– Я не имитация, – сказал напарник.
– И чем докажешь? – встал в позу молодой стражник.
– Не буду я тебе ничего доказывать, – отмахнулся напарник. – Может, это ты имитация, а не я. Хочешь, чтобы я доказал, что настоящий игрок? Докажи сначала сам.
– Я знаю, что я игрок.
– А я знаю, что я не имитация.
– Вот видишь! – уставился на Саломею молодой стражник. – Первый раз такая засада. Обычно настоящие игроки обижаются и уходят, а этот… Нет, был, конечно, один – пытался меня убить, сочтя, что я хочу его оскорбить, но потом… В общем, сейчас мы с ним хорошие друзья. Говорит, что хочет открыть в «Фивах» школу, где будут обучать, как отличить настоящего игрока от имитации. А то расплодились! Я понимаю вне закрытого города. Аид, каньон Ветров, Мертвое озеро, дворец Сфинкс… А здесь… Это ведь почти Далекие Земли, только без тамошней анархии. Почему бы просто не оставить нас в покое, позволив насладиться игровым процессом?
– Имитации как раз и нужны для того, чтобы игровой процесс не зашел в тупик, – машинально пояснила Саломея, невольно выбирая покровительственный тон на правах более мудрого и зрелого.
– Говоришь так, словно была большим человеком в игровом проекте, – скривился молодой стражник.
– Так и есть.
– И что же ты делала? Обслуживала нейронные сети главных разработчиков?
– Вообще-то я была одним из главных разработчиков площадки «Голод», – Саломея поймала себя на мысли, что чуть ли не впервые в жизни гордится своей прежней работой. – Мой отдел возглавлял Думах. Знаешь такого?
– Мерзкий тип, – скривился молодой стражник. – Мой отец – строитель. Так вот, когда к нему обратился Думах, чтобы построить ему новый жилой комплекс… В общем, с тех пор мой отец зарекся больше не работать с карликами.
– Да, с Думахом иногда сложно найти общий язык, – согласилась Саломея и тут же решила, что пора менять тему разговора. – Ну а ты? Как отец допустил, чтобы любимый сын сбежал от семьи в игру?
Стражник не ответил: потупился, пожал плечами.
– Ты был ребенком-бунтарем или родители обратились в репродукционный центр и подарили тебе братика? – решила не отставать Саломея.
– Подпространство нейтрализует способности нейропата, – хмуро сказал мальчик. – Так что у меня был выбор: либо переселиться в Квазар, где для меня все чужое, либо спрятаться от судьбы в игре. Я выбрал «Фивы».
– Вот оно как…
– Да… – молодой стражник фальшиво улыбнулся. – Ну, а что насчет твоей дочери? Ты сказала, что она тоже нейропат? Тогда почему вместо того, чтобы отправить ее в Подпространство, заблокировав сверхспособности, ты сама застряла в игре?
– Иногда все становится слишком сложным… Даже для взрослого.
– Есть некоторые проблемы, в которых может разобраться только ребенок.
– И как бы ты разобрался с моей проблемой?
– С какой именно? Судя по всему, у тебя их много. Твоя дочь – нейропат. Твой муж – хранитель. Тебя уволили с работы. Ты застряла в игре, но вместо того, чтобы выбираться отсюда, продолжаешь играть, надеясь, что это решит твои проблемы… – молодой стражник прищурился. – Какую тайну ты планируешь разгадать? Думаю, чтобы решить твои проблемы, нужно много единиц Влияния. Поэтому и тайна должна быть значительной…
– Не пытайся угадать. Это сложнее, чем ты можешь представить, – сказала Саломея, собираясь уйти.
– Дай мне шанс, – попросил молодой стражник.
– Разоблачай лучше имитации.
– Разоблачать имитации скучно, – стражник по-детски надул губы: точка сборки игрового персонажа исправно отражала чувства и переживания извлеченного сознания. – Я здесь уже достаточно долго, но так и не решил, чем развлечь себя. С одними мне интересно, но они либо зациклены на игровом процессе, либо прогоняют меня, когда узнают, что я ребенок, а с другими скучно и хочется бросить все, вернуться в Размерность и стать бездушным нейропатом. Ты хочешь, чтобы я стал нейропатом?
– Вот только не надо давить на жалость!
– Ладно, не буду, – стражник примирительно поднял руки. – Но дай мне шанс. Мне наплевать на выигрыш. Главное принять участие. К тому же я давно в игре. Знаю много тайн и загадок. Со мной тебе будет лучше, чем без меня.
– Сильно сомневаюсь.
– Потому что я ребенок?
– Потому что… – Саломея задумалась на мгновение, затем осторожно кивнула. – Да, пожалуй, дело в этом.
– А ты испытай меня! – оживился мальчик. – Расскажи, что ты ищешь, и если я не смогу помочь, то, обещаю, больше не стану приставать с просьбами взять с собой.
– Ну не знаю… – протянула Саломея, жалея, что не может прямо сейчас заглянуть в комнату личных достижений, чтобы проверить, нужен ей союз с молодым стражником или нет.
– Не томи! – нетерпеливо топнул ногой мальчик. – Ты ведь хочешь заработать, верно? Значит, должна пытаться разгадать сложную тайну или выполнить многоуровневое задание. Давай, скажи, какой ты получила квест?
