Я тоже встала. У меня еще тренировка. А уже завтра второй тур. И нужно быть готовой ко всему.
Торопливо направилась в свою комнату, собираясь переодеться и надеясь, что Ми с хоть какими-то новостями уже вернулся.
Вернулся фамильяр уже поздно. Луна стояла в зените. Я успела сходить на тренировку. Правда, с боевиками обсудить ситуацию с Блейвес не получилось. Эррхан не позволил, ссылаясь на то, что времени мало, особенно после объявления приказа, чтобы к двенадцати ночи все студенты были в своих комнатах. Выглядел при этом капитан нервно. На мои вопросы не отвечал. Лишь изредка бросал взгляд и тут же отводил глаза. А после тренировки пошел провожать до комнаты.
На улице было прохладно, и боевик накинул на меня свой плащ. Я, торопясь на тренировку, даже не подумала захватить теплый, а осенний продувал стылый ветер, начавшийся с закатом. Эррхан шел, крепко сжимая мою руку и напряженно молчал. Иногда поглаживал пальцем мою ладонь, отчего у меня мурашки шли по коже. У ступеней института боевик остановился, придерживая меня.
– Льярра… – произнес он дрожащим глухим шепотом и смолк. Я повернулась, смотря ему в лицо. Парень натянуто улыбнулся. – Льярра, я хотел сказать… Вся эта ситуация и турнир… – Эррхан снова замолчал. Я не перебивала тишину, ощущая, как тревожно начало биться сердце. Просто ждала, когда боевик снова начнет говорить. И он продолжил: – Все происходящее слишком сблизило нас. Льярра… – его голос стал совсем тихим. – Ты носишь мой амулет?
Кивнула. Говорить о том, что Райнах его глушит, не стала.
Эррхан вздохнул.
– Я совсем перестал ощущать тебя. И… Льярра, все эти разговоры о нас в институте, – юоевик выразительно смотрел на меня. А я молчала. Он крепче сжимал мою руку, и я радовалась, что на улице темно и не видно, что я смущаюсь как девчонка в ожидании признания. И я не ошиблась. – Льярра, я хочу, чтобы это были не просто слухи, – на одном дыхании выдал Эррхан.
Я растерялась, не зная, что на это сказать. А он выжидающе глядел на меня.
– Ты услышала, что я сказал?
Я кивнула. Боевик отвел взгляд.
– Я не хочу слухов. Вернее, пусть ходят, но… Я хочу, чтобы все было по-настоящему, – Эррхан внезапно шагнул ближе, отпуская мою руку, и обнял меня, прижимая к себе. Я услышала бешеный стук его сердца и ощутила горячее дыхание в висок. А потом губы коснулись его и… Я уткнулась головой в грудь боевика. Прижалась всем телом. Именно сейчас я, как никогда, хотела быть защищенной. От Эррхана шло тепло. Мягкое, согревающее и казавшееся мне упоительным.
Эррхан словно бы понял мои желания.
– Я смогу защитить тебя. Я не предам. Мои родители в восторге от тебя, – Боевик помолчал, после чего начал говорить быстро и торопливо: – И я… Я устал просто смотреть и молчать. Устал держать это в себе. Ты нужна мне, Льярра. Рядом. Всегда. Я боюсь подумать, что будет, когда закончится турнир. Меня уже не радует первое место и возможность уехать в институт искателей, ведь тогда я больше не смогу видеть тебя. Я понимаю, что, возможно, тебе по сердцу совсем другой, но…
Он судорожно выдохнул, смолкая. Провел пальцами по моей шее, осторожно убрал волосы, чуть касаясь кожи. Поймал рукой подбородок, заставляя меня поднять голову, и, склонившись, шепнул в самые губы:
– Я знаю, насколько это неравнозначный выбор, между мной и ДайАром…
– Нет, – не дала я договорить ему. – Нет никакого выбора. Мне очень хочется верить в то, что я сейчас слышу, но…
– Нет никаких «но», – теперь прервал уже он. – Просто скажи, что я не безразличен тебе, и я всех смету на своем пути. Я стеной буду стоять перед тобой. Никто и никогда не обидит тебя и не посмеет косо посмотреть. Я не позволю. Я не прошу любви прямо сейчас. Понимаю, что это невозможно. Но дай мне шанс, и я покажу, какой она может быть. Покажу, каким могу быть я! Я же не только боевик, а живой и умею любить. Я, – голос его задрожал, срываясь на шепчущий хрип. – Тебя люблю.
Я немного отстранилась, чтобы посмотреть в лицо Эррхана. Суровое лицо капитана команды. И увидела в его глазах молящее ожидание.
– Эррхан… – шепнула, боясь сказать лишнего. – Все не так просто.
– Это отказ? – тут же нахмурился он.
Я покачала головой, а самой вдруг захотелось заплакать.
– Нет.
– Значит, ты согласна? – во взгляде появилась надежда.
– Нет. Хан, я не могу… Сейчас не могу дать ответ. Я бы очень хотела. И ты первый и единственный, за кем бы я пошла, даже не думая…
– Так позволь повести тебя, – умоляюще прохрипел он.
– Время… – тихо проговорила я. – Дай мне немного времени. Я должна кое-что решить и уже потом…
– Ты ответишь мне «да»?
– Я не знаю.
Эррхан выпрямился. Лицо стало совсем хмурым.
– Я не понимаю тебя, Льярра. Но готов дать время, если ты скажешь, что у меня есть шанс. Прими мое внимание, и ты увидишь, каким я готов быть для тебя.
