А вот когда стрела улетает в кусты, а затем звучит пронзительный вой — попал. Так вот, этот самый утренний звонок Черепанова-старшего — это лишь его вой, после того, как я «попал». Еще бы, ведь теперь ему точно придется свернуть деятельность лаборатории.
В обед мне позвонили с незнакомого номера и в добровольно обязательной форме любезно попросили явиться на встречу, что организует Имперский Сыск. Как мне объяснил брат, это та самая очная ставка, где можно будет представить свои доказательства.
— Нет, даже слушать тебя не буду! Я точно еду с тобой, хочу посмотреть на рожу Черепанова, — Гена отмахнулся от меня, отложил планшет с фермой и начал собираться.
— Веский довод, — ухмыльнулся я, — тогда, не смею спорить.
Глава 15
Вместе с Геной и добрым десятком машин сопровождения мы приехали к местному отделению полиции. Здание не отличалось особыми изысками в облицовке или экстерьере, особенно, если сравнивать его с отделением Гильдии Искателей.
Однако оно выглядело не как полузаброшенное, а вполне себе ухоженное и даже выделяющееся своей серьезностью и угловатостью на фоне домов и магазинов, что расположились слева и справа. Особенно внимание привлекал к себе идеальный газон с местами для отдыха и для перекуров.
Парковка ничем таким не выделялась, если бы не расположившийся на ней автопарк люксовых немецких машин Черепановых. Большой белый угловатый внедорожник с высоким клиренсом и просторным кузовом. Казалось, что в нем непременно должны располагаться баллиста и управляющей ею отряд, вот настолько у этой машины агрессивный и милитаризированный облик.
Рядом с ней стояли тоже немецкие люксовые авто, но попроще. Все черные, как смоль, разве что некоторые хромированные детали блестели под солнцем. Окна — тонированные в ноль и хватило же наглости с такими заявиться. Готов спорить на свою наковальню, что Черепанов-старший из тех людей, которые думают — что позволено Юпитеру, то не дозволено быку.
Пока мы парковались и выходили из машин, возле здания то и дело мелькали служащие в форме и меньше людей в гражданском. Причем сотрудников Имперского Сыска было крайне просто отличить от остальных, по более серьезным и хмурым лицам — они будто вечно о чем-то напряженно думали.
Ворон с небольшим отрядом вызвался сопровождать меня и Гену до входа в здание полицейского участка. Так уж расположились машины на парковке, что нам пришлось пройти мимо сопровождения Черепановых. Их бойцы не проявляли к нам никакой агрессии и ничего не выкрикивали, однако смотрели с нескрываемым осуждением.
— Чего уставились⁈ — Ворона это возмутило и он не сдержался.
— Да пошел ты! — выкрикнул один из людей Черепанова, что был оснащен лучше остальных. Вероятно, капитан его личной гвардии.
— В лицо мне это скажи, а!
— Не вывезешь!
— Ворон, — я сурово на него посмотрел, — заканчивай этот детский сад.
Гена никак не отреагировал на едва не начавшуюся словесную перепалку. Он вообще не обращал внимания на недружественных гвардейцев и правильно делал.
Мы поднялись на крыльцо, где и оставили наше сопровождение. Уже в самом здании нас встретил служащий в форме и вежливо попросил следовать за ним. Он привел нас к двери и любезно ее открыл.
В кабинете уже находились хмурые и суровые мужчины из Имперского Сыска, служащие в жандармерии и Ирина Николаевна. Кроме них за столом сидели оба Черепанова — старший и младший, а рядом с ними — виконт Олег Владимирович Казанцев. Ох и недобро же на нас смотрела эта троица.
Я никак не стал проявлять своего к ним отношения. Лишь между делом скользнул взглядом по брату. В его коварном взгляде отчетливо читалось злорадство, впрочем, он все-таки человек культурный, а потому пытался его скрыть.
Поздоровавшись со всеми присутствующими, мы с Геной тоже уселись за большой стол. Старший брат наклонился ко мне и прошептал на ухо:
— Живой пример того, что нужно обращаться к столичным целителям. Они хоть что-то смыслят в пластической хирургии.
И с этим сложно было спорить. Черепанов-младший вовсе не выглядел так, будто недавно пережил сильнейший ожог и восстановление после него, вот только теперь он сам на себя не был похож. Ему будто пытались восстановить не собственное лицо, а воссоздали лицо какого-нибудь парня с обложки глянцевого журнала. Получилось так себе.
Позже пришел тот самый пасмурный мужчина со своим помощником, их я недавно видел в кабинете Ирины Николаевны. Разве что в этот раз мужчина снял шляпу, сел за стол и назвал свое имя — Афанасий Сергеевич. Лишь после того как, мужчина сверился с документами, он нехотя объявил о начале очной ставки.
Сперва слово дали нам, а потому мы с Геной быстро выложили все, с чем сюда и пришли. Мы рассказали про долги Казанцева, что он заимел в подпольных казино. Гена с довольной ухмылкой намекнул, что одно из них по непроверенным источникам принадлежало Черепанову-младшему.
— Ложь! Наглое вранье! — тут же воскликнул Петр Альбертович, на что его отец недовольно поморщился и закатил глаза. Должно быть снова осознал, насколько глуп его сын.
