Даже интересно, в какие долги они сами влезли, чтобы все это организовать и неужели мои действия их настолько разъярили, что они решили действовать таким образом?
Нам перестали продавать редкие металлы, а купцы вдруг внезапно «позабыли» про свои заказы. И речь не только про холодное оружие и прочие изделия, но и про добытые из Подземелья ресурсы. Все стало настолько плохо, что мне пришлось дать менеджеру по грузоперевозке — Василию Витальевичу Куркину — выходные.
Но и это еще не все. Недруги начали распространять лживые слухи о том, что я будто бы связан с запрещенной артефакторикой и даже продавал товары подобного толка не только в Железнограде и округе, но и за границей Российской Империи.
— А знаешь, я отступать не намерен, — однажды сказал мне Гена, его глаза сверкнули злобой и коварством.
А после он встал с лавки, отвернулся от фонтана и кому-то набрал. Разговор проходил на повышенных тонах. Тем не менее, по довольному лицу брата я понял, что у него все получилось.
На мой немой вопрос он хмыкнул и ответил кратко:
— Узнаешь вот уже завтра.
Глава 14
У Геннадия Ивановича Чернова всегда было хорошо со связями в столице. С некоторыми парнями, что теперь выросли во влиятельных мужчин при власти, в детстве он ходил в одну школу, с другими — учился в университете.
Самыми полезными знакомствами Геннадий обрастал благодаря тому, что занимался в лучшем спортивном зале Москвы, который специализировался еще и на дорогостоящих специфических тренировках с духовным оружием.
Однако же, одних только знакомств мало и Геннадий Иванович это хорошо понимал, а потому он быстро переводил формальное общение с потенциально полезными людьми в другое русло. Благо дорогих и, действительно, интересных развлечений хватало в Москве.
Порой стоило лишь дважды сходить с новым знакомым на какие-нибудь занимательные мероприятия и уже можно было беседовать с ним о заключении сделок или проворачивать разные взаимовыгодные схемы.
Тем влиятельным людям, что не могли принести пользу сразу или в ближайшем будущем, Геннадий, по мере возможности не перешагивая через свои принципы, помогал им сам и этим, как бы ловил на крючок.
С одной стороны, Геннадий не сделал для того московского генерала ничего такого. А с другой стороны, сам Поликарп Федорович Нещеров считал себя обязанным этому пробивному парню, хоть четко уже и не помнил за что — забылось за временем лет.
Так или иначе, однажды пришлось отдавать долг. Геннадий рассказал Поликарпу Федоровичу о том, что нужно сделать. Да, задача непростая и потребует задействовать еще нескольких людей, но главное — провернуть все так, чтобы не оставить следа. И генерал, недолго думая, сообразил, как это сделать. Он позвонил еще одному человеку, профессионалу своего дела, затем передал наличные деньги другому.
Так или иначе, схема заметно усложнилась. Все закрутилось, завертелось и вот уже несколько дней спустя, граф Петр Альбертович Черепанов с довольным лицом распаковывал в своем спортзале новый дорогостоящий артефакт.
Мужчина, что продал его Черепанову-младшему, откровенный столичный перекуп. Но графа это не волновало, ведь он, совершенно случайно — во всяком случае он сам так думал — узнал об этом артефакте и купил его.
Петр Альбертович прежде не имел дел с настолько уникальным творением артефакторов, а потому был несказанно рад… Еще бы, ведь Черепанов-младший даже не подозревал, что уже попался на крючок.
Он собрал бойцов в спортзале, провел с ними разминку, затем материализовал секиру со слабой стихией огня. Стоило Черепанову-младшему лишь на секунду вспомнить, что Чернов жив и даже смог каким-то чудом втянуть в это старшего брата, да еще и так, что тот убил Щеглова, как некоторое раздражение тут же напомнило о себе.
Секира вспыхнула пламенем чуть ярче — но это нисколько не обрадовало Петра Альбертовича, ведь он уже давно не обманывался. А потому без особой надежды замахнулся и ударил огненными серпами — получилось откровенно плохо, чего он и ожидал.
Поэтому он, чтобы не терять время зря, направился к артефакту — странной замысловатой штуковине, что напоминала шкатулку, детскую головоломку и маленький сейф одновременно, и взял ее в руки. После Петр Альбертович сделал все по инструкции и тут же почувствовал невероятный прилив сил. Будь перед ним зеркало, он бы несомненно увидел огненный блеск своих глаз, во всяком случае так он сам думал.
И не ошибался, на самом деле. Вот только этот блеск не сулил мужчине ничего хорошего, ведь он не был истинным одаренным, что способен создавать огненные заклинания, без посохов, кристаллов маны и прочих «костылей».
А потому, когда Черепанов-младший напитал секиру силой и замахнулся, у него получилась не мощнейшая огненная атака в форме большого серпа, а взрыв. Пламя разрушило секиру в одно мгновенье и вырвалось на свободу диким бушующим огнем, что сжигал на своем пути все.
Несколько гвардейцев не выдержали огненного шторма, они превратились в пепел, лишь черные кости уцелели небольшими кучками.
