Ирина Николаевна, вот уж от кого я не ожидал звонка, набрала мне после обеда и предупредила: «Это начало. Они не простят унижения».
Пойманный подкупленный сотрудник Гильдии тем временем продолжал давать показания. Информация лилась из его уст, как вода из пожарного гидранта. Он уже давно признался на допросе, что получал деньги о Щеглова, за так называемое «спецзадание».
Более того, он упомянул еще двух сотрудников, связанных с заговором. В обмен на собственную жизнь, он согласился свидетельствовать на официальном слушании. Вот только не срослось… В ту же ночь его нашли мертвым в камере — отравление. И после стало ясно, что у заговорщиков есть свои люди даже в охране Гильдии.
Собрать нечто вроде совета — это наша с Геной совместная идея. Никто из нас не придумал ее первой, никто из нас не стал навязывать ее другому, мы просто одновременно подумали об одном и том же, когда сидели возле фонтана и решали, с какой стороны подступиться к этой огромной куче дерьма.
Между делом, еще в момент того, как брат кинулся на мохнатого Щеглова, я про себя отметил, что не такой уж он и чужой мне человек. Наоборот, реально родной. Иначе бы не стал сражаться с этим чудовищем-берсерком.
Более того, после случившегося он не уехал, а наоборот, стал еще более участливым. А потом мы начали общаться не только по вопросу противостояния… Собственно, так я узнал брата поближе, а он меня — отличным парнем оказался, не без заскоков, но все же. Раньше я бы опасался всех этих разговоров, но сейчас был вполне не против. Может, я был не прав в своей оценке моих родственников?
А собрались мы в этот же день. Сперва я думал организовать встречу в гостиной, но там для такого количества гостей места, пожалуй, маловато. Поэтому велел слугам перетащить стол и стулья и все остальное для удобства в просторную залу, которая тоже очень долго ждала своего часа. Ею, несмотря на роскошный светлый ремонт, с самого переезда никто не пользовался.
Единственное, чего я решил не делать — это не просить Веру Павловну накрыть стол. Прекрасно знаю эту женщину, так наготовит, что никто от еды отвлечься не сможет, а нам, между прочим, предстояло серьезное обсуждение.
Кстати, именно поэтому я позвал на него Михаила. Чтобы он все зафиксировал, а затем отправил информацию тем, кому следует быть в курсе, но кто не будет присутствовать на совете по тем или иным причинам. Можно было для этого воспользоваться помощью Елены, она бы справилась лучше, но она девушка занятая. Дел у нее поболее, чем у брата.
А в поместье, не считая меня и старшего брата, собрались Матвей, Виктор, Максим, Никита и еще несколько людей, причем не все из них аристократы. Зато всем собравшимся я доверяю не меньше, чем себе самому. Кроме того, почти все они уже втянуты в противостояние, конечно, не в прямое, но все же.
И пока мы собирались, пока слуги все подготавливали было время пообщаться на отвлеченные темы. Матвей, после знакомства с Геной, не козырял стихами, он все порывался подговорить моего брата на спарринг.
Понятно дело, что не сейчас — позже, а само желание помериться силами вызвано тем, что Гена буквально прославился среди некоторых благородных, когда убил Щеглова еще и под убойной дозой берсерка.
Гора поглядывал на Гену с некоторым подозрением, но ничего против не говорил и в целом на конфликт не нарывался. Макс и Никита — ну, эти молодые парни после встречи и тесной работы с Горой уже никого не стеснялись.
Сам же Гена лишь одобрительно кивал мне. Он в какой-то мере восхищался, что у меня уже столько друзей, причем, как он сам говорил, не какой-то школоты, а вполне уважаемых, солидных мужчин и парней.
Ближе к началу совета появился Илья и, разумеется, он общался с моим братом чаще, чем остальные. По его хитрым глазам я видел, что он снова думал о бизнесе и разных выгодных сделках. Впрочем, стоило совету начаться, как Илья быстро переключился.
— Теперь, когда все в курсе… — начал старший брат. — Я по-прежнему настаиваю на объявлении Войны Родов.
— И это возможно, — не мог не признать я и пояснил для тех, кто не совсем понимал, о чем речь. — Это старинное право на открытый конфликт между родами. Однако выслушаем и других.
— Ну, разумеется, не для спарринга же мы здесь собрались. И не для заключения сделок, — ухмыльнулся Гена, сначала покосился на Матвея, а затем на Илью.
— Люблю я помериться силой, чего уж… — проворчал Матвей, затем отмахнулся и заговорил уже более зычным басом. — Предлагаю поступить хитрее. Можно вызвать лидеров ЧКЩ… пардон, ЧК, на дуэли. Я думаю, что нет никакой необходимости втягивать в бойню всех вассалов и гвардию. Такое уже может не понравиться императору, а нам зачем привлекать к себе такое пристальное внимание.
— Интересная идея, — ответил я и сейчас обдумывал все возможные варианты.
— Они ни за что не согласятся, — Гена пожал плечами.
— Пробовать надо, — ответил Матвей.
Затем слово перешло к Виктору.
— Если мы объявим Родовую Войну, то Гильдия может вмешаться и заморозить наши активы. Никакого больше исследования Каньонов, а ученым найдут других Искателей.
