— Я думаю, что корабль уплыл, Майкл, — сказала Ева, глядя в сторону общежития. Без макияжа она выглядела такой молодой… и такой решительной. — Лучше позвонить быстрее. Это быстро обернется безумием.
Майкл кивнул, встал, и воспользовался своим сотовым телефоном. Это был не долгий разговор, но затем он набрал другой номер, и он продлился значительно дольше. Оливер, догадалась Клер, из общего тона и движений Майкла. Только Оливер мог вызвать в нем такое напряжение.
Он вернулся, когда закончил разговор, и посмотрел на нее сверху вниз. — Ты в порядке? — спросил он.
— Ты имеешь в виду сейчас или вообще?
Он слегка улыбнулся.
— Сейчас.
— Я справлюсь, — сказала Клер. — В целом, это будет немного жестче. Я не родилась в Морганвилле. Все еще не привыкла к этому…
— Хаосу, — сказала Ева, на этот раз не смеясь или переводя на шутку. — Кровь. Смерть. Да, к сожалению, к этому привыкаешь. Но все же, этот случай тоже застал меня врасплох. Я позвоню Шейну, хорошо?
— Нет, нет, не надо. Он будет снять с работы, и я в порядке. Со мной все будет хорошо. — Она сказала сквозь зубы.
Она чувствовала озноб и дрожь, и она хотела — о, Боже, больше чем что-либо — чтобы Шейн был здесь, прямо сейчас. Или ее родители. Она никогда не скучала по маме и папе больше, чем в этот момент, что было глупо, поскольку, что бы они могли сделать?
Обнять ее. Заставить ее вновь почувствовать себя в безопасности, хотя бы ненадолго.
Потому что именно это делают родители, или, по крайней мере, они должны были делать. Ева была лишена такой возможности, потому что жизнь у нее дома была полным дерьмом, даже по сравнению с Шейном, у которого был худший отец в мире. Но семья Клер была замечательной, и она даже не осознавала, как сильно ей не хватает ее, пока… ну, до сегодняшнего момента.
Пока они ждали приближения сирен, Клер достала телефон и набрала номер ее отца. Он ответил после третьего гудка.
— Привет, милая, — сказал он. Он звучал лучше, чем раньше, почти нормально. Сильнее.
Учитывая, что он покинул Морганвилль на «скорой», и был почти при смерти — не из-за вампиров, а по причине проблем с собственным сердцем — было так приятно слышать его более похожим на самого себя. Связь потрескивала и шипела. — Прости за шум. Я гуляю. Становится ветрено.
— Здесь, тоже. Похоже, будет дождь.
— У нас был дождь, сегодня утром. Похолодало, совсем немного. Как ты, Клер?
— Хорошо, — сказала Клер, и сглотнула. — Я… я просто хотела узнать, как ты себя чувствуешь, пап.
— Чувствую себя прекрасно. Они заставляют меня много гулять, пытаются восстановить здоровье старой сердечнососудистой системы. Должен сказать, я рад, что я, наконец, прошел эту операцию. Я не понимал, насколько плохо я себя чувствовал, пока не стало лучше. — Он остановился, и, с папиным радаром, который она всегда так любила и боялась, сказал, — Дорогая, ты позвонила не просто так, чтобы сказать «Привет». Что случилось?
— Ничего. — Озабоченность в его голосе всколыхнула все ее переживания, и ей захотелось заплакать, но она не могла сделать это. Не станет. — Здесь практически ничего не изменилось, ты знаешь, как это бывает. Как мама?
— Она вступила в какой-то журнальный клуб. Я никогда не знал, что можно тратить столько времени и денег на вклеивание фотографий в альбомы, но это твоя мама. Она постоянно волнуется о чем-то…
— Я знаю, она сумасшедшая, — Клер закончила, и слегка улыбнулась. Она могла представить, как ее мама приходит домой с большим количеством сумок с разными материалами для склеивания воспоминаний. — Как тебе новый дом?
— Поразительно большой. Даже двор есть. Мне, возможно, придется научиться садоводству.
— Вырасти что-нибудь для меня. Ирисы. Я люблю ирисы.
— Фиолетовые, верно?
— Да, фиолетовые.
— Дорогая, ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты говоришь как-то странно.
— Просто… аллергия, — сказала она и вытерла свои слезящиеся глаза. — Береги себя, пап.
Скоро увидимся, ладно?
— Ладно, — сказал он, с сомнением. — Позвони завтра. Твоя мать возненавидит меня, если не настанет ее очередь.
— Позвоню. Пока.
Ева отвернулась, наблюдая за общежитием, но она не обращала внимания. Когда Клер закончила звонок, она сказала, — Тебе лучше?
— Да, — сказала Клер. Так и было. Ее все еще трясло, но внутри она стала более спокойной.
— Хотелось бы и мне сделать это, — сказала Ева. — Позвонить маме. Но нет. Завывание и эгоцентричное нытье от нее, вероятно, не будет иметь тот же эффект, хотя это, безусловно, заставит меня забыть о Даге на мгновение.
Майкл протянул руку, Ева взяла ее, и их глаза встретились на секунду, прежде чем Ева отвернулась.
— Да, — сказала она. — Жизнь-дерьмо, умрем мы или нет. Мама — наименьшая из моих проблем, верно?
— Прямо сейчас? Да, — сказал Майкл. — Теперь и я хочу позвонить своим родителям.
