— Антонио говорит, внутри есть посетители — двое, не креветочники, пришли пешком — видимо, просто местные, — сообщил Карло после консультации по телефону.
— Ок, тогда я сейчас зайду внутрь, — сообщил Себастьен.
— И спросите — «где Октавио»? — хмыкнула Элоиза.
В таких случаях она сама потом удивлялась тому, как её язык болтает и что именно говорит.
- Выпить спрошу, — ответил он. — Или просто воды с газом, например.
— Нет, монсеньор. Мы сейчас подъедем ко входу и внутрь зайду я. Там за стойкой кто — мужчина или женщина?
— Антонио говорит — девчонка, — быстро ответил Карло.
— Вот и отлично. Я знаю, что у неё спросить, чтобы немного посмотреть внутренности. И я узнаю, там он или нет. И если там и жив — этого ведь пока достаточно?
— Ну раз правда знаете, — пробормотал Карло.
— Поехали, — как всегда перед такой выходкой, стало страшновато, и она покрепче обхватила Себастьена.
Она просила дать ей тоже скутер, но Себастьен не разрешил.
— А если вас не выпустят? — нахмурился он, обернувшись.
— А зачем им я? К тому же, со мной трое доблестных рыцарей, они этого так не оставят.
— Сколько времени вам дать? Десять минут?
— Да, этого достаточно.
— Если не выйдете за четверть часа — пойдём на штурм.
Две минуты — и они тормозят у входа. Себастьен помогает Элоизе спуститься, забирает её шлем. Быстро целует её, говорит только:
— Ждём.
— О да, — она быстро взбегает по трём ступенькам и открывает дверь.
Полумрак, тихая музыка, за стойкой дремлет девушка, в углу беседуют за бутылкой двое мужчин.
— Добрый вечер, — Элоиза подходит к стойке, отбрасывает за спину волосы. Добавляет, смеясь: — Подскажите, где здесь туалет? Очень нужно, — и делает большие глаза.
— Добрый вечер, — кивает сонная девушка за стойкой. — Видите шторку в углу? Вам туда, а за шторкой в коридоре дверь, увидите. Вы желаете что-то ещё?
— Апельсиновый сок со льдом, возьму с собой. Даже два, нет, четыре, меня ж там ждут, — и глупо хихикнуть.
Если девушка посмотрит — ну да, её там ждут трое мужчин очень внушительного вида. Роберто Потти оказался громадным, бородатым и немногословным, а двое других замечательны без всяких слов.
Подмигнуть девушке и пойти за ту самую шторку. О да, вот дверь в туалет. Зайти, запереться, открыть воду. Закрыть глаза.
Так, вот коридор, куда он ведёт? К другому выходу, там заперто. За этой дверью — склад, туда относят бутылки и коробки, когда привозят, как раз с того чёрного хода. Другая дверь — заперто. Два человека. Один — определённо Октавио, второй неизвестен. Оба спят. И по ощущениям — оба в порядке, все признаки жизнедеятельности — в норме.
Можно выходить.
Девушка тем временем приготовила четыре высоких картонных стакана с их символикой и трубочками, накрыла пластиковыми крышечками.
— Спасибо, — Элоиза протягивает карточку, как хорошо, что хватило ума сунуть её в карман, рука всё равно что сама это сделала!
А потом девушка даже придерживает ей дверь — с четырьмя стаканами это было нелишне. Ну и оглядывает её компанию — как же иначе.
Карло разулыбался до ушей и машет ей — деталей она под шлемом всё равно не разглядит. А скутеры у них обычные, это не навороченный байк Лодовико.
— Какая прелесть, — изумляется Себастьен, видя апельсиновый сок.
— Донна Эла, вы ангел, — смеётся Карло.
А Роберто Потти просто благодарит.
— Он там и в порядке. Спит. Охрана, правда, тоже спит, но вряд ли это повод брать здание штурмом, — говорит Элоиза.
— Тогда отправляемся, — командует Себастьен, и через мгновение они уже летят по городу сквозь ночь.
Во дворце Себастьен даже не отпустил Элоизу переодеться — потом, подумаем об этом потом. В «сигме» компанию Лодовико составлял Варфоломей, они что-то ели, а буквально следом за ними зашёл и Гаэтано.
— Ну? Нашли? — грозно спросил Варфоломей.
— Да, Элоиза сказала — жив и в порядке, — Себастьен усадил её на диван, сел сам.
— Я согласна с мнением, что дон Октавио сам во что-то впутался, и мы об этом ещё узнаем, — кивнула Элоиза.
Во дворце ей сразу стало неловко с разлохмаченными волосами, обилием косметики, в рваных джинсах и тех-самых ботинках, в которых она когда-то ходила на фотосессию. Но мужчинам определённо нравилось — Лодовико откровенно любовался, Варфоломей, прищурившись, разглядывал детали, а Гаэтано просто стоял у двери столбом и не сводил с неё глаз.
— Тогда помолимся о его здравии и выпьем, — заключил отец Варфоломей.
И дальше уже они обсуждали дежурства в том районе, и вокруг дворца тоже, и что ещё сделать, чтобы ничего не испортить.
А потом Себастьен поднялся и потянул её за собой.
— Уже можно переодеться? — полюбопытствовала она.
— Не торопитесь. Сегодня вы восхищаете меня именно в таком виде. Я хочу ночь с отчаянной девушкой, придумавшей и осуществившей отличную комбинацию.
— А если меня переодеть и помыть — уже не сработает? — рассмеялась Элоиза.
