– Точно. Не для нашей.
– Саша, а он точно это…
– Кто он и что это? – не поняла Александра.
– Бериллий этот, то есть, тьфу, Ванадий. Он точно тебя не тронул?
– Натка! Неужели ты думаешь, что я могла бы встречаться с двумя мужчинами сразу?
– Так ты же встречалась!
– В смысле спать! – гаркнула Саша и покраснела.
Все-таки Натка бывает удивительно нетактична.
– Мне доводилось, – похвасталась нетактичная тетушка и обворожительно улыбнулась. – Так что я не за твой моральный облик беспокоюсь, а исключительно за твое душевное состояние. Вдруг ты влюбилась и теперь, когда все выяснилось, будешь страдать, как твоя мать.
– Не буду я страдать, – сердито сказала Саша.
Страдать она действительно не собиралась. Еще чего не хватало – из-за мужчины!!! Однако на душе у нее было гадостно, как будто она надкусила тухлое яйцо и теперь не может выветрить ужасную вонь.
– Ладно, Наташа, я поеду, – засобиралась она. – Сегодня мы с Фомой решили вдвоем провести вечер дома. Пиццу заказать, кино посмотреть.
– Тихие семейные радости. – Голос Натки звучал язвительно. – А ты изначально-то приехала о чем со мной посоветоваться?
– Насчет Клюшкина, – вздохнула Саша. – Я ж понимала, что происходит что-то странное, но мне нужен был взгляд со стороны. Вот я его и получила. Хорошо, что вовремя. Пока это все не зашло далеко, да и денег я никаких взять не успела.
При мысли о деньгах, на которые она собиралась купить себе машину, обязательно красную, она снова вздохнула.
– Не вздыхай. – Натка все поняла правильно. – Всех денег не заработаешь. А от бесчестных точно надо подальше держаться. Удовольствия от них никакого, только неприятности.
– Куда ж вы переезжать-то будете? – спросила Саша, снова наткнувшись в коридоре на коробки.
– Не переживай, не к тебе, – снова подколола ее Натка. – Ищем квартиру. Костя объявления смотрит. Постараемся продать так, чтобы время для переезда в запасе было. Цена низкая, так что люди, скорее всего, пойдут навстречу.
Распрощавшись с Наткой, Саша спустилась на лифте вниз и вышла во двор. На крыльце, ведущем в помещение правления, стоял Ванадий Клюшкин. Разумеется, он ее заметил.
– Сашенька! – Ванадий чуть ли не бегом спустился с крыльца и кинулся наперерез Саше. – Как же я рад тебя видеть. Как раз думал позвонить тебе, чтобы пригласить вечером…
Она не дала ему договорить.
– Куда? – с издевательским прищуром спросила Саша.
Клюшкин внезапно стушевался.
– Если честно, в ресторан. На яхте мы уже покатались, можно теперь поесть и на суше, как ты считаешь?
– А потом? – Голос Саши был сух и безжизненен.
– Что потом? На следующем свидании? Я пока не думал об этом. Можно на выставку какую-нибудь сходить или в Большой театр. Хочешь в Большой?
В Большой театр Саша с удовольствием сходила бы. Она была там только однажды, с мамой, когда еще в средней школе училась. Мама всегда говорила, что каждый культурный человек хотя бы раз в жизни должен побывать в Большом театре. Точнее, хотелось бы и больше, но цены на билеты такие атомные, что, как говорила дальняя родственница Фомы Горохова, периодически приезжающая в Москву из глубинки, «особо не укупишь».
– Есть несколько уточняющих вопросов.
– Задавай, конечно.
– Вопрос первый. У нас с вами свидания? Вопрос второй. Вы – любитель выставок и вообще искусства? Вопрос третий. А дальше? Что по вашему плану дальше?
У Ванадия Клюшкина на лице образовалась печать непонимания.
– Дальше? Что ты имеешь в виду? Саша, если честно, то у меня нет никакого плана. Я просто пытаюсь придумать, куда бы тебе хотелось сходить. Что бы тебя порадовало.
– А, то есть задача заключается в том, чтобы порадовать меня. Ясненько. Но вот в то, что у вас нет никакого плана, я в жизни своей не поверю. Вы ведь такой предприимчивый бизнесмен, такой удачливый. Сколько вы с ТСЖ в месяц лично себе имеете? Около сорока тысяч долларов? Или господин Занозин более щедр?
– Саш, ты чего? – Теперь Клюшкин выглядел совсем ошарашенным.
– Что в плане, я спрашиваю? Чтобы окончательно дискредитировать моих родственников, достаточно водить меня по экскурсиям и ресторанам и втюхать мне полмиллиона рублей или нужно еще затащить меня в постель? Для закрепления результата, так сказать.
Ванадий сделал шаг назад. Выражение лица у него сменилось на злое.
– Так вот ты какого обо мне мнения? Это тебя семья настропалила? Тетка твоя ненормальная, которая только и делает, что ходит и вынюхивает. В наших делах криминала нет никакого. Все законно. Для того чтобы показать этой твоей Наталье, что все на свете продается и покупается, брат действительно решил заказать у тебя рекламу на солидную сумму. А что такого? Муж твоей тетки скидку на квартиру съел, даже не поперхнулся. Это взятка? Да. И ты, когда тебе договор на рекламу предложили, тоже засветилась вся. Уже, наверное, прикинула в своей голове, что именно на эти деньги купишь. Скажешь, нет?
