В задней части Кузни нашёлся густо заросший парк. Казалось, здесь рука садовника не прикасалась к деревьям уже десятки лет.
За ним мне открылось очередное здание. Низкое, широкое, одноэтажное. С мрачными серыми стенами. Наставник указал мне на него и развернулся, оставив одного.
Похоже, что дальше я должен разбираться сам.
Узкая и толстая дверь. Не хуже той, что ведёт у нас в замке в главную башню. За ней коридор, выстланный чуть шершавым камнем. В нём я замер. Налево или направо? Пожав плечами, повернул налево.
Мои шаги гулко отдавались под низким сводом. Спустя несколько ударов сердца эхо стало сильней и зазвучало чаще. Кто-то шёл навстречу.
Из-за поворота выскочили двое парней. При виде меня они замедлили шаг, внимательно меня оглядели.
Я сделал то же самое.
У одного волосы совершенно белые, обычные серые глаза, но взгляд притягивают когти на руках. Гораздо большие, чем у наставника, что вёз меня сюда, чёрные и острые. Кровь королевства Бокоро, нет никаких сомнений. Только им достались от Предка Эскары такие приметы. Очень солидная доля крови Предков. Восьмая часть? Не знаю. На груди вышита ласка.
У второго светло-серые волосы. Сразу и не разберёшь, какая кровь за спиной его Дома. Да и чёрные глаза не дают никаких намёков. Могу только сразу сказать, что одна его улыбка уже вызывает у меня раздражение. Словно он смотрит на провинившегося слугу и решает, не заставить ли меня плясать в качестве наказания. Герб — карп. Что-то знакомое.
Парни переглянулись. Улыбка правого стала ещё неприятней. Через мгновение он раскинул руки и громко произнёс:
— Что я вижу, новое лицо в наших стенах!
Левый поддакнул ему:
— Да, я тоже не узнаю его. Не мог же это Бриок впервые за десятицу умыться и показать нам своё настоящее лицо?
Правый нахмурил брови:
— А заодно и постирался? Я в это не верю, Слайд. Да и Бриок пусть и глуп, но он точно идар. А этот больше похож на нового слугу. Может быть, его светлость Суав сжалился над нашими девушками и всё-таки выделил им слугу?
Я невольно ухватился за меч, процедил:
— Ах ты…
И замолчал, буквально сам себе заткнул рот, заперев в себе все те слова, что рвались из меня.
Затем покосился на свою грудь, где всё так же на месте вышитый руками матушки барс. Точно такого же размера, как и их гербы. В половину груди. На шелке одеяния идаров.
Нельзя же думать, что передо мной слепые? Пусть даже они, как и я, не выучили все гербы нашего королевства, но основа остаётся неизменной — слугам положены только родовые цвета, личным слугам герб на спине. Но на груди, вышитые во всей красе — только идарам, чья кровь признана на посвящении. И если побочные ветви Домов не получают на посвящении третьего дара Хранителей, то сразу же лишаются права на герб. Осколки.
И эти два парня не слепые. Чего они хотят? Ссоры? И почему меч лишь у одного?
Тем временем, убедившись, что я и впрямь не собираюсь больше говорить, парни начали изощряться в словоблудии и перешли к оценке качества моей одежды и дешевизны оружия.
Мне было плевать. Я заставил себя разжать пальцы на мече, который и впрямь не мог похвастаться богатством отделки. Почти три года, как я каждый день использую его на тренировке. Серая кожа на рукояти давно кажется чёрной. Или грязной, как «остроумно» заметили парни.
Через правое плечо у меня висели седельные сумки. Я достал из них книгу, которую получил от Суава владетеля Верде и открыл её, остро жалея, что поленился ломать глаза и читать на ходу.
Через миг её попытались выбить у меня из рук:
— Как ты смеешь опускать глаза, когда с тобой разговаривает сын владетеля Дома Мерэ? Думаешь, стал птенцом Кузни и это всех уравняло?
Я молча смерил взглядом парня со светло-серыми волосами. Разве может такая ссора вспыхнуть на пустом месте? Я даже не знаю, где находится этот Дом, не знаю его размер и силу, но точно не на севере. Денудо не делили с ним землю, не сходились на Играх Предков в сражении, не проливали их кровь и не получали в награду часть их огня души. Но он явно хочет ссоры. И этому должна быть причина.
Её я вряд ли узнаю, но следовать совету отца и не уронить чести Денудо можно разными способами.
Я процедил:
— Для сына владетеля Дома ты слишком криклив. Словно из побочной ветви. Не иначе самый младший из сыновей, которому не достанется от отца ничего, кроме меча?
Парень стиснул зубы, но ему на помощь пришёл его приятель:
— А ты, похоже, с севера. Сейчас будешь хвастаться, сколько тебе отец выделит баранов? Или что вам там ещё в наследство дают? Камни по весу?
Это было смешно, хотя и было в чём-то правдой. Я хмыкнул и вновь перевёл взгляд на правила Кузни, скользя взглядом по страницам. Сейчас меня интересовало только одно — насколько правила Кузни расходились с привычным мне королевским правом.
Вот оно.
Виноватым считается тот, кто первым обнажил меч. Использование оружия вне тренировочных площадок и без надзора наставника Кузни запрещено. Использование…
На этот раз книгу всё же выбили из моих рук.
Парень с карпом на груди, тот, что не представился полностью, а лишь тыкнул мне в глаза титулом отца, скривился:
— Пойдём, Слайд. Сейчас он начнёт цитировать нам правила, а не покажет, как горяч его ихор. Оказывается, у него есть мозги. Попозже, на площадке выбьем их из него.
