– Иди, поспи ещё немного. – заботливо говорит он.
– А ты? – я вижу, как он измотан. Максимально. Он не спал ещё дольше чем я, и я даже не догадываюсь, что с ним происходило за время, пока мы были врозь. А он не знает, что было со мной. Сердце сжимается. Я не хочу, чтобы он знал, что я сделала ради дозы вакцины. Боюсь, как только он узнает, то больше не посмотрит на меня так, как сейчас. А, возможно, меня вообще выкинут из команды. Из притворной команды лжецов.
– Я потом. – отвечает Рэй. – Хотя мы могли бы и все отдохнуть.
– Это как? – спрашиваю, лишь бы не думать о том, что совершила.
– Веревка в центре сооружения, опускает дверь, которую можно открыть только изнутри, потянув за веревку ещё раз.
– Тогда не понимаю, зачем выставлять караул.
– Но если кто-то ещё знает, что куб можно закрыть изнутри, то, следовательно, если на него кто-то наткнется, то он просто будет ждать снаружи, и как только дверь начнет подниматься, а она поднимается очень медленно, убить тех, кто внутри, и забрать всё ценное будет сделать очень легко.
– Логично. Наверное. – отвечаю я, бросая взгляд вдаль.
– Поспи. – говорит Рэй и уходит, оставляя меня одну.
Глава десятая
Стоя в так называемом карауле, я не могла отделаться от мыслей, что мы прожили всего чуть больше суток, а впереди ещё практически двадцать дней. То есть, нам нужно выдержать нечто подобное двадцать раз.
Получится ли у нас?
Скорее всего нет.
Первый день был жесток и напорист, уверена, что дальше будет только хуже. Чем ближе будет эфемерная победа, тем кровожадней станут люди. Стычки между нами будут страшнее. Человеческие качества, такие как взаимовыручка и сопереживание уйдут на дальний план, или вовсе будут забыты.
А что в итоге?
Что произойдет, когда останется шесть победителей?
Хотелось бы верить, что Доктор сдержит слово… но нужно быть глупцом, чтобы поверить ему. Для этого ублюдка мы весьма ценные обезьянки. И если он пускает в расход пятьдесят четыре мартышки, то это тоже неспроста. Оставшиеся шесть нужны ему. Боюсь узнать для чего. Действительно боюсь.
Он не отпустит нас.
Мы слишком много знаем.
С этого острова нет выхода.
Остров – наше кладбище.
Мы все будем захоронены здесь… даже если нашим оболочкам удастся выжить, то часть души и человечности навсегда останется под обломками пережитого ужаса и страха. Они навсегда останутся под надгробными плитами наших отвратительных решений. Моих-то уж точно. Не могу выкинуть из головы брата и сестру. Я украла их шанс. Скорее всего они оба уже мертвы. А я жива.
Звук из куба отвлекает меня от мыслей. Проснулся Рэй, сейчас он выходит из квадрата и направляется в мою сторону. Челси находится на другом краю так называемой территории, которую мы охраняем. Гаррет ходит везде. Он максимально недисциплинированный, в этом плане с ним тяжело. Да с ним во многих планах тяжело.
По его словам, он вообще не устал. До сих пор полон сил и энергии. Не хочет ни спать, ни есть. Раздражает до скрипа зубов.
Вслушиваясь в уверенные шаги Рэя, вспоминаю, как проснулась я. Это не было сладким пробуждением после долгожданного сна. Это было взрывом петарды у меня в голове.
Через час после того, как Рэй вколол мне вакцину, она начала действовать. Голова раскалывалась, я горела изнутри и снова пыталась вынуть эту чертову капсулу. В этот раз меня держал Рэй, закрывая мне рот ладонью, чтобы крики не привлекли посторонних. Обхватив меня со спины, он горел вместе со мной. Не смотря на боль, я заметила, что Рэй реально стал нагреваться. Это не метафора, его руки чуть не обожгли меня, но слава богу, минута слияния вакцины и капсулы окончилась до того, как Рэй зажарил меня в угли.
Капсула Челси вела себя куда покладистей и снова доставила владелице мизерную дозу страданий. Гаррету было больно, но в этот раз его никто не привязывал, и он стоически перенес шестьдесят секунд своего ада. Рэй свою минуту продержался так же, как и Гаррет.
– Привет. – говорит Рэй и садится рядом со мной.
– Привет.
– Нужно идти. – говорит он, и в этот момент я слышу, как две пары ног идут в нашу сторону, безошибочно понимаю, что это Челси и Гаррет. Походка Гаррета уникальна, он словно танцует. И не сложно догадаться, что рядом с ним идет Челси, Гаррет вообще кружит вокруг неё и достает своими разговорами, пытаясь доказать блондинке насколько он обалденный и веселый.
– Куда пойдем? – спрашиваю я, смотря в небо, точнее, на то, как чайка кружит над водой.
– Дальше. – отвечает Рэй.
Гаррет и Челси подходят к нам, но не садятся.
– Что будем делать? – спрашивает Челси.
– Нужно двигаться дальше. – повторяет Рэй.
Челси хмурит лицо, словно съела что-то кислое, и с нажимом говорит:
– У нас есть четыре капсулы, мы можем хоть немного отдохнуть и расслабиться.
– Мы сможем расслабиться, только когда выберемся с острова. – говорю я.
– Бред. – уперев руки в боки, спорит Челси.