К сожалению, в этих словах есть доля истины. Все же сейчас Гильдия ведет с нами дела. Но организации совсем не нужны проблемы с родами и тем более они не станут ввязываться в конфликт между ними.
— Так и Несокрушимый тогда не наш будет, — тихо-тихо проговорил Матвей, очень уж его не радовала возможность такого Исхода.
— Виктор прав, — согласился я. — Нельзя потерять то, к чему мы так долго шли.
— М-да, вы тут прямо на своей волне… Ладно, в пекло. Потом у кого-нибудь спрошу, — Гена намекнул, что его, вообще-то, не ввели в курс дела по поводу нашего исследования древних руин и всего этажа.
— Расскажу позже, — ответил я, чтобы брат не дулся.
Около часа мы еще вели беседы и думали о том, как бы лучше все обыграть. В итоге решение было принято и вот тогда я наконец разрешил Вере Павловне показать все, на что она способна.
По щелчку пальцев слуги полились в просторную залу непрерывным потоком. Каждый гость и участник совета был накормлен, как следует. Позже Виктор признался мне, что переоценивал «Три Кабана», впредь хотел бы быть моим гостем чаще. Шутка, конечно, но даже в такой непростой ситуации юмор помогает не перенапрягаться.
Мы с Еленой ушли в мой кабинет, чтобы составить документы. Странное дело, но я не мог вот так просто взять и позвонить Петру Альбертовичу Черепанову и Олегу Владимировичу Казанцеву. Нет, их номера добыть — не вопрос, вот только такой звонок едва ли можно будет использовать, как способ для официального вызова на дуэль, а потому пришлось немного повозиться с бюрократией. К слову, все это Елена взяла на себя, она большая молодец.
В итоге выступить представителем рода Черновых и доставить письменные вызовы на, что важно — не смертельную, дуэль адресатам вызвался Илья.
Я не стал его отговаривать только потому, что твердо был уверен — он знает, что делает. Однако гвардейцев с ним поехало столько, что со стороны процессию можно было принять за кортеж важного иногороднего князя.
Илья быстро вернулся и сообщил, что все передал. Оставалось лишь ждать ответ. Кстати, мы с Геной еще не решили, буду ли в этих двух дуэлях участвовать я или в одной из них примет участие брат.
По сути, заранее принимать это решение не требовалось, ведь мы вызывали конкретных людей на дуэль от имени рода Черновых. Самого главу объединения — Альберта Альбертовича решили не трогать, было бы максимально странно вызвать дряхлого старика на дуэль, даже если таковым он только казался, а сам был вполне себе в боевой форме.
А итоги исхода дуэли — весьма интересны. Документ специально составлен так, чтобы максимизировать выгоду в случае победы, но и не пообещать кое-что стоящее в случае поражения мы с братом не могли.
Если проиграют Черепанов и Казанцев, то они будут должны публично признать вину, отказаться от претензий к моему роду и выплатить приличную контрибуцию.
В случае моего проигрыша, я буду должен прекратить заниматься изготовлением и продажей холодного оружия в Железнограде и некоторых ближайших городах, кроме того, тоже публично признаю неправоту, а затем выплаты и все, как полагается.
Впрочем, до этого все равно не дойдет, по крайней мере, я в этом уверен.
На следующий день я получил ответ. Илья пришел лично в поместье, чтобы сообщить его мне.
— Казанцев и Черепанов-младший отказались. Они назвали это, кхм-кхм, — прокашлялся друг, пытаясь вспомнить точную формулировку, — да, варварским обычаем.
— Испугались? — я вопросительно приподнял бровь. — Неужели их мускулами был Щеглов?
— Он самый сильный из них… Особенно, если учесть, что вечно пил алхимию, а в день нападения был под «берсерком», — объяснил Илья.
— Да ладно вам заливать, — отмахнулся Гена, что сидел неподалеку на диване. — Не так он и силен, больше слухи.
— Ну не скажи, — нахмурился Илья. — Анализы показали, что у него не кровь в венах, а берсерк! Костный мозг вообще, как манакристалл, да он и сам по себе…
— Да-да-да… А я тогда кто? — усмехнулся Гена.
— Победивший дракона сам становится драконом, — ответил Илья с улыбкой, тот еще мастер лести, хотя… в этом случае оправдано.
— Так, парни. Могу Матвею позвонить, он вам быстро спарринг организует, — я намекнул, что мы собрались здесь не для того.
— Да, извини, — виновато улыбнулся Илья. — Я продолжу: вместо дуэли — вот вы представляете⁈ — они подали жалобу в Имперский Сыск. Обвиняют ваш род в якобы «незаконных убийствах и провокациях».
— Другого я и не ждал, — Гена принял эту новость так спокойно, будто знал заранее.
После всего началось «самое интересное» — против нашего рода начали полноценную экономическую блокаду. Не против меня конкретно, а вообще — против всего рода Черновых и это притом, что основная ветвь вовсе не в Железнограде. Видимо, союзники Черепанова и Казанцева нашлись даже в Москве. Хотя, не отрицаю, что некоторые больше хотели навредить роду, нежели помочь ЧК.