Я дождался, когда они обогнут меня, пройдут несколько шагов и только тогда окликнул:
— Эй, как там тебя, с рыбой на груди, ты куда торопишься?
Они обернулись, тот кого я звал, ухмыльнулся:
— Сейчас начнёшь пыжиться и изощряться в оскорблениях? Не утруждай себя, уверен, в устах северянина это будет выглядеть жалко.
Я согласился:
— Наверняка. Куда уж мне тягаться с тобой в количестве грязи на языке. Но мне это не нужно. Я, в отличие от вас, не трус.
Парни переглянулись.
Но я уже шагнул вперёд. В левого, в молчаливого и беловолосого Слайда полетели мои тяжёлые седельные сумки, правому, со светло-серыми волосами в нос полетел мой кулак. Мы, северяне привыкли в детстве так решать, кто из наших отцов сильней.
А вот где бы ни был этот самый Дом Мэре, проверять, чьи кулаки крепче, там явно не привыкли.
Всего один удар сердца, один выплеск жара души, вложенный в один удар кулаком, и сынок Дома Мэре отшатывается, зажимая лицо ладонями. А я лишь довольно щерю зубы. Да. Свёрнутый набок нос — это больно.
Я знаю.
Шагнуть налево к Слайду, который отшвырнул в сторону мои сумки. Впечатать кулак ему в живот, с правой засветить в ухо. Слайд рухнул мне под ноги. В голове зазвенело.
Я отшатнулся. Это с рыбой на груди справился с болью и ударил меня в затылок. Но я лишь ухмыльнулся:
— Слабо. Наши бараны бьют сильней.
Он попятился, начав было складывать пальцы в печати. Я даже не стал разбираться, что он хочет использовать и с наслаждение засветил ему в глаз. Он поплыл, попятился от меня и рухнул на спину.
И тут же по коридору прокатился крик:
— А ну, стой, сволочь!
Я вскинул голову. От поворота бежали ещё трое здоровяков. Трое это много.
Шагнул назад, оставляя между собой и бегущими ворочающихся на полу неудачников и прижимаясь спиной к стене.
Мы ещё поглядим, кто кого.
Глава 11
Впрочем, драки не случилось. Здоровяки даже не успели добежать до меня, как появились стражники в цветах Дома Верде и с ходу вломились между нами. Рук никто из них, разумеется, не распускал, но и на угрозы не обращали ни малейшего внимания. Угрожал, конечно, не я.
Затем к стражникам-простолюдинам в грубых халатах добавились наставники-идары в шелках и завертелось.
Разбирательство не длилось долго. Два голоса против одного. Да я и не собирался лгать.
И хотя бы узнал полные имена этих двоих. Бихо из Дома Мэре и Слайд из Малого дома Сегундо. И оба третьи сыновья.
Несколькими минутами ранее я назвал набегавших на меня приятелей Бихо здоровяками. А вот сейчас, пытаясь объять взглядом нависавшего над нами Глебола, старшего наставника Кузницы Крови, терялся, как же мне тогда назвать его? Человек-гора?
Он был не меньше чем на две головы выше отца, и во столько же раз шире его в плечах. Шёлк одеяния едва не лопался на его груди. Меч на боку под стать — вдвое больше обычного. Светлые густые волосы чуть кудрявились, покрывая голову плотной и высокой шапкой. Рубленные, грубые черты лица, широкий нос и подбородок с глубокой ямкой, чёрные глаза. И взгляд исподлобья, словно у быка, готового напасть.
Глебол смерил нас этим бычьим взглядом, пророкотал:
— Детали происшествия ясны, — тон его не сулил ничего хорошего. Так и оказалось. — Денудо, как зачинщик, наказывается десятицей уединённой тренировки.
Стоявшие рядом со мной и понуро ждавшие решения Бихо с приятелем едва заметно шевельнулись. Скосив глаза, я заметил на его губах тень довольной улыбки. Значит, этого они с самого начала и добивались. Чтобы я нарушил правила. Даже не сомневался.
Переведя взгляд обратно, я даже не склонил головы:
— Как скажете, справедливый идар.
Бихо едва слышно хмыкнул. Глебол провёл рукой по груди, где пламенел какой-то простой узор:
— Приезжая сюда, я снимаю одеяние с гербом Великого дома Верде. И знаешь почему?
— Нет.
— Потому что всецело отдаюсь служению Кузне Крови. И дерзить — не лучший способ показать себя в первый день, птенец. Обращаясь к одному из нас, достаточно называть нас наставниками. И необходимо использовать обычное приветствие идаров. В нас одна кровь Предков и здесь не то место, чтобы меряться количеством ихора. Особенно вам, птенцам Кузни, — помолчав, Глебол глухо пророкотал. — Ещё одна десятица за пререкание с наставником и нарушение правил, — махнул рукой. — Уведите его.
Два стражника тут же шагнули ко мне:
— Достопочтенный Лиал, следуйте за нами.
Только отвернувшись и от старшего наставника Глебола и этих двух своих соучеников, я позволил себе ухмылку. За обнажённое вне площадки для схваток оружие наказание исключение, за использование внешних техник — всего лишь дополнительные тренировки. А мне что-то среднее между тем и этим. Ну, ничего. Ещё два-три таких случая и, хотя у меня появится репутация отмороженного и тупого северянина, зато остальные будут дважды думать, прежде чем пытаться меня спровоцировать.