— А поехали прямо сейчас в тренажерный зал? — с горящими глазами предложила Елизавета. — А что? У меня есть круглосуточный пропуск… Хочу посмотреть на тебя в деле.
— В деле? — коварно улыбнулся Алексей. — Тогда нам лучше в кузницу поехать.
— О, нет, хватит пока с меня кузницы. Так, что, едем? — она встала из-за стола и взяла его за руку.
— А когда не ехали⁈ — хохотнул Алексей с глуповатой улыбкой.
Сказано — сделано.
И уже через полчаса Чернобород пожалел, что согласился поехать в тренажерный зал с этой чертовкой. Хотя, нет, обливаясь потом, в перерывах между изнурительными подходами, он смотрел на нее и понимал — все не зря.
— Да-да! Вау, — радостно говорила Елизавета, когда Алексей напрягал те или иные мышцы, после подходов к разным тренажерам. — Жим лежа! Сколько сможешь⁈
— Сто пятьдесят, — как бы небрежно ответил Алексей, а ведь это был едва ли не его предел.
— Отлично, значит, все двести!
Пока Чернобород шел к спортивному снаряду и объяснял сам себе, что ради такой девушки стоит превозмогать, она надевала тяжелые блины на штангу.
— Фух, все, — Елизавета похлопала Алексея по грудной мышце и жестом велела начать: очень уж ей понравилось развлекаться с возлюбленным в образе тренера.
— Девять… Десять! Фух, — тяжело выдохнул Алексей.
Не успел он поднять голову, как почувствовал на себе что-то упругое и очень горячее. Елизавета запрыгнула на него и, глядя в глаза, тихо прошептала:
— А теперь покажи, как ты хорош в кардио! Посмотрим, у кого из нас лучше выносливость, здоровяк!
Лагерь уже скоро будет построен, единственное — Матвей пока не придумал ему название, и даже удивительно, что это его напрягало больше, чем частые атаки странных приматов. Впрочем, это лишь служило неким маркером того, что мы с легкостью выдерживали все нападения. Хотя, иногда приходилось и постараться.
Однажды ночью напали гориллы, а затем еще и прибежали огненные койоты со стороны расщелины. С гориллами пришлось постараться, а вот койотов перебили еще на подступах к лагерю. Именно их нападение будто бы в очередной раз тонко намекало, что Подземелье не очень радо именно нашей деятельности.
После одного из нападений мы как-то собрались в штабе. И Матвей на радостях от легкой победы пошутил:
— Надо будет из гориллы тоже шашлык сделать!
— Что, простите, Матвей Иванович? — профессор Архип Филиппович тут же отвлекся от работы.
— Спокойно, профессор. У Искателей свой профессиональный юмор, — с серьезным лицом ответил Матвей.
А после он все-таки рассказал Саганову о рыжих баранах и о вкуснейшем шашлыке из их мяса. К нашему удивлению, к такой информации профессор отнесся спокойно.
— Да, очень древняя практика. К слову, я вам скажу, уже давно научно доказано, что мясо монстров делает одаренных сильнее, пусть и немного, но тем не менее.
— А вы, Архип Филиппович, одаренный? — спросил зачем-то Матвей.
— Только в одной области, — усмехнулся профессор и указал на голову.
— Да, действительно, — согласился Матвей. — А знаете что, вам тоже не помешает отведать магической баранины. Я скажу своим людям, они добудут для нас.
— Буду признателен. Для нас это деликатес, — улыбнулся Саганов в усы и вернулся к своему столу с бумагами, микроскопом и камнем.
— Хорошая идея, ведь запас еды у нас не бесконечный — сказал я, сидя на походном стуле и с интересом наблюдая за работой Архипа Филипповича.
Ученые уже несколько дней назад приступили к исследованию нашей первой добычи из руин. Кроме того, они планомерно готовились к первой вылазке в сами руины. Не знаю, зачем им для этого столько времени, однако мы никуда не спешили. В идеале, перед первой научной вылазкой закончить строительство лагеря, ведь с собой нам придется взять почти всех Искателей.
Больше всего профессора Саганова заинтересовали, конечно, не трупы монстров и их деревянные дубины, а осколки камней песочного цвета. Причем именно те, на которых уцелели древние выгравированные символы с остатками красок. Вот только никто из младших научных сотрудников не делился информацией с Искателями.
Они все, будто по одной методичке, только и повторяли, что Архип Филиппович сам нам обо всем расскажет, если в этом будет необходимость. И пока он не рассказывал, из чего мы сделали вывод, что необходимости нет, а потому ждали. В какой-то момент наступила скука и если строители продолжали возводить укрепления для лагеря, а лучники соревновались в меткости, то некоторым остальным заняться было больше нечем. Не отправлять же всех на охоту за рыжими баранами: нам столько не съесть.
Собственно, я проблему своей скуки решил очень просто. Для этого потребовалось лишь немного материалов. Я создал удобное пространство для работы в походной кузне и теперь мог спокойно заниматься восстановлением или перековкой оружия, не сидеть при этом под открытым светилом. Все-таки Каньоны это летняя локация, и днем здесь бывает жарко.