– Расслабишься хоть на мгновение, ты – труп. – грубо отвечает Рэй. Они смотрят друг другу в глаза дольше чем следовало, но Челси сдается и первой отводит взгляд в сторону.
Гаррет всё же плюхается на землю перед нами, и хлопает ладонью возле себя, смотря на Челси снизу вверх, она, закатив глаза, садится, и парень спрашивает:
– Четыре капсулы? У нас только три.
Дыхание спирает. Четвертая капсула! Не хочу говорить об этом! Перевожу взгляд на Челси, и жду что она сделает. "Не рассказывай! Прошу тебя!" – молят мои глаза.
Челси бросает на меня взгляд и прожигая во мне дыру, говорит:
– Мы тоже раздобыли одну.
Сердце замирает. Я не хочу, чтобы она говорила вслух о том, как именно мы её добыли.
– Где вы её взяли? – спрашивает Рэй, и Челси, с вызовом смотря мне в глаза, отвечает.
– Спроси у Джо.
Что я ей сделала? Я прям нутром чувствую её неприязнь к себе. Раньше она была просто стервой, но в какой-то момент всё изменилось. В какой именно момент?
Наступает тишина, и в этот момент я думаю о том, как же я её ненавижу. Зачем она это делает? Хочет показать какая она хорошая, а я плохая? Хочет, чтобы в нашей маленькой компании я стала тем, кого все сторонятся? Сука, Челси, вот ты кто!
– Я забрала её. – стараюсь говорить так, словно внутри меня сейчас не бушует ураган страха.
Думать об этом и говорить вслух – совершенно разные вещи. Сейчас Рэй узнает, насколько я ужасна.
– У заключенного? – спрашивает Гаррет.
– Нет. – отвечаю я и желаю, чтобы их удовлетворил мой ответ, а не заставил задавать новые вопросы.
Сижу рядом с Рэем и чувствую, как его взгляд ни на мгновение не отрывается от моего профиля.
– У кого отобрала? – допытывается Гаррет, но даже его взгляд становится подозрительным.
Не желаю лгать, но и всей правды говорить не буду. Поднимаю взгляд на Гаррета, я не собираюсь, склонив голову, смотреть в песок и ждать удар палача. В тот момент я не могла знать, что Рэй найдет меня и у него будет вакцина. Мой голос звучит на удивление спокойно и ровно:
– У двоих из нашей тридцатки. – ну всё, сейчас я повернусь, взгляну на Рэя и увижу в его глазах осуждение.
Челси решает уместным дополнить мой ответ:
– Это были брат с сестрой. Они вообще нас не видели и не были готовы к тому, – дарит мне презрительный взгляд, – что Джо нападет на них. В итоге получилось так, что парень оказался ранен, думаю, он уже давно мертв, как и его сестра. Джо забрала капсулу, пистолет и еду.
Ну вот. Она всё сказала, и небо не разверзлось надо мной. Солнце по-прежнему светит, легкий ветерок обдувает мои разгоряченные щеки, а ногти впиваются в ладони, останавливая меня от избиения стервы.
Все молчат, а я даже не пытаюсь оправдаться. По сути, Челси сказала всё правильно, но не упомянула, как предлагала связать сестру, как нагребала еду, которую, кстати, мы вместе ели. И, естественно, она умолчала о том, что капсула, добытая таким трудом, лежит в её кармане. Не в моём.
Рэй встает и уходит. Даже не буду смотреть ему вслед. Всё как я и ожидала. Он теперь презирает меня. Как будто моего собственного презрения мало. Гаррет пучит глаза и тихо спрашивает:
– Ты убила парня?
– Смотря с какой стороны посмотреть. – со стороны я выгляжу отвратительно. Уверена, что ничего в моём взгляде и голосе не выдает того, что я чувствую внутри.
Челси встает на ноги и уходит вслед за Рэем. Тяжело вздыхаю и прикрываю глаза. Кажется, Челси нажила себе врага. Меня. И, видимо, это обоюдно.
– Если бы ты смогла вернуть время вспять, ты поступила бы так же? – спрашивает Гаррет, решаю не лгать ему, открываю глаза и говорю правду.
– Тогда я не знала, что вы найдете нас, не знала, что у вас будут дозы вакцины. Тогда… я думала лишь о том, что у нас уходит время, нет ни оружия, чтобы защитить себя, ни вакцины, чтобы продолжить жить. – замолкаю. – Да. Если бы время вернулось вспять, то я сделала бы то же самое.
– Понял. – совершенно серьезно говорит Гаррет и, поднимаясь на ноги, добавляет. – Буду держаться рядом с тобой.
Не понимаю, что это означает. Комплимент моим садистским наклонностям или угроза того, что он будет следить, чтобы я больше не совершала таких поступков?
Оставшись одна, решаю принять ситуацию такой, какая она есть. Я уже сделала это, и самобичевание не поможет мне выжить. Если они решили отвернуться от меня, то так тому и быть. Но слабая боль в груди дает понять, что мне не безразлично их отношение ко мне. А точнее, его отношение.
Спустя двадцать минут, перекусив, и распределив вакцину между собой (на случай, если мы опять потеряем друг друга), мы отправились в путь. В странный путь, так как мы не знаем куда идти, но по словам Рэя, мы должны найти ещё дозы вакцины, оружие и новое место для сна. О моём поступке больше никто и слова не сказал, но всеобщее напряжение возросло в сто крат.
Меня смущает странная работа капсулы и вакцины. Во-первых, они действуют на нас по-разному. У меня улучшился слу