- Не откажусь!
* * *
Слабый огонёк пламени выхватывал из мрачной темноты тоннеля очертания тел и блеск зрачков. Группа сидела вокруг лежащего на земле человека. Сквозь шум льющейся с потолка воды и завывания ветра слышался мужской голос, переходящий временами на сильный кашель.
- Гюнтер… Что со мной? Я уммираю? Господи, как жарко… Дайте воды!
- Всё нормально, Генрих. Это пройдёт. Обязательно пройдёт!
- Ннет… не пройдет… Мы уже неделю сидим в этих чёртовых катакомбах! Гюнтер, неужели ты не понимаешь, что мы в ловушке? Мы все сдохнем! Посмотри, какую они выставили охрану на выходах!
- Успокойся, Генрих! Мы обязательно найдём выход.
Мужчина встал и отошёл в строну.
- Штольц.
- Да, мой фюрер!
- Штольц, ты знаешь, что делать. Иначе он нас всех подставит.
Послышались удаляющиеся шаги. Вскоре приступ кашля постепенно перешел на хрип… Затем всё стихло…
* * *
Прошёл день, за ним другой. Разговоры с Семёном Марковичем постепенно вернули меня в нормальное состояние. Начальник станции, похоже, забыл обо мне совсем. Скорее всего, у него голова была забита участившимися убийствами в тоннелях. Как объяснил Семён Маркович, убийства и пропажи караванов - не редкость. Но несколько лет назад после установления связи со всеми станциями было принято решение о прекращении войн, грабежей и прочих конфликтов. Люди объединились для того, чтобы противостоять одному общему врагу - мутировавшим вследствие радиации организмам. И вот сейчас вновь возобновились вооружённые нападения на караваны.
Меня отсутствие внимания со стороны управляющих органов радовало. Кормили меня исправно, вместе со всеми, из комнаты тоже не выгоняли. А общаясь с Семёном Марковичем, я, наконец, начал понимать нынешнюю обстановку внизу и на поверхности. Я выпрашивал у него книги и ночи напролёт зачитывался историческими документами. Всё это продолжалось вплоть до того дня, пока мне в руки не попалась книга об обороне Ленинграда... Читая очередной очерк, я наткнулся на выписку из боевой газеты:
27 апреля 1942 года в неравном бою с превосходящими силами противника ценой своей жизни обеспечил отход группы лейтенант Дымов Александр Николаевич…
Там же была его фотография… Как он изменился! С выцветшей фотографии сквозь толщину времени на меня смотрел мой взрослый сын…
Глава 6
.
Я не мог себе найти места, внутри меня всё рвалось на части. Ощущение полной беспомощности угнетало. Почему жена с сыном не эвакуировались? Как вообще он мог попасть на фронт? Господи, когда же, наконец, всё встанет на свои места и я смогу им помочь, попытаюсь всё исправить? Что за бред я несу? Если это игры разума, то можно ли им слепо верить? А если это не игра? Мне уже всё чаще начинает казаться, что это вовсе не игра….
Всю ночь я не сомкнул глаз, и лишь под утро усталость скосила меня. Проснувшись, я умылся и прямиком направился к Семёну Марковичу. Хотелось отвлечься от дурных мыслей, мучавших меня, и, уже в который раз, попытаться открыть ему свои догадки и предположения. Если кто-то и мог на станции трезво и осмысленно понять мою проблему, так это только он.
Семён Маркович, по своему обыкновению, склонившись над столом, читал книгу. В лучах настольной лампы причудливо извивались пары чая. Казалось, что время здесь остановилось и можно присесть за любой свободный столик и отдохнуть мыслями…
- Здравствуйте Коля! - радостно воскликнул он, услышав мои шорохи.
- Доброе утро, Семён Маркович.
- Постойте, Коля, вы очень плохо выглядите . Что случилось? Плохие мысли?
- Да, что-то в этом роде…Сон дурной приснился…
- И вы так побледнели от простого сна? - удивился он.
- Я уже и теряюсь, где сон, а где реальность…
- Ничего, когда вы начнёте вспоминать, всё нормализуется. Я налью вам чаю покрепче.
- Буду вам признателен, - улыбнулся я.
Пока он ходил за чайником, я обдумывал, с чего же начать свой разговор. Как объяснить ему мои предположения. Как, если мне самому они казались бредом…
- А вы знаете, Коля, сегодня нам раздали газету с новой программой дальнейшего развития. Довольно таки занимательное чтиво, скажу я вам.
- Правда, и о чём они там пишут? - спросил я, сделав глоток крепкого чая.
- Мне порой кажется, что в нашей стране, будь то жизнь на повехности или, как сейчас, в подземельях, в сознании правящей верхушки ничего не меняется. Люди, попадая туда и получая в свои руки бразды правления, напрочь забывают обо всём. Вот смотрите, что они говорят: СТРАТЕГИЯ РАЗВИТИЯ 2040! Вам ничего это не напоминает?
-…
- Извините, я всё время забываю, что Вы ничего не помните, - похлопав меня по плечу, продолжал он.
