— Мама… — мысль копошилась в голове давно, и если не высказать её — только хуже будет.
— Да?
— Я ведь уже думала, ну, немного, что делать дальше. И думала, что придётся идти в другую школу. Но может быть, мне правда имеет смысл попробовать? Не сейчас и не насовсем, а осенью. Ты же училась в двух разом. И Эла тоже.
— Это непросто. Но если ты хочешь — мы сделаем. И куда же ты хочешь — в Иркутск или в Париж?
— К деду, конечно, — у Шатийонов прикольно, конечно, но у деда Валентина лучше.
— Договорились. Глядишь — и язык приведёшь в норму. То, что ты сейчас пишешь в контакте, невозможно читать без слёз. Или без смеха.
Линни вернулась как раз в тот момент, когда Элоиза уже собиралась уезжать домой. И вернулась одна.
— Неужели ты решила задачу, не имевшую решения?
— Похоже на то. Приятно удивлять собственную дочь. Но я и сама удивилась, честное слово. Наверное, давно уже надо было тряхануть Доменику без жалости и без церемоний, глядишь, и не дошло бы до такого, что дети из школы бегут.
— Мне кажется, она до последнего не верила, что Анна убежит, а мы её поддержим.
— Да, теперь будет бурчать, что неправильно нас воспитывала. Пошли, посидим немного, что ли? Ты же не сбежишь вот прямо сейчас? Всё это нужно запить. И где моя суровая матушка, которая плохо воспитала меня? — Линни параллельно позвала дворецкого Джорджио и занималась организацией стола с едой, вином и кофе.
— Полина отправилась спать, я её понимаю. Мы довольно долго ждали — тебя или вас, уж как бы получилось. Она дипломатично рассказывала о том, как дела у Валентина и всех остальных.
— Анна поедет к папе осенью. Она захотела в самую обыкновенную школу.
— Поучиться на другом языке полезно.
— А ещё она вывалила на меня кучу имён, лиц и подробностей. Кто такие Гвидо, Даниэле и Октавио, позволь спросить?
— Юные сотрудники дворцовых служб. Один сопровождал Анну в прогулке по городу. Мы бы не отпустили её одну, пришлось собрать компанию. Остальные развлекали её во дворце.
— Представляю. Она мне ни одного сообщения не написала с вечера четверга, я уже не говорю про позвонить. Явно была занята.
— Ещё как, я сама её не слишком-то видела.
— А что за история с преследованием кого-то там?
— Преследуют девушку, она работает в моём отделе. И как только это выявилось, их всех сразу же доставили во дворец, и больше они по улице не ходили даже под присмотром. Монсеньор заверил меня, что беспокоиться не о чем.
— Скажи, у вас бывает без происшествий? — Линни плеснула вина Элоизе и себе.
— Бывает, — пожала Элоиза плечами. — Но редко.
— А почему бал без дресс-кода?
— Она и об этом рассказала? На самом деле — уже с дресс-кодом, мы вчера написали.
— И что, как у тётушки Женевьев — реконструкция либо качественная стилизация?
— Нет, всё проще. Запретили короткие платья и неприбранные волосы.
— И я правильно поняла, что Анна выжила тебя из твоих комнат к монсеньору?
Элоиза рассмеялась.
— Не скажу, что прямо выжила, но да, я к себе заходила посмотреть на неё и переодеться. Нет, я не караулила Анну постоянно, я поручила её хорошим людям. Она, как мне кажется, отлично провела время с нашей молодёжью.
— И очень пристойно держалась с Примой. Видимо, это твоё благое влияние. Может быть, мы будем отправлять её к тебе в гости время от времени?
— Пожалуйста. Мне показалось, она создала во дворце приличное мнение о себе, так что — пусть возвращается, когда захочет.
— И спасибо тебе. И за помощь, и вообще.
— Да ладно. В итоге биться с драконом пришлось всё равно тебе. И ты победила, и это главное. Остальное — детали.
10. Каждой Золушке — по фее
Утром в понедельник Франческа, как и обещала, пришла на работу. Села за компьютер, как ни в чём не бывало, и взялась за дело.
Элоиза тоже взялась за дело, но её достаточно быстро оторвали. Позвонил её однокурсник по первой Сорбонне Симон Эмильен и очень хотел поговорить с ней лично. Оказалось, он в Риме, по каким-то своим делам, и будет здесь до четверга. И если бы она, Элоиза, нашла время, было бы хорошо всем.
Это было нетипично — ему всегда хватало сетевого и телефонного общения. И оттого любопытно.
Вдруг оказалось, что вечера расписаны. Танцы такие и танцы сякие. Оставался какой-нибудь обед. Идея о встрече в обед его обрадовала, и договорились вот прямо на сегодня.
Перед обедом Элоиза спустилась в гараж и прямо попросила охрану придумать ей машину — съездить на встречу. Любую. Хоть с водителем, хоть без. Охрана хитро переглянулась… и Уго Барбьери взял со столика и дал ей ключи.
— Монсеньор велел дать вам, когда понадобится.
Надо же, спасибо монсеньору. Более того, машину тут же ей подогнали — она и понятия не имела, в каком углу гаража монсеньор держит свои машины. Эта была ранее Элоизе не известная, не самая большая и не самая маленькая, зато синяя. И судя по всему, достаточно скоростная.
