Глава девятнадцатая
Игровой процесс «Голод». Средние уровни комплекса «Чистилище». Со дня начала бунтов в «Аду» минуло шесть дней. Прай-Ми анализировал игровой процесс не больше часа, неосознанно продолжая думать фоном о собственной игре и устранении недочетов. Думал он и об отце. Перед тем, как уйти, старый пройдоха сказал:
– Ты можешь наплевать на меня. Можешь наплевать на брата. Но когда те, кто сейчас делят «Мекку», поймут, что семья для тебя ничего не значит, то давление начнется непосредственно на тебя… Правда, к тому моменту я и твой брат, думаю, будем уже мертвы…
Прай-Ми не ответил. Он велел отцу убираться, а затем долго работал над тем, чтобы исправить глюки своей игровой площадки… «Вернее нет, больше не моей», – хмуро подумал Прай-Ми, упрекая себя, что не послушал младшего брата, когда тот предлагал затаиться, и когда суматоха уляжется, начать все сначала. Хотя вряд ли суматоха улеглась бы. «Отец прав, – думал Прай-Ми, – все началось в тот день, когда я придумал эту чертову игру». Злости не было. Разве что немного на брата, вляпавшегося в неприятности, вынуждая Прай-Ми бросить все и прийти на помощь – обычно все было с точностью до наоборот.
«Сначала они разделаются с твоей семьей, потом возьмутся за тебя», – звучал в голове голос отца.
Сбоивший образ реки, созданный в Подпространстве под Куполом, отделившем игровой мир от Квазара, снова замкнулся, и голубая гладь, превратившись в черный монолит, проглотила своего создателя. Прай-Ми выбросило с игровой площадки. Он очнулся в терминале Размерности и долго лежал в холодной капсуле, стараясь ни о чем не думать. Вокруг шумели игроманы. Нейронные образы превращали серые, безрадостные уровни жилых комплексов в Тихоокеанские пляжи. Прай-Ми слышал шум волн, крик чаек. Чувствовал запах морской соли, йода. Мимо терминала прошла оживленная группа, восхищаясь детализацией проекта. Следом за ними шла группа поклонников «Фив», нещадно критикуя новую игровую площадку. Где-то здесь бродили и фанаты «Голода». «Да эти любители крови и грязи сейчас, наверное, не могут думать ни о чем другом, кроме начавшихся в «Голоде» бунтов», – подумал Прай-Ми, вспоминая отца.
– Вы будете пользоваться терминалом? – нетерпеливо спросила молодая девушка, не узнав в Прай-Ми создателя «Мекки».
Прай-Ми выбрался из холодной капсулы. Девушка заняла его место.
– В Квазаре «Мекки» много недочетов, – предупредил Прай-Ми.
– Вы что, один из фанатов «Фив»? – скривилась девушка. – У них, по-моему, всё, где нет волшебства, считается недочетом.
– Когда-то я работал в проекте «Фивы», – признался Прай-Ми.
– Ну, вот видите, – девушка кисло улыбнулась. – Естественно, для вас женщины-инквизиторы и безголовые животные-мутанты – отклонение, а мы, новое поколение, устали давно от правильности «Фив» и бессмысленности «Голода». Думаю, «Мекка» – это что-то действительно новое и свежее в истории игровых площадок.
– В «Мекке» не должно быть безголовых животных, – только и сказал Прай-Ми.
Девушка вздохнула, подчеркивая безнадежность разговора с бывшим работником «Фив», и активировала терминал. Мимо Прай-Ми прошла еще одна группа игроманов, словно издеваясь, восхищенно обсуждая то, что он считал ошибками, и, критикуя то, что вызывало у создателя гордость. «Может быть, Крадж прав, – подумал Прай-Ми, – и всем этим любителям отвлечься от реальности нужно что-то до безобразия простое и незамысловатое? Что-то примитивное, не имеющее ничего общего ни с наукой, ни с искусством? Так много времени и сил потрачено на детализацию, историческое соответствие и устранение недочетов, а люди вокруг ходят, выискивая оставшиеся косяки, и восхваляют их, считая удачным ходом создателя».
