— Хорошо, Катюша, — кивнула головой Мария.
Шпак заметил, как щёки у неё пошли пятнами. Катя ушла, и в кладовой наступила тишина. Шпак спросил:
— Кто такой Игорь?
— Сапёр у нас лежал, уже выписался и начал ко мне приставать как банный лист! — Мария усмехнулась с издёвкой. — Не стану же я с ним ругаться! Может, завтра парень пойдёт в бой и погибнет, как наш Кольцов... Нет, Васёк, я со всеми веду себя по-доброму, вежливо, но если кто-нибудь начнёт совать свои руки куда не следует, я дам ему пощёчину. Вот так и живу!
Шпак засмеялся, что-то вспомнив.
— А когда я обнял тебя, ты по рукам мне дала и щёку не тронула.
— Ты... — Мария, усмехнувшись, подняла брови. — Ты другое дело... Даже если бы я захотела тебя ударить, то не смогла бы это сделать.
— Почему?
— Сама не знаю... — Она зарделась.
— Я зачем зашёл к тебе, — наконец заговорил Шпак о том, чего так долго ей не говорил. — Еду в командировку на десять суток.
— Куда? — насторожилась Мария, насупив брови.
— К жене капитана Кольцова, передать ей вещи погибшего мужа, письма, фотографии... Посылает командир полка Карпов...
Глава вторая
Утренний рассвет сизым туманом окутал всё окрест. Рокоссовский проснулся, протёр сонные глаза. Перед ним стоял адъютант.
— Что случилось? — сиплым голосом спросил его командующий.
— Маршал Жуков во дворе штаба ждёт вас, Константин Константинович.
Рокоссовский спохватился, стал одеваться.
— А я-то забыл, что вчера вечером мы с маршалом решили побывать на переднем крае, надо осмотреть расположение немецких войск, готовятся ли они к очередной атаке и много ли у них танков. Видишь ли, фрицы всё ещё надеются прорвать нашу оборону. У них ни хрена не получится... Где мой плащ? Принеси, пожалуйста, не то брызнет дождь и я намокну как курица.
Адъютант принёс плащ. Надев его, командующий спросил:
— Как там погода?
— Молоко, Константин Константинович, — небрежно бросил адъютант. — Над землёй парит лёгкий туман, но вот-вот выглянет солнце, и его не будет.
— Лучше бы его совсем не было. — Командующий взглянул на адъютанта. — Охрана есть?
— А как же, трое орлов-автоматчиков уже находятся в машине.
Маршал Жуков, прислонившись к берёзе, росшей во дворе, курил.
— Привет, Георгий, — бросил на ходу Рокоссовский, подходя к нему. — Извини, что задержался...
— Не беда. — Жуков загасил окурок. — Когда наступит полный рассвет, мы уже будем на передовой. Она далеко?
— С километр, а может, и полтора...
Добрались до передовой без происшествий. Рокоссовский даже удивился, что по машине не было ни одного выстрела. Эту мысль он высказал Жукову. Маршал усмехнулся:
— Спят, должно быть, фрицы, как полевые сурки!
Замаскировав в густой траве «газик», маршал Жуков и командующий фронтом Рокоссовский, вооружившись биноклями, стали осматривать вражеские укрепления. Вдоль переднего края чернели доты[18] и дзоты[19], густая сеть колючей проволоки опоясывала их и уходила вглубь обороны. У Жукова глаз был намётан, и он сразу определил, что колючая проволока натянута по всей передовой и проходов для танков нет. «Или фрицы собираются сделать эти проходы, или у них нет танков, в чём я сомневаюсь», — подумал Георгий Константинович. Об этом он сказал Рокоссовскому. Тот возразил:
— Танки у них есть, но мало. Вчера воздушная разведка их засекла.
— Похоже, ты прав, коллега...
С переднего края они вернулись усталые. Сапоги у Жукова были все в грязи.
— Вот чёрт, — выругался он, — где-то влез в лужу. Придётся помыть. — Он окликнул адъютанта. — Притащи мне воды, не то Рокоссовский не пустит меня с грязными сапогами на КП, — шутливо добавил он.
Пока оба приводили себя в порядок, адъютанты накрыли стол для завтрака, и командующий фронтом на правах хозяина пригласил к столу почётного гостя.
— Что вкусного тут у тебя, Костя, приготовили повара? — усаживаясь за еду, спросил маршал. — Тушёная свинина? О, я люблю её!
Завтрак был в разгаре, когда на КП фронта позвонил Сталин.
— Я вас не разбудил, товарищ Юрьев? — раздался в трубке знакомый голос.
— Шутите, товарищ Иванов, — возразил Георгий Константинович. — В пять утра мы с Костиным были на переднем крае и два часа осматривали немецкие укрепления. Что бросилось в глаза? — спросил Жуков и сам же ответил: — Противник на участке Центрального фронта уже не располагает силой, способной прорвать оборону войск.
— Даже так? — удивлённо отозвался Верховный. — Что ж, меня это радует. Вводите в дело Брянский фронт и левое крыло Западного фронта, как это предусмотрено планом Ставки, иначе Центральный фронт не сможет успешно провести своё контрнаступление. Предупредите об этом товарища Костина и выезжайте к Маркову (псевдоним генерала Попова. — А.3.). А через три дня Брянскому фронту начинать наступление. И ни днём позже! — жёстко добавил Верховный.
