Как только на форпостах проверили точность этого сигнала, тотчас же началась переправа. Река была сплошь покрыта большими и маленькими лодками, тысячи воинов плыли на своих деревянных щитах. Но на противоположном берегу стояли враги и всех сбрасывали в реку, кому только удавалось достичь берега. Тем временем с тыла к кельтам подошел Бодашторет: за шумом сражения они не заметили его приближения, не заметили, как огонь охватил их лагерь. Вынужденные бороться на два фронта, кельты были отчасти уничтожены, отчасти обращены в бегство, отчасти вынуждены были покориться тому, кому не в силах были противостоять.
Лошадей пуны переправляли, привязывая к большим судам, чтобы они могли плыть; трудно было переправить тридцать семь слонов. Для них приготовили крепкие, широкие, длинные плоты, уложили их землей и дерном, накрепко привязали к низкому берегу и пустили туда слонов. Когда же они разместились, канаты были перерублены и гребные лодки перетянули плоты на другой берег.
Успешный исход переправы через Рону придал бодрости пунам, но их радостное настроение омрачилось, когда они узнали о труднодостях, ожидающих их в Альпах; войско впало в уныние: каждому казалось, что он погибнет ужасной смертью вдали от родины.
— Вы подниметесь на горы,— рассказывали галлы,— которые доходят почти до небес, так что облака будут под вами. На вершинах этих гор все пусто, тихо, мертво, там никто не живет, ничего не растет,— вы будете лишены жизненных припасов. Тысячи погибнут в пропасти и будут лежать на дне с раздробленными костями; огромные, как тучи, снежные лавины с грохотом скользят вниз по обрывам и хоронят сразу сотни людей; вас ждут тысячи смертей от холода, от голода, вы можете разбиться насмерть и быть заживо погребенными!..
К счастью, к Ганнибалу прибыло посольство от кельтского племени, обитающего в Северной Италии. Ганнибал расспросил их о том, что их привело и поговорил с ними о цели своего похода. Созвав потом армию, он обратился к ней с речью:
— Вы страшитесь гор? Неужели вы думаете, что скалы опаснее вооруженного врага? Разве скалы могут метать копья и действовать мечом? Вы думаете, что горы так высоки и круты, что их и перейти нельзя? Так взгляните на этих послов, пришедших с той стороны, из-за гор: ведь они не летели, как птицы, по воздуху, они шли и ехали. Их предки жили в Галлии, и целые тысячи мужчин, женщин, детей и стариков с возами, со всем скарбом и со скотом, целый народ со всем своим имуществом перебрался на ту сторону гор. Неужели же воин со своей ничтожной поклажей не сможет совершить этот путь? Но не полагайтесь на мои слова, а послушайте того, кто живет по ту сторону Альп и пришел к нам через горы!
Король Метал, стоявший во главе посольства, заговорил:
— Мы здесь все и всех знаем; я берусь перевести вас и проводить к своим единоплеменникам: они вас страстно ждут и примут с распростертыми объятиями. Я поведу вас не кратчайшим путем, а там, где легче добыть продовольствие войску, путем, который идет через владения дружески настроенных народов и наименее труден для перехода. Вы можете на меня положиться, потому что я хочу вернуться к себе домой, обнять жену и детей, отдохнуть у очага. Я беру на себя ответственность за это дело, но ставлю три условия: во-первых, до перехода через Альпы вы не должны вступать в сражение с римлянами, чтобы не терять сил; во-вторых, нужно предпринять переход без промедления, дабы воспользоваться благоприятным временем года и перебраться на ту сторону гор до наступления холодов с их снегом и метелями, в-третьих — все должны следовать моим указаниям. Вся наша страна настроена против римских тиранов, и если вы соединитесь с нами, мы пойдем на них и победим!
Войска бурно выразили свое одобрение и свой восторг. Но Ганнибал отдал приказ:
— Теперь подкрепитесь, веселитесь, пейте, ешьте, пока я принесу жертву богам, а на заре мы снимемся с места!
Чтобы увериться в успехе предприятия, Ганнибал отправился к заклинателю духов и кудеснику, жившему поблизости, и спросил, завершится ли его поход удачей.
— Приди сегодня, когда совсем стемнеет, и сам спроси духов земли! — ответил кудесник.
В назначенный час Ганнибал явился со своими ближайшими сподвижниками; их встретил помощник заклинателя. Прибывшие должны были снять с себя обувь и оружие, умыть руки, и тогда только были проведены в пещеру, лежавшую вдалеке от дороги; сандалии и мечи были заперты в хижине.
Посреди пещеры горел огонь, отбрасывая на стены причудливые, похожие на привидения тени; видеть и кое-что различить можно было только с трудом. Пуны должны были поместиться с одной стороны; у наружной двери, охраняя вход, стоял прислужник. Кудесник с растрепанными волосами, босой, завернутый лишь в волчью шкуру, бродил по пещере и укладывал кости вокруг огня; потом он руками выкопал в земле маленькую ямку, вывел откуда-то из глубины пещеры черного барана, пропел на непонятном языке свои заклинания, перерезал барану горло ножом, который до той минуты держал в пламени, и спустил кровь в ямку; затем он оттащил зарезанного барана вглубь пещеры, бросил в огонь травы, и вся пещера наполнилась удушливым непроницаемым дымом. Кудесник громко выкрикивал непонятные слова, эхо глухо их повторяло, потом он еще раз бросил что-то в огонь, пламя ярко вспыхнуло на одно мгновение, и послышался шум, похожий на гром.
