— Определённо можете, — согласилась она. — Знаете, у президентов, королей, лидеров партий и генералов тоже бывают часы сна или часы с кем-то.
— Точно, вы же не понаслышке об этом знаете, — он уже собрался было увлечь её на диван, но она вывернулась. — Что-то не так?
— Всё так, но у меня более радикальное предложение. Вон там душ, и в соседней комнате постель. И вы обещали выключить звук, я слышала.
— Звук я обещал выключить через час, — покачал он головой. — Но ваша версия мне нравится.
Он как раз был в душе, когда зазвонил её телефон.
Элоиза удивилась. Тем более, что мелодия известила её о том, что звонит кто-то из семьи.
Оказалось — юная Анна.
— Эла, привет. Представь, я вчера сдала все экзамены! Три последних — досрочно! Спецпредметы — наилучшим из возможных образом! — это оценка такая, выше, чем «отлично». — И я свободна, как ветер!
— Поздравляю, — искренне порадовалась Элоиза. — И хочу знать, как это тебе удалось. Где ты сейчас?
— У бабушки. И рано или поздно поеду к деду, но пока они между собой выясняют, кто к кому поедет, и где лучше встретиться и вот это всё, мама под шумок свалила на реконструкторский фестиваль. И у меня есть несколько свободных дней! И я вот о чём — можно к тебе в гости?
— Знаешь, у нас сейчас проблемы.
— Да, слышала, Терция рассказывала, что у вас задница. Ну то есть да, проблемы. И как раз в связи с этими проблемами она собиралась мне что-то показать. Вообще она готова завтра утром меня привезти, у неё, она сказала, у вас там дело, она кого-то лечит. Так как, ты не против? Я не буду тебе надоедать, честное слово!
— А другим людям? До выходных далеко.
— И другим людям тоже. Я буду примерная и воспитанная. Я умею, правда. Да и с тобой поговорить я тоже хочу!
— Хорошо, приезжайте завтра с Доменикой. Во сколько вы будете?
— Она велела мне быть готовой в половине восьмого.
Если монсеньор велел не беспокоить его до семи, то к восьми она точно будет на ногах и собранная на работу.
— Договорились.
— Люблю, целую, завтра увидимся!
— И я тебя тоже люблю, — улыбнулась Элоиза.
— Кого это вы любите? — спросил неслышно подошедший Себастьен — уже почти не мокрый и в полотенце.
— Анну, — рассмеялась она. — Барышня сдала все экзамены досрочно и в качестве награды хочет ко мне в гости. Я не отказала.
— Напустим вашу барышню на этих, которые лежат у Бруно и ноют, что им скучно. С ней сразу же перестанут скучать!
— Это точно. Но сейчас я выключаю звук на телефоне. Чей будильник на утро — ваш или мой?
— Ваш милосерднее, он не трезвонит так оглушительно.
— Договорились, — она включила нужный будильник, положила его возле подушки и повернулась к нему. — Спать? Или не сразу?
— Конечно же, не сразу, сердце моё. И волосы пока не заплетайте, хорошо?
Анна сидела в бабушкиной гостиной и не выпускала из рук телефон. А вдруг Доменика позвонит вот уже сейчас? Сумка была собрана ещё с вечера — немного одежды, простой, и на всякий случай красивые брюки с блузкой тоже. И украшения. По случаю успешно сданных экзаменов отец выдал ей неплохую сумму денег, и часть её она уже вчера потратила на три новых бусины для браслета. Бусины переливались на солнце разноцветными стразами и очень Анну радовали. Ещё десяток она заказала в интернете, там на те же деньги, что она потратила в магазине, можно было купить намного больше, но в магазине давали вот прямо сейчас, а из интернета — пока ещё дойдёт. Поэтому — и так, и так.
Интересно, что собирается показывать ей Доменика? В школе она в последнюю неделю бывала только на тех экзаменах, которые принимала сама, всегда — бегом, и поговорить времени не было. Ничего, сейчас поговорят!
Бабушка была не слишком довольна, что Анна напросилась в гости к Эле. Мол, там люди делом заняты, и вообще им сейчас не до гостей. Ничего, там столько народу, что уж кто-нибудь обязательно найдёт время! А не найдёт — можно у Элы каких-нибудь крутых книжек почитать.
Гитара тоже была собрана — в прошлый раз музыка имела успех. Поглядим, как будет теперь. Анна не матушка, конечно, решать музыкой проблемы не умеет, но всё равно.
Доменика появилась ровно в половине восьмого. Расцеловалась с бабушкой, велела Анне брать сумку и идти к машине. Нет, Полина, спасибо, отвозить не нужно, меня уже везут.
Во дворе стояла крутая чёрная машина, и Доменика ещё не успела к ней подойти, как из неё выскочил знакомый Анне парень и открыл им двери. Как же его зовут? Антонио, вот как его зовут.
— Привет, — помахала Анна ему рукой.
Он улыбнулся в ответ, но как-то грустно.
Доменика по дороге рассказала, что проводит эксперимент по заживлению множественных порезов и хочет показать, что у неё получается. Заживление порезов — это круто и очень полезно, вот бы придумать, чтобы плюнуть на такой порез, и чтобы он зарос сразу же! Анна поделилась этой мыслью с Доменикой, Доменика фыркнула. Наверное, представила, как стоит и плюёт на больного.
