Римляне пошли в наступление. Колыхались черные и красные перья на шлемах, сверкали короткие мечи. Натиск был неодолим. Карфагенские наемники бросились бежать и заполнили пространство между слонами. Погонщики слонов, боясь раздавить своих воинов, остановили животных, и в это время туча тяжелых римских дротиков опустилась на слонов, которые заметались,' топча карфагенян.
Римляне продолжали наступать, врезаясь во вражеские ряды. Скоро нельзя было понять, где римляне, где карфагеняне. Ганнон не смог применить конницу, самую сильную часть своего войска. Отступление карфагенян сделалось всеобщим. Лишь немногие спаслись бегством в Гераклею. Римляне захватили обоз и большую часть слонов.
В ночь после битвы начальник крепости решил спасти остатки своего войска. Тихо открылись городские ворота. Неслышно, как тени, вышли защитники Агригента. Вот и лагерный ров. В него летят плетенки, набитые мякиной. По образовавшемуся мосту беглецы проходят мимо задремавшего часового. Еще один ров. Снова летят плетенки. Лагерь остался позади. Карфагеняне идут по полю вчерашней битвы. Луна освещает тела павших.
Когда римляне обнаружили исчезновение защитников города, те уже давно были в Гераклее и готовились к посадке на корабли. Римляне бросились к стенам Агригента, разбили городские ворота и растеклись по улицам.
И вот они уже выталкивают из домов женщин и детей, безжалостно гонят их на городскую площадь. Пленники, будущие рабы, должны вознаградить римлян за бессонные ночи на сторожевых постах, за изнурительный труд при постройке лагеря, за раны пролитую кровь.
Так пал некогда могущественный город Агригент. На холме, где когда-то кипела жизнь, остались одни развалины. Люди, проплывающие вдоль южного берега Сицилии, видят поросшие плющом руины, и думают о бессмысленных разрушениях, которые приносит человечеству война.
МОРСКАЯ БИТВА
Италия с трех сторон омывается морем. Ее морская граница в одиннадцать раз превышает сухопутную. Однако море никогда не было римской стихией. Римляне его боялись и не любили. Если у них был выбор между поездкой по морю или путешествием по суше, они выбирали второе. Пастухи и землепашцы, веками пасшие свои стада и обрабатывавшие землю, испытывали неприязнь и к людям моря.
К началу Первой Пунической войны у римлян i имелись лишь торговые корабли. Экипажи состояли из греков и этрусков. У Рима не было крупного военного флота. Без него римляне не могли закрепить победы, одерживаемые ими на суше.
Главную силу карфагенского военного флота составляли длинные пятирядные корабли — пентеры. У них было пять рядов весел, которые обслуживали триста гребцов. Помимо весел пентеры имели прикрепленный к мачте большой квадратный парус. Он позволял развивать при попутном ветре большую скорость. Если пентера ударяла своим медным бивнем в борт небольшого вражеского корабля, то он или сразу перевертывался и шел ко дну или получал такую пробоину, что выбывал из строя. Искусство моряков состояло в том, чтобы не подставить врагу незащищенный борт и нанести кораблю противника молниеносный удар. Для карфагенян море было родной стихией. В древности долго не было более искусных моряков, чем они.
Перед Римом стояли две задачи: построить флот и обучить моряков.
Образцом для строительства кораблей римлянам послужила карфагенская пентера, которая была выброшена на берег бурей. В рабочих руках у Рима не было недостатка. В захваченных Римом греческих колониях было много опытных кораблестроителей. Они и руководили постройкой ста пентер и двадцати трехрядных кораблей (триер).
Если за год можно построить сто с лишним кораблей, то этого времени совершенно недостаточно чтобы из человека, привыкшего пасти скот или пахать землю, сделать опытного моряка. Большинство римских воинов никогда не держало в своих руках даже весла. Им ли соперничать с прославленными карфагенскими моряками?
Самое большее, что можно было сделать за то время, пока строили флот, это обучить будущих моряков обращаться с веслами. Для этого на суше были поставлены скамьи в том самом порядке, в каком они стояли на кораблях. Рядом со скамьями были укреплены перекладины с тяжелыми веслами. Людей посадили на скамьи. По команде они должны были откидываться всем телом назад, притягивая к себе рукояти весел, а потом с вытянутыми руками наклоняться вперед.
К тому времени, когда корабли были спущены на воду, у Рима были сносные гребцы. Но искусство ведения морского боя заключалось не только в умении грести. Надо было быстро снимать и ставить парус, изменять курс корабля, вести судно по звездам. Для овладения мореходным искусством нужны долгие годы.
На помощь пришла сметка. Римлянин, имя которого осталось неизвестным, придумал простое приспособление, не только уравнявшее силы римских и карфагенских моряков, но и давшее римлянам значительные преимущества. На палубе корабля вбивался крепкий столб, к которому в нижней его части на петлях прикреплялась длинная и широкая доска с перилами. На противоположном ее конце имелся металлический выступ в форме клюва. Поэтому все сооружение называлось «вороном».[11]
В то время, когда корабль шел на сближение с врагом, доска поднималась к столбу и придерживалась в таком состоянии канатом. Но стоило вражескому судну приблизиться на расстояние нескольких локтей,[12] как канат отпускался, силой тяжести доска опрокидывалась и впивалась своим клювом в палубу противника, сцепляя оба корабля.