А Гена в это время едва сдержал смешок. Еще бы, вроде бы взрослые мудрые люди, а такое выкидывают. Впрочем, нам даже лучше, а отвечать на неправомерный выпад я не стал.
— Нет, Петр Альбертович, вам слова не давали! — грубо проговорил Афанасий Сергеевич. — Прошу не нарушать ход очной ставки.
Казанцев все это видел и, надо полагать, тоже хотел оспорить наши слова, а потому поднял руку. Однако Афанасий Сергеевич не дал слова и ему. Он сказал, что сперва мы должны закончить с представлением своей доказательной базы.
— Больше уважаемого Олега Владимировича уличить не в чем. Поэтому перейдем к роду Черепановых, — начал я и хищно глянул на отца с сыном, что тоже недовольно хмурились. — Альберт Альбертович, как мы выяснили, занимается нелегальной продажей артефактов из Подземелья. Кроме того, у него есть или, правильнее сказать, была до последнего времени, тайная лаборатория, где он экспериментировал на монстрах из Подземелья. Сотрудники комплекса испытывали на монстрах магические сыворотки и алхимические зелья. У них, к нашему удивлению, даже что-то получилось.
И после этих слов наступила гробовая тишина. Я смотрел на Альберта Альбертовича и прекрасно понимал, какого труда ему стоит сдержаться и ничего не сказать, чтобы не нарушать регламент заседания. Тем не менее, он справился, разве что вены на его висках пульсировали еще сильнее. А Черепанов-младший был так обескуражен, будто и правда не знал о существовании лаборатории.
— На этом мы еще не заканчиваем представление новых доказательств, — взял слово Гена. — Однако я вынужден еще раз упомянуть о нападении Щеглова на поместье моего брата — Романа Ивановича. Я очень настаиваю, что видеозаписям с камер и допросу гвардейцев со слугами нужно уделить больше внимания.
— Благодарю, Геннадий Иванович, — проворчал Афанасий Сергеевич. — Но вы ошибочно полагаете, будто мы оставили бы это без внимания.
— Итак, я продолжу? — спросил я.
— Разумеется, — кивнул служащий в Имперском Сыске и жестом велел помощнику все фиксировать.
Я кратко рассказал о том, что Гильдия Искателей провела свое расследование и у нас есть все доказательства того, что нападение на зимнем этаже — это не выдумка. Афанасий Сергеевич молча посмотрел на Ирину Николаевну и она уверенно кивнула.
— Это все Щеглов! — выпалил Казанцев.
Гена едва не засмеялся в голос, а оба Черепановых переглянулись между собой и тяжело вздохнули.
— То есть, вы все это время были в курсе, но ни о чем не сообщили? — Афанасий Сергеевич пристально посмотрел на Казанцева.
— Нет, — стал отнекиваться он, — я просто предположил… Черновы ведь устроили стычку с ним, а не с кем-то из нас.
— Ясно, — многозначительно ответил Афанасий Сергеевич, а затем он наконец разрешил Черепановым и Казанцевым ответить на наши обвинения.
Казанцев тут же заявил, что никаких долгов у него нет и все это неправда.
— Да что вы говорите? — улыбнулся Гена. — Пригласим кредиторов?
— Да, думаю пора, — согласился Афанасий Сергеевич.
Один из присутствующих поднялся из-за стола, открыл дверь в соседний кабинет и позвал солидных мужчин. Им задали несколько вопросов и на том закончили. Лишь еще раз потребовав у Казанцева денег, они дружно встали и ушли.
Разумеется, это были легальные кредиторы, а не владельцы подпольных казино. Причем интереснее всего было не слушать, что они отвечают, а отслеживать реакцию Казанцева. Он сам себя похоронил.
— Первый раз их вижу! Честное слово! Нет у меня никаких долгов, я же богат!
— Ясно, хватит с вас, — сурово сказал Афанасий Сергеевич Казанцеву. — По регламенту нужно выслушать Альберта Альбертовича и Петра Альбертовича. Ну же, господа, прошу.
Черепанов-старший тут же пришел в ярость и обвинил меня в подставе. Вот только долго его слушать никто не стал, Ирина Николаевна просто включила проектор и показала запись, которую снял известный оператор-постановщик в узких кругах — Наглый.
На видео были запечатлены — ангар, охранники, сотрудники и все, что мы видели внутри лаборатории. Особенно всем присутствующим понравился момент, как на нас с Геной напал монстр и мы его убили. А после на видеозаписи я продемонстрировал видоизменившийся кристалл — будто монстра-мутанта мало! — и все, Искатели сразу сделали свои выводы. Сделал его и Афанасий Сергеевич.
— И как вы это можете оспорить? — спросил он прямо у Черепанова старшего.
— Не знаю, что это за кино… Не имею никакого отношения к лаборатории. У Черновых нет доказательств.
— Может, и нет, — кивнул Афанасий Сергеевич, — но скоро Имперский Сыск возьмется за дело. И, что-то мне подсказывает, что они быстро появятся.
— Ну, хорошо, попытайтесь, это же ваша работа. Хотя я бы не тратил время на такую несусветную чушь… — недовольно буркнул Альберт Альбертович.
Все оставшееся время Черепановы и Казанцевы в свою очередь выдвигали встречные обвинения. Представляли какие-то сомнительные доказательства, пытались обвинить меня и брата непонятно в чем.