Но на Симона явление Элоизы произвело заметное впечатление — он даже вылез из-за столика, за которым уже сидел, и захотел обнять её, чего не делал отродясь за все годы их знакомства. Он был невысок ростом, толст, бородат и кудряв, девушки на курсе всю дорогу звали его гномом-обжорой, потому что поесть он любил. И сейчас уже перед ним лежало меню и карта вин.
— Красотка Шатийон стала ещё краше. И вот верь после этого, что женщинам на пользу замужняя жизнь и дети, ты-то являешь собой пример обратного! — сам он был женат раза три или четыре, но всякий раз недолго. — Отлично выглядишь и ездишь на шикарной машине. Выбирай, что будешь есть и пить.
— Пить — кофе. Про еду подумаю.
— Думай скорее, я уже есть хочу. Здесь чудесные морепродукты, я пробовал. И рыба неплохая. Хочешь рыбы?
— Хочу жареную каракатицу, — нет, Симон не изменился нисколько.
— Бог с тобой, пусть каракатица. И не вздумай расплачиваться — я тебя вытащил, я и плачу. Мне кое-что от тебя нужно.
— Рассказывай.
Им принесли кофе, и Симон начал рассказывать.
— Ты говорила, что ищешь сотрудника.
— Точно, ищу. И даже говорила, при каких обстоятельствах я рассталась с предыдущим.
— О нём ещё позже, пока послушай вот что. Помнишь Клеманс Мелансон?
— Помню, — это была их однокурсница, на пару лет постарше Элоизы.
У них не было особых отношений — Элоиза задирала нос, но она тогда всё время задирала нос, а Клеманс считала, что Элоиза всё в жизни получает задаром, а на самом деле ничего из себя не представляет.
— Так вот, она ищет работу. Ей вот прямо сильно нужна работа.
— И что? Ты предлагаешь мне её взять?
— Я тебе предлагаю с ней хотя бы поговорить. Я не знаю вашей специфики, и для чего конкретно тебе сотрудник — тоже не знаю, но вдруг она тебе подойдёт? Я о том, что если ты не против, то я дам ей твой номер и она с тобой свяжется.
— А в чём подвох?
— Подвох в том, что она после университета поработала года два, а потом успешно вышла замуж и далее не работала ни дня.
— И?
— А сейчас муж ушёл от неё к молодой девке. Из дома её выгнал, никакого содержания не платит. Сыновей забрал с собой и запрещает ей с ними видеться. И жить с ней им не разрешает — под предлогом, что у неё нет дохода, и она не может их обеспечить. Там были суды и прочие грязные истории, и пока всё не в её пользу.
— Это она тебе рассказала?
— Нет, она просто очень попросила помочь ей с работой. Я удивился — с чего бы, и пригласил её встретиться. Она выглядит не очень, прямо скажем, говорит — полгода мыкалась и пользовалась добротой каких-то приятелей, прежде чем вспомнила, что у неё было образование и она даже когда-то кем-то работала. В общем, мне её стало жаль, она же наша, не какая-то там, и от злой судьбы никто не застрахован. Я поузнавал — всё так и есть, бывший муж с молодой красоткой, дети где-то при них, а Мелансон в глубокой заднице. И я буду тебе должен, если ты хотя бы попробуешь с ней поработать. Ну там — взять на испытательный срок, и что там ещё можно. Вдруг будет какой-то толк? Если нет — то и нет, пусть выгребает сама. А так мы ей дадим шанс, и если она не поглупела за эти годы, то пусть хватается зубами и пользуется.
— А она согласится работать со мной? — хмыкнула Элоиза.
— А у неё пока нет других предложений. Не согласится — значит, не согласится, её дело. Уговаривать не буду.
— Хорошо, я согласна попробовать, — кивнула Элоиза, в конце концов, у неё пока тоже нет других предложений. — Она сама свяжется со мной?
— Конечно, я дам ей твой номер. Если до вечера пятницы не свяжется — то решила, что ей это не подходит.
— Договорились. Но у тебя было что-то ещё?
— А как же. Твой бывший сотрудник тут пытался в пару мест ткнуться, но его вежливо отправили. Тогда он начал распространяться о том, что его незаконно уволили и вообще обидели и нанесли много ущерба, но — ты удивишься, наверное, уперся в твою репутацию. Она пока безупречна, — хохотнул Симон. — Не знаю, как ты этого добиваешься.
— Не могу сказать, что специально что-то для того делаю, — пробормотала Элоиза.
— Да и вообще ты вся цветущая и довольная жизнью, судя по всему. Скажи, ты всё ещё не готова пойти вечером со мной куда-нибудь?
— Знаешь, нет. Ничего не изменилось. И мне уже пора.
— Жаль, жаль. Ладно, было здорово с тобой повидаться. Сегодня дам твой номер Клеманс, если она найдётся — позвони, как пройдёт, хорошо?
— Ты в ней так заинтересован просто или у тебя есть какая-то причина?
— Кроме того, что своих не бросают? Даже и не знаю. Поглядим. Пока-пока.
— И тебе всего хорошего.
Ожидаемый звонок случился ближе к вечеру. Элоиза не могла сказать, что помнит Клеманс по голосу, но та с ходу представилась.
— Привет… Симон сказал, что ты готова взять меня на работу.
— Привет. Я готова в первую очередь встретиться с тобой и обсудить этот вопрос. Да, мне нужен сотрудник. Ты можешь приехать в Рим? Ты где вообще сейчас находишься?