24 июля 1943 года Верховный главнокомандующий Красной армией маршал Сталин издал пропагандистский приказ, в котором были подведены итоги оборонительного этапа Курской битвы. При этом Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от командующих фронтами перейти к новому наступлению практически без перерыва, с 3 августа 1943 года. В связи с этим войска Воронежского и Степного фронтов продолжали активные наступательные действия и после формального окончания оборонительной операции и завершения преследования отходящего противника, решая так называемые частные задачи по улучшению своего положения и сковыванию неприятеля. В результате войска обоих фронтов дополнительно понесли неоправданно высокие потери — 5-я гвардейская армия Воронежского фронта за время с 21 по 31 июля потеряла около 11 тысяч человек личного состава, а 69-я армия Степного фронта за этот же период — около 14 тысяч554 (причем в их числе оказался и командир 183-й стрелковой дивизии 69-й армии генерал Костицын, который погиб в бою 24 июля в районе Белгорода).
С другой стороны, несмотря на активность русских, командованию группы армий «Юг» удалось хорошо организовать и провести отход своих ударных сил, благодаря чему беспрепятственно вывести из боевых действий весь 2-й танковый корпус СС, 3-ю и 7-ю танковые дивизии, моторизованную дивизию «Великая Германия» и 51-й танковый батальон. Генерал Эрхард Раус даже утверждает, что немецкие соединения без проблем вышли из боя555. К 23 июля фронт
4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф» на Курском и Белгородском направлениях удерживали три танковые (6, 11, 19-я) и восемь пехотных (57, 255, 332, 167, 168, 198, 106, 320-я) дивизий. В ходе арьергардных боев с 21 по 31 июля безвозвратные потери немецких 6, 7, 11 и 19-й танковых дивизий, а также отдельного батальона штурмовых орудий, приданного 48-му танковому корпусу, составили всего 20 боевых машин556. При этом, согласно немецким данным557, только за один день 23 июля боевой группе
6-й танковой дивизии с приданным 503-м тяжелотанковым батальоном удалось подбить и уничтожить 33 танка противника. Кроме того, немцы сохранили тяжелое вооружение, вывезли военное имущество и эвакуировали или уничтожили практически всю поврежденную технику. Согласно докладу Ватутина Сталину по итогам оборонительного этапа Курской битвы558, трофеями советских войск стали 5 исправных танков, 21 орудие и 5 минометов, 30 автомашин и 4 мотоцикла, 7 повозок и 9 велосипедов.
По мнению маршала Жукова559, удачное отступление удалось немцам вследствие исключительной переутомленное™ (высоких потерь. — Я. Б.) 1-й танковой, 6-й и 7-й гвардейских армий, а также недостаточной активности 5-й гвардейской танковой армии (хотя, по верному замечанию Л. Лопу-ховского560, использование этой армии зависело от самого Жукова, который в тот период являлся координатором действий Воронежского и Степного фронтов).
Таким образом, и на южном фасе Курского выступа немецкое наступление закончилось отходом на исходные позиции. Как уже было отмечено, Гитлер приравнивал такой исход операции «Цитадель» к поражению. Однако, учитывая приводившиеся выше различные мнения германского военного руководства по поводу целей и задач, которые ставились перед проведением операции, следует уточнить, в чем же заключалось это поражение.
Часть втораяИТОГИ ОПЕРАЦИИ «ЦИТАДЕЛЬ»
Глава 1
Превосходство той или иной армии по уровню стратегического мышления и оперативного искусства ее верховного командования и военачальников, оперативно-тактическому мастерству командиров и штабов, боевой выучке и подготовленности войск в целом определяется по следующим основным критериям:
1) фактическое достижение совокупности поставленных стратегических, оперативных и оперативно-тактических целей и решение соответствующих целям боевых задач;
2) соотношение наличных сил и средств сторон;
3) потери, понесенные в результате обеими сторонами.
Данные критерии характеризуют качество ведения боевых действий, показывают соответствие затрат достигнутым результатам и позволяют более или менее объективно оценить военное искусство военачальников и профессионализм их войск.
