбштандарт Адольф Гитлер» решительным ударом рассекла оборону сразу двух армий, 69-й и подошедшей сюда во второй эшелон 5 гв. А, и затем вышла к кирпичному заводу и окраинам Прохоровки. Таким образом, третий армейский рубеж обороны был практически прорван, хотя и на узком участке, всего в 900 м.
Судя по документам, обнаруженным в ЦАМО РФ, во второй половине дня штаб 69 А до конца не владел обстановкой на своём правом фланге. А командующему Воронежским фронтом о прорыве немцев было доложено через несколько часов, в 19.20. «Вследствие Вашей беспечности и плохого управления противник прорвался в Петровку и к Прохоровке, – говорилось в боевом распоряжении Н.Ф. Ватутина командующему 69 А. – Приказываю Вам под Вашу личную ответственность совместно с частями Ротмистрова и Жадова уничтожить прорвавшегося противника и сегодня же выйти на фронт Васильевка – Беленихино»[688]. Ликвидацией прорыва командарм А.С. Жадов занялся лично, организовал более чёткое управление войсками и подтянул артиллерию и полк «катюш». Попав под сильный сосредоточенный огонь, боевая группа СС отошла от станции примерно на 2 км, к высоте 252.2, но полностью восстановить положение не удалось. Таким образом, хотя эсэсовцы и не вошли в Прохоровку, но захват всего района юго-западнее и западнее её, где могли развернуться корпуса 5 гв. ТА и к чему так стремился Гот, имел в дальнейшем трагические последствия для неё и сыграл немаловажную роль в срыве фронтового контрудара. Бригадам армии, начинавшим 11 июля после наступления сумерек движение в исходный район для ввода в бой, было негде разворачиваться.
Прорыв боевой группы мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» к кирпичному заводу напоминал бутылочное горлышко. Она глубоко вклинилась в нашу оборону, в то же время соседи – «Мёртвая голова» и «Дас Райх» – остались практически на месте. Следовательно, были открыты её фланги, и при дальнейшем движении вперёд возникала угроза окружения боевого клина. Командир дивизии бригадефюрер Т. Виш после 17.00, с согласия Гота, был вынужден отдать приказ о приостановке наступления и переходе к временной обороне, пока не подтянутся соседние соединения корпуса. К полуночи ожесточение боя спало, противник приступил к интенсивному закреплению территории.
Суть фронтового контрудара сводилась к тому, чтобы 12 июля двумя группировками – 5 гв. ТА и 5 гв. А от Прохоровки и 6 гв. А и 1 ТА из района южнее Ивни – Новоселовки – Орловки (район Обоянского шоссе) – нанести удар в общем направлении на Яковлево и Покровку. А под Белгородом готовились предпринять сковывающий удар 7 гв. А, чтобы не дать возможности противнику провести маневр резервами.
Армии Ротмистрова отводилась первостепенная роль. Н.Ф. Ватутин решил создать под Прохоровкой из двух гвардейские армий, усиленных двумя танковыми корпусами (2 тк и 2 гв. тк) и артиллерией дальнего действия фронта, мощный клин, который должен был расколоть группировку Гота пополам, выйдя к обоянскому шоссе. Основной удар должны были наносить 5 гв. ТА и 5 гв. А по наиболее активному и боеспособному соединению врага – 2 тк СС. Если бы этот замысел увенчался успехом, он круто изменил бы оперативную обстановку и переломил ситуацию в нашу пользу. На момент принятия решения, 9—10 июля, все возможности для этого были. Но к вечеру 11 июля оперативная обстановка кардинально изменилась: часть дивизий 5 гв. А была введена в бой, а рубеж развёртывания 5 гв. ТА находился под контролем противника, а все мероприятия, проводившиеся артчастями, пошли насмарку.
«На организацию контрудара оставалось всего несколько часов светлого времени и короткая летняя ночь, – вспоминал А.С. Жадов. – За это время нужно много сделать: принять решение, поставить задачи войскам, провести необходимую перегруппировку частей, распределить и расставить армейскую и приданную артиллерию. Вечером на усиление армии прибыли миномётная и гаубичная артиллерийские бригады, имея крайне ограниченное количество боеприпасов. Танков армия не имела вообще»[689].
Не в лучшем положении оказались и танкисты. Перед Ротмистровым ставилась очень трудная задача: ударом в лоб по дивизиям «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх» рассечь корпус СС на несколько частей и углубиться в его тыл на 30 км вместо 15–16 км, как предполагалось ранее. При этом предполагалось, что третья дивизия СС – «Мёртвая голова» – окажется зажатой между флангами гвардейских армий.
Надежду Н.Ф. Ватутин возлагал на танки. Ему удалось создать на направлении главного удара беспрецедентную плотность бронетанковой техники на километр фронта. С 17.00 11 июля в оперативном подчинении Ротмистрова имелся 931 танк, 42 – СУ-76 и СУ-122, а также 12 – СУ-152, в том числе 581 – Т-34 (62,4 %) и 314 – Т-70 (33,7 %). Из этого числа в районе сосредоточения основных сил восточнее Прохоровки в строю находилось 797 танков и 43 САУ, остальные – в ремонте и в пути. На рассвете 12 июля подошло ещё несколько боевых машин, после чего в 5 гв. ТА стало 808 исправных танков и 32 СУ-76 и СУ-122. Подробнее смотри таблицу № 3.
Главный удар первыми должны были нанести 18 и 29-й танковые корпуса генералов Б.С. Бахарова и И.Ф. Кириченко. Утром перед атакой оба соединения имели в строю 368 танков и 20 САУ. Первоначально плотность бронетехники на 1 км должна была достигнуть почти 56 единиц. В действительности смогли добиться даже большего – 60 танков на километр, не учитывая САУ. Поэтому надежды советского командования расколоть корпус СС даже в тех, крайне сложных, условиях казались вполне обоснованными. А если учесть, что затем в бой должны были вступить более 200 танков второго эшелона (5 гв. мк) совместно с пехотой, то прорыв на 30 км казался делом, хотя и трудным, но вполне выполнимым. Однако не были учтены такие важные факторы, как технические возможности советских танков и условия местности. Так, из 177 боевых машин, находившихся в 18 тк на 5 июля 1943 г., 35,5 % составл