В один из вечеров я решил прогуляться по окраинам древних руин. Нападение горилл мы легко отбили меньше часа назад, все поврежденное холодное оружие я уже починил, а слушать байки у костра мне не очень хотелось. Более того, раз уж я нашел одну знакомую гравировку, то почему бы не поискать еще?
Помнится, как-то я нашел кузницу в проклятом городе Глоссополисе. Может, и в этом мне повезет… А может, и нет. Однако пройтись по незнакомым окраинам все равно интереснее, чем зря тратить время. Тем более, я ведь знал, что на окраинах странные приматы не водятся, а уж чтобы наверняка с ними не повстречаться пошел в ту сторону, откуда они никогда не нападали.
Шел я себе и шел по руинам, рассматривал разрушенные глиняные домики. Нашел на одной из груд камней нечто вроде горшка. Закинул его в пространственное хранилище, может быть, ученым это будет интересно.
Больше я ничего интересного не обнаружил. Руины и только они, нет кругом ничего другого. Разве что одни блоки отличались от других, но, как назло, не попадались мне хотя бы немного уцелевшие надписи и символы. Возможно, это область города, так скажем, была «спальным районом». Здесь я не находил даже ритуальных зданий, как мы их называли между собой.
Хотя, вдалеке все-таки увидел неплохо сохранившееся строение, что сильно выделялось на фоне разрушенных глиняных домов. По пути к нему я подобрал еще несколько хорошо сохранившихся камней и немного древней бытовой утвари. Все это сдам ученым.
Каково же было мое удивление, когда я подошел к трехметровому строению, похожему на нечто вроде пирамиды — только верхушка не заостренная, а скорее, квадратная — и увидел множество отлично сохранившихся… сначала подумал, что надписей и символов, но вблизи разглядел незамысловатые рисунки.
Местами виднелась не только черная краска, но и красная, зеленая, некоторые другие. Не знаю, что это за пигменты и из чего их делали, но, очевидно, они оказались более стойкими, чем глиняные дома. К сожалению для меня, среди выбитых в камне окрашенных бороздок не было никаких намеков на символы, тем более, похожих на гравировку.
А вот я заметил трещину и кусок небольшого камня, который голыми руками вытащил из стены и забросил в пространственное хранилище. Опять-таки — для профессора Саганова и его подчиненных.
Я побродил вокруг этого разрушенного строения, поразглядывал странные рисунки, как вдруг почувствовал неладное. Вот так всегда, это жутко знакомое ощущение всегда начинается с неприятного холодка по позвоночнику, который едва ощутимыми иголками пробирает до костного мозга.
То самое ощущение, что не раз подсказывало мне правильное решение или наталкивало на верную мысль. А чтобы ощущать его еще лучше, я материализовал духовный молот и сразу понял, что не ошибся.
Приятная прохлада духовной стали холодила пальцы, но вместе с тем помогала сконцентрироваться на все еще необычном, но уже хорошо знакомом ощущении. И одно я понял точно: будь молот живой, ну, например, собакой-ищейкой, он бы уже вытянулся стрелой, указывая куда-то в центр той самой разрушенной пирамиды с рисунками.
А если меня буквально тянет мой особенный дар в какое-то место, то я, конечно, не могу это проигнорировать. Именно поэтому рассеял молот яркими искрами и полез через обломки к центру пирамиды.
Ничего нового или интересного внутри не нашел. Все те же камни, все те же рисунки. Хотя, постойте-ка, кажется, что-то металлическое сверкнуло в неплохо сохранившемся углу постройки. Будь это любая другая локация, я бы просто не обратил внимания, но это древние руины: здесь мы еще не находили железо.
Думаю, именно на эту штуку отреагировали мой дар и духовный молот. Кусок стали напоминал почти стандартный посох, он торчал не из блока, а из кучи камней. Я, наученный горьким опытом, предварительно просканировал его своим даром.
Хм, вот уж, действительно, странно. Сверху, над развалившимися камнями я хорошо чувствовал контуры простой железной палки, а вот снизу — даже не пустота, а что-то туманное. Будто сами камни не дают моему дару проникнуть глубже.
Что же, недолго думая, я решил все-таки не оставлять столь ценную находку здесь. Мало ли, вдруг это какой-нибудь уникальный металл, да еще и с гравировкой… В крайнем случае порадую новой находкой наших людей науки.
Я протянул руку и только коснулся кончиком пальца… Как тут же все завертелось, закрутилось шумом и непонятными вспышками света. Уже привычный коричнево-желтый пейзаж сменился на мрак серых пещер.
Запах пыли с сухого песка — на аромат сырого мха и покрытых испариной камней. Я чувствовал удары то в руку, то в ногу, то вообще будто вырубался на какое-то время.
Причем нельзя было сказать, что я вот так просто взял и однозначно упал в какую-то глубокую и почти вертикальную пещеру. Происходило что-то странное, проще всего это описать, как сломанный артефактный лифт… Или вообще телепорт, который давно никто не обслуживал и он теперь вытворял разное.
В общем, что-то этакое, что мне пока не попадалось.