— Да-да, а я ниже нуля. Ты кругом права, конечно.
— Но если не хочешь — дело твоё. Я обещала Симону, что встречусь с тобой и попробую, но не более того. Если тебе неприятно, что я буду начальником — увы, тогда тебе не к нам.
— Ладно, переживу я тебя в начальниках, — вздохнула Клеманс. — Ничего лучше мне никто не предлагал. А из задницы нужно выбираться.
— Скажи, где ты остановилась?
— Пока нигде. Присмотрела дешёвый хостел, что-то вроде пятнадцати евро в общей комнате.
— А как добиралась до Рима?
— На автобусах, как ещё? — фыркнула Клеманс, — бизнес-классы авиакомпаний в прошлом. А по городу я пешком хожу! И по моей обуви это видно, и это у меня вообще единственная пара осталась. Докатилась, тьфу.
А потом вдруг спросила:
— Скажи, ты по-прежнему не куришь?
— Нет, — покачала головой Элоиза.
— А у вас здесь где-нибудь можно курить?
— Наверное, можно, — Элоиза потянулась за телефоном, но в этот момент дверь отворилась.
Монсеньор Марни собственной персоной вошёл, с любопытством оглядел Клеманс и столик.
— Добрый день, госпожа де Шатийон, и вам, сударыня, тоже.
— Рада видеть, монсеньор. Клеманс, это Себастьяно Марни, он возглавляет нашу службу безопасности. Монсеньор, это Клеманс Мелансон, моя однокурсница, по удачному стечению обстоятельств она сейчас как раз ищет работу.
— Так у вас переговоры, понятно. Отец Варфоломей уже дважды звонил к вам в приёмную и пытался вас позвать, я пару раз вам тоже позвонил.
— А у меня выключен звук на телефоне, — кивнула Элоиза. — Что-то случилось?
— Да, необходима ваша консультация. Нужно посмотреть на один предмет вашим острым взглядом.
— Хорошо, — Элоиза всё же дотянулась до телефона, увидела там те самые неотвеченные звонки и позвонила Иво ди Мори с просьбой зайти к ней.
— Клеманс, сейчас придёт наш сотрудник Иво, он покажет тебе, где здесь курят. А потом проводит тебя к нашему руководителю службы персонала. Ты же ещё не передумала?
— Нет, — вид Клеманс говорил о том, что затея ей не нравится, но придётся на неё пойти.
— Хорошо, — Элоиза набрала номер Софии. — Привет. К тебе сейчас зайдёт госпожа Мелансон по поводу вакансии в моём отделе, моё одобрение уже есть. Займёшься? Отлично, спасибо.
Появился Иво, расширил глаза на просьбу, вежливо пригласил Клеманс следовать за ним.
— Клеманс, после разговора с Софией вернись сюда и дождись меня, если я не приду раньше, — Элоиза дождалась ответного кивка Клеманс, а потом развернулась к Себастьену. — Теперь мы можем отправляться.
— Я думал, что все ваши однокурсницы похожи на вас, — Себастьен с любопытством смотрел вслед Клеманс.
— На меня похожа Линн, и то не вполне. Однокурсницы у меня разные. Пойдёмте смотреть ваш аврал.
Смотреть аврал, оказывается, нужно было идти к отцу Варфоломею в приёмную его высокопреосвященства. И как всегда в случае аврала, компания там собралась престранная.
Варфоломей восседал за столом и гладил сидящего на коленях Чезаре. Рядом с ним в инвалидном кресле сидел Артуро, гениальный механик из гаража, который не раз чинил мелкие поломки в машинах Элоизы — ну, пока всё не стало слишком серьёзно. К слову, мастерскую, где сейчас приводили в порядок внедорожник, порекомендовал как раз он.
За его креслом стоял Октавио, и было ему неуютно — он не чувствовал себя в этой приёмной свободно.
А у стены, скрестив руки на груди, стоял очень мрачный Гаэтано. Видно было, что происходящее ему очень не нравится.
— Добрый день, господа, — кивнула всем Элоиза, входя в приёмную. — Что-то случилось?
— Да, Элоиза, кое-что, — кивнул Варфоломей, поглаживая Чезаре. — Взгляните, — кивнул он на стол.
На столе лежали часы. Карманные часы. И на вид в них не было ничего особенного.
— Смотрите, донна Эла, — Артуро взял часы, снял верхнюю крышку, а потом и заднюю тоже. — Часы не работали, я их вскрыл. И вот что нашёл.
Между шестерёнками механизма находились три прозрачных огранённых камня. Артуро пододвинул часы ближе к Элоизе, один из камней попал в луч солнца из окна и вспыхнул радужной искрой.
— Неужели бриллианты? Или что-то попроще?
— Бриллианты, — кивнул Варфоломей. — Я не удержался и проверил. Не самые крупные на свете, но очень чистой воды и хорошей огранки.
— В таком случае, что это за часы? Чьи они?
— А вот это очень хороший вопрос, донна Элоиза, — Гаэтано выдвинулся из своей засады поближе к людям. — Эти часы нашли в комнате вашей сотрудницы Франчески Виньоле.
— Так может быть, это её часы? Или, по-вашему, у неё не может быть часов? И кто нашёл?
— Понимаете, донна Эла, нашли мы с ней вместе, Кьяра, я и она, — торопливо заговорил Октавио. — Ну, мы с Кьярой её уговаривали, чтобы она посмотрела свои вещи — вдруг там есть что-то, что ищут? Она долго сопротивлялась, а потом согласилась, и в кармане джинсов была вот эта штука, она выпала, и Франческа сказала, что это не её, и она не знает, чьё это, и у неё никогда такой штуки не было. Тогда мы все вместе пошли к Артуро и попросили его посмотреть — что за часы такие. А он открыл — и вот, — Октавио был растерян.