— Слушаюсь, товарищ Иванов!
— Жду от вас донесений. — И Верховный положил трубку.
В этот вечер Георгий Константинович собирался побывать в штабе Воронежского фронта у генерала армии Ватутина, обсудить с ним некоторые вопросы по предстоящему контрнаступлению. «Теперь придётся это дело отложить, а жаль. Надо его предупредить, не то ещё обидится», — решил Жуков.
Он приоткрыл дверь комнаты, где находился узел связи фронта, и попросил дежурного капитана соединить его со штабом Ватутина.
— Мне срочно связь, майор! — резко добавил маршал.
Капитан — молодой, с чёрными короткими усами и такими же чёрными глазами — козырнул ему и принялся за дело. Не успел Жуков закурить, как ему дали связь.
— Привет, дружище! — бросил в трубку Георгий Константинович, едва услышал голос Ватутина. — Узнал, кто тебе звонит?
— Как не узнать вас, товарищ Юрьев! — горячо отозвался Николай Фёдорович. — Мы вас ждём не дождёмся, тут у нас стало горячо, и ваши советы нам будут кстати. Только вы уж, пожалуйста, не откладывайте свою поездку, не то меня генералы, да и все, кто вас знает, заклюют: мол, не смог вас отстоять...
— Погоди, милок, расшумелся ты понапрасну, — прервал его Жуков. — Через час я уезжаю в Москву.
— Да вы что, шутите?! — невольно сорвалось с губ Ватутина.
— Шутить будем в кабаке, если там окажемся в погожий день, но мы с вами, коллега, на фронте, где за нами по пятам ходит смерть, — очень серьёзно возразил Жуков. И чтобы Ватутин понял, куда он так срочно едет, маршал добавил: — К Маркову мне надо безотлагательно. Пора и там начать бить фрицев. Сообразил?
— Как не сообразить? — с чувством произнёс Ватутин. — Опять же не мне, а моему соседу Костину будет поддержка.
— А как же иначе, коллега? — едва не вспылил маршал. — Сам погибай, а товарища выручай. Не ты ли в Ставке как-то обронил этот лозунг?
— Было такое, — грустно отозвался командующий фронтом. — Ну, ладно, хватит нам гутарить. Я желаю вам успехов. Надеюсь, что свой визит к нам вы всё же осуществите.
— Непременно, дружище!..
Вечером 9 июля маршал Жуков прибыл в штаб Брянского фронта. Его встретил рапортом командующий фронтом генерал-полковник Попов. Доложив о том, что командование фронта осуществляет подготовку личного состава и боевой техники к боевым действиям, Маркиан Михайлович ответил на тёплое пожатие руки маршала и, улыбнувшись уголками губ, спросил:
— С чего прикажете начать проверку войск, товарищ маршал?
Жуков ответил не сразу. Он снял кожаный реглан и, глядя на генерала Попова, усмехнулся:
— Не торопись, коллега, дай мне передохнуть с дороги. — Он достал из кармана платок и вытер вспотевшее лицо. — Жаркий сегодня выдался день. Что скажешь, Маркиан Михайлович? Кстати, я что-то не вижу члена Военного совета фронта Мехлиса — где он?
Генерал Попов передёрнул крутыми плечами и заметно смутился, отчего всё его лицо залилось краской.
— Только что был здесь, наверное, ушёл к себе, — пояснил он и подозвал дежурного по штабу: — Где генерал Мехлис? Пошлите его ко мне!
Кажется, Мехлис услышал голос Попова и поспешил в кабинет командующего. Жуков вскинул на Мехлиса глаза, в которых читался упрёк.
— Вы что же, Лев Захарович, не хотите меня встречать? — спросил он, усмехнувшись. — По приказу Верховного главнокомандующего я прибыл на фронт, чтобы оказать вам помощь и поддержку в наступательной операции войск Брянского фронта. Вы что, не знали этого?
— Извините, Георгий Константинович, я собрался ехать в 3-ю армию генерала Горбатова.
— Ах, вот оно что, — качнул головой Жуков. — Кстати, давно Горбатов принял армию?
— Месяц тому назад, — подал голос Попов.
— Ну и как он, горячо взялся за дело?
— Я им доволен, — коротко резюмировал командующий фронтом.
— Хватка у Горбатова есть, имеются глубокие военные знания, но порой он вял и медлителен, особенно в решающие минуты боя, — сказал Мехлис.
Кажется, Жукова задели за живое эти слова члена Военного совета. Он хмуро сдвинул густые седеющие брови, разжал губы.
— Вы что, Лев Захарович, были с ним в бою? — жёстко спросил маршал.
— Нет, Георгий Константинович.
— Тогда на каком основании вы сделали такой серьёзный вывод? — Голос маршала прозвучал тихо и сдержанно, и Мехлис понял, что Жуков хочет знать истину.
— На Военном совете фронта командующий сделал генералу замечание, и я счёл нужным сейчас в вашем присутствии его повторить, — пояснил Мехлис.
— Понятно, — усмехнулся Георгий Константинович. — Поддержка действий командующего. Неплохо, Лев Захарович. Но я бы советовал вам делать выводы о людях, а тем более о командармах по тому, что сами видите в их действиях. Если хорошее — похвалите, если плохое — взыщите. Что, станете возражать?
— Истина, товарищ маршал, — только и нашёлся что сказать Мехлис.