– Куда?
– К Кларе Захаровне. Это наша соседка из 422-й квартиры.
– Зачем?
– Поговорить про Клюшкиных.
– А это еще кто?
– Два брата-акробата. Председатели правления ТСЖ. Лена, что ты стоишь? Нужно срочно разобраться, почему они такие счета на коммуналку выставляют. Ты что, не понимаешь, что тут что-то нечисто.
– Натка, ты невозможна, – простонала я. – Времени почти десять, я целый день отработала и так устала, что у меня только одна цель – душ и спать, а ты хочешь, чтобы я пошла с тобой к какой-то незнакомой мне соседке из 422-й квартиры, которая, к слову, нас к себе не приглашала, говорить про каких-то Клюшкиных. Ты в своем уме?
– Я в своем, – решительно заявила Натка. – И Клара Захаровна меня очень даже к себе приглашала. И о том, что братьев надо вывести на чистую воду, она мне первая как раз и сказала. Лена! Ты идешь или нет?
– Даже и не подумаю, – уперлась я. Все-таки моя сестра иногда может вывести из себя и довести до белого каления. Ну, ни капли же эмпатии. – Я устала и хочу спать. И вообще, никаких счетов я лично еще не получала, а разбираться в чем-либо готова только после того, как сама вникну в проблему. Все, Натка, пока. Меня лифт ждет. А тебя, между прочим, дети.
– Меня ждут неоплаченные счета за коммуналку на сумму, за которую можно купить чугунный мост, – пробурчала сестра мрачно. – Ладно, до завтра это действительно терпит. Иди отдыхай.
Воспользовавшись этим милостивым разрешением, я шагнула в лифт и поехала к себе. Дома, раздевшись, приняв душ и без всякого вкуса проглотив холодную котлету и помидор, я улеглась в постель и закрыла глаза, предвкушая сон, но тут зазвонил телефон. Это был Миронов.
– Привет, – сказал он своим мягким голосом, который каждый раз словно обволакивал меня, лишая рациональности мышления. – Звоню сказать тебе «спокойной ночи».
– Ты уже освободился? Как твои переговоры?
– Все прошло великолепно. В несколько салонов скоро поставлю новый аппарат, сохраняющий молодость моим клиенткам. Цена и так очень привлекательная, а благодаря скидке за опт так и вообще. Доволен, как слон. А твой день как прошел?
– Как и положено проходить обычному дню судьи, – засмеялась я. – В заседаниях и работе с документами. И в небольшой ссоре с сестрой. Точнее, ссоры даже не было, просто я немного на нее разозлилась.
– Твоя Натка это умеет. – Виталий рассмеялся. – Все-таки Костя очень рисковый парень, раз живет с такой непредсказуемой натурой. Я бы так не смог.
– То есть я – скучная и предсказуемая?
– Ты – великолепная. И уж никаких неприятных сюрпризов от тебя точно можно не ждать. И это очень радует. Женщина не должна быть источником напряжения.
Прозвучало это как предостережение, по крайней мере, сама я тут же напряглась. Или зря? Мне же только что сказали, что я как раз не напрягаю. Или все-таки есть что-то, что я делаю не так? Внезапно я разозлилась, потому что во всех своих предыдущих отношениях всегда оставалась собой, пусть это в итоге и приводило к расставанию. Я – это я и другой не буду. И без разницы мне, напрягает это кого-то или нет.
Я вдруг поймала себя на мысли, что все то время, что я была в раздумьях, Виталий что-то мне говорил.
– Прости, я прослушала, – честно призналась я, – отвлеклась. Что ты сказал?
– Что тебе не надо никуда идти за квитанциями на оплату коммуналки. И ждать их тоже не стоит.
– Почему? – искренне не поняла я.
– Потому что они приходят ко мне. И оплачивать их тоже буду я, точнее, мой филиал, расположенный в вашем комплексе. И не спорь, я так решил.
– Но зачем? Я вполне в состоянии оплачивать свои счета. Ты и так сделал для меня очень много.
– Лена, «Мой РАЙ-ОН» – дорогой комплекс, и коммунальные платежи там действительно высокие. Я подарил тебе эту квартиру, выбрал, не спросив тебя, хотя если бы ты покупала ее сама, то, возможно, принимая решение, обратила внимание на дороговизну ее содержания. А раз так, то и ответственность за это лежит на мне. Скажи, что тебе кажется нелогичным?
– Меня никогда никто не содержал. Да и по отношению к Натке это нечестно.
– Я тоже тебя не содержу. Ты взрослая женщина, получающая неплохую зарплату. Я просто тебе помогаю и не вижу в этом ничего зазорного. А что касается твоей сестры, то у нее есть муж. Он тоже может о ней позаботиться. И оплата коммунальных платежей за роскошную квартиру, которую он выбрал, входит в это понятие.
– Виталий, ты не понимаешь. – Я начала сердиться всерьез. – Я – судья. Моя жизнь должна быть максимально прозрачной, и тот факт, что мои коммунальные платежи оплачивает частная фирма моего любовника, может меня скомпрометировать. Хорошо, что мы выяснили это с самого начала. Ты сделаешь так, чтобы счета приходили в мой почтовый ящик, а я буду их оплачивать, какими они бы ни были. Сама.
– Ладно, не кипятись. Об этом я не подумал.
– О моей репутации?