Клер показалось, что он шутит, но с Майклом никогда нельзя было сказать точно. Его родители были классные, она видела их всего один раз, но они больше не живут в Морганвилле, и даже не поблизости. Как и ее родители, они получили разрешение переехать из-за медицинских проблем. Майкл почти не говорил о них, поскольку у него был скрытный характер.
В любом случае, он не успел ничего сделать, потому что полицейская машина, разрывая сиреной и мигая огнями, остановилась перед общежитием на стоянке, где уже собралась толпа студентов. Почти все студенты быстро вытащили свои мобильные телефоны, и начали деловито делать снимки и снимать видео о присутствии полиции. Следующая остановка: Интернет. — Худшее изобретение на свете, — пробормотала Клер. Мирнин уже поговаривал о том, чтобы отключить функции на всех сотовых телефонах внутри Морганвилля. В ситуации, подобной этой, она видела его точку зрения.
Ханна Мосес прибыла на место действия через секунду, выглядя жесткой и накрахмаленной в своей полицейской форме, она собрала свои волосы в пучок и убрала под фуражку, и, не считая золотой метки на лацкане ее голубой рубашки, она выглядела точно так же, как любой полицейский, который работал на месте происшествия. Двое мужчин вышли из простого серого автомобиля, который остановился позади нее. Клер узнал людей с небольшим опозданием, потому что она не видела их довольно давно.
— Привет, — сказал Детектив Трэвис Лоув, кивая ей. Он похудел, подумала она, и выглядел он немного серее, чем раньше. Детектив Джо Хесс ничуть не изменился, за исключением того, что его улыбка была более сдержанной, когда он тоже кивнул. — Я слышал, ты самостоятельно нашла действительно мертвого человека.
— Трэвис, — сказала Ханна, глядя на него. — Полегче с ребенком.
— С ней? Слушай, я знаю ее. Она крепкая. Она может с этим справиться. Правда, Клер?
Она кивнула, поскольку, что вам еще остается делать, когда кто-то говорит что-то подобное? Но она не чувствовала себя крепкой. Не в этой ситуации. Словно почувствовав это, Детектив Хесс вышел из-за своего напарника и подошел, чтобы поговорить с ней. У него была успокаивающая манера поведения, а нежный тон его голоса заставлял ее чувствовать себя немного менее… потерянной.
— Это был тот, кого ты знала, да? — сказал Хесс. — Ты можешь рассказать мне, что случилось?
— Я… — Клер вдруг поняла, что ей нужно было принять решение: рассказать о причине, по которой она, Ева и Майкл пришли сюда, или лгать и притворяться, будто это просто было одним из тех странных Морганвильских совпадений. Однако ей не хотелось лгать. Только не Детективу Хессу. — Это Даг… Даг Леграндж. Он был моим напарником по лабораторным работам на занятиях у профессора Ларкина. Он взял кое-что, чего не следовало, и я пришла, чтобы попросить его вернуть это обратно.
Детектив Гесс был намного проницательней, чем большинство людей в Морганвилле, и он бросил на нее косой взгляд, когда он сказал очень небрежно, — Было ли это чем-то, что некоторые люди в городе не хотели бы забирать?
— Кровь, — сказала она, опуская свой голос до шепота. — Ты знаешь, какую именно кровь.
— Знаю. Ну, тогда расскажи мне, что произошло, когда вы приехали сюда. — И он медленно повел ее через это, шаг за шагом, с самого начала. Он также увел ее подальше от ее друзей, и Клер увидела, что Детектив Лоув разговаривал с Евой, в то время как Майкл общался с Ханной.
Двойная проверка фактов, догадалась Клер. Эта сдержанная манера заставила ее почувствовать себя гораздо менее нервной. К тому времени, как она закончила, Детектив Лоув закончил опрос Евы и сидел на заднем бампере серой машины, делая пометки в блокноте, пока он разговаривал с Шефом Мосес. Ханна также делала пометки.
— Мы сделали что-то неправильно? — наконец, спросила Клер, когда Хесс что-то записал. — Я имею в виду, мы пытались все сделать правильно. Для Дага.
— Вероятно, было бы лучше сразу же об этом сообщить, — сказал Хесс. Это была та черта характера, которая ей нравилась в нем: он был добрым, но он сказал ей правду, как бы тяжело это ни было. — Я не могу сказать, что этого бы не случилось, потому что мы не можем прийти к выводу, что его кража имеет какое-то отношение к его убийству, но ты должна понимать, что если это так, Даг не должен был умереть. Возможно, он был бы в тюрьме, но он был бы в безопасности. Понимаешь?
Она понимала, и чувствовала себя несчастной… но, как ни странно, и более сосредоточенной. Именно об этом она думала, так или иначе. Его слова не заставили ее чувствовать себя еще хуже, а просто сделали события реальными настолько, чтобы она смогла двигаться дальше, воспринимая это как ошибку, и намереваясь не допустить этого снова.
— Мне очень жаль, — сказала она. Она не была уверена, что Хесс понял, но она подумала, что, вероятно, так и было.
— Ты учишься, — сказал он. — Иногда эти уроки проходят тяжелее, чем остальные. Я рад, что с тобой все в порядке.
— Спасибо. — Она откашлялась. — Э-э, как у вас дела? Я не видела вас с тех пор, как… вы знаете…
Она не знала, как это обозначить. Все они избегали разговоров о Мистере Бишопе, безусловно, самом ужасающем вампире, которого она когда-либо встречала — он был жесток, расчетлив, и слишком влиятелен. Тот факт, что они уцелели в его попытке захватить Морганвилль, был удивителен… но никто не рискнул бы пройти через это снова.