Минуло лето.
На редкость промозглый и ворчливый сентябрь Игорь ничего не замечал – занимался тем, что перевозил жену в Оренбург и налаживал там ее быт. Ольга действительно устала от постоянных «командировок» Игоря, скучала, ерепенилась и без конца клевала ему мозг, в Москве даже друзьями не обросла – и поныть некому. Поэтому вариант вернуться в Оренбург Ольга одобрила. Да и Игорю будет проще оставаться по несколько дней у Алисы. Пару раз, запустив пальцы в шелковые пряди ее волосы и касаясь щекой гладкой кожи, Игорь даже подумывал о разводе.
Освобождение от оккупации квартиры женщиной с претензиями и бабье лето в середине октября случились одновременно. Однако пускать к себе на территорию Алису он не спешил: все же Ольга будет периодически прилетать и сильно удивится, если из ванной пропадет ее халат, а со стен – свадебные фотографии. Маскировать жилище под холостяцкое – процесс трудоемкий. Зато теперь он может хоть через день оставаться у Алисы. Но та вдруг заартачилась, сетовала, что нагрузка в аспирантуре неподъемная, а делать что-либо спустя рукава она не умела. Алиса играла в преферанс, не зная правил и сильно рисковала, вистуя. Кого-то из двух пора было сбросить, как прикуп.
Как-то Игорь обратил внимание, что мужские тапочки в квартире Алисы постоянно меняют дислокацию, и, завидев один из них под кроватью, учуял неладное. Но виду подавать не стал. Если его подозрения беспочвенны, то смысл донимать Алису ревностью? Да еще и показывать свою слабость? Тем более что он прекрасно понимал, что сама по себе такая эмоция, как ревность, – штука деструктивная, да и к Шекспиру он был равнодушен.
Однако, дабы не витать в эмпиреях и не надумать лишнего, решил заняться сбором данных. Для перестраховки.
Первое, что он сделал, – подарил Алисе айфон лимитированного выпуска и сим-карту с золотым номером. Номер, естественно, был оформлен на Игоря. Он же покупал.
Алису сей факт ничуть не смутил, и она сразу же радостно бросилась рассылать сообщения друзьям, хвастливо информируя об изменении номера. Так Игорь получил доступ ко всем звонкам и контактам Алисы. Паспортные данные Алисиного хахаля Игорь выяснил самостоятельно. Из распечаток он выявил несколько часто встречающихся номеров, поставил антиопределитель на рабочий мобильный, набрал, послушал голоса – все, кроме одного, женские. Сконтактировав с Костиком с офисного номера, на который невозможно было перезвонить обратно, представился сотрудником сотовой компании, извинился за сбой, якобы из-за атаки спецслужб слетела база данных и настройки, и теперь для верной тарификации необходимо подтвердить свои паспортные данные. В своем органайзере, где обычно он вел таблицу теневых расходов, появилась запись: «Ивашов Константин Николаевич, Мичуринский проспект, д. 8, кв. 31. Проверить». Нервный росчерк.
Еще одной хитростью, к которой Игорь прибегнул, чтобы удостовериться в праведности своей femme fatale, стало подключение на ее телефоне функции «Где мой ребенок». Она позволяла Игорю в любой момент времени отправлять код на короткий номер и получать данные о местонахождении абонента с точностью до дома. И каждый раз, когда точка на карте совпадала с адресом регистрации Костика, Игорь интересовался, чем занята Алиса. И та рассказывала про интеграционные объединения и другие тонкости европейского права, а на просьбы прислать селфи он получал отказ, мол, и голова у нее грязная, и синяки под глазами от лиссабонского договора 2007 года. Для того чтобы окончательно убедиться, что Костик не однокашник, грызущий с ней на пару гранит науки, он даже подкупил консьержку. И та смиренно ему докладывала, во сколько и каким составом его белокурая нимфа возвращалась домой.
Алиса ничего не подозревала и тасовала карты (точнее, мужчин) для очередной партии.
Считал ли Игорь предательством вторжение в частную жизнь? Нет. Он, как заядлый сектант, понимал человеческую природу чуть лучше других и всегда умилительно посмеивался, когда кто-то произносил слова, что измена разрушает отношения. Игорь всегда вступал в полемику и пытался объяснить, что измена сама по себе ничего не разрушает. Ведь пока ты не знаешь, для тебя ее не существует. А как может испортить отношения то, чего не существует? Абсурд чистой воды.
Даже если она обманщица, вряд ли он с ней порвет, просто все будет под контролем, и он будет твердо стоять на ногах. Так Игорю было проще. Знать правду целиком, а не отдельными кусками, из которых можно ваять ложно-приторные интерпретации.
Когда пошел первый снег, Игорь уже воочию наблюдал Алису с Костей, устроив засаду. Он набирал код от ее домофона вслепую, шаловливо хватал за задницу и ерошил волосы, сорвав шапку. Она крутилась волчком рядом с ним и щерила зубы.
– Лимона бы пожрали! А то морды у вас больно довольные, – ругнулся про себя Игорь.
Когда за Алисой закрылась дверь, Костик попятился, сел на бордюр, и лишь когда теплым светом загорелись окна и Алиса махнула рукой, уехал.
– Только вернулась из университета! – щебетала в трубку Алиса, увидев пропущенные.
