Альба почувствовала появившуюся в разуме просьбу о защите. От того кто в ночи. И от мага рядом, который может отнять, оставить тут навсегда, в страхе и…
Альба помотала головой, сбрасывая невесть откуда взявшиеся эмоции.
Она что-то окончательно отказывалась понимать. Откуда это? Что за нить вообще? И почему Теор говорил с котом вслух?
— Этот «кот» прекрасно понимает человеческую речь, расшифровывая то, что мы закладываем в слова, — ответил на ее мысли менталист. — Он способен обмениваться образом с тем, с кем создал привязку, на любом расстоянии, и ограничено общаться таким же путем — с магами-менталистами в пределах видимости. Может использовать внушения на менталиста, с которым намерен формировать привязку, без визуального контакта и на большом, очень большом, расстоянии, что и проделал с тобой. И — да, это не животное. Вислы — нелюди, вот только они живут в далеких саваннах Огненной Земли. Ладно, бери своего компаньона на руки и пошли отсюда, пока те, от кого он сбежал, не объявились.
Два раза Альбе повторять не нужно было. Тем более что кто бы не смотрел с холма за ними, он никуда не уходил.
— Идем, — Теор указал светляком на ту часть поляны, с которой пришел сам. — Держись рядом со мной.
Альба, осторожно подхватив котенка, который явно дрожал не то от холода, не то от страха, не то и от того, и от другого, пошла в указанном направлении. Теор двигался чуть позади, мягко ступая по лесной земле. Солнце зашло, и обступившая темнота, в которой был кто-то еще кроме них двоих, пугала Альбу до глубины души. Она оказывалась в лесу после заката, и не раз. Но сейчас было что-то иное…
— Как ты собиралась возвращаться обратно в лагерь, выйдя за пределы защиты без всяких ориентиров и идя наобум? Я ошибся вчера, считая что отсутствие магии позволило тебе благоразумно сбежать от неизвестного противника во временя нашей с Моро проверки. Это явно была простая случайность.
— Ну… Я вроде запомнила дорогу. Кажется.
— Да? Тогда веди.
Альба остановилась. Оглянулась на менталиста — тот выглядел совершенно серьезным.
Лес вокруг был темным и совершенно одинаковым. Она оглянулась, пытаясь понять, где именно находится. Но место было незнакомо. Река должна быть за спиной… Или спереди? Или слева? Ведь она шла правильно… Но холмы не закончились, так? А должны были…
Нет, если бы она была сама, то пошла бы. Непременно. Но сейчас «сама» Альба не была.
— Я… Честно говоря, у меня нет уверенности, куда идти.
Теор чуть склонил голову.
— То есть ты самовольно, никого не предупредив, покинула лагерь, отправившись в неизвестном направлении в незнакомом месте без раздумий о том, как именно будешь возвращаться. При том что я недвусмысленно предупреждал о том, что Измененный Лес опасен, и вы уже побывали сегодня около одного из прямо демонстрирующих это мест.
Выходило все так…
— Да, магистр.
— Иди вперед. Когда надо будет повернуть — я скажу. Иди и думай, чтобы произошло, если бы наблюдатель добрался до тебя быстрее, чем я.
Значит ей не показалось… Альба зашагала вперед, нет-нет да оглядываясь через плечо. Не на менталиста, а дальше, в темноту.
Там, на холме, правда кто-то был. В этом лесу. И если бы он попытался напасть… чтобы она сделала? Разве что одежду поджечь… И лес вокруг, ага. И как потом выбираться… и куда выбираться, что важнее.
Глава 5Неожиданная находка. ч.3
Когда Альба в очередной раз, обернувшись, не заметила корень перед собой и едва не покатилась со склона, схватившись в самый последний момент свободной от висла рукой за ствол ближайшего дерева, менталист с раздражением бросил:
— Обращай внимание на опасность реальную перед собой, а не ночные тени. Наблюдатель не сунется к нам, а если и решит это сделать, то очень быстро отправиться на удобрение.
— Вы знаете, кто это?
— Умертвие с усиленной привязкой, полагаю. Видимо, бывший хозяин висла хочет вернуть свою собственность. Или хотя бы узнать, куда эта собственность делать.
Словно поняв сказанное, котенок на руках у Альбы зашипел.
Не пойду. Не отдавай.
— Успокойся ты, — бросил зверю менталист. — Или насильно успокою, если выступать продолжишь.
На удивление — это возымело действие. Впрочем, у Альбы не было уверенности, что магистр не применял никакой магии.
Ее тревожило другое.
— А… В общем, его не надо по закону… Ну — вернуть?
Зверь теперь не зашипел, а опять словно бы заплакал. Горестно. Он явно не желал расставаться с Альбой. Никуда не хотел уходить, тем более туда, где страшно.
— По закону нелюди имеют право сами распоряжаться своей жизнью до тех пор, пока это не нарушает ничьих иных прав и не наносит никому вред. Он — не домашний питомец, а разумное создание, пусть и маленькое и глупое. Впрочем, если учесть, что ты как баран на веревке пошла за незнакомым зовом без единой мысли о том, что это может быть опасно, я могу сказать, что компаньона он себе под стать выбрал.