- Дело в том, что уже была одна подобная стратегия, 2020… Результаты, к сожалению, спутала катастрофа, всё же. Так вот, они говорят о том, что жизнь в метро, наконец таки, начала улучшаться! Наблюдается рост экономики, улучшение материального благосостояния, отсутствие безработицы, а также улучшение здоровья! Как так можно говорить? Даже невооруженным глазом видно, что смертность в разы превышает рождаемость. Даже после установления мира и связи между всеми станциями население остаётся изолированным друг от друга. Нас становится меньше день ото дня… Даже при всех благоприятных условиях, до катастрофы мы так и не смогли решить все аналогичные проблемы… У нас нет будущего… И этот факт никто не хочет признавать. Как бы мы ни старались, путь на поверхность нам закрыт ещё надолго, а за это время человек так ослабнет, что ему будет не по силам победить новых хозяев Земли… Увы, но я не разделяю всеобщей радости по поводу работоспособности ЛАЭС и установлению связи с кораблём, который нас всех спасёт. Даже если это действительно и так, то на это уйдут годы, и столько людей погибнет при этом…
- Если у нас нет будущего, значит, как-то нужно изменить прошлое, - осторожно подбирая слова, сказал я.
Старик резко поднял голову и посмотрел на меня изучающим взглядом.
- Вы тоже так думаете? Да, в нашем положении это был бы единственный выход, но это, к сожалению, лишь теории, - упавшим голосом произнёс он.
- Вы считаете, что это невозможно? Ведь многое из того, что я узнал из ваших книг, ранее считалось фантастикой. Телевидение, полёты в космос… - я осекся, поняв, что наговорил лишнего.
Семён Маркович смотрел на меня полным сожаления взглядом.
- Дорогой мой Коля, как сильно вас задело… Вы не только потеряли память, но и мыслить стали совершенно иначе. Я такое встречаю впервые. Хотя в ваших словах имеется доля истины… По метро ходят слухи, что на какой-то из станций живёт один человек, учёный, который рассказывает о перемещениях во времени, как уже о вполне реальной вещи. Сталкеры любят слушать его рассказы, чтобы отвлечься от повседневных кошмаров.
- Семён Маркович, а как найти этого человека?
- Как найти? Хм… Думаю, Вам надо поговорить с кем-нибудь из сталкеров. Вы же вроде пришли с караваном Серого?
- Да.Совершенно верно.
- Вот и нужно поспрашивать у него, он наверняка знает. Неужели вас так заинтересовала эта идея?
- Я уже давно интересуюсь подобными идеями, просто захотелось поделиться своими мыслями со знающем человеком, - соврал я как можно правдоподобнее.
- Я Вас скорее всего поддержу. Не столько идейно, сколько тем, что я всегда поддерживаю людей, у которых есть цель. Бесцельное сосуществование ведёт к краху.
- Спасибо Семён Маркович!
Мы пожали друг другу руки, и я отправился на поиски Серого. Искать его долго не пришлось, вместе со своим отрядом он находился в кабинете начальника станции. Из приоткрытой двери доносились обрывки разговора. Случилось что-то серьёзное…
- Может мне кто-нибудь объяснить, что в конце концов происходит? - срываясь на крик, произнёс начстанции. Уничтожение двух караванов ещё не успели раскрыть, так тут уже и нападение на станцию! Что молчите?!
- А что говорить то? Говори, не говори - лучше не станет, - послышался голос Серого.
-Ты, б…, философию свою при себе оставь! У нас люди от огнестрела гибнут друг за дружкой!
- Сергеич, может, это мутанты… ну, того, стрелять научились? - усмехнувшись произнёс неизвестный мне собеседник.
В комнате раздался смех
- А ну, прекратить мне тут балаган! - взревел начстанции.
- Там охраны то никакой не было особо. Пацаны на блокпостах стояли. Чего там усиленно охранять? Свиней и грибы? Ну и бригада рабочих, - продолжал Серый.
- Значит, ты считаешь это нормой, что кто-то подстрелил охрану, вырезал бригаду, наелся до отвалу и по-тихому ушёл дальше?! А то, что там снайпера работали и всё сделано было без шуму и пыли, не смущает тебя?
- Ну, смущает…
- Разнукался! Сегодня же оправляешься со своими орлами на подмогу Лефорту! И чтобы духу от этих тварей не осталось! Я понятно выражаюсь?!
- Понятней некуда…
Тут я на мгновение потерял равновесие, и дверь скрипнула. Разговор прекратился и послышались шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появился Павел Сергеевич.
- А, майор… Рад тебя видеть. Вспомнил чего или просто так зашёл? - спросил он меня.
- Взаимно. Нет…ничего не вспомнил. Надоело сидеть без дела. Может, буду чем-нибудь полезен?
- Ну, что ж, похвально! Заходи, сейчас решим, что с тобой делать.
Я вошёл в комнату. В помещении было сильно накурено. За столом сидели мои старые знакомые: Серый, Жук, Хлыст и Бодяга. На столе была разложена карта метро с различными пометками, надписями, знаками предупреждения. Одна из станций была обведена жирным красным кругом. Я прочёл название станции: ОБУХОВО. После приветственного рукопожатия со всеми присутствующими я сел на свободный стул.
- Вот тебе, Серый, ещё один помощник.
- Мне только артистов и не хватало! - возмутился Серый. Что я с ним буду делать? Спектакли разыгрывать?
- А хоть бы и спектакли! Ты проблему реши! А к майору, может, и память заодно вернётся. Я тут слышал, что стресс стрессом лечат. Как тебе майор? Пойдёшь с Серым?