Она колотила ногами настолько короткими что колотила она только воздух и она принималась плакать от волнения и почему бы не сказать еще и злости что вполне логично ведь она хотела создать что-то а у нее не получалось из-за ее физических дефектов, впрочем, хвост души ее уменьшился и вообще на мой взгляд она гораздо лучше выглядела. Между нами был примерно год разницы и люди всегда удивлялись и говорили не может быть но так оно и было.
Бетина говорила мало иногда она могла произнести законченную фразу как в тот раз когда у нее началось созревание и так как тогда ее отругали возможно после этого она стала меньше говорить и предпочитала бормотать чтобы ее не ругали но если бы она захотела и если то что я видела на параллельной улице не было плодом моего воображения, возможно Бетина смогла бы прояснить обстоятельства которые были мне непонятны но так как если рот не раскрывать туда и мухи не залетят я молчала хоть и замечала изменения в маленьком монстре то есть в Бетине и еще кое в ком, взволнованная и серьезная я подошла бы к маме чтобы рассказать ей что как мне кажется я видела тогда в сумерках и как себя вела Бетина и кое-кто еще кого я пока не буду называть, но я посплетничаю с Петрой и посмотрим что из этой заварушки выйдет. Петра натирала воском пол в нашей комнате когда я ее позвала сейчас приду сказала она и довела свою работу до конца. Потом помыла руки подошла и спросила что я хотела.
Я сказала что замечаю изменения в доме и в поведении живущих в нем людей в том числе нас двоих и она вытирая руки о фартук сказала что это вполне логично потому что благодаря появившимся деньгам дом привели в порядок и теперь всегда была хорошая еда и жаль что я стараюсь есть вне дома в противном случае я бы заметила сколько знаков внимания расточает Хосе особенно по отношению к Бетине которая на ее взгляд была чересчур упитанной и столик приделанный к креслу уже давил ей на живот и я рассказала ей про хвостик души со всеми подробностями а она сказала что это все глупости художницы и что все художники странные и полусумасшедшие и чтобы я не сердилась но и я тоже отношусь к этой части человечества и она бы отдала десять сантиметров роста за то чтобы быть художницей или писательницей или скульптором и хоть она и не жалуется но знает что ее зовут лилипуткой и карлицей но она терпит потому что всяк таков каким уродился к чертовой матери и все тут. Передышка.
Я поняла что она на что-то обиделась хотя обижаться следовало бы мне за странную и полусумасшедшую но Петра даже до пояса мне не доставала и она заслуживала жалости а не ругани и грубых обзывательств.
Бедная Петра сколько дополнительных забот она на себя взвалила чтобы отомстить за попранную честь Карины и сколько страданий она скрывала и это я поняла не так давно, из-за того что она карлица с рождения и такой и останется до самой смерти поэтому я погладила ее маленькую голову и спросила куда она собирается вечером и она ответила что будет работать. Я спросила не хочет ли она чтобы я добавила ей десять или двадцать песо если мне удастся продать большую картину к чему все и шло но она не согласилась потому что хорошо зарабатывает и со своей профессией, так она сказала.
Какой профессией стала расспрашивать я и она лукаво (словарь) ответила что самой древней в мире хотя без орального секса потому что ее от него тошнит а ей уже не нужно чтобы ее клиенты достигали полного экстаза потому что она не собиралась отрезать никому из них половые органы потому что никто из ее клиентов ей не навредил так как во время любовных утех они всегда использовали презерватив. Она порылась в сумке и достала несколько шариков из латекса или чего-то похожего и объяснила мне все в деталях советуя никогда не заниматься любовью не заставив мужчину использовать эти шарики некоторые были цветными и когда она надула один, я поняла куда его должен был бы надеть мужчина являвшийся клиентом, как его называла Петра. Фигура тощего парня на велосипеде выплыла из тумана моего воображения и мне стало смешно потому что я представила как он надевает презерватив куда его и нужно надевать и тоскливое чувство иногда находившее на меня утекло как горсть песка утекает сквозь пальцы и похожий на Гэри Купера парень из моих подростковых томлений (idem) отправился в небытие подобно песку высыпающемуся из руки и он навсегда покинул мои мысли я была рада тому что то что, как ни стыдно признавать было любовной раной, после этой истории с латексом превратилось в смешную мерзость от которой я спаслась благодаря моему наследственному дефекту который при случае мог приносить пользу.
Я спросила у Петры во сколько она вернется и она сказала что ей нужно обслужить четырех клиентов но все они старые женатые болваны и одному из них ей приходилось помогать надевать штаны когда они заканчивали, так что она вернется часа через два или три потому что она еще хотела зайти на рынок купить окорок ягненка чтобы пожарить его во дворе на гриле с картошкой и бататами которые купит у знакомой вам вдовы.
