Вижу, как растянул в усмешке губы Фату. Растянул и молчит. Как и Бихо. А ведь, по сути, они оба оказались если и не правы, то очень близки к истине. Видимо, на юге всё же не сразу решили проблемы с прорывом реольцев к рудникам Великого дома Вистосо.
Иначе почему бы мечи нам ковали едва ли не четыре месяца?
Вот только желания уязвить Адалио ни у кого из них нет. Или нет желания устроить драку на глазах у всех наставников Кузни.
Они сейчас все так же молча следовали впереди и позади нашего строя. Все, кроме поднявшего нас с утра старшего наставника Глебола. Уже стало понятно, куда они нас ведут. К храму. К его чёрным стенам, засыпанным снегом.
Мы поднялись по выметенным ступеням, привычно растянулись вширь за вратами, становясь дугой перед алтарём. Рядом с ним нашёлся и старший наставник Глебол и Суав, владетель Великого дома Верде. Оглядев нас, замерших, молчаливых, Суав кивнул и сделал шаг вперёд, окончательно приковывая к себе наши взгляды.
Голос его, сильный, громкий, уверенный и неспешный взлетел над нашими головами, поднялся к своду храма и причудливо вторил ему оттуда эхом:
— Птенцы! Птенцы… День, которого вы так ждёте, всё ближе. День ближе… Пройдёт всего несколько месяцев, и вы станете полноправными идарами. Станете идарами… Конечно, в ком-то из вас кровь Предка будет сильней. Кровь Предка…
Я вздрогнул, невольно сглотнул, услышав это.
— Каждый из вас получит благословение и получит от Хранителей самое меньшее три дара. Благословение идара… Кровь поколений идаров за вашей спиной уже делает вас сильней и выносливей любого простолюдина. Кровь сильней любого…
Не знаю, в чём тут было дело. В силе голоса, в храме, в помощи адепта внешних техник, но речь Суава завораживала. Эхо повторяло его слова так, как не могло повторять обычное эхо, которое я десятки раз слышал в детстве. Оно словно вело свою, отдельную и ничуть не менее важную речь.
— …даром станет благословение брони, в которую по праву поколений облачится ваше тело. Благословение… Но это двоякий дар. Ведь ваши противники, соперники и враги будут обладать таким же. Враги будут… И пришло время сменить детские мечи на мечи идаров. Сменить мечи идаров…
Голос Суава, главы Великого дома Верде лязгнул сталью:
— На колени, птенцы! Склонитесь перед первыми своими мечами!
Зашелестели плащи и одежды. Суав обвёл нас взглядом, кивнул. И тут же в алтарный зал начали входить наставники. Каждый нёс перед собой на вытянутых руках обнажённый клинок.
Кто-то скосил глаза, не смея отвернуться от владетеля Суава, я же решительно повернул голову, внимательно глядя на вошедших и пытаясь понять, где же мой меч.
Наставники на улице сбросили плащи, оставшись только в шёлковых одеяниях идаров, блестевших в свете зачарованных светильников ничуть не слабей стали на их ладонях.
Несколько ударов сердца и перед нами, коленопреклонёнными птенцами замерла стена наставников. Не знал даже, что их так много в Кузне. Мелькнула мысль, что интересно было бы узнать, как проходило вручение мечей тогда, когда птенцов здесь собиралось гораздо больше. Мелькнула и пропала.
Голос владетеля Суава снова загремел под сводами храма Хранителей:
— Кузня вручает вам, её птенцам свой первый дар. Сталь, которой вы сможете защитить свой Дом, свою честь и свою жизнь. Сталь, которой вы сможете восславить Хранителей и наше королевство.
Суав повёл взглядом налево:
— Адалио из Великого дома Тенебро.
Туда тут же шагнул один из наставников, из рук в руки передал меч.
Адалио коснулся губами его чёрной полированной поверхности.
— Пусть ихор в твоих жилах всегда будет густ, Адалио. Поднимись и встань рядом с нами, посвящёнными.
Одно за другим гремели имена моих соучеников. Дошла очередь и до меня.
— Лиал из Малого дома Денудо.
Я вытянул руки, принимая меч. Коснулся губами его холодной красной стали.
— Пусть ихор в твоих жилах всегда будет густ, Лиал. Поднимись и встань рядом с нами, посвящёнными.
Поднимаясь, я едва удержался от кривой усмешки. Моя беда в том, что в моих жилах непонятно чьего ихора больше. Амании или Безымянного.
Впрочем, Суав и сам изрядно испортил торжественность момента.
Стоило последнему из птенцов встать и с мечом в руках замереть рядом с остальными, как Суав задумчиво произнёс:
— Последние годы традиция вручения меча начала терять свою прелесть. Не удивлюсь, если уже ваши дети или внуки обойдутся без неё. Почему? Да потому что раньше с этого момента, не дожидаясь даже посвящения Хранителям, вам можно было вызывать на поединок сверстников. И убивать. Немало Домов с опаской ждали этого момента, немало теряли первородную, самую густую и дорогую кровь наследников, — голос Суава наполнился насмешкой. — Впрочем, вы ведь в Кузне. А у нас ещё не отобрали нашу самую большую привилегию: любой ценой закалить ихор в ваших жилах. Так что вы на своей шкуре почувствуете, какого было вашим дедам и отцам. С этого дня у каждого из вас будет три поединка в день. Награда за первый — завтрак. За второй — ужин. За третий — ночной отдых. Это будет справедливо.