– Расскажи мне все, что знаешь о внешнем мире, и обещаю подумать о том, чтобы взять тебя в помощники.
– Внешний мир большой, – растерялся молодой стражник.
– Хорошо, давай оставим только дворец Сфинкс.
– Мерзкое место! – мальчик помрачнел. – Мои родители всегда говорили, что Аид – не место для детей. Конечно, разработчики гарантируют, что возрастные ограничения восприятия, вносимые в точку сборки, заблокируют большую часть игрового процесса, но… – молодой стражник нахмурился, затем неожиданно просиял. – Так ты во дворце Сфинкс получила свой квест? Я знаю одного игрока, который уже несколько месяцев пытается отыскать выход из внутреннего города. Говорят, нужно найти призрак Сфинкс и следовать за ним. Но я думаю, что все контролируют адаптивные алгоритмы. Если система решит, что нужно показать тому или иному игроку выход за пределы закрытого города, то так оно и будет, а если нет, то… – мальчик сокрушенно всплеснул руками. – Впрочем, ты это и сама знаешь, если действительно работала на «Голод». Сомневаюсь, что там игровой проект устроен иначе.
– Ну, в чем-то ты прав, а в чем-то нет. Дело в том, что «Голод» материален, а «Фивы»…
– Эфемерны? – оборвал Саломею на полуслове мальчик, и на лице его появилась широкая улыбка. – Сразу вижу в тебе коренного жителя Размерности. Мне родители все уши прожужжали, когда покупали ключ игрока в игровой проект Подпространства.
– Не вижу, что тут смешного.
– Смешное в том, что когда ты попадаешь в игру и задерживаешься дольше, чем на пару дней, то значения уже нет, откуда ты: из Размерности или из Квазара. Сознание начинает адаптироваться, принимая единственно доступную реальность.
– Ты сам до этого додумался или услышал где-то?
– Услышал, но мог бы додуматься и сам. По-моему, это просто. Старик Латуш вообще считает, что развитие и понимание основ игрового проекта заложено разработчиками в точку сборки.
– Так это старик Латуш обучает тебя мудрости?
– Иногда, – пожал плечами мальчик.
– И он помогает тебе раскрывать тайны?
– Иногда.
Саломея подумала, что встреча с молодым стражником могла оказаться не случайной. Что если это часть квеста? Что если для поисков Афны нужно встретиться с игроком по имени Латуш? (Или с персонажем?) Кто знает, что здесь реально, а что нет? Как отличить имитацию от настоящего игрока?
– Как ты думаешь, старик Латуш может помочь мне разгадать загадку? – осторожно спросила Саломея молодого стражника.
– Смотря кто будет просить о помощи, – улыбнулся мальчик.
– То есть тебя мне в любом случае придется взять с собой? – догадалась Саломея.
Молодой стражник не смог скрыть хитрой улыбки.
– А как насчет твоего друга? – кивнула Саломея в сторону напарника мальчишки.
– А что не так с моим другом?
– По-моему, он имитация. Как ты думаешь, ничего страшного, что мы будем таскать с собой имитацию, разгадывая квесты?
– Почему ты решила, что он имитация?
– Посмотри, сколько времени твой друг стоит рядом с нами и не вмешивается в разговор.
– Может быть, ему просто скучно и он активировал возможность пропуска ненужных сюжетных линий? Знаешь, последнее время я замечаю, что настоящие игроки не особенно заботятся о том, чтобы отличаться от имитаций, которые из кожи вон лезут, чтобы выглядеть как настоящий игрок. Плюс вечерами имитации могут подвисать. Они обычно словоохотливы, но когда основные адаптивные алгоритмы перегружены, то имитации в основном молчат. Старик Латуш разработал несложную систему вопросов, которые могут спровоцировать у имитации зависание. Самое забавное, что они начинают притворяться, что не слышат или заняты чем-то другим…
– Я замечала за подругой нечто подобное, – растерянно сказала Саломея, вспоминая девушку, которая помогла ей попасть в театральную труппу Торсия.
– Старик Латуш говорит, что Внутренний Город можно поделить на зоны: в одних имитаций подавляющее большинство, в других имитаций почти нет.
– Думаешь, моя подруга тоже имитация?
– Думаю, что раз это твоя подруга, то тебе и решать.
– Я доверяла ей как настоящему игроку.
– Старик Латуш говорил, что последнее время имитации используются даже в роли местных ангелов и демонов… – мальчик увидел, как вздрогнула новая знакомая. – Это персонажи, которые советуют другим игрокам, как поступать и что делать…
– Я знаю, кто такие ангелы и демоны Новых Фив, – сказала Саломея. – Просто дело в том, что…
– Один из них находится рядом с тобой? – помог мальчик.
Саломея осторожно кивнула.
– Я думала, что это мой друг, но если учесть, что Криста, которой я доверяла как напарнику, – это, судя по всему, имитация, то…
– Уау! – только и сказал молодой стражник, обходя вокруг новой знакомой.
– Ты никогда не встречал игроков с ангелом или демоном за плечом? – растерялась Саломея.
– Встречал, конечно, просто… Знаешь, на игру можно влиять извне: небольшие выплаты, чтобы замолвить словечко за игрока. Обычно просьбы о помощи оставляют на имя игрового божества Ндора. Говорят, существуют целые кланы фанатов в КвазаРазмерности, готовые сбрасываться, чтобы посодействовать в продвижении игрока.