– Извини, – прервала ее Яна, – я как-то сейчас туго соображаю, словно и мозги опухли, но ты же сказала, что эту Лену не стали хоронить в семейном склепе! Так вот… Есть же он? А там и останки, как ты считаешь, твоих родственников. Я же мыслю в правильном направлении?
– Конечно, если бы фамильный склеп сохранился, то не было бы и проблем. Сравнить свою генетику с генетикой деда и матери мне ничего не даст, потому что их тоже считали самозванцами. Мне нужно подтверждение именно с древними родственниками, дореволюционными. А тот склеп сгинул в пучину! – ответила Таня.
– В смысле? – уточнила Цветкова.
– В прямом, – хохотнула Таня, – кладбище располагалось на таком мысе, на возвышенности, старые захоронения были расположены прямо над морем, новые спускались с возвышенности от моря. Так вот в один прекрасный момент этот мыс просто сошел в море вместе почти со всеми старыми захоронениями. Говорят, скалу долго подмывало море и все-таки сделало свое темное дело. Народ и не горевал совсем. А зачем? Родственников уж, ходящих по ту часть кладбища, не оставалось, из живых не погиб никто. Просто уменьшилось кладбище, и все.
– А у тебя пропал генетический материал, – поняла Яна. – Только вот сумасшедшая Лена могла бы помочь.
– Именно так! Ой, спасибо тебе, Яна. – Татьяна вдруг умиленно сложила руки на груди и заплакала.
– Ты что?! – растерялась Цветкова, она очень не любила, когда кто-то плакал при ней. Ей сразу же хотелось помочь, спасти и рвануть на другие подвиги, а организм еще требовал восстановления.
Татьяна утерла слезы.
– Ты первый человек, кто не усомнился, что я говорю правду, что я не сумасшедшая. Ты первая…
– Да я что? Я ничего. Как я могу что-то утверждать или опровергать? Это надо доказать. Извини, а сколько тебе лет?
– Мне? Тридцать восемь, – ответила Татьяна.
– Сколько?! – невольно вырвалось у Яны. – Ой, извини! Я не в том смысле.
– Да знаю я, что я выгляжу на все сто, – ответила Таня. – Жизнь меня тоже потрепала. У нас род какой-то проклятый, что ли? Даже вот фамильный склеп и тот памяти не оставил. Я всей своей жизнью пытаюсь людям помогать, чтобы вымолить прощение у Бога, но не знаю пока…
Яна всматривалась в ее лицо своими щелочками и понимала, что сто не сто, но лет пятьдесят она бы Тане точно дала.
– А еще я, видимо, не очень хороший человек, – добавила Татьяна. – Ты только-только в себя пришла, а я вместо того, чтобы как-то оставить тебя в покое, покормить, угостить, мучаю своими собственными проблемами. Но с другой стороны, это был отвлекающий момент, ты перестала думать о своем состоянии и как-то сконцентрировалась на чем-то другом. Отек немного стал сходить…
– А есть здесь где-нибудь зеркало? – спросила Яна.
– Направо ванная комната, но лучше пока не смотри. В любом случае не смотри пока в зеркало, все пройдет, пару дней чай с моими травками попьешь, и весь отек уйдет, – говорила Татьяна уже вслед уходящей, слегка пошатывающейся Яне.
Когда Яна попала в комнату, которую с натяжкой можно было назвать ванной, первым делом она хотела извиниться и выйти, потому что интимная комната была занята чужой женщиной. Яна чуть не сказала: «Извините», – и не ретировалась.
Задержался ее взгляд на одежде женщины, и Яна удивилась тому, что на ней была такая же одежда, как и на самой Яне.
– Господи! – всмотрелась Цветкова, теперь уже точно понимая, кто в зеркальном отражении. – Это я, что ли? У меня вместо лица арбуз!
– Так вынести столько укусов! – появилась за ее плечами Татьяна.
– Точно я их матку убила! – ответила Яна. – Главное, чтобы эта матка в меня не вселилась.
Таня рассмеялась.
– Тебе бы на воздух выйти, подышать. Здесь плесень кругом, нормальные люди долго находиться не могут, я-то привыкшая.
– А у меня теперь развилась… как ее?.. Аэрофобия… Я боюсь открытых пространств. Еще я боюсь воды и насекомых, – закончила мысль Яна. – С недавних пор… как-то вот.
– Не нападут они больше, – заверила ее Татьяна. – Я обработала тебя специальной мазью, пчелы стороной облетать будут.
Яна посмотрела в ее честные и действительно молодые глаза на немолодом лице и поинтересовалась:
– А нет специальной мази от мужиков?
– В смысле?
– Вот чтобы намазаться ей и больше никакие мошенники, проходимцы, тунеядцы и жигало к тебе не приставали, – пояснила Яна.
– Ты о себе? – еще больше удивилась Татьяна.
– Нет! Меня такие боятся! Они меня стороной обходят! Я для своей подруги. Вроде умная женщина! А как ни ухажер, так сплошное недоразумение!
Таня засмеялась.
– Нет у меня такого, но надо бы подумать. Буду ждать тебя на веранде, выходи на воздух, – ответила Таня и оставила Яну одну со своим ужасающим отражением.