Действия римского флота начались неудачно. Консул Гней Корнелий с семнадцатью кораблями зашел в гавань одного из Липарских островов. Здесь на него напал карфагенский флот, и консул попал в плен со всей своей командой.
Когда второй консул Гай Дуилий узнал о неудаче Гнея Корнелия, он передал сухопутное войско военным трибунам и принял командование на море. Он вел флот к мысу Миле. Карфагенские морские начальники, завидев неповоротливые римские пентеры, не колеблясь, бросили на них все сто тридцать своих военных кораблей. Полные презрения к неопытности римлян, они не сочли нужным соблюдать боевой порядок. Добыча казалась им обеспеченной.
Приближаясь к римским судам, карфагеняне обратили внимание на какие-то странные столбы на палубах вражеских кораблей. Но это их не смутило. Они двинулись навстречу римлянам, стремясь пройти вплотную мимо бортов их кораблей и сломать врагам весла. Но тут произошло то, чего карфагеняне не могли предвидеть. На палубы их кораблей опустились «вороны», сцепляя их с суднами римлян. По образовавшимся мостикам с мечами и копьями ринулись римляне. Морская битва превратилась в сухопутное сражение. В нем римляне были сильнее. В первые же мгновения много карфагенян пало под ударами римских мечей, другие в ужасе сдались врагу. Карфагенский адмирал, судно которого было захвачено одним из первых, бежал на лодке. Карфагеняне потеряли пятьдесят кораблей.
Весть о блестящей морской победе наполнила радостью Рим. Ликующие толпы граждан вышли на улицы, чтобы встретить Гая Дуилия. Сенат постановил, чтобы вечером Дуилия сопровождали домой факельщик и флейтист. Сенат заботился о здоровье и безопасности героя.
На форуме вскоре появилась колонна, украшенная бивнями вражеских кораблей. Ярко блестела врезанная в камень медная доска с надписью в честь Дуилия. Эта колонна, называемая ростральной,[13] пережила Дуилия и его славу. Она и поныне стоит в Риме.
В новое время колонны такого типа стали воздвигать в честь морских побед. Ростральные колонны как памятник побед русских военных моряков имеются и у нас в Ленинграде, а также в Пушкине (Чесменская колонна).
РИМЛЯНЕ В АФРИКЕ
В 256 г. до н. э., через 8 лет после начала первой Пунической войны, римский флот плыл вдоль восточных берегов Сицилии.
Римский сенат решил перенести военные действия в Африку, под стены Карфагена. Было построено еще двести судов. Теперь у римлян имелось триста тридцать кораблей. Никогда еще такой большой флот не проплывал у берегов Сицилии.
Консулы Марк Атилий Регул и Луций Манлий Вульсон плыли каждый на большом корабле с шестью рядами весел.
На горизонте у горы Экномы показались паруса карфагенских кораблей. Узнав о намерении римлян высадиться в Африке, карфагеняне собрали все свои силы. Ими командовал потерпевший неудачу при Агригенте суффет Ганнон. Ганнон задумал раздробить строй римских кораблей и отрезать врага от берега. Центр карфагенского флота искусно уступал натиску римских тяжелых кораблей. Другие карфагенские корабли охватывали римскую эскадру. Всюду закипел жестокий бой. Воздух гремел воинственными криками. С грохотом падали римские перекидные мостики, скрещивались мечи в рукопашном бою
Долго и упорно бились с обеих сторон. Но, наконец, римляне взяли верх. Они захватили шестьдесят четыре карфагенских корабля с экипажами. Еще тридцать кораблей было потоплено. Победа была полной.
Исправив захваченные корабли и заготовив съестные припасы, римляне снова вышли в море. После двух дней плавания показался берег с зелеными садами и белыми домами. Это был Гермесов мыс, замыкающий обширный залив. На западном берегу этого залива находился Карфаген. Консулы не решились войти в морские ворота Карфагена. Обогнув мыс, римляне высадились в Клупейской бухте. Воины выгрузили военные машины. Их поставил Риму союзник, правитель Сиракуз.
В тот же день к стенам небольшого карфагенского города Аспида были поставлены тараны, Таран — это длинное и толстое бревно, подвешенное цепью к верхней перекладине прочной рамы. Конец бревна оковывался железом и имел обычно вид бараньей головы. Над тараном сооружался навес из досок, прикрытых сырыми кожами. Их поливали водой, чтобы враг не смог поджечь грозную боевую машину.
Римляне начали раскачивать таран и разом пустили его. Железный наконечник ударил в стену. Под ударами таранов рухнули стены, и римляне ворвались в город. Отсюда они рассыпались по побережью, захватывая беззащитное население. Двадцать тысяч рабов и огромное количество скота было отправлено в Рим на кораблях, которыми командовал Луций Манлий Вульсон.