– О твоей должности, лишающей тебя многих атрибутов нормальной человеческой жизни. Но ты права. Разумеется, пока я официально не имею к тебе никакого отношения, это неправильно – оплачивать счета за твою квартиру. Прости, пожалуйста, что я чуть не поставил тебя в неловкое положение. Конечно. Я завтра же позвоню Клюшкиным. Счета будут приходить тебе, а мы с тобой потом решим, как именно я смогу тебе их компенсировать.
Я запоздало подумала, что подаренную мне квартиру тоже при необходимости объяснить будет очень трудно. Договор купли-продажи, правда, изначально был оформлен на мое имя, и значащаяся в нем сумма не поражала воображение чрезмерными размерами, да и Сашка моя имела вполне официальные доходы, с которых по моему настоянию платила налоги. И все же. Что-то еще в сказанном Мироновым зацепилось за край сознания. Я напряглась и поняла, что меня смутило.
– А ты что, знаешь Клюшкиных?
Настала пора Виталия удивляться.
– Конечно. У меня же салон красоты в пристройке к твоему дому. Как же я могу не знать руководство правления ТСЖ, с которым регулярно решаю коммунальные вопросы?
Ну, да, ларчик просто открывался, и моя подозрительность опять оказалась излишней. Выкинув глупые мысли из головы, я пожелала Виталию спокойной ночи и легла спать. Весь следующий день Натка донимала меня требованием освободиться пораньше и сходить к неведомой мне Кларе Захаровне. Долго сопротивляться моей сестре, если она что-то вбила себе в голову, совершенно невозможно, да и вечер у меня опять оказался свободным, потому что Миронов уехал в командировку в Питер и вернуться должен был чуть ли не последним «Сапсаном».
Кроме того, вернувшись с работы, я обнаружила в почтовом ящике пресловутые квитки по квартплате. С одной стороны, я убедилась, что мой возлюбленный никогда ничего не забывает и распоряжение неведомым мне пока Клюшкиным вручать квитанции строго по назначению передал. С другой, от увиденной там начисленной суммы я невольно присвистнула. За две недели, что я жила в своей новой квартире и пользовалась коммунальными благами, я должны была заплатить одиннадцать тысяч рублей. Однако! Права Натка.
Именно поэтому сопротивляться походу к соседке я не стала, и ровно в семь часов мы с моей младшей сестрой стояли перед нужной нам квартирой и жали на пимпочку звонка.
Клара Захаровна оказалась пожилой женщиной, немного за семьдесят. Как она охотно пояснила нам за чашкой чая, двухкомнатную квартиру в «Моем РАЙ-ОНе» ей купил сын-программист с таким прицелом, чтобы потом она досталась внукам. Немаленькую коммуналку оплачивал тоже сын, но находящейся на пенсии и обладающей боевым характером старушке нужно чем-то заниматься, а потому борьбу с правлением ТСЖ она вела уже давно и активно, хотя и безрезультатно.
– Эти два брата-акробата, Аркадий и Ванадий, не к ночи будут помянуты, такие жуки, что страсть, – рассказывала Клара Захаровна, подливая нам с Наткой чаю. – Захватили власть и сидят, как два паука, паутину плетут, а мы все в ней барахтаемся.
– Что значит «захватили власть»? – спросила я. – Разве правление не жильцы выбирают?
– Да то и значит, что третий год в наших домах живем и толком сладить не можем. На первом собрании, когда учредительные документы принимали, их выбрали. С этим никто не спорил. Мужики-то видные из себя, представительные. Так сладко пели, что всех знают, все ходы-выходы, людей нужных и все такое. А потом, как цены на все услуги в рост пошли, народ роптать стал. Ну, мы к годовому собранию, стало быть, договорились между собой, что будем другое правление выбирать.
– Мы – это кто? – снова уточнила я, поскольку во всем предпочитаю ясность.
– Да понятно кто. Жильцы. В каждом подъезде нашелся человек, который по квартирам прошел, мнения собрал, в общем, подготовились мы, чтобы Клюшкиных свергать, а по протоколу все равно вышло, что большинство за них проголосовало.
– Так, может, и правда большинство все устраивает?
– Так в том-то и дело, что нет. – Клара Захаровна всплеснула руками, удивляясь моей непонятливости. – Я же знаю, как практически каждая квартира голосовала. Нет, были и те, кто за Клюшкиных, врать не буду. Квартир пятнадцать, наверное. И все трех– и четырехкомнатные. Там богатые люди живут, им по двадцать – двадцать пять тысяч на оплату дождевой воды не жалко.
– Какой дождевой воды? – простонала Натка.
– Да самой настоящей, – соседка поджала губы. – Есть такая строчка в содержании жилья – «утилизация дождевой воды». Нам Ванадий этот на собрании рассказывал, что за один только дождь с крыши дома стекает около десяти тонн воды, и вся она собирается и утилизируется в канализацию, а за это же надо платить. Вот мы и платим. Плюс еще за обеззараживание.
– Какое обеззараживание? От чего? – Натка схватилась за голову.
– А от всего. Что там во время дождя с неба льется? Какие химикаты и кислотные осадки? Вот их и обеззараживают. По словам Ванадия, разумеется.
– Так, а еще какие чудесные услуги предоставляет нам наше ТСЖ? – спросила я, невольно заинтересовываясь все больше и больше.