— Не разрушайте прекрасный образ, пожалуйста, — он наклонился к ней и поцеловал прямо в сигмовской прихожей.
Поцелуй прервал звук фотоаппарата. Они оба синхронно повернулись… и попали ещё в один кадр. Довольный Лодовико опустил камеру.
— Только не вывешивайте в общий доступ, хорошо? — пробормотала Элоиза.
— Как скажете, экселенца, — улыбнулся он.
В гостиной Себастьена она уже хотела было рухнуть на диван, но он придержал её за руку.
— Откройте же тайну, прекраснейшая: что вы сказали той девушке? Почему она не прогнала вас? Или вы решили вопрос, пока она наливала вам сок?
— Я сказала, что мне смертельно хочется в туалет, а на улице меня ждут трое нетерпеливых мужчин, и нужно по-быстрому, — фыркнула Элоиза. — В наличии последних она позже убедилась.
— Надо же, у фей бывают вполне человеческие мысли, — рассмеялся он.
— Раз у них человеческие организмы — деваться некуда, — пробормотала она и сама обняла его и утянула на диван.
16. Самое полезное умение сотрудника службы безопасности
Воскресным утром Кьяра встала достаточно рано и отправилась завтракать вниз, прихватив с собой книгу. В такой день и в такое время в большой столовой никого не было, и можно было спокойно читать и пить кофе со всякими вкусными штуками. Она просидела так почти час, совершенно забыв об окружающем мире, и когда вдруг рядом раздался громкий звук, то чуть не подскочила от неожиданности.
Дон Лодовико отодвигал стул и садился напротив неё.
— Привет, детка, — кивнул он. — Что читаешь? По учёбе?
— Доброе утро, — несмело улыбнулась она. — Нет, не по учёбе, просто так.
Кьяра так и недопереварила пока всё, что случилось в пятницу — вообще и между ними. И пока не очень понимала, как с ним дальше общаться.
Он же спокойно попросил принести ему кофе и тостов с маслом.
— Я думал, сейчас уже никто ничего не читает. Ну, кроме донны Элоизы.
— А мне случается. Я люблю читать, именно бумажные книги. Я добралась до библиотеки его высокопреосвященства, там оказалось огромное количество разных книг. Не только серьёзных и про искусство. И я спросила, и он разрешил мне брать читать, что я захочу. Вот я и беру.
— Да ты крутая, оказывается!
— Вот если бы я на латыни читала, как донна Эла, была бы крутая. А я так, про приключения, — она закрыла книгу и показала ему обложку, это был «Граф Монте-Кристо».
Кьяра читала эту книгу давно, лет пять назад. И сейчас с удовольствием вспоминала подробности.
— Ты читаешь на французском, это тоже хорошо, — уважительно сказал дон Лодовико.
— У меня был хороший учитель в школе, — ответила она.
— Кстати, про приключения. Ты не в курсе про Октавио?
— Нет, я вообще его уже дня два не видела.
— Он пропал вчера. Ничего тебе не говорил?
— Нет, — Кьяра была ошарашена. — Как пропал?
— Мы подозреваем, что самостоятельно занялся поисками владельца часов.
— О, это он мог. Он очень хочет разобраться в этой истории, ну и во Франческе тоже. Но пока ему это не удавалось.
— Ему интересна Франческа? — удивился дон Лодовико.
— Всем интересна Франческа, — хихикнула Кьяра. — И ему, и Гаэтано, только ей сейчас никто из них через порог не нужен, ей бы после своего бывшего в себя прийти!
— Бабники бестолковые, — проворчал он.
— И мне кажется, он вполне мог бы куда-нибудь отправиться решать вопрос, как он говорит.
— Вообще, конечно, Себастьяно и донна Элоиза ночью выяснили, где он находится, и что жив и в порядке. И официально мы его пока не ищем. Но не могла бы ты написать ему сообщение? Частный, так сказать, интерес.
— Конечно, могла бы, — радостно ответила Кьяра и достала телефон.
Здорово, что можно сделать для дона Лодовико хотя бы такую мелочь. Написала — «Привет, где ты есть и как у тебя дела? Я беспокоюсь».
— А если он ответит, ты сообщишь? — во взгляде дона Лодовико она вдруг увидела отголосок собственной неуверенности.
— Обязательно, — кивнула она.
— И это, если вдруг какие проблемы — говори сразу. Решим, — сказал он, поднимаясь.
— Спасибо, — улыбка образовалась как будто сама собой. — Если вдруг — скажу.
Октавио проснулся и потянулся за телефоном — поглядеть, сколько времени. Но телефона в привычном месте не оказалось, и вообще место ощущалось непривычным. Тогда он открыл глаза.
Первая мысль была — что за чертовщина? Где он вообще и что происходит.
А потом память услужливо подсказала — во что он вляпался. Пока абсолютно бессмысленно вляпался, кстати. Интересно, его ищут или нет? Он не помнил, насколько хорошо просматривается камерой то место, где они разговаривали вчера с Гусем. И, черт возьми, что вообще про него подумали?
Да что уж там, подумали, что идиот. Кем он пока и является, собственно.
Ладно, вчера хотя бы морду помыть пустили и кровь с футболки отстирать. Он потрогал рукой нос — вроде на месте, а то Антонио рассказывал, что ему сломали однажды, и дон Бруно, конечно, потом всё собрал, но процедура была мерзкая, и заживало долго. Разбитая губа подсохла за ночь, а есть ли фингал — это надо будет в зеркало потом когда-нибудь посмотреть.