– А я как раз мимо твоего дома практически еду. Зайду?
– Давай, только мне в душ надо. Дверь оставлю открытой, а код входной двери сброшу сообщением, – придумала Алиса, как быстро смыть с себя Костика и предстать невинной перед Игорем.
Игорь решил воспользоваться отсутствием надзора, прошмыгнул в квартиру и перерыл все ящики, пока не нашел загранпаспорт. Три въезда в Латвию. И ведь не поленилась для правдоподобности лететь через Новосибирск. Неужели и челюсти целы были? Он открыл ноутбук, лежавший на кровати, и зашел на «Фейсбук» – так он мог посмотреть закрытый аккаунт Костика без помощи хакеров. Тот в начале оповещал всех, что находится в Риге на практике до первого сентября. А далее выкладывал их с Алисой фотографии, которые Игорь не удержался и отправил себе на почту. Уж очень хорошо вышла.
Алиса любила Костика, а он эту любовь еще и спонсировал.
Чувствуя, что вот-вот потеряет самообладание и как только Алиса появится из ванной, швырнет ее на кресло и начнет хлестать по щекам загранпаспортом, Игорь выбежал из квартиры, прыгнул в машину и, подрезая автомобилистов ездой шашечками, погнал по Ленинскому проспекту. Как будто и не заходил. Передумал.
Ему хотелось домой, спрятаться, укрыться, самому забраться в душ и под бурными шипящими потоками воды, как мальчишке, расплакаться.
Да, он еще давно на своих тренингах научился делить ощущения на категории и распутывать эмоциональные клубки. Он знал, что «больно» – это абстракция и что все эмоции можно разделить на то, что мы чувствуем, и то, что мы думаем. А еще есть то, что есть, нейтральное полотно, которое мы в силу пережитого опыта раскрашиваем ассоциациями. Поступок Алисы и есть нейтральное полотно. Это – ее. Его – реакции на ситуацию.
Боль плавила его тело, лицо пылало огнем. Несмотря на то что Игорь не верил ни в бога, ни в дьявола и вспоминал мифического творца изредка, во время секса, соединяя в одном предложении «господи» и «я сейчас кончу», тут вдруг поймал себя на том, что задается вопросами вроде «Господи, за что? Ну почему так херово-то?».
Стоя под душем, Игорь дробил свое «больно» на составные, как учили на мастерском тренинге. Сначала нужно сосредоточиться на физическом теле, перенести центр внимания. Игорь ощущал, как тропический ливень из душа сильными струями колотит по его спине, затем как ноги касаются теплого кафеля, позже ступают на скользкий прохладный паркет, как ветер, заносящийся сквозь открытое окно, сушит глаза, как по спине пробежал холодок, как морозный воздух студит ноздри, а после, уже теплый, выходит наружу через рот.
Дальше нужно принять реальность без оценок: Игорь присел за стол, открыл почту и рассматривал фотографию Костика и Алисы: парень в козырной косухе обнимает девушку в бордовом шифоновом платье. Игорь ей подарил. А что ему оставалось делать? Она же так просила и за указательный палец схватила, как в первую ночь. Черт, опять ассоциации полезли в голову, ругал он себя.
Игорь долго пытался нащупать, что он на самом деле испытывает. И этим чувством оказалась любовь: что бы Алиса ни вытворяла, как бы она его ни обманывала, он все равно ее любит. И все ей простит. От того эго и взбунтовалось.
Он не отравил Алису полонием и не засадил в тюрьму, хотя с его статусом легко мог себе это позволить. Он остался ее любовником. Более того, Алиса много лет даже не догадывалась, что Игорь был в курсе ее похождений.
Эта странная девочка просто обожала раздваивать себя, становясь двумя девочками одновременно.
Когда Игорь понял, что его Алиса была вовсе не из Страны чудес, что-то внутри закоротило и перемкнуло.
Игорь бросил курить, еще когда в первый раз попал на тренинг «ЭСТ», а тут вдруг, абсолютно мокрый после душа, не боясь простудиться, отправился в одном спортивном костюме за сигаретами. Прихватил несколько бутылок темного пива. Не допив и первой, прыгнул в машину и поехал в Оренбург. Ему вдруг захотелось к жене – приехать пораньше, удивить ее. Вдруг все стало так ясно вырисовываться: просто Алиса не его поля ягода. Не встроить воздушную нимфу в его мир. Она метит стрелой в звезды, а он ходит по земле. Как Игорь вообще мог подумать, что Алиса с ним по любви? А жена, родная, уже несколько лет терпит все его приходы под утро, вечные командировки, которые оказывались поездками с Алисой то в Италию, то во Францию, то в Китай и на Филиппины. Что он для нее сделал? Ну да, купил квартиру в Оренбурге и переселил туда жить. За три года он даже не решился завести с ней ребенка, все чего-то ждал.
Игорь мчал в Оренбург с одной целью – чтобы Ольга поскорее забеременела. У них родится пацан. Потом еще один. И все будет как у нормальных людей. Да, он не завяжет с изменами, но перестанет делать это так открыто. Начнет чаще ездить в Оренбург и наконец исполнит старую мечту Ольги – отвезет ее в Каппадокию смотреть на парад воздушных шаров на рассвете, даже закажет private jet для этого.