– Не скажу. – Саша пожала плечами. – Честно отвечу, что собиралась купить машину. Но не куплю. И работать на вас не буду. Потому что вы – мерзавцы. Все трое.
– А налоги ты со своих доходов платишь? Блогерша! И чем вы с тетушкой лучше нас? Мы это огромное хозяйство на себе тащим, так у нас порядок на каждой лестничной площадке, в любой точке подвала. Ни пылинки, ни соринки, везде цветы и безопасность. А взамен обвинения в том, что мы детей крадем, а теперь вот еще в том, что для достижения своей цели тебя в постель укладываем! – Клюшкин почти орал, и Сашка заметила, что с детской площадки на них оборачиваются молодые мамочки. Ей тут же стало неудобно. – А ты мне просто понравилась, понимаешь? И на свидания я тебя звал без всякой цели и всякого плана. Просто как понравившуюся женщину.
– Я тебе не верю!
– Да и не надо. Что мне, уговаривать тебя еще? Делать больше нечего.
– Вот и отлично. Тогда поставим точку. Работать я на вас не буду и в своем блоге рекламировать не собираюсь. Более того, если у моей, как ты выразился, ненормальной тетки получится выиграть суд, который разгонит вашу шарашкину контору, то вот об этом я с огромным удовольствием расскажу. Думаю, вы не одни такие ушлые по всей Москве. И другие братья-акробаты имеются. И на свидания с вами я больше ходить не буду.
– Саша! Но я правду сказал. То, что я тебя куда-то зову, не имеет никакого отношения к ТСЖ.
– Еще раз повторю, что я в это не верю. Но даже если это правда, мне не нужны никакие свидания. У меня есть друг, с которым мы вместе.
– Ты что, думаешь, я его не видел? Этого сопляка. И не может он тебе дать того, что могу я. Ты относишься к той категории женщин, которым, как драгоценному камню, нужна соответствующая оправа. Тебе необходим мужчина постарше, с опытом. В том числе и в постели, уж прости за такую откровенность. Ни один мальчик никогда не сравнится с мужчиной. И ты это поймешь, если дашь мне шанс показать.
– Неа, не дам, – прищурившись, ответила Саша. – Мне лучше знать, что мне нужно, а что не нужно. Так вот, вы в список необходимого не входите.
Она повернулась и пошла к выходу, спиной ощущая направленный на нее взгляд. Кажется, в нем читалось отчаяние.
Вечером, за ужином, на который они с Фомой заказали-таки пиццу и открыли бутылку красного вина, Саша рассказала ему про Клюшкиных. Разумеется, о той части истории, в которой говорилось об ухаживаниях Ванадия и нескольких встречах, проведенных в весьма приятной обстановке, она предпочла умолчать.
Ее рассказ касался именно афер с платежами жильцов, которыми сейчас занимались Натка, Таганцев и, кажется, мама, о причинах, которые заставили последнюю расстаться с Мироновым и вернуть квартиру, вызвав недовольство дочери, а также о том, что братья Клюшкины пытались нанять ее, заключив рекламный договор на полмиллиона. Как ни странно, Фома ее не понял.
– А отказываться-то зачем? – спросил он, когда Саша закончила свой возмущенный рассказ. – Как всегда говорит мой папа, получать деньги от врагов гораздо приятнее, чем от друзей. Это и мамы твоей касается, и тебя. Конечно, Миронов поступил некрасиво, но почему бы не оставить себе квартиру в качестве моральной компенсации за потраченное на него время. И ты бы хорошо сделала свою работу, получила бы деньги, купила машину… Зачем оставлять их этим людям, которые и так, судя по всему, не бедны.
– Фома! – Саша была страшно возмущена и даже не собиралась этого скрывать. – Ты сам-то слышишь, что говоришь? Моя мама не может позволить себе оказаться замешанной в какой-то мутной истории со взяткой сотруднику правоохранительных органов. Косте предстоит выкручиваться, так не хватало еще, чтобы к ней вопросы были. А что касается меня… Эти люди – враги моей семьи. Неужели ты думаешь, что я могу взять их деньги?
– Можешь, почему нет? – философски заметил Фома. – Именно об этом я тебе и говорю. Но если не хочешь, то и не надо, хотя, с моей точки зрения, это глупо.
Надувшаяся Сашка ушла в свою бывшую комнату, сославшись на то, что ей нужно провести стрим и сделать некоторые неотложные дела в своем блоге. На самом деле, открыв браузер и войдя в аккаунт, она задумалась, подперев голову руками. Интересно, то, что Фома ее не понимает, это очень плохо? Пожалуй, впервые в жизни они не сошлись в своих оценках по поводу происходящего. Это нормально, когда люди живут вместе? Или это сигнал, что ничего у них не выйдет?
Кроме того, против воли она вспоминала печальное выражение лица Ванадия Клюшкина, явно огорченного ее отказом. А что, если она действительно просто ему нравится? А что, если он тоже ей нравится, просто она отказывается это признавать, потому что ей страшно из-за того, что в этом случае изменится вся ее жизнь, такая привычная и понятная? Сможет ли она общаться с человеком, чьи моральные принципы так далеки от ее собственных? Вон она даже на Фому рассердилась из-за того, что он считает иначе. А тут ситуация гораздо серьезнее. То, что Натка ее убьет, можно даже не сомневаться. А мама? Мама как минимум будет расстроена. Ведь она рассталась с человеком, которого успела полюбить, только из-за т