Во дворце всё было вроде и так же, как в прошлый раз, да не совсем. Все были какие-то более серьёзные и грузовые, даже Эла. Нет, она обняла Анну и сказала, что очень рада её экзаменам, и что нужно их с ней ещё обсудить, но потом быстро убежала — завтракать и работать. Доменика сказала, что они с Анной позавтракают потом, в местной больнице, а сейчас Анне надлежит взять свою больничную форму, переодеться и прийти туда.
Доменике случалось показывать Анне разные процедуры — как она проводит диагностику, делает перевязки и мелкие операции. И иногда даже выпадало счастье что-нибудь самой сделать. Такое, что невозможно испортить, и чтобы руки привыкали, как говорили все — и Терция, и Секунда, и Прима, и даже мама. Сейчас, судя по всему, предстояло что-то подобное.
Оказывается, пациентом Доменики был дон Гаэтано, тот самый, который всё припоминал ей осьминога. Но ничего себе, как же ему досталось! У него же всё лицо в заживающих ранах!
— Маленькая принцесса, вот так сюрприз! А что ты здесь делаешь?
— Учусь, — пожала плечами Анна. — А вы? Я слышала, вам не повезло?
— Можно сказать и так, — кивнул он. — Нормальные люди учатся в школе, или где там ещё, а ты?
— А меня Доменика позвала посмотреть интересное.
— Это на меня, что ли?
— Это на то, как она вас лечит. Да у меня каникулы на самом деле, что хочу, то и делаю.
— Странные какие-то каникулы.
— Нормальные. А когда бабушка с дедушкой договорятся, кто меня везёт, или когда мама вернётся, я поеду далеко.
— Ты такой тяжёлый груз, что тебя никто не хочет везти? — ухмыльнулся он.
— Это почему ещё? Ничего подобного! Они просто уже третий день по телефону друг друга обхаживают — Валентино, тебе не стоит ехать, у тебя дела, а я справлюсь, нет, Полинька, я приеду, я давно у тебя не был, а дела подождут. Но они ведь когда-нибудь договорятся, и я неминуемо поеду к деду на каникулы. И там буду развлекаться.
— Это как? Есть сладости и примерять платья?
— Вот ещё! Ходить в лес, и в горы, и петь у костра ночью, и кататься с кузенами на лодках и на великах, и лазить на деревья, ну и кормят тоже хорошо, — хитро подмигнула Анна.
— О, наш человек, давай руку, — он вправду пожал ей руку, прикольно. — И ты всё это делаешь?
— Конечно.
— Да-да, и ещё собакам хвосты крутит, — рассмеялась вошедшая Доменика.
— Ну ты прямо как Прима! Слова-то её! И вообще, ни одна собака ни разу не пострадала!
— Ладно, проехали, — она растёрла ладони и достала из косметички баночки с мазью.
Гаэтано был согласен, когда его лечила Доменика. Но девчонку-то зачем с собой приводить? Впрочем, девчонка была весёлой и задорной. Вот оторва-то будет, когда подрастёт! Но оказалось, что девчонка каким-то боком в теме того, что Доменика с ним делает! Она бодро называла неведомые ему компоненты зверских мазей, аккуратно намазывала его многострадальное лицо и под внимательным взглядом Доменики так же аккуратно его потом очищала. Это что, из таких вот девчонок потом и вылупляются Доменики и Элоизы?
— Доброго утра всем, — кивнул вошедший Бруно.
Ну да, он ведь был на совещании. Может, хоть новости какие расскажет?
— Привет, — Доменика улыбнулась ему так, как никто и никогда не улыбался самому Гаэтано.
— О, ребёнок. Знакомый ребёнок. Что она тут делает? — вопросил Бруно.
— Добрый день, дон Бруно, — медовым голосом пропела девчонка. — Доменика решила, что этот мастер-класс принесёт мне пользу.
— Да, я хотела показать Анне, что и как я делала. Кстати, у неё немалый опыт присмотра за беспокойными больными, так что могу её запродать к вам в отделение дня на три.
— А что скажет по этому поводу семья девочки?
Анна рассмеялась.
— Матушка сбежала от реальности на реконструкторский фестиваль в Урбино, а дед с бабушкой решают, с кем я поеду на каникулы. Вот как они все соберутся и договорятся — так я домой и вернусь!
— А пока можешь причинять добро. Сейчас пойдём завтракать, а потом — вот тебе один пациент, а за стенкой ещё есть другой, ты его тоже знаешь. Чтобы не ныли и по отделению не бегали, ясно? — строго сказала Доменика.
— Ясно, — улыбнулась девчонка.
— Анна может сходить и проведать Октавио, а мне можно что-нибудь узнать про утреннее совещание? — нахмурился Гаэтано.
— Что-нибудь можно, — кивнул Бруно. — Монсеньор потом тоже зайдёт и расскажет новости.
Ну, хоть что-то. А потом можно подумать, что делать с девчонкой.
Впрочем, с девчонкой оказалось не скучно. Она позвала Октавио — тот ходил уже получше и не хватался за бока при каждом вдохе, и научила их играть в какую-то простейшую, но прикольную игру про корабли, море и сражение. Откуда только девчонки вообще такое знают?
И даже разные процедуры в итоге не были такими муторными и тягостными.
По ходу она сама не заметила, как стала говорить Гаэтано «ты». С Октавио-то они этот вопрос ещё раньше решили. Заметила, смутилась.
— Простите. Я так больше не буду, я вообще воспитанная.