Я кивнул.
— Я этого боялся. Глори, не могла бы ты?
Все затуманилось, все четкие грани и поверхностные воспоминания. Всё ушло. Что бы это ни было, я должен был помнить… Ну, я не помнил.
Я непроизвольно посмотрел на окно, но не смог ничего увидеть. Вероятно, это всего лишь отражение. Я видел отражение.
— Здесь слишком много народу, — сказала Глори Василию. — Мы должны провести операцию раньше, чем планировали — по крайней мере, поединок.
— Да, — сказал он. — И лучше бы нам иметь третий вариант, на всякий случай. Я не хочу, чтобы кто явился на нашу вечеринку без приглашения. У тебя есть списки людей, которым мы можем доверить заполнение мест?
— К тому времени, когда я закончу свою работу в этом городе, ты сможешь доверять практически каждому. — Она рассмеялась. — Да. Надежные источники. Мы очень близки.
— Хорошо, — сказал Василий, и хлопнул меня по плечу. — Сходи в душ, Шейн.
Ты готов.
Был четверг, когда всё начало рушится. Начнем с того, Шейн задерживался, сильно задерживался. Когда он, наконец, вернулся домой, он принес еду — снова барбекю, но вместе с овощами и всем прочим.
За что сыскал всеобщую признательность, конечно.
Но, когда она накрывала на стол, Клер заметила, как он бродит по гостиной. Он расхаживал, а Шейн обычно не расхаживал — он был больше склонен растянуться на диване и выглядеть так, словно он спит, даже когда он не спал. Сегодня вечером, однако, он двигался так, будто был напряжен и взбешен, и, когда она коснулась его плеча, он обернулся так быстро, что она даже отшатнулась. Так легко было забыть, насколько большим был Шейн и насколько сильным, пока она не увидела его в действии. Обычно он был очень нежен с ней.
— Что? — рявкнул он, и затем какие-то тени покинули выражение его лица. — Ох. Прости, Клер. Я не хотел.
— Да, я знаю. Что это с тобой?
Он пожал плечами. — Я не знаю. Беспокойство, я думаю. Такое состояние целый день.
Думаю, после обеда, я позанимаюсь в тренажерном зале, сожгу немного энергии. — Это было не похоже на Шейна. Он, как правило, склонялся к отдыху на диване, может быть, потратить немного энергии на видео-игру. Он не относился к разряду нервных людей.
— Ладно, — сказала она с сомнением. — Может, сначала поиграешь в игры? Я почти не виделась с тобой. Мы могли бы провести какое-то время вместе.
— Ага, ну, это ты та, кто сбегает с Высоким Волшебником в Сумасшедших Штанах каждый раз, когда он щелкает пальцами. Не я вину тому, что ты не видишься со мной. У меня есть и своя жизнь тоже. Дерьмовая, но она у меня есть. — Слова Шейна были грубыми, а его интонация… он практически это и имел ввиду. Клер словно получила пощечину, и это потрясло ее — почему, она не знала. Он был настолько зол на инцидент с Мирнином, но она подумала, что… Ну, она подумала, что он справился с этим, что было безопасно поговорить с ним еще раз.
Очевидно, он не смирился с этим. Она решила вообще ничего не говорить, что, вероятно, было неправильно, но она не доверяла своему голосу. Она не хотела, чтобы он слышал, как сильно он обидел ее.
Еще через секунду молчания, он отвернулся.
— Прости. Игра — звучит неплохо. Просто я не в настроении, видимо. Может быть, немного поубивать неестественных существ — все, что мне нужно. — Не зомби. Неестественные существа.
Это могло ничего и не значить, но ее инстинкты говорили ей, что это очень плохой признак.
Майкл раскладывал еду. Клер знала, что он слушал, но он ничего не сказал, лишь бросил на нее взгляд. По которому она поняла, что он тоже волновался. Что-то не так. Безусловно, не так.
— Эй, дружище, ты бы лучше сначала сыграл со мной, — сказал Майкл. — Прошла неделя с тем пор, как я надрал твою сопливую задницу. Время отыграться.
Шейн оскалил зубы. Это не было улыбкой. — Хочешь поиграть? Давай поиграем.
Посмотрим, кто будет окровавлен на этот раз. — Это был Шейн, но и не он. Подтекст был плохой — язык тела, интонация, все, кроме слов.
Майкл тоже это знал. Он встретился взглядом с Шейном, нахмурился и сказал, — Может, тебе лучше закончить с кофеином.
— Может, тебе лучше заняться своими собственными чертовыми делами. — Он пробормотал что-то себе под нос. Это прозвучало, как кровосос.
— Эй, — сказала Клер, и положила ладонь ему на руку. — Мы все здесь друзья.
Он вздрогнул и стряхнул ее руку.
— Да неужели? — Шейн спросил. — Ты в этом уверена?
— Эй! — Ева уже вошла, и теперь она с грохотом поставила тарелки на стол. Она выглядела разъяренной. Майкл, с другой стороны, был молчалив, наблюдая за Шейном с настороженностью, от чего у Клер мурашки побежали по коже. — Эй, Ван Хельсинг младший, отвали. Сколько раз мы должны это проходить? Что на этот раз взбрело в твою тупую голову?
Майкл — один из нас, и ты это знаешь.
— Он один из них, — сказал Шейн. — Как мой отец. Как Оливер и Амелия, и все остальные.
Он привык быть одним из нас. Теперь он просто выглядит так, как мы. Тебе лучше прекратить пить самоубийственный сок, Ева, прежде, чем ты проснешься нежитью, такой же, как он.
