— Водителя? Нам? — удивилась Анна. — А просто ногами нельзя? — когда ещё выпадет случай вот просто погулять? Надо пользоваться!
— Можно, но тогда водитель будет называться телохранителем. Говорю же, ты важная персона, — рассмеялась Кьяра.
— А что сделать-то нужно?
— Помочь одной хорошей девушке перебраться с вещами из больничной палаты домой. У неё была травма, её уже выписывают, но дон Бруно, это наш врач, говорит, что таскать вещи ей самой пока нельзя. А просить мужиков я по ряду причин не хочу, да там и немного.
— А где у неё дом?
— Там же, где и у меня, в соседней комнате. Здесь, во дворце.
— Хорошо. Я же свободна, так что — какие проблемы!
— Да, а ты почему не в школе, кстати?
Анна задумалась.
— Честно сказать, я вчера поругалась с нашей директрисой и ушла. Точнее, Эла забрала меня сюда. Точнее, монсеньор привёз Элу в школу, она забрала меня, а потом он увёз нас обеих сюда.
— О, ты знакома с монсеньором? — по взгляду Анна поняла, что её новой знакомой он тоже внушает восхищение.
— Я в апреле немного помогала, когда у него болела дочь. Ты её знаешь?
— Нет. Я только слышала, что у него есть дети.
— Сына и я не видела, а вот дочку — да. Но я ничего тебе не буду говорить, если познакомишься — сама всё поймёшь!
После завтрака (чудесный омлет, в школе такого не делают, три пирожных и море апельсинового сока) они с Кьярой пошли куда-то наверх. Анна пыталась запоминать путь, но все коридоры были такими одинаковыми… Впрочем, иногда там встречались цветы в кадках, разные.
Больничное крыло напоминало разом все больницы, в которых Анне доводилось побывать — не видом, так запахами, а то и вовсе чем-то неуловимым. Анна бы с удовольствием рассмотрела здесь всё, но кто ж ей даст? Впрочем, можно будет потом спросить Элу.
Кьяра привела её в палату. Палата как палата, как в нормальной больнице. Там обнаружилась ещё одна девушка, и как же круто она выглядела! Нет, Анне никогда не хотелось обстричь косу и выкрасить остатки волос в фиолетовый цвет, но это ж не значит, что некрасиво! А вот проколоть пару дополнительных дырок в ушах она и сама не против, только кто же ей разрешит…
Тьфу ты, она же больше не учится в Санта-Магдалена! А в новой школе, может быть, не будет таких зверских порядков.
Тем временем девушка смотрела на неё так, будто увидела привидение.
— Франческа, ты чего? Это Анна, она племянница донны Элы.
— Привет, — тихо сказала Франческа и отвела взгляд.
Анна оглядела её — очень стройная, лёгкая, вообще почти бесплотная. Увидела ауру недавней травмы — Доменика учила её видеть такие вещи. То есть учила-то учила, а вот так отчётливо Анна увидела впервые! Вот прямо как на ладони! А она расстраивалась, что не получается… Получается, нужно было просто подождать немного! Но, пожалуй, не стоит вот так с места в карьер обсуждать, что именно было у этой девушки, и как её лечили.
— Привет, — кивнула она Франческе. — Я Анна, Эла мне в самом деле тётка, и я у неё в гостях. Я не помешаю, наоборот — постараюсь помочь, чем смогу.
— Я поняла, в чём дело, — рассмеялась Кьяра. — Анна, представь — ты бы вдруг увидела кого-нибудь, кто был бы уменьшенной копией вашей строгой директрисы! Просто Франческа работает у донны Элы в отделе.
— Так есть же такая, — рассмеялась Анна. — У нашей Примы есть дочка Секунда и внучка Терция, и вот она-то как раз та самая уменьшенная копия, да ещё и тоже врач. Я-то аналитиком не буду ни за какие коврижки!
— Точно, — сказала Франческа, — она ещё и на доктора Фаэнцу похожа.
— Которая врач? И девушка дона Бруно? Ну да, они же с донной Элой родственницы! — почему-то обрадовалась Кьяра.
— Девушка дона Бруно? — в свою очередь заинтересовалась Анна.
Ничего себе новости! А Доменика ей ни слова не говорила!
— Ну да, мы уже привыкли, — сообщила Кьяра и рассказала о том, что Доменика, оказывается, здесь довольно часто бывает. — И даже Франческу немного обследовала.
— Она классная, — серьёзно сказала Анна. — Она меня учит, я вообще сегодня у неё в больнице должна была быть весь день. Но вчера что-то пошло не так…
— Ладно, давайте посмотрим, что тут с вещами, — Кьяра оглядела палату. — Ты уже собралась?
— Мне немного, — пожала плечами Франческа. — Рюкзак и ноутбук. И цветы.
Тут только Анна обратила внимание на три корзинки с цветами — с лиловыми фиалками, ярко-фиолетовой примулой и орхидеей-фаленопсисом с пятью крупными цветками, такой цвет, вроде, называется «маджента».
— Ты, — Кьяра кивнула на Франческу, — берёшь ноутбук. — Ты, — глянула она на Анну, — хватай цветы, ставь вон в тот пакет и неси. А я заберу рюкзак. Остальное уже на месте, правильно?
— Да, — ответила Франческа. — Но я и сама могу унести, правда.
— Анна, мы ей верим? — подмигнула Кьяра.
— Неа, — наморщила нос Анна. — Я, конечно, ещё много лет не буду профи, но я учусь как раз у них. И мне не раз говорили, что после такой травмы, остаточные явления от которой я вижу, напрягаться нельзя. Кстати, ты фиксируешь рёбра?