Тут волшебник взял Ганнибала за руку, ввел его в круг, приказал опуститься на колени подле пламени, а остальным велел хранить полное молчание, что бы ни случилось. Вслед за тем он обмакнул палец в кровь, начертал на лбу коленопреклоненного вождя магический знак и сказал:
— Теперь спрашивай!
Ганнибал был не подготовлен, но быстро нашелся и спросил:
— Придем ли мы в Италию?
В ту же минуту раздался громкий удар, и из глубины пещеры донесся глухой голос:
— Да, но не все!
— А я сам перейду ли через горы? — спросил Ганнибал.
— Да! — вторично ответил голос.
Ободренный этим ответом Ганнибал продолжал:
— Нанесем ли мы римлянам поражение?
— Неоднократно,— последовал ответ, и все вздрогнули от радостного известия.
«Теперь еще один вопрос,— подумал Ганнибал,— и с меня довольно».
— Суждено ли мне победоносно вступить в Рим? — спросил он.
Снова раздался гром, пламя погасло, и мрак окутал всех своим черным покровом.
— Тебе дозволено только три вопроса, не больше,— пояснил кудесник.
— Если бы я это знал,— заметил Ганнибал,— я иначе поставил бы свои вопросы!
— Через три ночи приходи опять, и тогда сможешь узнать свою судьбу,— ответил заклинатель, помешал угли, зажег лампаду и отпустил посетителей.
Ганнибал не мог вернуться через три дня, потому что на следующий день войско выступало в поход, который по опасностям и трудностям превосходил не только все, что до сих пор пережила армия Ганнибала, но и все, что воины могли себе представить. Бодро и весело выступили полки в путь: они знали, что благополучно вступят в пределы благословенной Италии, что Ганнибал останется на своем посту, что римляне будут разбиты неоднократно.
Пуническое войско благополучно подвигалось вперед по восточному берегу Роны, радостно встречаемое дружески настроенными племенами. Достигнув Изара, пуны без всяких затруднений перешли его и вступили в страну аллоброгов. Этот народ по численности и воинственности превосходил всех своих соседей. Король Бранк был тесним восставшим против него младшим братом; Ганнибал, явившийся как раз в это время, встал на сторону настоящего вождя, помог ему одержать блестящую победу и тем приобрел себе верных и преданных друзей, которые не только доставляли все необходимое, но еще и прикрывали пунов с тыла, пока они не углубились в горы.
Тут началась ожесточенная борьба. Жители весьма враждебно относились ко всякому вторжению; занимали вершины гор и скалистые утесы и оттуда сбрасывали вниз на армию, двигавшуюся в узких проходах, камни, стволы деревьев, валуны, внося сумятицу и смерть в ряды чужеземцев.
На одной из вершин перед воинами открылось зрелище, по величию своему превосходившее все, когда-либо ими виденное. Перед ними лежали во всем великолепии ослепительные снежные поля, сверкающие глетчеры, зубцы скал; позади возвышалась высочайшая из европейских гор, гигант в мире Альп — Монблан; внизу грохотали лавины, срывая и унося все, что им встретилось на пути, а вечером горы зажглись багрянцем...
Это была чарующая, глубоко захватывающая картина! Затем войска спустились в долину Изара, где можно было отдохнуть на приветливых мягких лугах и в селениях пополнить свои запасы. Однако скоро нужно было сниматься; наиболее трудная часть пути была впереди; предстояло перейти через высочайшие вершины, а между тем сентябрь уже наступил, ночи на Альпах были леденяще-холодные, а свежий слой снега засыпал почти ежедневно никогда не тающий ледяной покров. Подтаявшие за лето глетчеры превратились в зеркально-гладкую поверхность, и вьючный скот скользил и, обрываясь, падал в пропасть, увлекая за собой проводников и воинов. Местами ледяная кора разрыхлилась и давала трещины, как только на нее ступали тяжело навьюченные животные. Свежевыпавший снег предательски прикрывал обрывы и расселины, и порой отважные путники видели, как идущий впереди вдруг проваливался и исчезал. Когда же они приближались к роковому месту, оно было уже снова сравнено навалившим снегом.
На третий день восхождения таким образом исчез доблестный Элули. Здоровый сорокалетний мужчина, он легко переносил все трудности. Осторожный и в то же время бесстрашный, он прекрасно понимал кельтский язык, почему Ганнибал и послал его вперед исследовать тропу, когда войску пришлось идти по обрыву.
Впереди шагали два проводника, за ними Элули с восемью старыми воинами; у каждого в руках был длинный шест, которым он ощупывал землю, чтобы убедиться, что войско может спокойно идти.
На небольшом расстоянии за ними двигался авангард. В одном месте тропа совсем сузилась, и Элули остановился, чтобы точно исследовать, сколько человек может здесь идти в ряд; но едва он ощупал почву с левой стороны подле обрыва,