В своем обращении к командному составу частей и соединений ударных группировок, переданном в войска непосредственно перед началом операции «Цитадель», Гитлер определил основные цели наступления: 1) упреждающим ударом лишить русских инициативы на ближайшее обозримое время; 2) вселить уверенность в немецких солдат и решительно повлиять на настроение и поведение солдат противника; 3) укрепить веру в победу у союзников Германии561. Исходя из этого окружение и уничтожение миллионной группировки советских войск, сосредоточенной в районе Курска, являлось главной оперативной задачей. Ее решение позволяло добиться указанных целей, первая из которых имела собственно оперативно-стратегический характер, тогда как остальные представляли больше политическое и морально-психологическое значение.
Для решения данной оперативной задачи — окружения и уничтожения большой массы советских войск под Курском — германским командованием планировалось осуществить быстрый и глубокий прорыв оборонительных позиций противника на двух направлениях, нанеся сходящиеся удары с севера и юга. Однако в реальности даже на направлении главного удара своей сильнейшей группировки к югу от Курска немцы не добились глубокого прорыва в тыл советских армий, занимающих Курский выступ. Наибольшая глубина продвижения для 48-го танкового корпуса 4-й танковой армии составила около 35 км (от Бутова до района Кочетовки); для 2-го танкового корпуса СС — около 40 км (от Березова до района Полежаев—Прохоровка). Войскам группы армий «Юг» не удалось выполнить и ближайшей оперативной задачи, предусмотренной командованием группы армий по плану операции «Цитадель», — выйти на рубеж Прилепы—Обоянь на глубине 55—60 км от переднего края обороны Воронежского фронта в полосе наступления 4-й танковой армии. На направлении вспомогательного удара соединения 3-го танкового корпуса оперативной группы «Кемпф» максимально продвинулись на расстояние около 55 км (от Масловой Пристани до района Плота—Выпол-зовка—Александровка), но они наступали не в глубину обороны противника — на Корочу, а во фланг укрепленных позиций Воронежского фронта, «сматывая» их с юга на север. При этом частная оперативная задача по надежному обеспечению восточного фланга ударной группировки, действовавшей на главном направлении, также оказалась не решена.
Поскольку все поставленные перед операцией «Цитадель» оперативные задачи оказалась фактически не выполнены, то не были достигнуты и указанные выше цели операции, объявленные приказом Верховного главнокомандующего вооруженными силами Германии Адольфа Гитлера, включая стратегическую цель долговременного удержания инициативы на Восточном фронте путем ослабления противника. На первый взгляд ход событий подтвердил те опасения, которые высказывались еще на стадии планирования операции, когда по ряду причин многие представители высшего германского командования сомневались, что ставящиеся в ней задачи вообще выполнимы. Однако, по нашему мнению, наступление на Курск провалилось по иным причинам, больше связанным с оперативной подготовкой наступления и качеством оперативного планирования и управления германскими войсками в процессе боевых действий, чем из-за неудачного общего замысла и непреодолимости обороны Красной армии. Тем не менее всестороннее исследование вопроса требует вначале сопоставить мнения непосредственных участников и очевидцев событий, прежде всего из числа германского командования.
Например, согласно мнению генерала Теодора Буссе562, по сравнению с основной причиной неудачи этой операции, которая заключалась в недостатке сил для наступления на заранее подготовленную оборону противника, другие факторы по своей природе второстепенны, однако среди них можно назвать следующие:
1. Недостаток пехотных дивизий вынудил германское командование использовать мобильные соединения для прорыва обороны. Поэтому танковые и моторизованные дивизии расходовали силы в ходе сражения в системе вражеских фортификаций до того, как они смогли использовать свои основные преимущества — мобильность и скорость, действуя на оперативном просторе.
2. Кроме того, танковые и моторизованные дивизии были вынуждены защищать собственные растянутые фланги в ходе наступления, вместо того чтобы возложить это на пехоту.
3. В связи с тем, что танковые соединения оказались скованы на флангах участков прорыва, полосы наступления обеих групп армий (которые и без того были чрезвычайно узкими по причине нехватки сил) оказались еще больше сужены в ходе операции, а боевые возможности танковых дивизий сократились.
4. Позднее время начала операции сыграло роковую роль. Все мрачные предсказания Генерального штаба сухопутных войск и командующих сбылись, поскольку время работало на Красную армию во всех отношениях. Она смогла усилить оборону, переформировать соединения (особенно танковые) и заблаговременно выявить намерения германской стороны. Операция, на которую можно было отважиться в конце мая или начале июня, против неподготовленного противника, стала серьезной ошибкой в начале июля, когда враг успел к ней полностью подготовиться.