Глава 16
Яна вышла на веранду и только сейчас поняла все очарование окружающего ее места. Большой дом выглядел старо, но при этом весьма благородно. Вокруг было очень много растительности, и пусть она была буйной и неухоженной, это тоже придавало месту определенный шарм. Неизвестные Яне синие и желтые цветочки вросли в стены, и это выглядело чертовски красиво. Словно сказочный ветер принес откуда-то волшебную цветочную пыльцу и она расцвела на фасаде красивейшими цветами. Вдалеке, за зелеными кронами плодовых деревьев просматривалось ярко-синее мо-ре, переходящее в синее небо.
Веранда представляла собой полукруглую площадку с узкими, высокими колоннами, ограничивающуюся перилами. Здесь стояли пластиковый стол и стулья.
– Все-таки решила помыть голову? – обернулась к ней Татьяна.
– Да, на всякий случай, чтобы смыть остатки всего сладкого, – кивнула Яна. – Еще постояла под прохладным душем, чтобы отек спал, но пока безрезультатно, – пожаловалась она.
– Говорю, через два-три дня все пройдет. Присаживайся! – пригласила ее Татьяна. – Вот, что бог послал…
Яна увидела, что гостеприимная хозяйка нарезала хлеб, сыр, фрукты и овощи.
– Ничего больше нет, – перехватила ее взгляд Татьяна.
– Да шикарная закуска! Просто я не очень голодна! – ответила Яна, присаживаясь на стул.
– А может, вина? – спросила хозяйка. – У меня есть домашнее.
– А давай по чуть-чуть, – кивнула Яна.
Татьяна куда-то ушла и быстро вернулась, неся графин с розово-малиновой жидкостью.
– Сама делала, – пояснила она и разлила вино по обыкновенным граненым стаканам.
– Давай за нас! – предложила Яна.
– Давай! И за твое удачное спасение и выздоровление! – улыбнулась Таня.
Яна отметила, что улыбка у нее весьма приятная.
– Да уж… Как вспомню свое отражение в зеркале, так вздрогну… За нас!
Женщины чокнулись.
– Не переживай, все пройдет!
– Твою же мать!.. – вдруг воскликнула Яна.
Татьяна вопросительно уставилась на нее.
– Меня мои мужики, наверное, уже обыскались! Я же сказала, что пошла прогуляться. Сколько времени я уже здесь? – спросила Яна, хлопая длинными ресницами.
– Ну, принесли тебя вчера днем, я всю ночь боролась за тебя, пока кризис не миновал. Значит, ты у меня уже сутки.
Яна смертельно побледнела. Таня это поняла по-своему.
– Нет, ты не думай, что я сумасшедшая, я в медицине понимаю. Я в свое время медицинское училище закончила, да и в травах хорошо разбираюсь. Если бы я хоть на один процент понимала, что не смогу помочь, я бы не оставила тебя здесь и не ставила эксперименты, а вызвала бы «скорую». Но я была уверена, что помогу тебе. Так что ты не обижайся.
– Я не обижаюсь, я в шоке… Сутки?! Виталий Николаевич меня убьет!
– Кто у нас Виталий Николаевич? – спросила Таня. – Муж?
– Боже упаси! Это майор полиции! – вытаращила для убедительности и без того огромные глаза Яна.
– А он что, приставлен к тебе? – ахнула Татьяна.
– Ага! Причем, скорее всего, пожизненно. И еще один, тоже оттуда… – икнула Яна и залпом осушила стакан.
– Откуда? – заинтересовалась хозяйка дома, приютившего Цветкову в ее осиных страданиях.
– Из органов, – понизила голос Яна.
– Из… а-а… поняла! – И Таня прикрыла рот ладошкой. – И тоже за тобой приставлен?
– Тоже! – кивнула Яна, понимая, что с одного фужера опьянела так сильно, словно выпила литр водки. – И они оба меня проклинают. И ищут.
– Так проклинают или ищут? – уточнила Татьяна.
– И то и другое, – махнула рукой Яна. – Сутки! С ума сойти, – все еще не верила она своим ушам. – Налей мне еще!
– А ты уверена, что поможет? – засомневалась Таня. – Кстати, это не совсем вино. Это, скорее, настойка. Там крепость градусов двадцать.
– Уверена, – ответила Яна и, видя, что хозяйка медлит, выхватила у нее графин и налила себе вина. – О, хорошо, что предупредила. Жаль только, поздно. Я чувствую, что меня конкретно повело, – откликнулась Яна. – Так что ты там рассказывала про свою тяжелую жизнь?
– Ты так спрашиваешь, словно надеешься, что моя жизнь точно окажется тяжелее той ситуации, в которой оказалась ты сейчас, – отреагировала Татьяна.
– Да нет, конечно… Ты меня не так поняла. Просто осталась какая-то недосказанность, – ответила Яна. – Ты говорила, что у тебя мама заболела…
Таня налила себе вина и медленно выпила его, словно собираясь с мыслями.
– Мама всю жизнь положила, чтобы доказать, что является наследницей княжеского рода, а когда поняла, что этого не получится, в ней словно что-то надломилось. Тогда у нее появилась новая идея – выкупить родовой дом.
– Это же сколько денег надо? – спросила Яна.
– Много, очень много… но мама была уже не здорова и вряд ли это понимала. Она экономила на всем и на самом деле скопила некоторую сумму, но этого было недостаточно. А потом один богатый мужик предложил ей сделку – миллион рублей за мою девственность, – сказала Таня спокойным тоном, но выражение лица у нее изменилось, и даже глаза потемнели.
– Чего? – обалдела Цветкова.
– Мне на тот момент пятнадцать лет исполнилось, и я была полна романтических ожиданий и надежд.
– И она это сделала? – спросила Яна, мгновенно забыв обо всех своих неприятностях.