Кто-то не выдержал и едва слышно застонал. Я в чём-то даже понимал неведомого соседа. Проиграл три раза — весь день голодный и бегаешь до утра на морозе. Не сравнить со смертью в настоящем поединке наших дедов, но тоже очень мало приятного. На своей шкуре испытал.
— Наставники, уводите птенцов.
Глава 32
Едва выбежав из леса, я понял, что нас сегодня ждёт что-то новое. О том, что впереди собрались отряды других птенцов, Тощий мне сообщил. И я ожидал уже привычных схваток отряд на отряд. Но сейчас я заметил и то, о чём Тощий не сказал — среди простых наставников стоял и Суав, глава Великого дома Верде.
На миг обернулся в сторону Тощего, который заметил это, и сбился с шага от моего злого взгляда. Я у него ещё спрошу, видел ли он главу Кузни или нет. И накажу. А то он в следующий раз не заметит Великого паладина или сотню лучников.
Раз здесь Суав, это означает, что не будет никаких уже привычных схваток отряд на отряд. Сейчас нас ждёт что-то более важное.
И я не ошибся.
Всего нас собралось здесь чуть более половины птенцов. Двадцать четыре птенца и двести сорок тех, кого называли нашими солдатами. И раз владетель Суав начал говорить, значит других можно не ждать.
— Войска собрались. Отлично. Слушайте все! На совете идаров главой объединённой армии владетелей, гонганом был выбран Лиал из Дома Денудо.
Я почувствовал на себе множество взглядов, но сам продолжал глядеть только на владетеля Верде. Но остаться спокойным после следующей насмешки было трудней.
— Поглядим, сколько в его жилах осталось крови Великого дома, что когда-то правил севером и побеждал армии Андамо. И пусть стратег гонган помнит, что его наказанием, в случае проигрыша, станет дополнительное лишение щитов. Ведь все знают, что поражение армии вина командира армии, а не солдат.
Вокруг раздалось несколько смешков, на которые я тоже не стал оборачиваться.
— Все следующие четыре дня отряд проигравшего гонгана будет получать лишь по четыре щита, даже если сумеет их выполнить. А если уж провалит и их… — Суав несколько ударов сердца глядел мне глаза в глаза, хмыкнул и продолжил. — Совет так же распределил войска следующим образом, запоминайте гонган Лиал. Центр — конечно вы, Трейдо, Фату… Правое крыло: Хасок, Эстро… Левое крыло: Бихо, Слайд…
Владетель Суав закончил перечисление, перевёл дух и негромко сказал:
— Глебол.
Тот махнул рукой и вперёд выступили девять наставников. Через удар сердца каждый из них поднял над головой штандарт. У троих он был прямоугольный и красный, у шестерых квадратный и синий.
Глебол же пояснил:
— В вашей армии, гонган три Великих паладина и шесть простых. Надеюсь, вы и ваши идары помните, как далеко могут дотягиваться их ауры. Гонган Лиал, следите за знаменосцами, чтобы ваши люди всегда оставались под защитой.
Словно дожидаясь этих слов, вперёд выступило ещё трое наставников. И в их руках, вместо древков штандартов были сжаты луки.
— В вашей армии, гонган, три отряда лучников. Столько же их и у врага. Уж будьте уверены, их лучники сполна воспользуются своим шансом, стоит вашим людям лишиться прикрытия дара Паладинов.
Я мрачно взглянул на светящиеся синим оперения стрел в колчанах наставников.
А Суав тем временем решил, что наше время истекло:
— Гонган Лиал, подведите своих людей сюда, к старшему наставнику.
Глебол встретил меня с ухмылкой:
— Сдать всё оружие.
Мои люди привычно свалили в кучу копья и топоры, получили взамен такие же, но с сияющими синим рукоятями и лезвиями. Заменил свой меч и я.
— Следующие.
Стоило сделать это последнему солдату, как Суав довольно кивнул и сообщил:
— У вас час времени до подхода врага. Действуйте, гонган.
Я ударил кулаком в грудь, не удержался от колкости:
— Слушаюсь, король Суав.
Он лишь вскинул брови, а через мгновение улыбнулся и махнул рукой, словно отгоняя меня.
Отвернувшись, я огляделся.
За нашими спинами лес, впереди поле, которое, видимо, и выбрали для сражения «советы» наших армий. Справа балка. Склоны крутые, но она сильна заросла крупным кустарником. Настолько густым, что даже сейчас, без листьев и лишь чуть запорошённый снегом, он совершенно не просматривается насквозь. Я бы и сам не преминул проскользнуть по нему и ударить нам в бок, когда мы отвлечёмся.
Слева тоже лес. И это хуже всего. Он тянется вперёд на три или четыре тысячи шагов, а затем смыкается с лесом, в котором видимо находится вторая половина птенцов. И пройти по нему, чтобы оказаться у нас за спиной вообще напрашивается само собой. Даже если их меньше, чем нас и им нельзя распылять силы.
Я про себя вздохнул. Как-то в трактатах всё это выглядело по-другому. Легче и понятней. И совершенно нет радости от того, что меня выделили и первым назначили командовать такой большой схваткой. Я бы предпочёл оказаться последним и воспользоваться чужим опытом и чужими ошибками.