Франческа где стояла, там и села. Вот прямо на кровать. Кьяра вытаращила глаза.
— Я ей подробностей не рассказывала, если что, — замотала она головой. — Надо же — остаточные явления!
— Я бы тебе показала, но ты не увидишь, — пожала плечами Анна, она уже пожалела, что не сдержала язык. — Франческа, прости. Я не хотела тебя обидеть.
— Я не обиделась, — ответила та. — Я удивилась. А рёбра я фиксирую, конечно. Дон Бруно сказал, что пока ещё нужно.
- Вот и правильно, — важно кивнула Анна. — Ну, идёмте, что ли? Показывайте, куда.
Кьяра кивнула и пошла первой из палаты.
Анне понравились комнаты Кьяры и Франчески. Жить самостоятельно в такой комнате — всяко лучше, чем в одноместной в Санта-Магдалена — как живут монахини и гости, ученицы-то минимум по двое.
Кьяра почему-то беспокоилась — что Франческа скажет про комнату. Что ли она здесь раньше не жила? И сейчас тоже увидела эту комнату впервые? Надо будет потом спросить Элу, что тут и как.
Но Франческе комната тоже понравилась, и она нерешительно об этом сказала.
— Скажи, ты справишься с уходом за цветами? — строго спросила её Кьяра. — Или ставь на подоконник в гостиной, я буду поливать, мне не сложно.
— Ой, точно, их же поливать надо, — Франческа об этом как будто не подозревала. — Знаешь, они мне очень нравятся, но поливать я, скорее всего, забуду. Может, ты их вообще к себе возьмёшь?
— Нет, не возьму, это тебе прислали. И в комнату твою ходить не буду. Но если ты оставишь их здесь — буду присматривать.
— А ты их не сама завела? — удивилась Анна.
— Она сама завела себе только ноутбук, зато очень навороченный, — рассмеялась Кьяра. — А эти цветы ей прислал кто-то неизвестный.
— Ух ты, тайный поклонник! — хихикнула Анна.
Впрочем, у такой красивой и оригинальной девушки должно быть много поклонников, как показалось Анне.
У Кьяры нигде не было ничего лишнего — одежда в шкафу, книги, тетради, наушники и планшет на столе. У Франчески как будто вообще было мало вещей. Ещё была третья комната и в ней тоже кто-то живёт, но Кьяра сказала, что она такая же, как две другие, а смотреть там нечего, потому что у Джованнины вечный хаос. Анна посмеялась про себя, что если где и хаос, то у Элы в гардеробной, да и то после того, как она вывалила туда два своих чемодана, а в других местах — нормально.
— Так, сейчас уже почти обед, — посмотрела на время в телефоне Кьяра. — После обеда что? Идём гулять? Франческа, тебе будет полезно, ты ж две недели на улицу не выходила!
— Я не уверена, мне гулять не обязательно.
— А мы недалеко. Дон Бруно сказал, что тебе нужно двигаться. И кстати, вечером идём на танцы! Возражения не принимаются.
— Какие танцы? — воодушевилась Анна.
— Вальс! И ещё контрдансы, совсем простые. У нас, то есть у его высокопреосвященства, скоро юбилей. И будет бал!
— Ух ты, здорово! Прямо настоящий бал, с красивыми платьями?
— И вальсами, польками и чем-то там ещё. Ты умеешь танцевать вальс?
— Конечно! И польку — по прямой и разными оборотами. А танцы со схемами скорее всего не знаю, их существует очень много. Сильно сложные?
— Вообще не сложные! Ходи пешком да успевай в музыку. Мы в школе немного танцевали вальс, а сейчас я уже прилично научилась, почти каждый день ведь танцуем.
— А платья? Вы уже шьёте платья?
— А зачем? — легкомысленно спросила Кьяра. — Я надену то, в котором на рождественский праздник ходила.
— Покажи? — загорелась Анна.
— Сейчас, — Кьяра подскочила и вытащила из шкафа плечики с коротким красным платьем, отделанным по подолу блестящей бахромой.
Да, на школьный бал в таком нельзя. И в Шатийоне на Рождество, она видела фотки, тоже так нельзя.
— Оно классное, но разве у вас нет специального бального дресс-кода? Ну там, какая длина, какие рукава и всё такое?
Кьяра рассмеялась.
— Это дело замутил Гаэтано, если он станет писать дресс-код для девушек, то получится неприлично!
— А разве Эла вам ничего не сказала? У неё есть дядя во Франции…
— Ага, он генерал, — блеснула знаниями Кьяра.
— Точно! А ты откуда знаешь?
— Карло рассказывал Джованнине при мне.
— А кто такой Карло?
— Это друг монсеньора, они вместе служили.
— Да, мне кто-то говорил, что монсеньор служил у дяди Жана. Так вот, дядя Жан на второй день Рождества даёт бал в замке Шатийон, так повелось уже очень давно, не то от его отца, не то от деда.
— А ты там была?
— Увы, — скукожилась Анна. — Мне ещё три года ждать, маленькая слишком.
— Погоди, а сколько тебе лет?
— Тринадцать, — вздохнула Анна.
— Я думала, больше, — удивилась Кьяра. — А ты и правда маленькая совсем.
— Какая есть, — Анна снова вздохнула. — Так вот, на тех балах все одеваются в настоящие старинные платья. У тётушки Женевьев есть целая комната в замке, и она битком набита разными нарядами, тётушка их коллекционирует. И в наше время сшитые там тоже есть. Я видела, красиво — не передать!