Она ушла в красном платье, белых туфлях и с белой сумочкой с красной каемкой и сделала себе химическую завивку которая была похожа на шапочку для душа, размалеванная как я уже описывала в другом месте, простите мне мое ехидство, но она была похожа на мартышку из тех что продают у входа в зоопарк сделанных из гипса и собачьей шерсти, ставших традиционными в нашем городе которых почти все дети выпрашивают у своих родителей вместе с арахисом чтобы кормить мартышек из плоти и крови в клетках. Я редко бываю в зоопарке потому что все животные рождаются для свободы особенно птицы. Мое сердце не выдерживает этих умоляющих (idem) взглядов говорящих спаси меня от этих мучительных дней и ночей а я ничего не могу сделать чтобы помочь этим жертвам человеческого невежества. Передышка.
Если бы я не была наполовину инвалидом мне не нужно было бы отдыхать но я уже говорила что каждая обязательная точка и запятая наполняют мою голову невероятными видениями и мыслями которые завладевают мной и у меня начинает болеть мозг, думаю именно мозг у меня болит а мозг это самая болезненная и слабенькая часть тела в моей бесполезной семье и мне не стоило бы так говорить, но иногда мне так хочется быть абсолютно нормальной.
Но каждый из нас таков каким рождается и с этим надо смириться как я смирилась с фальшивой фамилией Риглос которую поставил под моими картинами мой учитель, ставший доном Хосе Хамелеоном или просто Хосе которого я никак не могу привыкнуть видеть читающим газету или пьющим мате без пиджака как будто он хозяин дома и пусть это покажется немного дерзким но я считаю что это место по праву должно бы принадлежать моему отцу который потерял его бросив нас но я не имею права спрашивать о том что меня не касается и кроме того это я привела учителя в наш дом в первый раз когда мы еще были бедными и в доме не было дворика с грилем и Петра не могла жарить там мясо и такой вкусный чинчулин[15] когда возвращалась со своей древней работы, и в другое время тоже.
Я закончила картину на холсте, в этот раз масляными красками, и она вышла такой красивой что жаль было продавать но я гордилась тем что сама зарабатываю на жизнь и оплачиваю свое пребывание в доме который не знаю почему с каждым днем казался мне все более чужим, все больше принадлежащим им а не мне, потому что я была всего лишь унылой (idem) тенью иногда бродившей по дому и окрестностям (idem); поясню что idem в словаре значит там же и мне так удобнее потому что это короче и так как я никогда не беру чужого я всегда отмечаю если слово является плодом моих словарных изысканий которые помогают мне справится с врожденными дефектами.
День рождения Бетины
Хосе разжег огонь под грилем и по двору ходили туда-сюда члены семьи живущие в доме к которым прибавились тетя Инграсия и дядя Даниелито которые увидели Петру, их общую дочь когда она вернулась с пакетами и кульками и вывалила на стол мясо вы уже знаете какое и достала из ящика бутылки белого и красного вина и несколько безалкогольных напитков и хлеб и много чего еще что привело меня к внезапному озарению что она должно быть хорошо поработала потому что принесенные продукты были совсем не дешевыми а весьма изысканными а фрукты для сангрии напоминали живописный натюрморт, особенно виноград и яблоки. Хосе убрав кое-что лишнее с ноги ягненка поместил ее на решетку и вокруг разложил кровяные колбаски чоризо чинчулин и другие потроха, он разбирался в искусстве жарки мяса и за работой пил вино чтобы настроиться тем временем помощники накрывали большой стол расставляя подносики с которых обычно дегустируют (словарь) такие мясные блюда а также вилки и ножи и миски словом, всю мамину посуду вытащили на свет лампочек которые зажглись все разом и нескольких толстых свечей для украшения а еще в воздухе парили разноцветные шарики и мне показалось все это похожим на Рождество но это было не оно а день рождения Бетины которая спокойно спала в своей кроватке несмотря на то что ей этой ночью исполнялось восемнадцать лет ни больше ни меньше но в моем доме все было по-другому потому что мы были другие каждый по-своему, в своей степени и на свой лад, и из радио Петры доносилась музыка в тот момент Ортис Тирадо пел поцелуй меня… поцелуй меня еще… как если бы сегодня был последний раз…[16] и я уже не помню как там продолжалось но я продолжала потому что уставший мозг по-моему похож на скворчащие мозги на гриле, бедный мой мозг я слишком много от него требую и теперь мне гораздо больше хочется спать чем участвовать в празднике и я так и сказала Петре но она разозлилась потому что сказала она я не имею права сбегать из-за легкой усталости тогда как она действительно вымоталась из-за своей древней профессии и вместо четверых ей пришлось обслужить пятерых клиентов и последний как назло был довольно молод и вымотал ее так что она хотела остаться в своей рабочей кровати но решила сдержать обещание и пошла на рынок.