Вот это у брата силища! Я даже не думал, что он способен на такое. И, действительно, задумаешься, а так ли я хорошо знаю своих старших родственников.
Щеглов не терпит такого. Он ловко хватает… пытается схватить Гену, а тот лишь мчится в сторону и тянет духовное оружие за собой. Вот только ногу он так и не может сломать, ему приходится развеять оружие и материализовать его снова.
Удивительно! Он смог парировать тесак этой легкой полоской духовной стали. Зрелище завораживает, такой бой случается нечасто. Тем не менее, увлекаться им у меня вовсе нет времени.
Первым делом приказываю Ворону и Наглому по одному и тому же радиоканалу, чтобы они постарались взять побольше пленных. В ответ узнаю, что у Ворона все идет отлично, они близки к победе, в основном, конечно, за счет бойцов «Молота», но и слаженную работу гвардейцев никто не отменял.
А вот Наглый сообщает мне о том, что дела по направлению к дороге не так хороши, как хотелось бы. Собственно, поэтому я и срываюсь с места в ту сторону, где мои гвардейцы откровенно проигрывают. Однако, немудрено, ведь, как мы с капитаном поняли, атака с заднего двора — лишь отвлекающий маневр.
Гена тем временем заставляет мохнатого верзилу уйти в глухую оборону. Он орудует духовной рапирой так, как ни одна бешеная оса из Подземелья родным жалом. Размазанный блеск стали сверкает то у ног Щеглова, то у головы или брюха.
Порой так быстро, что я не поспеваю взглядом. Лишь вижу, как одно духовное оружие встречается с другим. Причем не всегда Щеглов поспевает, а потому уже заметно истекает кровью. Но и брат… он тоже получает сполна от верзилы.
После потрясной «разминки» с Щегловым, помочь своим гвардейцам раскидать вражеских — едва ли составит большого труда. Я просто прикрываю парней дальнобойными магическими атаками, благо пространственный артефакт почти всегда со мной. А затем мы идем в контрнаступление.
Среди моих бойцов много бойцов ближнего боя, достаточно лучников, мало арбалетчиков и совсем нет магов с посохами. Что касается нападавших, то среди них все с точностью до наоборот. В том смысле, что среди них практически одни бойцы дальнего боя. Причем лучников меньше, чем магов.
Сыграет ли это моим бойцам на руку? Точно нет. А вот мне — да. Все-таки я больше привык к сражениям с монстрами, да и чего говорить, биться с магами и в Подземелье уже почти привык. Кроме того, мне гораздо проще сдерживать магические атаки, чем болты или стрелы.
Поэтому вскоре наше контрнаступление переходит в этап ближнего боя. И теперь уже преимущество на нашей стороне. Однако приходится повозиться, чтобы не просто перебить всех тех, кто засели в укрытиях, а еще и взять часть из них в плен. Потом можно будет допросить — а это в нашей непростой ситуации дорогого стоит.
Лишь когда приезжает кортеж Гены, один из гвардейцев пленит последнего спрятавшегося в кустах мага с посохом. Мы быстро возвращаемся назад, и я вижу, что Гена сидит обессиленный, а рядом с ним труп Щеглова. Причем даже не сразу понятно, кто вытянул из боя больше ранений.
— А ты, оказывается, весело живешь! — ухмыляется Гена, его окровавленные усы изгибаются под напором улыбки. А глаза поблескивают ликованием от победы над таким чудовищем. — Интересно, что за алхимическую дрянь он пьет? Пил… Это ж настоящий берсерк, чтоб его.
— Берсерк⁈ Неважно, — я отмахиваюсь от лишних в данный момент разговоров. — Ты как? — спрашиваю у брата и подношу рацию к голове, чтобы вызвали помощь.
— Жить буду, — без сомнений говорит он и протягивает мне руку.
Я осторожно тяну Гену на себя и брат встает на ноги. Выглядит, конечно, ужасно, но не хромает и в целом не демонстрирует признаков серьезного ранения. Тем не менее целитель уже вызван и скоро будет здесь.
— Мы зачистили задний двор, — звучит голос Ворона из рации, а затем снова: — Повторяю, мы зачистили задний двор.
— Пленные? — громко спрашиваю.
— Семь человек, — тут же быстро отчитывается капитан гвардии.
Потери, несомненно, есть, как минимум один человек с нашей стороны, но этим займемся позже. Сейчас в первую очередь нужно помочь раненым, ведь для них это еще актуально и крайне важно. Затем — все остальное.
На территории поместья уже полный порядок, слуги быстро исправили все последствия непростого сражения, однако бесследно оно не прошло. И речь о том, что теперь действия неформального союза тех самых благородных Железнограда не могут оставаться за рамками моей жизни.
Проблему с Черепановыми и Казанцевым нужно решать, это просто невозможно оставить на самотек. Невозможно, именно после очередного покушения в Подземелье, но главный спусковой крючок — абсолютно варварское и во всех смыслах преступное нападение Щеглова на мое поместье.
К слову, раз уж глава рода Василий Юрьевич теперь мертв, то первую букву его фамилии можно смело вычеркнуть из аббревиатуры ЧКЩ да и сама она уже после этого потеряла всякий смысл.
