— Ну тогда бы сознание вернули. Ну, душу. Это реально, особенно для менталиста, а его бы даже в Нижней Выховец бы пригласили, — Амири плечами пожала. — Или некроманта бы позвали, они тоже умеют души возвращать, но по-своему, с восстановлением тела. Даже мертвого можно вернуть, если умер недавно. Ну, в теории. Там сильные нужны некроманты и времени не больше пяти минут от смерти, и то может и не выйти. Вопрос, конечно, как давно это было все.
— Ага, и тут такой есть, — Альба вчиталась в один из пунктов анализа артефакта, — вопрос про время работы. Интересно, а «неизвестен» можно поставить?
— Наверное. Думаю, что этот курган точно не меньше чем лет десять, а то и двадцать назад перестал использоваться. А то и больше. Тропы ведь не было к нему, и дверь закрыта.
— А ты будешь помогать? — Альба ткнула в бок висла, умывавшегося рядом на пеньке. — Сколько лет этому каменному кругу?
Много.
— Спасибо, помог. Зачем ты меня вообще будил, если сам привел туда вчера?
Защитить.
И — образ темных рук, тянущихся к ней, к Альбе. Знакомых рук.
— Подожди, ты знаешь, что за человек был там, за зеркалом?
Страшный-страшный-страшный!
Альба от резких эмоций, заполонивших внутреннее море чем-то отвратительно похожим на нефть, начавшую буквально выливаться во все стороны, загрязняя берег, зашипела. Потом сделала глубокий вдох. И еще один.
— Все, я поняла, страшный, поняла, — она, страдальчески поморщившись, протянула руки и почесала прижавшего уши Хамла. — Его тут нет, не бойся. Не бойся.
Альба посадила висла на колени. Тот не сопротивлялся, все еще напуганный.
Что можно делать с бедным животным, чтобы он так боялся? И кто это мог делать?
Альба чуть покачала головой, поглаживая Хамла. Нефть, казалось, медленно, очень медленно исчезала. «Устрицы» работали, пусть и от чужих ярких образов несколько мутило. Оставалось верить, что это пройдет само собой. Если висл еще что-нибудь так покажет, то у нее просто голова на куски развалится…
Глава 7Во сне и наяву. ч.3
За отведенное магистром время они кое-как заполнили свои пергаменты. Правда, Жан со Свеном, почти все время спорившие о Слепках, условиях их взаимодействия с окружающими и о каких-то еще уже полуфилософских вопросах теоретической некромантии, просто списали ответы. За что тут же и поплатились.
— Де Стен, расскажите, почему вы указали предположительную форму взаимодействия по толщине нитей как нисходящую, если, по вашим же ответам ранее, речь идет о некроматическо-ментальном артефакте, и там без равномерной формы будет фатальный конфликт полярностей энергии? — задумчиво проговорил севший ближе к ним Теор, проверяя исписанные пергаменты. — Ле Фрин, к вам тот же вопрос.
— Эм… Ну, по теореме Вигорского-Лессона… — начал было несколько растерявший боевой задор Свен, но менталист его перебил:
— Некромантия работает по нисходящей только вместе с бытовыми и алхимическими узорами. И вы это прекрасно знаете. А я знаю то, что вы большую часть ответов переписали у своих подруг, не обратив внимание на то, что они взяли за исходную точку анализа предпосылки, отличные от ваших. Теоретический спор — это, конечно, прекрасно, но он не должен мешать выполнению задания. А коль помешал — тогда хотя бы смотрите, что переписываете, а то у вас рекомендации к взаимодействию такие, что волосы дыбом от противоречий встают. А если кто-то по вашей работе ориентироваться будет? Грамотный маг сочтет вас неучем, что ударит по репутации, а безграмотный решит воспользоваться и хорошо если травм не получит.
Свен с Жаном переглянулись — и кивнули.
— Девушки, а вы, если берете два типа предположительного взаимодействия с реальностью артефакта, субъект-объектное и субъект-субъектное, то и прописываете для обоих типов по отдельности рекомендации и разбор, иначе тоже выходит каша, пусть и чуть постройнее. Когда вы начнете обсчитывать оба вида плетений, то объемы энергии не сойдутся. Впрочем, они сойтись и не могут, так что это не недочет. Я дал вам это задание ради того чтобы вы с процессом ознакомились. Результат тут, как видите, зависит от исходных данных, а у вас они неполные.
Альба кинула осторожный взгляд на менталиста. Тот казался чуть более уставшим, чем раньше, и несколько раздосадованным.
— А вы думаете — это артефакт или ретранслятор? — осторожно спросила она, надеясь, что преподаватель поделится выводами.
Это ведь ее напрямую касалось…
— Артефакт-ретранслятор, — усмехнулся формулировке Теор. — Довольно сложная и многогранная вещь, я совершенно точно не все о ней знаю. Расспросил о тех данных, которые мы получили с вами, несколько магов знакомых, и, скорее всего, речь идет о псевдореальности, чей исходный источник находится где-то скорее всего в горах, за местными искажающими аномалиями — сила там очень большая. Целые зеркала разом и проходы туда, и маяки. Разбитое же, судя по всему, работает хаотично и остатками своими создает, скажем, так постоянную точку присутствия псевдореальности в мире. Поэтому Альба, ты и видела там девушку, которая видела тебя, меня — частично, и вообще не видела никого из твоих друзей.