— Он звал. Ему было больно… — попыталась Альба оправдаться.
— Верю. Но вот скажи мне: проучившись магии год, изучая внушения, менталистику — ты не подумала хотя бы на секунду о том, что это может быть ловушка? Что стоит хотя бы кому-нибудь сказать о происходящем? Если не человеку, несущему за тебя персональную ответственность, то хоть товарищам своим? Вчера мой друг использовал личину твоего, доходчиво показывая как легко найти себе проблемы. Наш мир опасен, и ты это знаешь. Но молчишь.
Ответить было нечего.
— Почему? Объясни.
Менталист был раздражен. Даже зол.
— Это было неправильно.
— Что было неправильно?
— Ну это. Идти. Мне бы запретили. Ему было больно. Как ребенку… Ну, я не знала, что это зверь, но все равно — ему было больно. А я могла помочь. Но не хотела никого втягивать. Если это и правда была бы ловушка — тем более. Уже повела в лес один раз всех. То… существо посадили на дно озера потому что не придумали иного. А тут я могу помочь…
— Эмпатия, пусть и являются частью жизни менталиста, не должна быть оправданием для глупости, — с немалым холодом в голосе заметил Теор. — Иначе менталист очень быстро становиться мертвым.
Альба повела плечом. Она устала от этого. В конце концов — она хотела помочь. И помогла. А теперь еще и виноватой оказалась. Как всегда.
Словно она хотела все это видеть и слышать. Словно хотела быть здесь. Словно хотела знать что любого могут заменить обманкой. Знать о существовании личей, Охотников и прочего…
Все переживания, сомнения, необходимость с кем-то, пусть и с Амири, делить комнату, сегодняшний путь по лесу — все это навалилось разом.
— В моем случае это будет всего лишь правильным, — буркнула она, не сдержавшись.
Не слишком по-взрослому. Да и плевать, на самом деле.
— Что? — Теор резко поймал ее за плечо и развернул к себе. — Объяснись!
Альба, для которой прошлая безумная неделя с почти похоронами заживо, отсутствием магии, ставшим за миг из друга врагом Свеном, и несчастным зверем, погребенным под толщей воды, стала прекрасным венцом всех перешептываний, предложений аристократов, допросов и прочего дерьма, вылившегося на голову со смерти лича, вырывалась из хватки менталиста не задумываясь о том, красиво это или нет.
— Я уже умерла, — бросила она в лицо Теору, не желая, да и не имея сил сдерживаться, — должна лежать в чертвой могиле под землей без всякой магии. Но мне дали второй шанс — зачем? Чтобы спасти ту девушку в лесу? Убить лича? Спасти это существо? Рискнуть, помогая, а не сидеть сложа руки! Помочь! Ясно?
Сдерживаемые чувства, от которых она отмахивалась и отмахивалась, увлеченная новым миром, поднялись и заслонили разум.
Теор не двигался, смотря на нее с каким-то ровным, раздражающим своим спокойствием пониманием.
— Альба, — через паузу негромко спросил он, — ты не думала, что ты здесь для того чтобы просто жить? Не разменивать свою жизнь на чужую, не выполнять какое-то предназначение, а просто жить и быть счастливой?
Пришедшая покачала головой и отвернулась. Сил бежать прочь не было. Сил ни на что не было. Кажется, эта бессмысленная истерическая вспышка забрала все, что не забрал побег по лесу и вытаскивание кота из реки.
— Почему? — мягко спросит Теор.
Альба молчала. Долго молчала. Наверное, в любой другой момент она не стала бы ничего говорить. Но холод и темнота леса, ощутимое тепло зверька, которого могло и не быть, и странное чувство бесконечного, пугающего страха побуждало продолжать общение. С единственным человеком рядом, который, к тому же, добровольно пошел за ней в этот чертов лес, а не остался у теплого костра в безопасности. Определенно, стоило объясниться. Да и, кажется, интерес магистра был искренним.
— Никого не осталось, — наконец неровным голосом выговорила Альба.
Впервые за все время, проведенное здесь, в этом безымянном мире, она говорила об этом вслух. Впервые.
Все прошлое — в прошлом. Здесь была учеба, были преподаватели, которые отведут свои курсы и уйдут, были сокурсники, с которыми разойдутся дороги. Были друзья… Вот только сегодня она не смогла остаться наедине со своим другом из-за собственных демонов. И, возможно, никогда больше не сможет.
Альба не двигалась, из-за застилающих глаза слез ничего не видя перед собой. Не двигалась, стараясь дышать глубоко и успокоиться, проглотить комок в горле. Зверек обхватил ее руку здоровой лапкой и, кажется, пытался мурчать как самый настоящий кот.
Неожиданно на плечо легла рука. Менталист ничего не сказал, встав рядом, но от прикосновения расходилось мягкое тепло.
Альба закрыла глаза, стараясь выровнять дыхание, сосредоточиться на телесных ощущениях, на корнях под ногами, на холоде вокруг, на прикосновениях, ослаблявших боль в груди. Пережидая, отгоняя миг давящий грудь слабости.
Через несколько десятков вдохов и выдохов ей наконец удалось взять себя в руки. Что она, в самом деле…
— Простите. Не знаю, что на меня нашло, — пробормотала Альба.