Что до самого Черепанова-младшего, то его лицо в этот момент нужно было видеть!
Впрочем, едва ли кто-то захотел бы по своей воли смотреть на застывший лик ужаса, который в секунду изменился, ведь огонь с такой силой ударил по лицу, что спалил все волосы и едва не сорвал кожу с черепа.
Тем не менее, Черепанов выжил и получилось это только потому, что все-таки какой-никакой, но огненный дар имелся в его организме, ведь иначе бы духовная секира не пылала так ярко.
Его увезли в лучшую лечебницу города с более чем шестидесятипроцентным ожогом третьей степени всего тела. Не всегда после такого выживают, но Петр Альбертович выжил.
Целители очень постарались, разве что у них не получилось полностью воссоздать лицо молодого Черепанова. Нет, на нем не осталось шрамов, вот только теперь оно выглядело иначе и не то чтобы целители обладали талантами скульптора. А потому лицо не стало красивее, скорее, наоборот. Это же самое касается и всего тела Петра Альбертовича.
Но хуже всего то, что ему было некого в этом обвинить. А ведь он прекрасно знал, что все это — дело рук Черновых: прекрасно удавшаяся месть. Разве что они провернули все настолько тонко, что не подкопаться, совсем без шансов. А что до того перекупа, так его и след простыл, будто вовсе такого человека никогда не существовало.
— Мне пойти с тобой? — развалившись на диване с планшетом в руках, спросил Гена.
— Нет, Ирина Николаевна вызвала только меня.
— Хорошо, держи в курсе. Если надо, мои люди быстро подъедут, — проговорил Гена и снова увлекся планшетом.
Между делом я еще вчера заметил, что он скачал себе какую-то новую игру, где нужно было строить и развивать ферму. Никогда не интересовался подобными играми, а брату, видимо, нравилось.
Ирина Николаевна вызвала меня сегодня в отделении Гильдии Искателей, чтобы переговорить о чем-то важном. Причем не с глазу на глаз, а в присутствии Имперского Сыска. Суровые мужчины будут не просто слушателями, а такими же полноправными участниками обсуждения.
— Держи ухо востро, — я слегка кивнул Наглому.
— Есть, господин, — воодушевленно ответил он и начал раздавать приказы тридцати гвардейцам, которые приехали со мной на нескольких весьма приметных черных микроавтобусах и одном массивном пикапе.
Со мной в отделение отправилась небольшая группа, но я велел парням ждать возле входа. Какими бы отморозками Черепановы и Казанцевы ни были, они просто не посмеют напасть в отделении Гильдии. А если и попробуют, то обломаются, ведь охрана в здании, действительно, внушает.
В кабинете заместителя главы меня встретили всего три человека, думал, будет больше. Сама Ирина Николаевна, хмурый мужчина, что только кидал задумчивые взгляды, но имя свое так и не назвал. А еще помощник этого молчаливого служащего в Имперском Сыске.
Я невольно прошелся взглядом по головам монстров, что так же невозмутимо взирали на меня со стены, и уселся на кресло. Такая обстановка в самом деле внушает, ничего не скажешь.
— Роман Иванович, вы должны прекратить это, кхм-кхм, войну, иначе Гильдии заморозит ваши лицензии Искателей, — холодным голосом проговорила Ирина Николаевна.
— Верно, — пасмурный мужчина из Имперского Сыска кивнул и продолжил, — мы предлагаем вам компромисс. А именно — публичное расследование, где обе стороны конфликта представят доказательства.
— Если я правильно понимаю, — я позволил себе легкую ухмылку, — то вариантов отказать у меня нет?
— Именно, — кивнула Сокурова.
— Верно, — все так же хмуро ответил мужчина.
— Тогда я согласен, — пришлось сказать мне. — Не вижу смысла тратить свое и ваше время почем зря.
Меня поблагодарили и отпустили. Уже в машине, под шорох одежды молчаливого Дмитрия, когда он плавно рулил руль, я думал о своем. Да, я дал согласие на предложенный вариант, выбора мне в рамках законов империи не оставили. Вот только мне все равно никто не запретит подготовить какой-нибудь тайный план — в этом они меня никак ограничить не могли.
Более того, я буквально видел по глазам того мужчины, что он знал о случившемся происшествии с Черепановым-младшим, но не обмолвился и словом. Почему? А потому, что мой брат все так грамотно организовал — к нам не прикопаешься при всем желании.
Несколько дней муторной бюрократической волокиты. Какие-то скучные встречи, разговоры и переговоры. Обсуждение одного, утверждение другого, многочисленные допросы. Почти каждого из слуг и гвардейцев вызывали дать показания, снова просили записи с камер и все в таком духе.
А я все равно втайне разрабатывал план и умудрялся действовать «в тени», Гена в этом тоже участвовал. К слову, именно он все это время держал контакт с отцом и порой подолгу с ним разговаривал.
Даже странно, что после всего случившегося отец, как он любил, не набрал мне, чтобы отчитать, как ребенка. Однако, старший брат позже объяснил это тем, что отец был очень зол, а еще велел поскорее закрыть эту ситуацию, причем помочь он нам даже не думал.