— Да о чем ты говоришь? Что, черт возьми, произошло? Майкл? Ты что-то сказал? — Ева посмотрела на него, но Майкл покачал головой.
— Ох, да ладно тебе. Прекрати притворяться, — сказал Шейн, и шагнул в сторону Майкла.
Майкл напрягся. — Я чувствую это, парень. Я чувствую, как ты на меня смотришь. Смотришь на Клер. Черт возьми, даже на Еву. Сейчас мы все для тебя просто ходячие закуски. Ты думаешь, я не знаю этого?
— Серьезно, — сказал Майкл. — Тебе нужно провериться. Что бы ты ни думал, ты неправ. Я бы не обидел тебя или Клер, или Еву. Никогда.
— Никогда? — Шейн рассмеялся, громко и напряженно. В его глазах появился какой-то лихорадочный блеск. Он подошел к Еве, она отшатнулась, но слишком поздно. Он схватил ее за руку, и она уронила пригоршню ножей и вилок со стуком на стол.
На ней был черный бархатный галстук с черепом и скрещенными костями на нем. Он протянул руку и сорвал его с ее шеи.
И на шее были следы заживших укусов. Ева прижала к ним руку, широко раскрыв глаза, но было слишком поздно. Все они их увидели.
— Ты хочешь сказать мне это еще раз? — сказал Шейн. Сейчас он практически шептал, приблизив свое лицо к лицу Евы, но его выражение не было добрым. Оно было жестоким. — Ты хочешь еще раз солгать мне о том, как ты никогда бы ее не обидел, Майки?
Ева слегка взвизгнула от боли, и попыталась высвободиться. Его рука сомкнулась вокруг ее руки еще крепче, удерживая ее.
— Шейн, прекрати. Ты сломаешь мне руку…
Может, он бы и отпустил — Клер не знала — но Шейну не представилась такая возможность.
Майкл быстро рванул и отшвырнул Шейна.
Шейн с тяжелым стуком врезался в стену, опрокидывая стол и уронив лампу, разбившуюся о пол, которая издала шипящий звук, похожий на звук жарящегося резаного лука. Клер была слишком шокирована, чтобы двигаться — все произошло слишком быстро — но Шейн перекатился и вскочил на ноги в считанные секунды. Сейчас Майкл стоял между ним и Ева, глядя на Шейна так, будто он никогда его прежде не видел. И Шейн уставился в ответ, выглядя таким разъяренным и опасным, каким Клер никогда не видела его — подбородок опушен, голова наклонена вперед.
Майкл сказал:
— Отвали. Ты не смеешь помыкать Евой. А также Клер. Не в моем доме. Ты что, пьян?
Потому что, чертовски уверен, ты пообщался с призраком Фрэнка Коллинз.
Это должно было выдернуть Шейна из его состояния. Клер вздрогнула, а слова даже не были ей адресованы. Но Шейн вел себя так, словно он вообще ничего не слышал. Он сделал шаг в сторону Майкла, потом еще один, а потом неожиданно бросился на него.
Он был быстр как никогда, Майкл пропустил момент удара. Шейн ударил его, и повалил на пол менее чем за секунду, прижав колено к его груди, чтобы удерживать его, занеся кулак для второго удара.
Клер бросилась вперед и схватила Шейна за предплечье, пытаясь оттащить его, но он оттолкнул ее. Она отвлекла его лишь на одну или две секунды, но этого времени оказалось достаточно для Евы, чтобы броситься вперед, перед Майклом, и посмотрела на Шейна с вызовом и шоком.
— Нет! — закричала она, прямо ему в лицо. — Не смей это начинать, Шейн!
— Я пытаюсь тебе помочь, ты сумасшедшая сучка! Ты не можешь ему доверять. Разве ты не понимаешь? Он тебя кусает! Он причинит тебе боль хуже, чем…
— Мы поженимся!
Шейн застыл на месте, а его рука обмякла. Его кулак разжался, и упал на бок. Он просто смотрел на нее несколько мгновений, а затем покачал головой так яростно, что его лохматые темные волосы хлестали его лицо.
— Вы что?
— Мы поженимся. И если мне захочется, чтобы он укусил меня — это не твое собачье дело.
И, в любом случае, ты не знаешь, что случилось и почему, так что закрой свой рот, Шейн. — Ее голос дрожал, но теперь она пыталась выглядеть уверенной в себе. — Нет, не надо. Откройте его, и поздравь нас. Ты должен нам это.
— Нет.
— Почему нет? Потому что ты не одобряешь? Ты придурок! — Ева пихнула его, и Шейн позволил ей оттолкнуть его, подальше от Майкла. Он сел на пол, неожиданно ослабев, глядя на свои раскрытые руки. Костяшки его пальцев были в синяках — они были постоянно в синяках в последнее время, в порезах и опухшие. Клер сначала предположила, что это было из-за занятий боевыми искусствами, но теперь она думала… это были драки. Настоящие бои.
Прям как этот.
Майкл сел, обняв Еву. Она коснулась его лица, куда пришелся удар, и сказала:
— Больно? Ты в порядке?
— Немного жжет, — сказал он. — В эти дни Шейн обладает адской мощью. — Он смотрел ей в глаза несколько долгих секунд. — Я думал, что ты не хотела пока никому рассказывать.
— Я и не хотела, — сказала Ева. — Но это просто… это просто само вышло. Прости. Ты знаешь, я хотела закатить большую вечеринку в честь помолвки, но… я должна была что-то сказать, чтобы остановить его.
— Он не собирался причинять мне боль. Не сильно, во всяком случае.