— А Франческу спросили про камни? — поинтересовалась Элоиза.
— Нет пока, — покачал головой Октавио.
— А вдруг она нам говорит неправду? — лениво спросил Гаэтано.
— Да правду она говорит, у неё такое лицо было, когда мы нашли эти часы, какое специально не сделаешь! И если она не хотела, чтобы их вскрывали, то зачем отдала их Артуро? Уж наверное придумала бы что-нибудь! — возражал Октавио.
— Давайте позовём Франческу и спросим, — Элоиза взялась за телефон.
— Донна Элоиза, может быть, я схожу и приглашу её сюда? Она ведь в кабинете, так? — Гаэтано даже отделился от стены.
— Ты настолько не доверяешь девушке или здесь есть что-то ещё? — поднял бровь Себастьен.
Гаэтано на мгновение задумался.
— Да, я не доверяю девушке. Пусть будет эта версия.
— Оставайся на месте, — Себастьен достал телефон и кому-то позвонил. — Зайди в аналитический отдел и пригласи госпожу Виньоле в приёмную его высокопреосвященства. Разумеется, сопроводить. Сейчас.
Элоиза недоумённо взглянула на него, но он ей только подмигнул.
— Отец Варфоломей, а что вы можете сказать о самих часах? — спросила она.
— Ничего особенного. Часы как часы. Не могу сказать, что вот прямо коллекционная редкость, тридцатые годы прошлого века. Такие встречаются. А вот вы не хотите сказать нам о них что-нибудь?
— Я не вижу в них ничего особенного. Господин Артуро, можно их взять в руки?
— Отчего ж нет?
Элоиза взяла часы, рассмотрела. Никаких дарственных надписей или гравировок, на крышке внутри серийный номер. И абсолютно никаких особенных ощущений — часы как часы, подумаешь — с бриллиантами в механизме.
К слову, бриллианты тоже никак не фонили.
— Нет, я не вижу в них ничего особенного, — Элоиза положила часы снова на стол перед Варфоломеем.
И тут дверь отворилась, и Эмилио пропустил внутрь Франческу.
Франческа недоумённо оглядела всех собравшихся и еле слышно поздоровалась.
— Проходи, дитя моё, — Варфоломей добродушно кивнул ей. — И расскажи нам, пожалуйста, что ты знаешь об этих вот часах.
— Ничего, — ответила она. — Это те часы, которые нашли у меня в шкафу?
— Ты не уверена в этом?
— Да я их тогда первый раз в жизни увидела, у меня таких никогда не было, — передёрнула она плечами. — И вообще не знаю, откуда они там взялись. Разве что Лучо подбросил. Или спрятал. Я те джинсы давно не носила, могла не заметить.
— А как вещи собирала? Когда перебиралась из своей квартиры? — продолжал расспрашивать Варфоломей.
— Так Кьяра собирала, — пожала она плечами. — Я не в себе была, а она спросила — эта полка твоя? Я подтвердила, и она просто взяла и сгребла всё, что там было, в пакет. Разобрала его я уже потом, здесь. Просто достала те джинсы, увидела, что с ними вроде всё в порядке, и положила на полку. Не разворачивала, не смотрела.
— А когда Лучо мог спрятать?
— Да когда угодно. Это я с конца января работаю, а он дома сидел. У него времени хватало, — отвела она глаза, очевидно, тема была ей неприятна.
— Ты видела, что в тех часах?
— Нет, а что в них? С ними что-то не так? Наркотики?
— Нет, дитя моё, не наркотики. Посмотри, — Варфоломей кивнул на открытые часы.
Франческа наклонилась над столом.
— Кристаллы? А они там зачем? Разве в часах нужны такие кристаллы?
— То-то и оно, что не нужны. Кто-то спрятал в часах три бриллианта, а потом кто-то спрятал часы в твоих вещах.
— Кто же? Это не Лучо, нет. У него кроссовок-то целых не было, не то, что бриллиантов! Над ним все в том казино ржали, когда он играть приходил — мол, дайте ему выиграть, пусть хотя бы новые кроссовки купит! Он как-то брал меня с собой, я слышала. А если бы у меня были бриллианты, он бы их давно вытащил и проиграл, я уверена. Не было у меня бриллиантов, никогда. И часов таких тоже не было, — она произнесла это всё отрывисто, энергично, но вместе с тем — еле слышно и глядя в пол.
— Мы поняли тебя, дитя моё, спасибо, — кивнул Варфоломей.
— Скажите, госпожа Виньоле, — вдруг вступил Себастьен, — а куда мог ходить ваш друг, кроме того казино?
Франческа задумалась.
— За пивом. За сигаретами. Продукты я покупала. Друзей у него не было. Но вообще куда угодно мог ходить, я-то не видела. Да вряд ли. Его нигде особо не ждали.
— Спасибо, — кивнул он. — Я думаю, мы узнали обо всём, что хотели, и вы можете идти.
Франческа молча кивнула и исчезла.
— Дети мои, вы что-нибудь поняли? — оглядел всех Варфоломей.
— А вдруг она обманывает? — продолжал гнуть свое Гаэтано.
— Нет, — сказала Элоиза и пристально на него посмотрела.
Когда это Франческа успела перейти ему дорогу?
— Ну ладно, если вы говорите… — он опустил взгляд.
— Гаэтано, ты понял, что надо трясти казино? — холодно спросил Себастьен.