– Я бы очень хотела это увидеть, – смотря ему прямо в глаза, ответила я. – Ты не безразличен мне…
– Больше ничего не говори, – он приложил палец к моим губам, заставляя замолчать. – Для меня этого достаточно, – после чего облегченно выдохнул. – Это все, что мне нужно было знать. Ты не пожалеешь, Льярра.
Снова меня обнял. Просто прижал к себе, запустил пальцы в мои волосы и дышал в висок. За все время моего пребывания в этом мире это было самое замечательное ощущение.
А потом мы шли за руки по институту. И мне уже не хотелось плакать, а наоборот, на лице расцветала улыбка, и я никак не могла ее стереть.
Да, все неясно и расплывчато в моем будущем. Но признание Эррхана придало мне сил. Я шла и думала, что не так уж плох этот мир. Особенно когда рядом есть верный и любящий боевик. Боевик, от близости и слов которого стало разом хорошо на душе и сердце. Даже появилась уверенность, что я все смогу. А потом обо всем расскажу ему. Эррхан обязательно поймет. Мне только нужно достать Шайгор. Тот докажет, что я не Вейнора и на моей душе нет всех ее злодеяний. Меня больше не будет преследовать лидер и отстанут искатели. Все у меня будет хорошо. Для этой уверенности, как оказалось, мне всего-то нужно было признание боевика. И я уже сама крепче сжимала его ладонь.
До самой комнаты он меня не довел. На входе в общежитие нас встретила суровая мадам Хайни Диари.
– До полуночи осталось всего десять минут! Где вы пропадаете, студентка?
– До полуночи еще целых десять минут. На мой взгляд, хватает времени, чтобы дойти до комнаты, – спокойно парировал Эррхан. За что был награжден убийственным прищуром.
– А вы куда собрались, молодой человек?
– Проводить до двери.
Тонкие губы новой смотрительницы скривись в язвительной усмешке.
– Это женское общежитие, во-первых. А во-вторых, приказ о двенадцати часах касается и мужской половины института. Так что я вам советую побыстрее бежать к себе, чтобы не получить отработку и выговор. Вы же, по-моему, боевик? Точно. Уж кому как не вам необходимо следовать правилам!
Эррхан стал мрачен.
– Иди, – быстро сказала я. – Уверена, под надзором мадам Хайни со мной ничего не случится. – И, не сдержавшись, поцеловала боевика в щеку. Мрачность тут же пропала с его лица. Он открыто улыбнулся.
– Я сам приду за тобой с утра и… – боевик не договорил.
– Студент Альмари! – раздалось позади. Очень таким знакомым гоблинским голосом.
Мы повернулись. К нам, переваливаясь с ноги на ногу, шел секретарь декана.
– Кронг, что ты здесь делаешь? – искренне удивилась я.
Он растянул клыкастую пасть в улыбке.
– Рад вас видеть, леди Льярра. Меня за студентом Альмари отправили. Иррай подсказал, где его можно найти.
– Зачем тебе Эррхан? Кто отправил?
«Глупые вопросы», – тут же осадила себя я. И без ответов можно догадаться. Но они все же прозвучали.
– Декан Кхедс вызывает его к себе. Срочно.
Мне от этого «срочно» не по себе стало.
Эррхан мгновенно стал серьезен. Бросил взгляд на меня.
– Ступай, Льярра. Я зайду утром. Спокойной ночи.
Нехотя отпустил мою руку, задержав перед этим ее в своей ладони еще на миг. Я уверена, если бы не стоящие здесь же мадам Хайди и Кронг, то он бы поцеловал меня, на худой конец, обнял. Но боевик лишь на секунду крепче сжал мои пальцы, отпустил и направился за гоблином.
А я пошла к себе в комнату. А там оказалось, меня ожидал Ми.
Фамильяр сидел на столе, маленький и пушистый. Чистил лапкой ушко. Едва я вошла, как прекратил свое занятие и посмотрел на меня.
Очень грустно посмотрел.
И тревога, возникшая с вызовом Эррхана к декану, стала осязаемой, полностью стерев радость от признания боевика. Казалось, воздух вокруг меня сгустился и стал ощутимо нервным. Скажи не то слово, и он взорвется от напряжения.
– Что ты узнал, Ми? – спросила дрогнувшим голосом.
Элькат опустил глаза и тяжко вздохнул.
А следом и Алькентирус уныло повесил листики.
– Ми, что с ней? Говори!
Я кинулась к нему. Элькат тоскливо развел лапками.
– Ми, ми, ми…
От его обреченного голоса меня бросило в ледяной пот.
– Все плохо?
– Ми…
В этот момент в дверь тихо постучали. Даже от робкого стука я вздрогнула всем телом, а сердце бешено застучало, словно в ожидании стоящей за дверью беды. Но там оказалась всего лишь некромантка.
Она ловко юркнула в комнату и остановилась напротив зеркала в шкафу. Смерила себя оценивающе-пренебрежительным взглядом. И начала отряхивать одежду. Судя по виду, Сирея кувыркалась в пыли и преодолела грязевой поток.
– Вух… Ну и тяжелые времена наступили. Ты не представляешь, чего мне стоило незаметно пробраться в общежитие после двенадцати.
– Ты пробиралась катакомбами? – спросила я, смотря как она морщится, снимая с себя тонкие паутинки и пытаясь стереть грязь с колен. Потом скинула изрядно потрепанный плащ и встряхнула его.
– Ми? – полюбопытствовал элькат и тут ж чихнул.
– Тише, – строго глянула на него Сирея. – Не дай высшие, эта горгона нас услышит. И да, мне пришлось пробираться между кустами, проползти по канавам и взбираться по стенам. Чуть ногти не обломала.