— Никогда не слышал о псвевдореальности, — насупился Свен. — Это вообще что-то существующее? Или теория?
— Теория о том, что может существовать. Это пространство, похожее на пространство ментального поля. Только ментальное поле порождено сознанием, а псевдореальность — нет. Ее источник — артефакт огромной емкости. И в целом это, по сути, единственное различие.
— Пространство ментального поля? — Альба термин встречала, но так и не поняла, что он значил.
— Ты знакома с ним. Образное пространство, которое ты воспринимаешь, скажем, при работе с контактом от висла и при ментальной работе вообще. Все эти ограды, передача образов, и прочее. Вы все видите проявления ментального поля во снах. Или, например, когда на наших с вами занятиях надо было ощутить внушение в виде образа и что-то с этим образом сделать, то и вот это и ощущение, и «делание» — части ментального поля. Сознания, если угодно. И девушка едва ли является Слепком в привычном понимании этого слова. По всей видимости это или часть ментального поля реального человека, или какая-то еще часть этой псевдореальности, принявшая облик той, кто с псевдореальностью контактировала. Но я думаю что речь идет о первом варианте. Такое возможно хотя бы потому что Елизавета мертва. Заснула и не проснулась, судя по всему как раз из-за того, что ее сознание было поймано псевдореальностью. Меня она видит потому что я, как менталист, неосознанно способен разделить эту самую нереальную реальность. А у тебя, Альба, скажем так, явно есть приглашение от инициатора создания этого места. Думаю, есть какие-то критерии, по которым ты подошла больше остальных, будь то возраст, происхождение или направленность магии. Да хоть цвет глаз, тут не угадаешь.
Альба поежилась.
— И что с этим делать? Не спать?
— Да нет, — с некоторым удивлением отозвался менталист. — От затаскивания в чужое поле, неважно, ментальное или вот такое вот поле псевдореальности, можно защитить. Не только своевременным пробуждением, — уточнил он. — Но по возращению в Нижний Выховец помимо работы с вашими индивидуальными планами и анализа всего произошедшего будем разбираться с Елизаветой, ее историей и другими зеркалами. Их, я думаю, действительно несколько, и одно точно находится недалеко от города.
— И о нем кто-то знает из магов, — заметила Амири.
— Да. Потому сохраняйте бдительность и присматривайте друг за другом. Если воздействие спиральное, возможно оно затронет не только Альбу. Если это произойдет — обращайтесь сразу ко мне.
— Да, магистр, — ответили все четверо почти одновременно.
— Отдыхайте. Альба, подойдешь после ужина.
Пришедшая кивнула, и, подхватив висла на руки, направилась к дальнему углу лагеря, откуда доносились звуки лютни. За крайней палаткой Харальд играл Далии и еще нескольким адептам.
Хотелось расслабиться и не о чем не думать.
Ужин отличался от обеда только тем, что от костра во время его приготовления доносились ругательства и мрачные комментарии декана. Готовили Ганс сотоварищи, и, судя по всему, приготовлению ужинов на кострах недобоевых магов не учили.
Альба, как и просил менталист, подошла к нему едва вымыла свою тарелку и приборы.
Тот кивнул, и, прихватив с собой рюкзак, указал ей на выход из лагеря.
— Есть вещи, которыми проще заниматься за кругом защиты, в подходящих для этого местах.
Альба нашла взглядом Моро — тот о чем-то беседовал с деканом, и, несколько успокоенная тем, что человек-хамелеон был на виду, кивнула.
Отошли они, правда, не очень далеко — ниже по течению реки была небольшая поляна, в углу которой даже обнаружилось кострище. Альба видела по около деревьев здесь слабые щиты, совсем иные, чем вокруг лагеря.
Теор поставил свою ношу на бревно около костра и повернулся к Пришедшей:
— Альба, перед тем, как я выстрою щиты, я хочу рассказать об одной традиции нашего мира.
Альба несколько напряглась. Темнота, лес, не до конца ушедшая с «внутреннего моря» черная пленка страха висла и вообще вся эта история с зеркалом давила на разум. Менталисту она старалась доверять, но у всего были пределы.
— Ты спросила у меня, празднуют ли у нас день рождения человека, — продолжил Теор, — и я ответил, что празднуют день имянаречения. Ты своего не знаешь. В вашем мире иные традиции, и это нормально. Но на самом деле я не совсем прав — день рождения у нас отмечают. Один раз, в тот самый день, когда дитя появляется на свет. И есть одна непреложная традиция, которая, насколько я знаю, бытует даже на Огненной земле. У нас принято сажать дерево при рождении нового человека. Отдавать дань миру, который питает нас всех. Укореняя того, кто будет жить здесь. Молясь — или нет — самым разным богам.
Альба сглотнула — и кивнула, не совсем понимая, что из этого следует. Определенно, не лучшее место и время для лекции подобного типа.