Гильдия Искателей совместно с Имперским Сыском все-таки смогли найти того подонка — сотрудника Гильдии, который был в сговоре с наемниками и выдал мне с отрядом Искателей совершенно несуществующее задание с баснословной наградой.
Более того, Ирина Николаевна сообщила мне на не совсем официальной основе, что на допросе мужчина свидетельствовал сразу против всех родов, что входили в неформальное объединение. Да чего там, его просто прорвало, он готов был рассказать про благородных все, что только знал.
Еще из интересного — этого сотрудника практически вырвали из лап «мутных» людей, которые, очевидно, планировали его поскорее прикончить.
Однако эти люди никак не подставились, их вмешательство лишь косвенно указывало на то, что сотрудник, действительно, замешан в деле и многое знает. Более того, эти непонятные люди, по неофициальным источникам, были, так скажем, «аффинированы» с Черепановым-младшим.
Оно и понятно, стандартная схема — использовать человека для своих темных делишек, а затем пустить в расход, чтобы он не наговорил лишнего, если его прижмут. Именно поэтому бывшего сотрудника Гильдии не только обвиняли в преступлении, но и держали где-то в неизвестном месте под защитой. Он может слишком многое знать.
Мой старший брат Геннадий тоже подключился к делу. Он решил пока не уезжать, получил профессиональную целительскую помощь, восстановился и буквально в этот же день вернулся в поместье — здоровый и энергичный. А еще брат привел с собой всех тех гвардейцев, что составляли его кортеж и эту помощь переоценить сложно. Пусть мне и не хотелось на нее соглашаться, но это здорово усилило мои позиции.
Что интересно, именно после нападения и смерти Щеглова, к конфликту, пусть и не совсем прямым образом, подключились многие остальные. И вот тогда я реально почувствовал дружеское плечо, на которое можно опереться и помощь тех, кто был членами нашего альянса, что базировался в Каньонах.
Максим и Никита — каждый поговорил со своим отцом и без особых сложностей «выбил» для меня по одному отряду хорошо обученных гвардейцев.
Их я закрепил на точках своего интереса в Железнограде. Причем помощь рода Снеговых и Семеновых, соответственно, я принял на определенных условиях.
Если в двух словах, то я мог использовать гвардейцев, что сменили родовые знаки на мои, по своему усмотрению. Однако вступление их в бой никаким образом не втягивало в наш конфликт сами рода Максима и Никиты. Стандартная практика.
Еще от парней я получил небольшую партию холодного оружия, причем за нее они на всякий случай с улыбками на лице извинились. А вот арбалеты и некоторое снаряжение я принял с большой охотой, да и в целом просил передать «спасибо» главам их родов за помощь. Все же на своих кузнях я пока мог производить далеко не все, что хотелось.
Мои друзья — Матвей и Илья, как только узнали о случившемся, тоже выделили мне в службу по одному отряду гвардейцев. Еще помогли оружием и снаряжением, за что я им тоже был крайне благодарен.
Остальные из альянса помогли, чем смогли. Кто-то поделился штатными полевыми лекарями, кто-то — снаряжением и ресурсами, а кто-то — существенно помог в экономическом противостоянии. Они просто окончательно порвали со всеми деловыми договоренностями, которые косвенно или прямо связывали их с Черновыми, Казанцевыми и Щегловыми.
Да, род Щегловых не прекратил свое существование. Его временной, если так можно сказать — главой, стала жена покойного Василия Юрьевича, ведь у него не было родных братьев, а сыну еще далеко до совершеннолетия.
Во время обеда у нас с Геной наконец-то появилось время, чтобы спокойно поговорить без лишней суеты и всяких других людей, которым вечно нужно было что-то спросить или получить распоряжение. Не жалуюсь! Впрочем, действительно, после нападения навалилось много.
— Рома, ты же знаешь, Черновы никогда не боялись ответить на вызов. Думаю, мы вправе требовать Войны Родов, — спокойно, но с хищным блеском в умных глазах проговорил брат.
— Такое решение не принимают за обедом, — не грубо, но с решимостью в голосе ответил я.
— Верно, поэтому я не тороплю принимать его, — понимающе кивнул брат.
Тот факт, что смерть Василия Щеглова на землях моего поместья стала громким событием для высшего общества Железнограда, отрицать сложно. Все-таки не каждый день главы родов мрут на чужих землях, особенно вследствие неудачной преступной атаки.
Имперский Сыск начал расследование еще несколько дней назад. Сегодня оно продолжалось и завтра продолжится. Однако еще непонятно, а удалось ли нам доказать, что это была исключительно самооборона.
В то же время доказательств у нас хватало — записи с камер поместья (вырубили не все), следы алхимического зелья-берсерк в крови Щеглова, выломанные центральные ворота и двери некоторых хозяйственных построек на заднем дворе, показания слуг и воинов рода. И это я еще не говорю про допросы тех гвардейцев, которых мы смогли взять в плен — они продолжались до сих пор.
После нападения и гибели главы род Щегловых объявил траур. Что касается Черепановых и Казанцева — они колеблются, ведь против них слишком много улик.