Прай-Ми вспомнил совет ворчливого строителя по имени Крадж повзрослеть и устремить свои интересы в сферу настоящей науки, где знания и навыки могут принести пользу, а не вызвать неуместное восхищение ошибками и критику сложных разработок, потому что мало кто из игроманов их может оценить, а те, кто может, никогда не принимают участие в подобных играх. «А тут еще и эта грызня за власть, – хмуро напомнил себе Прай-Ми. – Может, Крадж прав, и действительно лучше заняться наукой? О чем говорил ворчливый строитель? Нейронные космические корабли? Перераспределение энергии Подпространства? Что ж, если удастся взломать схемы жизнеустройства и написать необходимые формулы для передачи энергии из мира трехмерного времени в материальную линейность, то это действительно будет прорывом в науке, и нейронные космические корабли станут реальностью. Вероятно, удастся даже разработать гравитационные двигатели, работающие по принципу Точек Энергетической Сцепки в Подпространстве. Конечно, сходство будет косвенным, но…»
Прай-Ми помрачнел, вспомнив, как много сил и времени отдано «Мекке». Как долго и бережно они охраняли с братом проект, ограждая от внешнего воздействия. И как быстро все рухнуло, стоило только от планирования перейти к действию. Братья ждали честной борьбы, конкуренции, голосований, анализа мнения игроманов… Братья ждали, что «Голод» и «Фивы» – два монстра в мире игрового бизнеса, вмешаются в спор за звание лучшего проекта, когда «Мекка» окрепнет, встанет на ноги. А что получилось в действительности? Ни одного серьезного конкурента: одни – начинающие неудачники, другие уже успели набрать ход. Никто, казалось, и не смотрит на очередную игровую площадку. А потом вдруг: «Бах!», и у «Мекки» новый спонсор, а неофициальными хозяевами стали владельцы «Голода» и «Фив». Теперь все будет так, как захотят они. «Мекка» утонет, если они щелкнут пальцами. «Мекка» станет лучшей игрой десятилетия, если владельцы решат, что подобное будет выгодно им. А создатели «Мекки»… Одного вышвырнули из проекта и загнали в угол, заставив заложить тело, чтобы откупиться от фиктивного долга, а другого из творца превратили в главу обслуживающего персонала, в талантливого ремонтника, изучившего все основные протоколы и схемы. Может, конечно, пока не все так явно, но закончится стадия бета-тестирования, затем альфа, игра встанет на ноги, наберет ход, служебного персонала станет больше, появятся другие специалисты, и создатель станет не нужен. Нечто подобное случилось и с автором «Голода» по имени Нак-Клир. «И я не стану исключением», – безрадостно подумал Прай-Ми. Младший брат считал, что шанс спасти игровой проект был до того, как они приняли предложение Адриила, но… «Что бы изменилось, если бы я отказал подставному финансисту? За нами уже числился огромный долг. Усилилось бы давление, преследование, террор. Нам пришлось бы уступить в любом случае».
– Чертов игровой шоу-бизнес! – вспылил Прай-Ми, заблудившись на собственной игровой площадке.
Где он? Как попал на берег несуществующего океана? Рожденные нейронными образами волны пенились, наползая на песчаный пляж. Сколько осталось времени до конца первой стадии бета-тестирования? Когда можно будет выбраться из этой, ставшей вдруг тягостной, игры?
Прай-Ми шел вдоль берега, перестав обращать внимание на мелкие нестыковки и одобрительные речи игроманов. Кажется, «Мекка» действительно шла в будущее семимильными шагами – одна, без создателя, без тех, кто стоял у истоков, предав каждого, кто берег и лелеял проект на ранних этапах.
– Ну и черт с ней! – разозлился Прай-Ми.
Он долго бродил по Игровой Размерности, запутавшись в созданных собственноручно маршрутах для желаюших покинуть площадку, затем смешался с толпой представителей нейронных СМИ, обсуждавших будущие репортажи, направляясь к пунктам выхода. «А если послать все к черту и правда стать ученым, как предлагает Крадж?» – думал Прай-Ми, пытаясь убедить себя, что это просто шутка. Вот только смеяться совсем не хотелось.
Покинув игровую площадку «Мекки», Прай-Ми впервые за последние несколько лет активировал новостной нейронный канал «Голода». Назойливая реклама несколько раз предложила расширенную подписку на дополнительные круглосуточные каналы с игровых площадок «Голода», запрашивая в качестве оплаты головокружительные суммы единиц Влияния, а затем, получив доступ к личному счету Прай-Ми (почти пустому на тот момент), неожиданно без объяснений предоставила полный доступ к нейронным трансляциям «Голода», за исключением частных секторов небожителей. Рекламные баннеры бесплатных трансляций уступили место чистому доступу платинового пользователя. Прай-Ми не сомневался, что это не сбой и не ошибка. Возможно, если попробовать подключиться к нейронным трансляциям игрового проекта «Фивы», тоже произойдет нечто подобное. Наверное, новые хозяева «Мекки» считают, что проект должен получать самое лучшее. Особенно если учитывать, что хозяева «Мекки» владеют «Голодом» и «Фивами». Сначала они идут на территориальные уступки, затем уступают необходимые для раскрутки рекламные площадки… Что значит для них открыть главному разработчику полный доступ к нейронному телевидению своих умирающих проектов?
Прай-Ми какое-то время бездумно наблюдал за демонстрацией бунтов в онлайн режиме. Где-то там, если верить отцу, отбивался от безумных игроманов загнанный в угол младший брат. Где-то там, если верить Краджу, находился настоящий архив хронографов, содержащий в себе замороженные разработки космических программ.
– Пошлю все к черту, спасу брата и стану ученым, превратившись в безумного алхимика акеми, – пробормотал Прай-Ми себе под нос, снова пытаясь отнестись к этому как к шутке, но понимая, что всерьез начинает планировать бегство из Isistius labialis.
Вернее, не бегство – никто не следит за ним, никто не контролирует. Он свободен. Нужно лишь найти незаконный терминал КвазаРазмерности, оставить тело клона, попасть в Подпространство, найти Куб Переносов, хозяин которого доставит от терминалов Isistius labialis к терминалам комплекса Galeus longirostris, вернуться в свое тело, а затем… «Затем отправиться в очередной незаконный терминал и, заложив свое тело, попасть в «Голод», чтобы спасти брата, – сказал себе Прай-Ми. – А заодно можно будет попробовать добраться и до архивов с космическими разработками. Вдруг таких чокнутых, как Крадж, окажется много, и после небольшой доработки удастся продать старые проекты за хорошие деньги?» Прай-Ми выругался, чувствуя, что начинает напоминать отца – жулика, пройдоху, неудачника. «Нет, сначала спасем брата, а потом все остальное», – решил Прай-Ми.